После отбытия Цезаря я, в буквальном смысле, смогла вдохнуть полной грудью, ощутила вкус свободы. Дитя в моем животе, пака никак не давало о себе знать. После того, первого приступа слабости и тошноты, я не ощущала больше признаков недомогания, и даже порой забывала о том, что скоро стану матерью. Вспомнила я об этом, когда на совете, выступил жрец Осириса, носивший ритуальное имя Хата, не произнес речь:
-О, царица, воплощение богини Исиды на земле! Я должен напомнить тебе о том, что по древним обычаям женщина не может занимать трон!
-Но, как ты видишь, я его занимаю!
-Ты можешь править лишь совместно с мужем или как регент при несовершеннолетним! Твое дело - рождение детей!
Я вздрогнула. Показалось, что жрец прекрасно знает о моем положении и специально заострил на нем внимание! До сих пор не знаю, верна ли была моя догадка, но то, что зерно истины в его речах было, заставило меня посмотреть на ситуацию по другому. Не будь я беременна, то, безусловно, наплевала ба на его слова. Однако теперь я призадумалась. Как я объясню рождение ребенка без мужа? Даже когда новорожденный объявлялся сыном бога, у него всегда был и земной отец!
-Хорошо, жрец! Но ты прекрасно знаешь, что наша династия заключает браки только между своими, дабы не нарушить чистоту крови!
-Знаю, царица! Потому и предлагаю сочетаться узами брака с твоим младшим братом!
Во всей этой кутерьме, череде предательств, страхов и битв, я совсем позабыла про младшего брата, Птолемея Неотероса! Все долгие месяцы борьбы между мной, Арсиноей и Птолемеем Филопатром, двенадцатилетний Неотерос тихо жил в своих покоях, не привлекая внимания. Предложение жреца было выходом из ситуации. В качестве жены Неотероса, никто не посмеет сказать мне, что дитя, которого мне предстояло родить, носит римскую кровь. Я выдам его за сына Неотероса и, тем самым, обеспечу в будущем место на троне!
-Я согласна с тобой, Хата! Ты сам проведешь церемонию бракосочетания!
После окончания совета, я отправилась к единственному, на тот день, носителю имени Птолемей. Брат явно не ожидал меня увидеть. Это был худенький двенадцатилетний мальчик, смотревший на меня с таким страхом, что жалость поднялась во мне жгучей волной.
-Птолемей, ты боишься меня? - спросила я, как можно мягче.
Он опустил глаза, на шее пульсировала венка. Конечно, его евнухи и рабы, нашептали, что погубив его старшего брата и сестру, я скоро заберу и его жизнь.
-Я понимаю твой страх! Но хочу чтобы ты знал - наш брат, Птолемей Филопатр и сестра Арсиноя, сами выбрали свой путь! Ты же, если не пойдёшь против меня, будешь жить спокойно и счастливо!
-Я не замышляю ничего дурного! - быстро проговорил Неотерос, все еще глядя в пол.
-Вот и молодец! Я хочу сделать тебя своим соправителем и мужем!
-Но я...Я не желаю власти...- поспешил заверить меня брат.
В его больших, серых глазах плескался ужас.
-Вот и хорошо! Я буду править за нас двоих, а ты - наслаждаться жизнью!
После церемонии бракосочетания, я с головой погрузилась в дела моего царства. Я писала законы, приказала чеканить собственную монету. Правда некоторые члены совета и жрецы пытались указать мне, что на монетах должно быть изображение царя, а не меня, я больше не намерена была плясать под их дудку. Главное условие я выполнила - сделала царем-соправителем своего брата. Все остальное я решала сама. Изредка я звала на советы Птолемея Неотероса и он восседал рядом со мной, не произнося ни звука. Я даже не была уверена, что он понимает о чем идет речь и не торопилась его просвещать.
Иногда меня начинали мучать угрызения совести, что мое отношение к брату не справедливо. Я велела выведать у его рабов, какие развлечения предпочитает юноша, что любит. Оказалось Неотерис обожает животных. В его покоях жили несколько кошек. Он любил ходить в дворцовый зверинец, часами смотрел на льва в клетке, кормил с руки лошадей и верблюдов, смеялся наблюдая за маленькой обезьянкой. Я велела пополнить зверинец самыми диковинными животными и птицами, которых только можно отыскать. Мне сказали, что Неотерис весьма искусно изображает на листе папируса животных, и я велела доставлять ему лучший папирус, который только был в Египте. Большего я для брата сделать не могла. Разговаривать мне с ним было некогда, к тому же при мне брат тушевался, замыкался в себе. По прежнему боялся меня.
Постепенно беременность давала о себе знать. Я поправилась, живот мой вырос. Я начала ощущать движение новой жизни внутри себя. Конечно, все прекрасно знали, чье дитя я ношу под сердцем, да я и не считала нужным это скрывать. Мой ребенок в любом случае будет Птолемеем и по крови, и по рождению. Но он будет и сыном одного из величайших людей моего времени. Мне нечего было стыдиться.
Я получала письма от Цезаря, в которых он с восторгом рассказывал о своем триумфальном возвращении в Рим. Он шествовал до дворца Консула, а за ним вели многочисленных пленников, несли захваченные богатства. Впереди вереницы пленников шла моя сестра Арсиноя, которую я сама отдала Цезарю. Я и представить не могла, что он поставил выставит ее на всеобщее обозрение, как самую именитую из захваченных в плен. На Арсиною надели цепи. Она шла в одной легкой тунике, босая. Представляя эту картину, я залилась красной стыда и гнева. Если бы я знала, что Цезарь подвергнет сестру такому позору, ни за что не отправила бы ее с ним! Ведь мы с Арсиноей были одной крови, и унижение одной, неизменно бросало тень и на другую. Утешало только одно - Арсиноя высоко держала голову, не лила слез. Ее мужество так пришлось по нраву римлянам, что вместо привычных плевков и забрасывания камнями, люди сочувствовали ей, приветствовали и не подвергали унижениям.
После триумфа, Цезарь отправил Арсиною в Эфес, в храм Артемиды. Там моя сестра и должна была провести остаток своей жизни, в качестве жрицы.
Мой первенец, сын, родился жарким июньским днем, когда солнце палило настолько немилосердно, что даже самые отчаянные не решались покидать тени. Я запомнила только мучительную, казавшуюся бесконечной, боль, а потом огромное облегчение. Я лежала в луже собственного пота и крови, и улыбалась. Мне положили на грудь крошечное существо, громко оповещавшее о своем прибытии в этот мир, криком.
-У царица родился сын! - громко крикнул евнух, так, чтобы его было слышно и за пределами моих покоев.
Новость должна была передаваться из уст в уста, облетев дворец, ей надлежало выйти на улицы. По обычаю, всех ждало угощение и каждый предвкушал праздник.
Как только меня привели в порядок, на пороге появился Птолемей Неотерис. Мой брат, сам еще почти мальчик, формально считался отцом рожденного мной ребенка и он должен был дать ему имя. Птолемею вложили в руки моего мальчика. Ох как я боялась, что мой неуклюжий брат уронит младенца! Но он не уронил, и даже как-будто сделал над собой усилие, заговорил.
-Нарекаю моего сына Птолемеем...
-Птолемеем Цезарионом! - вмешалась я.
-Да будет так, во имя Осириса! - еле слышно закончил брат.
Захра, тут же забрала у него ребенка, видно тоже опасалась, что случится беда. Саму Захру было не узнать. Она глаз не отрывала от младенца. Наверное перенесла свою любовь к Цезарю на его сына.
Однако, пока Захра была целиком занята новорожденным, остальные смотрели на меня с некоторым осуждением. Одно дело, что каждый знал, чей это сын на самом деле и другое - открыто дать ребенку имя настоящего его отца!
-Я дала наследнику имя Цезарион в честь полководца, помогавшего мне и моему супругу восстановить порядок в Египте! - заявила я.
Я избавила слуг и рабов от необходимости самим выдумывать правдоподобное объяснение моему поступку. Мне не терпелось остаться с сыном наедине, приложить его к груди, тем более, что он уже начал сердито кричать на руках у Захры. Я выпроводила всех вон и смогла наконец как следует рассмотреть, кого же произвела на свет. Мой сын, несомненно был похож на Цезаря. Более светлокожий, чем я, голубоглазый, на голове светлый пушок. Я поцеловала крошечный лобик. Мой сын, из которого я надеялась вырастить великого человека. Мой сын, на которого я возлагала столько надежд! Я чувствовала внутри силу, которой и не подозревала в себе раньше. Теперь мне было все по плечу.
Дорогие подписчики! Если вам нравится канал, расскажите о нем друзьям и знакомым! Это поможет каналу развиваться и держаться на плаву!
или
Юмани карта: 2204120116170354