Завтра д/р т.н. советской принцессы Галины Брежневой, хрестоматийной фигуры номенклатурной богемы СССР.
4 октября 1976 года Борис Буряца отмечает свой 30-летний юбилей в грузинском ресторане «Арагви». Гости потрясены тем, что вместо стандартных для этого заведения национальных закусок (лобио, мужужи, сациви, чанахи, чахохбили) на столах стояли ведерки для шампанского, заполненные... икрой и балыком. А само шампанское юбиляр собственноручно сливал в принесенные с кухни кастрюли и размешивал половником, чтобы истребить пузырьки газа.
Это был абсолютно богемный вечер.
Собственно, сам юбиляр, равно как и его вельможная подруга Галина, был совершенно богемным персонажем.
Как и весь цирковой бомонд. Даже постсоветской эпохи. Например, Валентин Гнеушев. Бездумная богема. В формате циркового искусства ему тесновато. По сути — театр одного актера. Случайно зацепил время. Так же случайно от него отстал. Ярок, но однообразен. Творчески одарён и плохо воспитан. Тем и другим вписывается в богему.
Из советского шоу-биза, пожалуй, самой богемной барышней была младшая дочь великого Александра Вертинского Настя, неплохо знавшая Галину.
Бессмертный женский образ. Живи она в другой стране, могла бы посоперничать с незабвенной Мэрилин Монро. Если факты жизни самой яркой отечественной Офелии когда-либо будут рассекречены, зритель насладится созерцанием уникального собрания морально уничтоженных мужчин. Причём высокого полета.
Достаточно упомянуть мужей Анастасии — Никиту Михалкова и Александра Градского. Только после неотразимой Ассоль можно было раз и навсегда поставить крест на поиске женщины своей мечты. Страсть, порок и добродетель в одном бесподобном флаконе. Богема, бьющая через край.
За вековую историю своего существования слово «богема» давно перестало обозначать то, что именовало собой в момент рождения. Да и сама среда, называемая богемой, изрядно изменилась.
Само понятие возникло в середине девятнадцатого века с легкой руки французского писателя Анри Мюрже, о чём упомянули в своей энциклопедии несравненные Брокгауз и Ефрон:
«Богема — в переводе с французского цыганщина. Так Мюрже назвал студентов Латинского квартала, и с тех пор богемой называют всякую интеллигентную бедноту, которая артистически весело и беззаботно переносит лишения и даже с некоторым презрением относится к благам земным».
Сын савойца-привратника, занимавшегося и портняжеством. Мюрже родился и детство провёл в каморке портье в доме, где жил академик Этьен де Жуи. Мать Мюрже, парижанка, и думать не хотела о том, чтобы её сын стал ремесленником и с величайшими лишениями для семьи провела мальчика через начальную школу.
Через посредство Жуи Мюрже получил место частного секретаря при графе Толстом, чиновнике русской миссии в Париже, доставлявшем министру народного просвещения, С. С. Уварову, сведения о текущих литературных явлениях в Париже. Составление этих отчетов гр. Толстой передал Мюрже, за вознаграждение сначала в 40, а затем в 50 фр. в месяц (до 1848 года).
Около этого времени мать Мюрже умерла, и отец выгнал из привратницкой юношу, в котором видел тунеядца, брезговавшего мастерством. Мюрже вступил в ряды «богемы», впоследствии ярко им описанной.
Начиная с 1839 года, Мюрже пробует свои силы в стихах, но нищета заставляет его хвататься за всякий литературный заработок. До 1843 года он питается чуть ли не сухим хлебом, зарабатывая гроши на сотрудничестве в модных и детских журналах и заведуя редакцией жалкого журнала «Castor», посвященного шляпному мастерству. Наконец, коротенькая изящная фантазия в прозе, написанная в духе Нодье и А. де Мюссе: «Amours d’un Grillon et d’une étincelle» обратила на Мюрже внимание Арсена Уссе, Жерара де Нерваля и других писателей.
Именно Мюрже описал в своем романе «Сцены из жизни богемы» (1848 год) стиль жизни, который стал называться богемным. Жизнь француза можно считать живой иллюстрацией «цыганщины». В молодости он недоедал, недосыпал и веселился, а старости так и не узнал. Писатель умер в возрасте тридцати девяти лет от передозировки кофе, могучего по тем временам стимулятора, который в сочетании с простудой и подорванным в молодые годы здоровьем убил первого хрестоматийного представителя богемы.
Как показывают опросы общественного мнения, сегодня это слово ассоциируется вовсе не с бедностью и талантом, а с деньгами и властью.
Что же случилось с богемой? Об этом беседовали медиаидеолог Марина Леско и киновед № 1 Кирилл Разлогов. И я эту беседу опубликовал в экспериментальном таблоиде «Московская комсомолкА», который издавал на деньги Березовского в 1999 году.
Слово «богема» этимологически восходит к Богемии, нынешней Чехословакии, которая была частью Австро-Венгерской империи. Переводится как «цыганщина» и обозначает образ жизни, радикально отличный от нормального европейского буржуазного порядка.
По происхождению богема — артистическая среда. Зародилась она на рубеже веков в центре мировой культуры — Вене, затем в двадцатые годы перебралась в Париж.
Суть понятия превосходно иллюстрирует опера «Богема» — хочется в искусство, а есть нечего. Что и порождает специфический образ жизни, балансирующий на грани нищеты и роскоши. На заре своего существования богема была маргинальной средой, олицетворяющей собой отказ от норм протестантской этики, культа труда и прочих завоеваний христианства.
В культурном отношении она шагала в ногу с модернизмом. Модернистский импульс воспевал художника в башне из слоновой кости и утверждал, что художественная среда самоценна. Только художники могут понять друг друга, ибо они исключительные. И в силу исключительности им дозволено то, что не дозволено другим: свободный секс, наркотики и так далее.
Все это стало нормой жизни богемы. Богемный стиль жизни — это выход за рамки дозволенного. Что дозволено Юпитеру, не дозволено быку, что строго запрещено в обществе, в богеме является правилом.
С годами богема набиралась сил, настойчиво предлагая желающим свои образы, установки, моральные ценности и приоритеты, которые в корне отличались от приоритетов богатства. Единственное, что как-то роднило ее с истеблишментом, — это система буржуазного индивидуализма, согласно которому индивидуальные ценности превыше всего. В одном случае индивидуальный успех путем труда, в другом — освобождение от пут общества, воспринимаемых как система ограничений, путем взлета гения. Отсюда родилась идея контр-культуры, которая стала одним из ярчайших проявлений богемного сознания.
С изменением истеблишмента (особенно в постмодернистский этап истории, который начался в конце шестидесятых — начале семидесятых годов прошлого века) произошла «демократизация модернистского импульса», и положение богемы в социуме стало стремительно меняться.
Технически это осуществили СМИ, благодаря которым образ жизни творческой интеллигенции стал общественным достоянием. Произошло высвобождение сил, которые традиционная культура и традиционный истеблишмент держали под давлением. Альтернативная система ценностей в эпоху постмодернизма превратилась в систему ценностей самого общества. Она легализовалась сначала в средствах массовой информации, а потом была принята в истеблишмент как одна из его составляющих.
Однако весь социум не может жить по законам богемы. Лишь на определённом этапе, в молодости, человек может себе позволить эту роскошь, но потом он превращается в нормального, небогемного индивида и цементирует собой общество.
Молодыми навечно остаются только «художники». Художники не столько по профессии, сколько по характеру.
Русская богема до двадцатого века — это Соня Мармеладова. Городские, люмпенизированные в силу нищеты низы, в которых творческая интеллигенция находила вдохновение, как в подлинных носителях духовных ценностей. Россия не стала той отдельно взятой страной, где удалось бы построить коммунизм. Зато она стала первой страной, где богема прорвалась к власти.
Поддержав Октябрьскую революцию, богема слилась с ней, и на какой-то момент художественный авангард стал языком большевистской революции, а параллельный богемный образ жизни стал моделью, на которой выросли «долой стыдисты», Александра Коллонтай и новая мораль коммунистического общества. Коммунистическая мораль так же противопоставлена буржуазной, как и богемная.
Родившись в обеспеченной семье генерала и дочери фабриканта в 1872 году, Александра Домонтович получила блестящее домашнее образование. Она говорила на нескольких языках (и всю жизнь считала изучение языков ключом к пониманию культуры), была всесторонне начитанна, прекрасно рисовала. Свободо- и трудолюбие ей, возможно, достались от матери — она стала первым ребенком для своего отца, но четвертым для матери, которая ради Домонтовича с большим трудом развелась с первым мужем. У Домонтовичей был свой сад, который своими руками вырастила мать Александры, и домашняя работа не считалась в этом дворянском доме чем-то постыдным.
В конце восьмидесятых — начале девяностых годов XIX века девица Домонтович делает первые шаги в великосветском обществе. Ее представляют будущему императору Николаю II, к ней сватается адъютант Александра III, но дочь генерала отвергает все притязания, желая выйти замуж по любви. Как минимум двое ее поклонников стреляются, не вынеся отказа, а Александра выбирает в качестве мужа троюродного брата Владимира Коллонтая — штабс-капитана без состояния, но увлеченного идеями Герцена. В 1893 году они женятся, а в 1894 у пары рождается сын Михаил. Ему, несмотря на определенные дипломатические таланты, предстоит всю жизнь провести в тени великой матери.
Коллонтай встречает революцию 1905 года на петербургских улицах, и в том же году знакомится с Лениным лично. Вопреки инсинуациям, с Лениным ее не связывают никакие отношения, кроме товарищеских — более того, она никогда не упускает возможность поспорить с вождем революции. Коллонтай рано избирает свою сферу интересов — права женщин — и занимается именно ей. «Попала на горячую, агитационную работу здесь, у французов. Бунтую менажерок», — пишет она в письме Василию Маклакову в 1911 году. Коллонтай была вынуждена эмигрировать в 1908 году и вернулась только в 1917-м, после февральской революции. (До октябрьской, впрочем, она успевает отсидеть в тюрьме — и не впервые: в 1914-м ее заключили под стражу в Швеции, а затем выслали по личному указанию короля). В эмиграции Коллонтай тоже не сидит на месте — она читает лекции в Европе и США, которые шли с огромным успехом: только в Штатах она объездила 123 города.
Поэтому модернистское искусство, соединившись с революцией, создало странный богемно-большевистский симбиоз. Продлился он недолго, ибо тоталитаризм и богема остаются антагонистами. В конце двадцатых годов, когда наступила контр-реформация, на представителей богемы начались жестокие гонения. Почти всех перестреляли или выслали.
В результате русский авангард частично переехал в Париж, а частично переселился в Сибирь, где и закончил свое существование.
Однако часть богемы все же выжила. Культовой фигурой тридцатых стал Станиславский. Среда, которая его окружала, тоже была близка по духу к богеме. Выжила и богема изобразительного искусства. Несмотря на тяжелые времена, живописцы продолжали рисовать картины, тайком выставлялись в подвалах и хранили верность богемным традициям. Именно они подготовили возрождение авангарда в эпоху оттепели, после 1956 года.
Новая богема сохранила связь со старым авангардом, и выставка, которая так возмутила Хрущёва, была построена на традициях авангарда старого.
При нём расцвели такие тупиковые ветки советской культуры, как бардовская песня и литература шестидесятников. Ну, и передача русского Крыма Украине - это просто полный дебилизм и преступление. Хорошо его вовремя сместили более адекватные партийцы. Колхозник не может управлять страной
После ХХ съезда общая ситуация резко изменилась. Оживилось кинопроизводство, поэты стали читать стихи, а молодёжь начала поиск духовных лидеров. В шестидесятые новым источником богемного духа стала университетская среда.
Самым богемным считалось тогда искусствоведческое отделение истфака МГУ. В основном это были дети представителей творческой интеллигенции, которые на досуге пили и пели блатные песни. Ведь блатная культура — культура маргинальная и оппозиционная. Поэтому вполне естественно, что эта культура сомкнулась с другой маргинальной культурой — богемой. Творческая интеллигенция и уголовщина всегда по жизни рядом. Причём не только в России: Жорж Брассенс является ярким представителем богемно-блатной культуры. Блатная романтика прослеживается и у Хемингуэя. Богема всегда тяготеет к нарушению закона. Не всегда до такой степени, чтобы оказаться за решеткой, но асоциальный импульс в ней присутствует постоянно. В этом и смысл богемного образа жизни — он снимает те ограничения, которые существуют для всех остальных.
Первоначально богема была презираемой субкультурой, но постепенно, в результате подъёма престижа творческих профессий, превратилась в элиту. А став элитой, начала оказывать большое влияние на другие элиты и масскульт.
На самом деле элита едина (элита денег, таланта и т.д.). И богемный образ жизни — как наиболее привлекательный — стал характерен для элиты в целом. Так, за время своего существования богема значительно расширила номенклатуру: помимо работников творческих профессий в нее входят теперь представители почти всех элит, от спортивной до политической.
Многие современные политики — в прошлом богемные люди. Буш, конечно, никогда не был богемой, но вот Клинтон — был. И даже история с Левински — чисто богемная. Так как в рамках образа жизни богемы, в его поступке вообще нет ничего предосудительного.
Ковалёв в бане, Скуратов с барышнями, Кеннеди с девицами — яркие примеры богемного образа жизни представителей истеблишмента.
Активно пополняют собой ряды богемы дипломаты и их дети.
Вливается в богему даже финансовая элита. Там, правда, «работает» в основном второе поколение, которое чувствует себя более раскованным и стремится противостоять первому именно в манере поведения.
Самое последнее приобретение богемы — компьютерщики. Чтобы сделать карьеру в сфере высоких технологий и заработать большие деньги, необязательно носить галстук и вести себя социально. Успех обеспечивают одаренность и индивидуальная ценность. Поэтому в среде компьютерщиков можно вести себя значительно раскованнее, чем в других областях, где карьеру приходится делать шаг за шагом. За счёт компьютерщиков происходит общее омолаживание элиты. Ибо они, как и математики, достигают пика в 25 лет. Соответственно можно доказать свою гениальность и заработать миллионы в молодом возрасте, а затем почивать на лаврах.
Сегодня богемный образ жизни являет собой не что иное, как высокую моду поведения. Взять, к примеру, показы мод. Их демонстрируют по телевизору, хотя в одежде Haute Couture нормальный человек на улицу не выйдет.
Вот и богемный образ жизни, как некий идеал, постоянно демонстрируется в средствах массовой информации. Но обыватель тем не менее прекрасно понимает, что за пределами этой среды вести себя так невозможно. Понимает он и то, что, как и высокая мода, богемный образ жизни стоит немалых денег. Стиль существования, свойственный богеме, уже давно перестал быть антиобщественным, стал даже сверхобщественным, хотя и продолжает оставаться в оппозиции к нормам, принятым в «нормальном» обществе.
Перспективы богемы как среды туманны. Но скорее всего, пока будут существовать нормы самоорганизации общества, богема будет существовать как принцип нарушения этих норм. Появились и умелые имитаторы. Ксения Собчак, с которой часто сравнивают Галину, — один из примеров.
Псевдобогема. Живая иллюстрация того, как, адаптировав внешние признаки поведения, можно создать иллюзию внутреннего содержания. Рано смекнула, что богемный стиль нынче в моде. И окунулась в него с головой.
"Любить надо всегда, пока жива", - говорила Галина Леонидовна. В ее жизни было много красивых и зачастую бесперспективных романов. Одним из них стала история отношений со знаменитым танцором Марисом Лиепой, который был моложе ее на 11 лет. Как рассказывала подруга Брежневой, Марис имел очень сильное влияние на Галину. Несмотря на то, что он был женат, она соглашалась на второстепенную роль в его жизни, принимала все его капризы и просьбы. С самого начала она представляла Лиепу друзьям как любящего отца двоих детей. Говорят, что артиста стали тяготить эти отношения, и он придумал способ расстаться. Однажды Лиепа сообщил Брежневой о том, что прилетает с гастролей. А когда та приехала в Шереметьево, то увидела в зале ожидания целующимися Мариса и его жену Маргариту. По слухам, именно этот случай положил начало попойкам Брежневой.
Ксень-Анатолич, равно как и Галина Леонидовна компенсировала дефицит стандартной женской привлекательности и нарочито весёлым нравом и готовностью посмеяться над собой и своим реноме.
Череда женихов + мужей (Вячеслав Лейбман, Умар Джабраилов, Александр Шустерович, Дмитрий Савицкий, Олег Малис, Сергей Капков, Эдуард Бояков, Илья Яшин, Максим Виторган, Константин Богомолов) и полный игнор пресловутого общественного мнения.
Короче, вновь к рассуждалкам ©: богема повторила карьеру своего alter ego. Как христианство, которое из религии отверженных стало господствующим на огромной территории богатым и влиятельным культом, так и богема из жалкой маргинальной тусовки презираемых городских низов превратилась в среду не только богатую, но и в высшей степени влиятельную.
Богема больше не воюет с христианством, напротив, изображает религиозность. Но дух её проник и в лоно церкви. Достаточно вспомнить назначение епископом Кентерберийским Роуэна Уильямса, «хипповатого левака», который открыто демонстрирует богемное сознание и не таясь покровительствует священнослужителям-геям.