Запах свежескошенной травы и яблочного пирога — вот с чем у меня всегда ассоциировалась наша дача. Место, где каждый уголок хранил воспоминания: первый урожай клубники, который мы собирали с Иваном, беседка, где мы отмечали годовщину свадьбы, старая яблоня, под которой я читала книги долгими летними вечерами.
Я никогда не думала, что однажды всё это может просто... исчезнуть.
Это был обычный понедельник. Я готовила ужин, когда зазвонил телефон.
— Полина, ты не поверишь! — голос моей подруги Светы звучал взволнованно. — Я только что видела объявление о продаже вашей дачи! Там фотографии, описание... Всё! Ты ничего не хочешь мне рассказать?
Нож выпал из моих рук и со звоном ударился о кафельный пол.
— Какое... объявление?
— В риелторской группе. Дача в Сосновке, шесть соток, дом сорок квадратов. Это же ваша, да? Там ещё беседка такая милая с вьющимся виноградом...
Мир вокруг будто замер. В голове пронеслись сотни мыслей, но ни одна не могла объяснить происходящее. Мы с Иваном никогда не обсуждали продажу дачи. Никогда!
— Скинь мне ссылку, — только и смогла выдавить я.
Иван пришёл домой поздно. Я сидела на кухне, уставившись в одну точку. Перед мной на столе лежал распечатанный скриншот объявления.
— Ты поздно, — мой голос звучал непривычно холодно.
— Прости, дорогая, — он наклонился, чтобы поцеловать меня, но я отстранилась. — Что случилось?
Я молча пододвинула к нему распечатку.
— Объясни.
Он посмотрел на бумагу и его лицо даже не дрогнуло! Будто он ожидал этого разговора. Будто был готов.
— Полина, я хотел тебе рассказать...
— Когда? — перебила я. — Когда риелтор привёл бы покупателей, и я случайно оказалась бы там? Или, когда мы бы уже подписывали документы?
— Послушай...
— Нет, это ты послушай! — я встала, чувствуя, как внутри всё клокочет от гнева. — Эта дача — наша общая собственность. Мы вместе её выбирали! Я каждое лето там горбатилась, сажая помидоры, огурцы! Как ты мог?!
Иван тяжело вздохнул и сел за стол. Он выглядел виноватым, но в то же время... решительным?
— Лене нужны деньги на операцию, — наконец произнёс он.
Лена — его младшая сестра. У неё двое детей и муж, который вечно перебивается случайными заработками.
— Операцию? — я опешила. — Какую ещё операцию?
— Проблемы с позвоночником. Ей нужно около миллиона. Откуда у них такие деньги?
— И поэтому ты решил продать нашу дачу? Не посоветовавшись со мной?
— Я знал, что ты будешь против...
— Против?! — я почти кричала. — Я против того, что мой собственный муж принимает такие решения за моей спиной! Вместе с кем?.. С твоей мамой?
По его лицу я поняла, что попала в точку.
Ольга Вадимовна всегда недолюбливала меня. "Слишком простая для нашего Вани", — однажды услышала я её разговор по телефону. Будто сама она была кем-то особенным, а не бывшей заведующей детсадом из соседнего района.
С первого дня свадьбы она пыталась встрять в наши отношения. То советы давала непрошеные, то за спиной обсуждала меня с Иваном, то пыталась навязать свой взгляд на то, как нам вести хозяйство.
А теперь она пошла ещё дальше.
На следующий день я решительно позвонила в дверь её квартиры. Открыла она не сразу — видимо, увидев меня в глазок, решала, стоит ли вообще иметь дело с "разъярённой невесткой".
— Полина? — её голос звучал удивлённо, будто она совсем не ожидала меня видеть. — Что-то случилось?
— Можно войти? — холодно спросила я.
В её безупречно чистой кухне мы сели друг напротив друга. Две женщины, связанные одним мужчиной и десятью годами взаимной неприязни.
— Я знаю про дачу, — сразу перешла я к делу.
— Ах, это... — она невозмутимо поправила салфетницу на столе. — Ваня всё рассказал?
— Не по своей воле.
— Что ж, рано или поздно это должно было произойти, — она посмотрела на меня своим фирменным оценивающим взглядом. — Лене нужны деньги. Она член семьи. А дача... что дача? Участок земли и домик, в котором вы бываете от силы пару месяцев в году.
— Это наша собственность. Моя и Ивана.
— Технически, — она слегка улыбнулась, — дача оформлена на Ивана. Ты ведь даже документы не проверяла, правда?
Действительно, когда мы покупали дачу шесть лет назад, всеми документами занимался Иван. Я даже не задумывалась о том, как именно она оформлена.
— Вы это специально спланировали? — в моём голосе звучало неприкрытое отвращение. — Ещё тогда?
— Не говори глупостей, — отмахнулась она. — Просто так сложились обстоятельства. У Лены проблемы, а у вас есть возможность помочь.
— Почему вы сами не продадите что-нибудь? У вас квартира в центре, дорогая машина...
— Это всё нажитое мной и покойным мужем! — в её голосе послышались стальные нотки. — А дача... Что такое дача по сравнению со здоровьем Лены?
Мне хотелось кричать. Хотелось швырнуть в неё чашку с этим противным чаем, который она мне налила. Но я сдержалась.
— Знаете, что самое ужасное, Ольга Вадимовна? — тихо произнесла я. — Не то, что вы хотите продать дачу. А то, что вы даже не подумали просто поговорить со мной. Обсудить. Найти решение вместе. Вы приняли решение за моей спиной.
— Иван — мой сын, — отрезала она. — А Лена — его сестра. Кровь не водица, Полина.
Я вернулась домой совершенно разбитая. Иван сидел в гостиной, нервно перебирая какие-то бумаги.
— Я был у риелтора — сказал он, не глядя мне в глаза. — Снял объявление.
Я молча прошла мимо него на кухню. Налила себе воды. Руки дрожали.
— Прости меня, — он подошёл сзади. — Я поступил как идиот.
— Да, — согласилась я. — Именно так.
— Мама... она умеет убеждать. Знаешь, как она это преподнесла? "Операция нужна срочно, времени на споры нет, а твоя жена всё равно будет против..."
— И ты поверил?
— Я… — он тяжело вздохнул. — Лена действительно нуждается в помощи. Но то, как мы с мамой это делали... Это неправильно. Я знаю.
— Дача оформлена только на тебя, да? — прямо спросила я.
Он кивнул, виновато опустив голову.
— Мама сказала, что так будет проще с документами. А я... просто не придал этому значения.
Мы стояли на кухне, словно чужие люди. Десять лет брака, казалось, растворились в воздухе, оставив только горечь предательства.
— Что будем делать с Леной? — наконец спросила я. — Ей действительно нужна операция?
— Да. Я разговаривал с её врачом.
Я задумалась. Вся эта ситуация выбила меня из колеи, но...
— Можно взять кредит, — предложила я. — Или продать машину. Она всё равно старая, а новую купим позже. Есть много вариантов, Вань. Но решать мы должны вместе. Всегда.
Он посмотрел на меня с таким облегчением и благодарностью, что я почти простила его. Почти.
— А с твоей мамой, — добавила я твёрдо, — нам нужно серьёзно поговорить. Всем вместе. Это не может продолжаться.
На следующий день мы втроём сидели в той же безупречно чистой кухне Ольги Вадимовны. Атмосфера была напряжённой — казалось, воздух можно было резать ножом.
— Мам, — начал Иван, — мы решили помочь Лене. Но не за счёт продажи дачи.
Она сжала губы.
— И как же вы собираетесь ей помочь? Милостыню подавать по частям?
— Мы возьмём кредит, — твёрдо ответил он. — И продадим мою машину. Этого должно хватить.
— Глупости! — хмыкнула она. — Загонять себя в долговую яму, когда есть простое решение...
— Это не простое решение, — перебила я. — Это предательство. Вы хотели, чтобы Иван предал меня. Предал наш брак, наше доверие.
— Не драматизируй, — отмахнулась она. — Речь идёт всего лишь о куске земли.
— Речь идёт о том, — я старалась говорить спокойно, — что вы не уважаете меня как члена семьи. Никогда не уважали. Я для вас просто помеха, которую можно обойти.
Она открыла рот, чтобы возразить, но Иван неожиданно стукнул кулаком по столу:
— Хватит! Мама, я люблю тебя. Ты вырастила меня, поддерживала всегда. Но то, что ты сделала... что мы сделали... это неправильно. Полина — моя жена. Моя семья. И я больше никогда не позволю тебе вставать между нами.
Ольга Вадимовна выглядела так, будто её ударили. Она молча смотрела на сына, словно видела его впервые.
— Значит, ты выбрал её, — тихо произнесла она наконец.
— Я не выбирал! — воскликнул Иван. — Я просто хочу, чтобы моя семья была единой. Чтобы мы уважали друг друга. Поддерживали в трудную минуту. А не плели интриги за спиной!
В комнате повисла тяжёлая тишина.
— Ольга Вадимовна, — я решила сделать шаг навстречу, — я знаю, что вы хотели, как лучше для Лены. Для всей семьи. Но поймите: семья — это не только кровные узы. Это ещё и доверие, уважение, открытость. Давайте попробуем начать заново?
Она долго молчала, разглядывая узор на скатерти. Потом подняла взгляд — усталый, но уже без привычной холодности.
— Возможно, я действительно... переступила черту, — медленно произнесла она. — Но Лена...
— Мы поможем ей, — твёрдо сказал Иван. — Все вместе.
Через месяц
Лене сделали операцию. Мы продали машину и взяли кредит. Ольга Вадимовна, к моему удивлению, тоже внесла значительную сумму — оказывается, у неё были сбережения, которые она берегла "на чёрный день".
А летом мы все вместе поехали на дачу. Да-да, даже Ольга Вадимовна. Раньше она категорически отказывалась проводить время "в этой глуши". Мы жарили шашлыки. Собирали клубнику. По вечерам сидели в беседке и говорили обо всём на свете.
— Я, кажется, начинаю понимать — сказала мне как-то Ольга Вадимовна — почему ты так держишься за это место.
Я посмотрела на закат.
— Дело не в месте, — улыбнулась я. — Дело в людях, с которыми ты его разделяешь.
Она задумчиво кивнула.
Наша дача стала не просто кусочком земли с домиком. Она превратилась в символ того, что даже самые сложные семейные узлы можно распутать. Если действовать с любовью и уважением.
И я ни на секунду не пожалела. Что тогда встала на защиту нашего маленького райского уголка. Потому что защищала я не стены и землю — я защищала наше право самим решать свою судьбу, вместе, как семья.
А свекровь... что ж, мы всё ещё учимся понимать друг друга. Это непростой путь. Но теперь, по крайней мере, мы идём по нему вместе, а не друг против друга.
И это дорогого стоит.
Рекомендую:
Подписывайтесь, чтобы не пропустить следующие публикации.
Пишите комментарии 👇, ставьте лайки 👍