«Мои открытия скорее прекратят все войны, чем ваши конгрессы. Когда враждующие стороны обнаружат, что они в один миг могут уничтожить друг друга, люди откажутся от этих ужасов и от ведения войн».
Альфред Нобель.
В этом высказывании изобретателя динамита А. Нобеля упомянуты две возможности отменить войну: дипломатия и супероружие. Таким оружием, которое сделало бы войну невозможной или бессмысленной, считали всё что угодно. Например, танки в рассказе Г. Уэллса «Наземные броненосцы» (1903 г.). Там показаны самоходные форты, внутри которых сидят снайперы и методично отстреливают вражескую кавалерию. Впрочем, пехотинцев неуязвимые за бронёй снайперы отстреливают тоже. Война таким образом превращается в методичное и скучное уничтожение живой силы противника, то есть лишается романтического ореола. А значит, аристократия, бывшая в первую очередь военной и уже затем политической элитой, лишается влияния. Ну а инженер с инженером, как и бизнесмен с бизнесменом из другой страны всегда договорятся, так что воевать станет некому и не из-за чего.
Примерно такой же была реакция на появление подводных лодок, чей боевой потенциал раскрыл Артур Конан-Дойль в рассказе «Опасность!» (1914 г.). Поскольку одна подлодка другую не видит (возможности эхолокации ещё не были оценены), надводные корабли подлодку не видят тоже, то эта подводная машина смерти сможет, заняв правильную позицию, отстреливать торпедами корабли противника как в тире, без всякого риска. В результате морской торговле приходит конец, экономика страны рушится и она сдаётся. А так как все страны в наше время (то бишь в начале XX века) критически зависят от мировой торговли, то получается патовая ситуация. В итоге войны прекращаются.
Конец всем войнам виделся и основателям коммунизма — Марксу с Энгельсом. Ведь после победы мировой революции во всём мире останется всего одно правительство, причём руководить будет пролетариат, который, как известно, не имеет отечества. Воевать станет попросту не с кем. Капиталист Иван Станиславович Блиох коммунистом, разумеется, не был. Но в своём фундаментальном труде «Будущая война в техническом, политическом и экономическом отношениях» (6 томов, издание 1898 года) он также доказывал невозможность войны в наше время, причём в основном с позиций экономики. Мир стал слишком взаимозависим, большая война приведёт к краху экономик всех её участников, а потому она невозможна.
Тот же тезис доказывал английский публицист Ральф Норман Энджелл Лейн, опубликовавший в 1909 году брошюру «Европейский обман зрения». Уже после Первой Мировой он переработал её в книгу, ставшую бестселлером и переведённую на 25 языков: «Великое заблуждение». Вот цитата из сетевой публикации:
«Вся книга, от первой до последней страницы, была посвящена суровой критике многовековой политической мудрости, согласно которой внешние захваты являются непременным условием процветания государства. Война между европейскими нациями по-прежнему возможна, утверждал Энджелл, но абсолютно бессмысленна. В XX столетии мир стал иным. Стремление правительств развязать войну в надежде извлечь из завоеваний выгоду — это великое заблуждение политического мышления. Эпоха «выгодных» войн закончилась. Мировая экономика связала страны тысячами нитей, обрыв которых принесет победителю потери отнюдь не меньшие, чем побежденному. Территориальные захваты больше не способствуют обогащению, ибо богатство завоеванной территории все равно остается в руках местного населения, иначе его эксплуатация становится экономически бесперспективной. Таким образом, завоевание в современном мире — это процесс умножения на икс, а затем получение исходной фигуры путем деления на икс. Поэтому даже если война начнется, правительства, промышленники и банкиры добьются скорейшего ее прекращения. Лучшее лекарство от всеобщей войны — сокращение военных расходов, развитие международной торговли и кредита».
Вы думаете, политики и военные игнорировали подобные книги? Отнюдь нет:
«Король Эдуард VII, вообще редко читавший что-то, кроме официальных бумаг, дарил экземпляры книги Энджелла своим министрам. Его влиятельный советник и близкий друг лорд Эшер выступал перед студентами Кембриджа и высокопоставленными военными с речами и лекциями о «Великом заблуждении», уверяя, что ввиду взаимного переплетения интересов наций вероятность войны уменьшается с каждым днем».
Более того, необходимость покончить с войнами была публично озвучена сразу после начала Первой Мировой Войны. Герберт Уэллс уже в августе 1914 года опубликовал эссе «Война, которая покончит с войнами». Он утверждал, что после разгрома немецкого милитаризма в Европе (то бишь, по сути, во всём тогдашнем цивилизованном мире) не останется больше заинтересованных в войне государств, а значит войны сами собой прекратятся. Этот постулат стал одним из лозунгов британской военной пропаганды. Ведь это так заманчиво — победим тевтонов и настанет вечный нерушимый мир!
Ещё одна причина неизбежного конца всех войн упоминается в мемуарах Юзефа Пилсудского. Он вспоминал, как видел огромные поля, покрытые траншеями, колючей проволокой и воронками от снарядов, и осознавал, что война утратила свою былую привлекательность, ведь отныне на ней нет места индивидуальной доблести. Война превратилась в бездушную машину, тупо и бессмысленно перемалывающую живых людей. Поэтому никто в здравом уме не захочет воевать и после этой войны, последней, новых уже не будет. С ним были вполне согласны другие авторы того времени, видевшие своими глазами бессмысленность мировой бойни.
Ещё одну причину для прекращения войн описал чешский юморист Карел Чапек. В прошлом человек не то, что из другой страны, но даже из другой деревни был для обычного крестьянина непонятным и опасным чужаком. Теперь же путешествия доступны всем, железнодорожный и морской транспорт связали все страны мира. Современный (на то время, то есть в 1930-е годы) гражданин уже не воспринимает жителя другой, тем паче соседней страны, как чужака. Он отлично знает, что в окопе с той стороны сидит такой же обыватель, у которого есть семья, дети, любимая собака и так далее. Он просто не может испытывать к нему ненависть, ведь у него нет причин с ним враждовать. А поскольку все правительства, даже диктаторские, зависят от мнения своих граждан, то и война стала немыслимой.
Когда все эти доводы на практике показали свою несостоятельность, осталась единственная надежда — на сверхмощное оружие, которое, будучи применённым, грозит гибелью всем участникам конфликта. Атомную бомбу фантасты придумали ещё в начале XX века, но первым оружием массового поражения всё же стали боевые газы. В годы Первой Мировой их активно применяли в боях и не было сомнений, что в случае новой войны в ход пойдут ещё более смертоносные отравляющие вещества. А поскольку теперь их смогут применять прямо по городам противника с бомбардировщиков, которые несут уже не килограммы, а тонны боевой нагрузки, то в первые же дни войны счёт жертвам пойдёт на миллионы. Такое начало новой войны было показано в фильме «Облик грядущего» по сценарию Герберта Уэллса, снятом в 1936 году.
М.А. Булгаков в пьесе «Адам и Ева», законченной в 1931 году, тоже демонстрировал тотальную химическую войну, которая приводит к концу человечества. Через 10 лет оказалось, что державы могут вести сколь угодно ожесточённую войны между собой, не прибегая при этом к отравляющим газам. Казалось, что дело мира навсегда похоронено, каждое поколение отныне обречено воевать. Ведь между двумя мировыми войнами прошло всего два десятка лет и казалось, ничто не может предотвратить следующую столь же масштабную войну. Но к счастью, именно в этот час полного отчаяния, блеснул луч надежды. Появилась атомная бомба и пацифизм обрёл новую жизнь.
