Джонатан Хайдт — профессор этического лидерства в Школе бизнеса при Нью-Йоркском университете. В 1992 году он защитил докторскую диссертацию по социальной психологии в Пенсильванском университете и в течение шестнадцати лет преподавал в Университете Вирджинии.
В своей блестящей работе «Тревожное поколение» он исследует проблему невиданного прежде роста тревожности у подростков, связывая ее с Масштабным переформатированием детства — феноменом конца 1990-х, когда на смену игровой площадке пришел компьютер, а затем и смартфон.
Рассмотрим ключевые идеи книги, постараемся проследить, как именно Переформатирование нарушило естественный процесс социализации, переместив его в виртуальный мир, кто подвержен больше всего и как можно исправить ситуацию.
Масштабное переформатирование детства
Соцсети удовлетворяют заложенную в человеке потребность в престиже и признании. Каждый пост в социальных сетях хорошо измерим: отображаются лайки, репосты, просмотры, люди, подписавшиеся после прочтения. Внешнее подтверждение и одобрение становятся доминирующим фактором при ведении профиля.
Социализация происходит онлайн. Теперь дети формируются как личности, не общаясь и обучаясь с другими детьми, а переписываясь с незнакомцами со всего мира по сети, обходя 4 ключевых компонента социализации:
- Физическое присутствие (Embodiment)
- Синхронное общение (Synchronous Interaction)
- Общение с одним человеком или несколькими (One-to-One or One-to-Few Communication)
- Участие в сообществах с высокой ценой входа и выхода (Community with High Barriers for Entry and Exit)
В 1990-х годах детей начали пытаться защитить от всего. С широким распространением медиа родителям внушили, что их детей повсюду подстерегает опасность. Детей лучше держать под надзором в контролируемых местах, иначе их обязательно кто-нибудь обидит. СМИ очень быстро догадались о том, что больше всего волнует родителей и как захватить их внимание, конечно же, безопасностью их детей. Однако со временем предупрежден, значит вооружен превратилось в манипуляцию и внушение страха. В следствии активного распространения, драматизации и обилия преувеличений в подобных историях родителям стало страшно выпускать своих детей на улицу.
Возникло понятие Stranger Danger, означающее, что любой незнакомец по умолчанию представляет опасность для ребенка. Однако раньше было не так: каждый взрослый нес на себе небольшую ответственность за чужих детей. Существовало негласное понимание, что если ваш ребенок будет делать что-то опасное на улице или попадет в беду, его постараются спасти. И вы поступите так же. Теперь какое-либо взаимодействие с незнакомыми детьми, кроме самых бытовых или действительно экстраординарных случаев, социально не одобряется. Определенный уровень опасности для детей на улице существовал всегда, однако никогда прежде о нем не говорили так много, и это при условии повсеместного распространения GPS-устройств, камер видеонаблюдения, баз данных.
Ограждать нельзя учиться — где поставить запятую?
Детям было свойственно знакомиться с миром путем проб и ошибок. Так они усваивали правила социальных взаимодействий. Родителям очень сложно воздерживаться от того, чтобы не помогать ребенку решать проблемы, с которыми те сталкиваются в повседневной реальности: конфликты на детских площадках, выполнение бытовых задач по дому. Однако это необходимо. Это кратковременный (acute) стресс, который приведет к тому, что мозг ребенка сделает выводы и научится новому.
Если не бояться за ребенка сейчас [в детстве, когда он проходит социализацию], то за него придется бояться всю жизнь [когда он повзрослеет и будет социально неадаптированным].
Для взросления в цифровой среде характерен долгосрочный хронический стресс. Социальные сети постоянно бомбардируют своих пользователей нескончаемыми потоками информации. Для того, чтобы эта информация была более привлекательной и вызывала зависимость, необходимо, чтобы она удовлетворяла главные потребности: приносила удовольствие или избавляла от дискомфорта.
Благодаря дофамину короткие видео и скроллинг ленты приносят удовольствие. Как и избавление от дискомфорта — эскапизм, сбегание от реального мира, в котором нужно решать трудности, туда, где все просто.
Также для медиа характерно создавать проблемы (раздуть инфоповод, например), а затем, когда пользователь на крючке, постепенно давать ему чуть больше информации так, чтобы ему казалось, будто он контролирует ситуацию (иллюзия: знаешь = управляешь). Техкорпорации в выигрыше: пользователь в предвкушении постоянно проверяет ленту и очень радуется, получив немного добавки, затем цикл повторяется. Как правило, эта «проблема» — вовсе не проблема, а пользователю, особенно ребенку, знать о ней совершенно не нужно, тем более, придавать какое-либо значение.
Из эксперимента с ящиком Скиннера хорошо известно, что каждый раз давать награду за выученное действие (скроллинг ленты, прокрутка короткого видео и т.д.) не нужно. Мотивация лишь усилится, если награда будет непостоянной. Задействуется стандартный механизм работы игровых автоматов — непредсказуемость того, когда наконец-то выпадет награда. Только ставка здесь не деньги, а время и внимание.
На самом деле дети должны быть подвержены определенному уровню контролируемой опасности и неопределенности — это единственный способ путем проб и ошибок научиться, вспоминая Аристотеля, быть социальным животным, организмом, способным постоянно взаимодействовать с другими подобными организмами, и быть ценным членом общества. Для ребенка игра является полноценной работой, занимающей большую часть времени. В 31 статье «Конвенции о правах ребенка» признается, что каждый ребенок имеет право на игру, соответствующую его возрасту: «Государства-участники признают право ребенка на отдых и досуг, право участвовать в играх и развлекательных мероприятиях, соответствующих его возрасту, и свободно участвовать в культурной жизни и заниматься искусством». Однако получилось так, что далеко не каждый ребенок имеет право на игру, она была заменена фальшивой игрой на гаджетах с неизвестными людьми или вовсе без людей, развлекательные мероприятия, культурная жизнь и искусство также стали фальшивыми.
Ребенок больше не может ошибиться и попытаться осознать и исправить свою ошибку в ходе социализации, чтобы в будущем допускать меньше ошибок. Общество пытается исключить саму возможность ошибки, чтобы никто не был притеснен и не столкнулся со стрессом, в результате чего эмпирическое обучение становится невозможным.
Разочарованные в обществе, неспособные концентрироваться, больные, зависимые
Джонатан Хайдт видит 4 ключевые опасности Масштабного переформатирования детства, с которыми очень сложно спорить:
- Социальная депривация. Низкий потенциал к социализации в результате недостаточного общения со сверстниками в детстве. Как следствие, слабые навыки решения проблем, целеполагания и др;
- Фрагментация внимания. Всплеск диагностированных СДВГ (ADHD), особенно у мальчиков, ошеломляющий рост популярности сервисов коротких видео и бесконечных алгоритмических лент;
- Нарушение сна. Виртуальная жизнь становится одним из немногих смыслов существовать физически, дети и подростки не хотят возвращаться к обыденности, а вызывающие зависимость алгоритмы не хотят их отпускать;
- Формирование зависимостей. Современные дети с самого детства попадают на крючок умных, коварных и циничных корпораций, монетизирующих внимание. Для этого им нужно как можно дольше держать ребенка у себя, периодически давая тому небольшую награду. По такому же принципу работают все основные зависимости. Разница лишь в том, что зависимость от социальных сетей общественно не порицается. В то же время, экранная зависимость становится отличным первым шагом, с которого дальше можно перейти, скажем, на вредную еду и т.д.
Социальные сети существенно вреднее для девочек
Девочки воспринимают мир не так, как мальчики. Они делают это через истории, поэтому сказки про принцесс так популярны и поэтому тщательно выстроенные инфлюенсерами образы цепляют их внимание так сильно. Жизнь мечты, которой, кажется, живут популярные блогеры, выстраивает совершенно нереалистичные ожидания от реальности. Девочки не видят обратной стороны.
Как в песне «jealousy, jealousy» пела Оливия Родриго:
Иногда хочется просто бросить телефон куда-то в угол,
Вижу вокруг только девушек, которые как будто слишком идеальны, чтобы быть реальными.
С зубами, как у фарфоровых кукол, и телами, что кажутся вырезанными из мрамора.
Хотел бы я просто не обращать на это внимания.
Я понимаю, что их красота — это не моя проблема,
Но всё равно чувствую, как это давит на меня,
И не могу избавиться от этого ощущения.
Сравнения медленно разрушают меня,
Я слишком много думаю,
О людях, которые меня не знают.
И мне уже надоело смотреть на себя.
Вольный перевод. Оригинальный текст на Genius.
Чужие драмы, фотографии в соцсетях, мечты о счастливой жизни с принцем на белом коне — это те самые виртуальные товары, на которые девочки и девушки тратят свою ментальную энергию. Они являются самыми сильными социально не порицаемыми стимулами, имеющими такие же разрушительные последствия для становления личности, как и другие вредные привычки.
Девочки натурально хотят быть похожими на счастливых женщин по ту сторону экрана: быть такими же красивыми, иметь такой же классный гардероб, такого же симпатичного парня и просто хорошо проводить время. Работа инфлюенсера заключается в том, чтобы создавать видимость и образ, эталон, к которому будут стремиться, зачастую не имеющий ничего общего с реальным положением дел этого человека. Взрослый способен это понять и игнорировать, ребенок нет.
После часов скроллинга наступает момент, когда приходится вернуться в свою заурядную жизнь, где ты не такая красивая, у тебя не такой классный гардероб, нет симпатичного парня и ни в какой ресторан ты сегодня не поедешь. За жестоким осознанием нередко идут следующие сценарии:
- Всяческими силами пытаться подражать неестественным идеалам;
- Потерять веру в себя и свои силы;
- (Крайне маловероятный вариант) осознать проблему и понять, что дело не в тебе.
Автор отмечает, что сравнительно стабильный (хоть и постепенно повышавшийся) уровень тревожности среди молодых людей начал существенно расти, начиная с 2012 года, когда смартфоны с камерами стали относительно доступными для всех слоев населения. Среди несовершеннолетних ситуация еще хуже, в то время как в поколение 50+, менее подверженному воздействию соцсетей, уровень тревожности значительно не изменился.
Девочки больше страдают от Internalizing Disorders (тревога, депрессия и т.д.).
Для мальчиков цифровое взросление — игры, форумы и контент для взрослых
Хайдт отмечает, что для мальчиков цифровое взросление проходит несколько безопаснее, потому что не стремится выстроить идентичность подростков на внешнем одобрении или неодобрении и соответствии или несоответствии недостижимым стандартам красоты.
Мальчики 1990-2000-х пошли на форумы учиться жизни у незнакомых людей, для всех это закончилось по-разному. Онлайн-играм в некоторой степени удается имитировать настоящие социальные связи и служить своеобразной детской площадкой, офлайн-играм не свойственно формирование серьезных зависимостей.
Проблемы начинаются, когда мальчики находят в интернете то, что для них не предназначалось. Взросление вместе с таким контентом формирует неестественные ожидания, неуверенность в себе, склонность к эскапизму, проблемы при общении с противоположным полом. Постепенное повышение градуса выливается в то, что естественные романтические отношения, когда приходит время, не кажутся столь интересными. Единственный выход — полный отказ и фокус на настоящих отношениях.
Мальчики больше страдают от Externalizing Disorders (агрессия, асоциальное поведение, зависимости).
Может, наши дети и не на Марсе, но они точно не с нами
Джонатан Хайдт начинает книгу с того, что эксцентричный миллиардер предлагает вашему ребенку отправиться на Марс, опробовав на себе экспериментальное оборудование, с неизвестными шансами вернуться домой живым. Ребенок будет где-то далеко, с какими-то непонятными людьми, делать что-то, чего никто никогда не делал, может быть, вы его больше никогда не увидите. Согласились бы вы?
Неконтролируемое использование гаджетов и социальных сетей привело именно к этому. Может, они и не на Марсе, но точно не здесь. Однако в наших силах спасти ситуацию
Хайдт предлагает 4 простых, но не легких шага в решении проблемы:
- У ребенка не должно быть смартфона до старшей школы;
- Ребенок должен ходить в школу, где смартфоны запрещены;
- Детям должно быть по-настоящему запрещено регистрироваться в социальных сетях до 16 лет (не просто формальная и непроверяемая галочка);
- Позволять детям как можно больше времени безопасно проводить наедине друг с другом, играть и познавать мир вместе со своими сверстниками.
Похожие материалы: