Продолжение. Начало здесь - Начало пути и здесь - Как я познакомился с морской болезнью
После двух недель практики я улетел домой, но уже через пару месяцев вновь был на яхте. Нам предстоял перегон из турецкого Гёчека в Афины.
Стоял ноябрь, но на южном берегу Турции все еще продолжалось лето. По крайней мере, по меркам жителя средней полосы. Днем температура поднималась к отметке 25 градусов, светило солнышко, и только освежающе-бодрящая вода в море напоминала о смене сезона. Я с удовольствием прогуливался вдоль пирсов марины, рассматривал лодки и представлял, что когда-нибудь и у меня будет собственная парусная яхточка, на которой я буду путешествовать по морям и странам. В общем, было хорошо!
В супермаркете мы затарились недельным запасом продуктов, заполнили баки водой, заправились соляркой и отвязали швартовы. Приключение началось. В этот раз мы не просто ходили между островами, обучаясь управлению парусной лодкой, теперь была ясная понятная цель – добраться из пункта А в пункт Б в ограниченные сроки. То есть. Если разгуляется ветер, если погода не будет нам благоволить, идти все равно придется. Нет, конечно, если разыграется настоящий шторм, то излишне рисковать никто не будет, но на ближайшую неделю никаких аномальных погодных катаклизмов прогноз не предвещал, а ветер в 20-30 узлов – это для парусника вполне нормально, а для людей терпимо. На счёт «терпимо», как впоследствии оказалось, я немного ошибся. Но обо всём по порядку.
Сначала мы шли вблизи турецкого берега, ночные переходы не делали, на ночь останавливались у причалов. День ушел на оформление перехода границы. В Бодруме нам поставили штампики в паспорта турецкие пограничники, а на греческом острове Кос мы вошли в шенгенскую зону. Я первый раз пересекал государственную границу на парусной яхте и был приятно удивлен лояльностью процесса. К гостевому пирсу, где мы пришвартовались, подъехала на мотоцикле симпатичная девушка в служебной форме. Эта униформа почему-то делало ее еще более привлекательной. Вообще-то, признаюсь, мне никакая форменная одежда никогда не нравилась, тем более стиль различных силовых структур. Но именно этой стражнице границы форма явно была к лицу.
Она с улыбкой поздоровалась, собрала паспорта, взяла у Михаила папку с документами на лодку, сказала немного подождать и, лихо газанув, укатила на своем двухколесном транспорте.
Вернулась она примерно минут через сорок, причем не одна. Вместе с ней на почти таком же мотоцикле подъехали два парня из таможенной службы. Они спросили про наличие на борту запрещенных товаров, оружия и наркотиков, а получив отрицательные ответы на все свои вопросы, тут же уехали. Даже на борт не поднимались. Девушка пограничник вернула нам паспорта с штампами въезда в шенген и пожелала приятного путешествия.
Вышли еще до восхода. Был полный штиль, в воздухе стояла небольшая дымка. Мерно урча мотором лодка уверенно рассекала морскую гладь, оставляя за собой усы симметрично расходящихся волн.
Чем дальше мы уходили от острова, тем плотнее становилась дымка. Постепенно яхту начало плавно покачивать. Море задышало. Появилась пока еле заметная, очень длинная зыбь. Я напрягся. Что-то похожее уже было. Прислушался к ощущениям. Вроде, всё ок, самочувствие отличное, никаких предвестников укачивания не заметно.
К полудню раздуло до стабильных 20 узлов. Яхта, сильно накренившись на левый борт, буквально летела в крутой бейдевинд. Волны подросли примерно до полутора метров. Мы всей командой, и я в том числе, откренивали лодку, сидя на правом борту, свесив ножки и уцепившись в леера.
Через час ветер ещё усилился. Миша скомандовал брать второй риф на гроте и наполовину скрутить геную. Мне досталось место у штурвала. Растравили шкоты, я ещё чуть довернул нос лодки на ветер. Огромные полотнища парусов с громкими хлопками забились на сильном ветру. Яхта затряслась и почти остановилась. Ветер вместе с волнами стали медленно, но настойчиво уваливать судно, а я ничего не мог с этим поделать, лодка перестала слушаться штурвала.
- Быстрее! - услышал я Мишин голос.
То чувство бессилия я запомнил, наверное, навсегда. Стоишь у штурвала, но никак не можешь повлиять на ситуацию. Руль бесполезен и от тебя уже ничего не зависит.
Сначала справились с генуей. Сильный порыв ударил в парус и ещё больше увалил яхту. Теперь волны и ветер толкали и били яхту ровно в борт. Одновременно с этим резко наполнился ветром зарифленный грот. Яхта почти легла на воду. В глубине каюты загрохотали какие-то незакрепленные вещи. Послышался звон разбитого стекла.
Но лодка начала двигаться. Она вновь становилась послушной. Послушной до такой степени, что постепенно мне удалось вернуть яхту на курс.
Этот переход оказался самым длинным. Оставшуюся часть пути мы шли в полный бейдевинд и галфинд. По очереди стояли у штурвала. Те, кто не был задействован в управлении, тоже были на палубе и основное время проводили, сидя на борту. Яхта с зарифленными парусами шла намного спокойней и уверенней. И это несмотря на то, что ветер усилился до стабильной тридцатки с порывами до 35-37 узлов, что по шкале Бофорта соответствует 7 баллам. По классификации это «крепкий ветер» или «яхтенный шторм». Волны тоже стали большими. Я, по крайней мере, таких раньше не видел. По оценке нашего капитана Михаила они, в среднем достигали высоты в 3-3,5 метра.
Сидишь на борту и видишь очередную надвигающуюся на тебя гору воды, которая выше тебя. Страшно. Ощущение, что эта волна тебя накроет, перевернет лодку и вообще всё будет совсем плохо. Но, волна, как и все предыдущие лишь плавно поднимает яхту вместе с тобой вверх, задерживает там на мгновение, за которое ты успеваешь увидеть стройные ряды волн, тянущиеся к самому горизонту. А потом в животе ощущаешь пустоту и проваливаешься в следующую ложбину между водными валами.
Потом я привык. Привык к водным качелям, к «страшным» волнам, к завыванию ветра и летящим брызгам. Стало понятно, что с лодкой и нами ничего особенного не происходит. А вид нашего капитана Михаила, мирно подремывающего на корме, окончательно примирил меня с ситуацией.
Я не только перестал бояться, но начал получать истинное наслаждение от нашего движения, от бурлящего, покрытого белой пеной моря, от предзакатного солнечного света, освещавшего всю эту картину водного мира. И что самое интересное, меня совсем не укачивало. До тех пор, пока не спустился в каюту.
Я бы и не спускался. Знал, что внутри в замкнутом пространстве качка действует на вестибулярный аппарат с удесятеренной силой. Но, куда деваться, выбора не было. Дело в том, что мне уже давно хотелось «сходить до ветру», а в нашей команде была девушка. Так что терпел, пока были силы. Но терпи не терпи, а естество своё не поборешь. Полез по трапу вниз, где у нас было аж два гальюна. В такую качку спускаться по трапу лучше спиной, держась обеими руками за поручни. Я развернулся и покрепче взялся за поручни. Поймал сочувствующие взгляды товарищей. Кое-кто уже меня опередил в этом весьма интимном действии, и те кто спускался вниз, наверх выползали с заметно позеленевшими лицами и тут же спешили к спасительному штурвалу.
Не буду в подробностях описывать процесс, но поверьте, привычные действия оказались очень не простыми. Если наверху ты видишь все волны и интуитивно ожидаешь того или иного движения судна, то внутри предугадать, в какую сторону и с какой силой качнет было невозможно. Если не держаться за что-то хотя бы одной рукой, можно не только шишки набить но и получить серьёзную травму.
В общем, времени внутри яхты я провел больше, чем обычно. Замкнутое, нестабильное, хаотично прыгающее пространство подействовало. Если до этого никаких признаков тошноты я не испытывал, то сейчас мне стремительно становилось нехорошо.
Как только я вылез наверх, очередная волны, разбившись о форштевень, окатила нас каскадом брызг. Но я только обрадовался. Не нарушая сложившуюся за сегодняшний день традицию, я поспешил к штурвалу. Через десяток минут я пришел в норму. Мне показалось, что я нашел идеальное средство от укачивания – штурвал. Но, как показал следующий день, я ошибался. Причем, ошибался значительно. А в этот вечер мы, с наступлением темноты, зашли в защищенную бухту, где не было ни ветра, ни волны и спокойно переночевали.
Утро встретило нас легким ветерком и почти гладким морем. Правда, когда мы отошли подальше от островов, появились волны. Но были они совсем не страшными, небольшими и пологими. Ласково светило солнышко, весело сверкали блики на воде, яхта, слегка накренившись, легко бежала в полный бейдевинд. И вот тут-то меня накрыло. Ничто не предвещало такого подвоха. Да и причин не было. Но меня укачало. Причем, укачало так, что никакие всматривания в горизонт, никакой штурвал, вообще ничто не помогало. Из меня вышло всё. Произошла полная и бескомпромиссная очистка организма. Так плохо мне не было, наверное, никогда. Теперь я по настоящему понял смысл расхожей фразы про морскую болезнь: «Сначала чувствуешь себя настолько отвратительно, что ты думаешь, что вот-вот умрёшь, а потом становиться еще хуже и ты понимаешь, что это не кончится, спасение не придёт и ты никогда не умрешь».
Промучился я в общей сложности часа четыре. Мне освободили место на банке в кокпите, где я лежал и с завидной регулярностью звал "ихтиандра", перевесившись через леера. Но вот, в какой-то момент я понял, что лежу уже несколько минут и вроде бы к борту не тянет. Появилась надежда. Прикрыл глаза. Открыл. И увидел перед собой Мишу со стаканом в руке. В стакане на дне плескалась темная жидкость.
- Выпей, - не сказал, а скомандовал Михаил
-Я не смогу, - прошептал я, - что это?
- Лекарство. Ром. Ровно глоток. Пей!
«Сейчас опять начнется» - подумал я, но мне уже было настолько всё равно, что собрав остатки воли в кулак, все же сделал глоток. Проглотил и вновь лег, уставившись на бегущие в небе белые облачка. Ровно через пятнадцать минут я привстал и понял, что морская болезнь отступила. Даже вроде бы что-нибудь и съел. Но, рисковать не стал. А потом наступил дивный вечер, я вместе со всеми любовался закатом и, как в компенсацию за принесенные неудобства, море подарило нам встречу с дельфинами, которые сопровождали нас чуть ли не до самой марины.
p.s. Лекарство от морской болезни
Никаких советов и рекомендаций давать не буду. Все люди, а соответственно и их организмы разные. Тем более, я не медик. Поэтому, поделюсь лишь своими выводами.
Что я понял? Укачать меня может. От чего зависит, не знаю. Могу предположить, что от съеденной пищи, «хорошо проведенного вечера» накануне или от общего состояния, точно сказать не берусь. После Средиземки я походил под парусом в Хорватии, Финляндии, Норвегии, Швеции и даже захватил кусочек Атлантики на Канарах. Так сильно меня больше не укачивало. Для себя я определил три способа предотвращения морской болезни.
1. Перетерпеть, прикачаться. Если в море надолго
2. Драмина (принять заранее). Есть смысл в случае короткого (в течение дня) выхода в неспокойное море. Меня от этой таблетки в сон не тянет, но на многих действует, как снотворное.
3. Ром (виски). Тут очень осторожно. В отличие от Драмины, заранее ничего пить не надо. А вот как только появляются самые первые признаки укачивания, помогает один(!!!) глоток (40 гр.) Если больше, то вместо лекарства спиртное действует, как яд и сильно ухудшает состояние.
Еще раз! Это ни в коем случае не рекомендации, просто-напросто мои наблюдения над самим собой. И пусть путешествия под парусом доставляют вам истинное наслаждение!
