Цезарь узнал о рождении сына не от меня. Ему быстро доложили о том, что произошло и конечно он понял, что отцом ребенка был он. Через два месяца после рождения Цезариона, я получила послание о Цезаря, которое привез Митридат. Цезарь не задавал вопросов, лишь справился о моем здоровье и велел мне в ближайшее время явиться в Рим, вместе с сыном. То, что это была не просьба, а именно повеление, меня разозлило. Митридат сказал, что позаботится о нашем благополучном путешествии. Еще два месяца я, ссылаясь на слабость и проблемы, требующие моего присутствия в Египте, оттягивала путешествие, пока от Цезаря не пришло гневное требование выполнить его повеление немедленно.
Я начала собираться в путь. Очень не хотела везти с собой сына, но и оставить его в Египте не могла. Не могла я оставить без присмотра и брата-мужа, опасаясь повторения ситуации с Птолемеем-Филопатром. К тому времени в Александрии и за ее пределами, повсюду в Египте, были мои шпионы. Я прекрасно знала, что мои противники затаились, но не отказались от своих планом сместить меня. Поэтому, все возможные претенденты на мое место отправились в путешествие вместе со мной.
Митридат рассказал мне о происходившем в Риме после возвращения Цезаря. Триумфатора встретили с пышностью, достойной его величия. Все противники Цезаря были истреблены или находились за пределами Рима. Народ обожествлял моего покровителя и восхищался им.
-Я все равно не могу понять, для чего Цезарю в Риме понадобилась я?! - спрашивала я Митридата, - У него ведь в Риме есть жена, власть и все, чего он желает!
Мне нечего теперь скрывать мысли, которые посещали меня тогда. Я надеялась, что Цезарь признает нашего сына своим наследником. Ведь у него была всего лишь одна дочь от первой жены, Корнелии. Не имея наследников он даже усыновил некоего Октавиана Августа, в котором видел достойного продолжателя своего дела. Но ведь теперь у него был Цезарион! Сомнений в том, кто отец моего сына у Цезаря возникнуть не могло, я не давала для того ни малейшего повода.
-Я не знаю планов Цезаря, царица! - уклончиво отвечал Митридат, - Я всего лишь выполняю его волю!
В день нашего отплытия море было неспокойным. Захра, которую я взяла с собой в качестве няньки и служанки, прошептала, что это плохой знак. Но Митридат не пожелал задерживаться дольше. Мы отправились в путешествие. На этот раз я направлялась в Рим, как царица, а не как изгнанница, однако на душе не было спокойствия.
Бури преследовали нас на всем протяжении пути. Каждый раз, когда ветер начинал поднимать огромные волны, отчего большие корабли то подбрасывало вверх, то опускало вниз, я молилась богине Исиде. Моя покровительница услышала меня, сжалилась, позволила благополучно достичь цели. Цезарь не встретил нас в порту. Сопровождать меня прибыл лишь небольшой отряд воинов.
-Великий Цезарь желает, чтобы о прибытии царицы пока не было известно в народе! - сказал стражник Митридату, а тот передал эти слова мне.
Ничего не оставалось, как сесть в богатые носилки, которые подхватили рабы и понесли по мощеным булыжником улицам, на которых кипела жизнь. Этот путь отчетливо врезался в память. Я до сих пор помню страх и сомнения, одолевавшие меня. Меня несли в неизвестность, я была в чужой стране, среди чуждых мне людей. Моя жизнь и жизнь моего сына зависели от воли единственного человека, которого я так и не смогла до конца понять и полюбить.
Для нашего проживания Цезарь выделил собственную виллу. Это был почти дворец, только немного меньше размерами. Для меня и Птолемея Неотероса были выделены комнаты, слуги. Мой верный Буба недовольно хмурился, видя, как служанки Цезаря наперебой предлагают мне свои услуги. Я не доверяла им, а потому вежливо отказывалась.
Цезарь явился только через два дня. Вид у него был измученный.
-Теа! - протянул он, подойдя ко мне и коснувшись, немного подрагивающей рукой, моих волос, - Я соскучился по тебе!
-Я тоже скучала! - солгала я, - Но не понимаю, к чему была эта поспешность? Я могла приехать позже...
-Где он? - перебил меня Цезарь, - Я хочу его видеть!
Понятно было, что он говорил о нашем сыне и я велела слугам принести мальчика
Мой сын, стойко перенесший тяготы морского путешествия, уставился на Цезаря с интересом, протянул к его лицу маленькую, пухлую ручку. Цезарь засмеялся.
-Настоящий потомок рода Юлиев! Я вижу в нем кровь своего отца! Почему ты не рассказала мне о нем сама, Теа?!
Горький упрек в его голосе не смутил меня. Я была готова в этому разговору.
-Мой сын, да и все остальные, должны считать Птолемея Неотероса отцом...
-Мальчишку!? - Цезарь громко захохотал.
Цезарион сморщился и недовольно захныкал, начал извиваться в руках отца.
-Думаю ни у кого не возникло сомнений, кто его настоящий отец!
-А что с того, что кому-то это известно?! Назвать наследника Птолемеев сыном римского консула я не могу, мы ведь не муж и жена! По римскому праву, ты даже усыновить его не можешь!
Лелея надежду, что Цезарь провозгласит нашего сына наследником, я изучила законы этой страны. Лазейки для усыновления подданного другой страны в жестких правилах Рима я не нашла.
-Скоро все изменится, Теа! Я всегда считал, что наши законы пора менять. Мы слишком засиделись в четырех стенах! Потому ты и нужна мне здесь и сейчас.
"Значит он все таки думает, как признать Цезариона!" - подумала я и испытала некоторое облегчение. По крайней мере, когда мотивы поведения Цезаря стали мне ясны, я могла больше не беспокоиться о себе и ребенке очень сильно.
-Я велел организовать праздник к твоему приезду, Теа. Но гостей не будет! Я очень устал и хочу отдохнуть рядом с тобой!
-Как пожелаешь! - улыбнулась я, забирая сына из его рук.
Цезарь отдал мне мальчика неохотно. Но как только служанки унесли ребенка, он без сил рухнул на мягкие подушки и почти сразу провалился в глубокий сон.
Прошло несколько месяцев. Я продолжала жить на вилле Цезаря почти в полной изоляции. Если бы не Буба, то мне не было бы ничего известно о том, что происходит за пределами толстых стен и густых садов. Удивительно, но как только Цезарь оказывался рядом, он словно запирал меня в золотую клетку, подавлял волю.
Буба рассказывал, что в Риме было неспокойно. Желание Цезаря уподобиться восточным правителям, имея неограниченную законом власть, ибо он и есть сама власть, вызывало недовольство среди римлян. Здесь народ привык иметь свое слово, знал, как заставить власть имущих плясать под собственную дудку, и отказываться просто так от собственных привилегий не собирался. Цезарю приходилось едва ли не ежедневно подавлять восстания, который вспыхивали тут и там. Немалую роль в росте недовольных, сыграло и мое присутствие в Риме. Как ни старался Цезарь держать мой приезд в тайне, утаить проживание Египетской Царицы на личной вилле консула было невозможно. Буба рассказывал, что на одном из советов, один из знатных патрициев прокричал Цезарю обвинение в желании признать моего сына своим. Цезарь побагровел и прокричал в ответ, что не позволит указывать себе, что делать. Между ними завязалась словесная перепалка, закончившаяся ничем, каждый остался при своём мнении. На другой день патриция нашли мертвым в собственной постели. Врачи не смогли определить причину его смерти. Совпадение было слишком невероятным, чтобы предположить естественную смерть. Это добавило еще один повод для противления планам Цезаря. Как ни странно, но подозрение коснулось и меня.
-Эти недостойные говорят, что царица Египта убила патриция с помощью змеиного яда! - сказал Буба недовольно.
Сразу я не приняла эти обвинения всерьез. Вспомнила о них позже, когда смерть почти любого из моего окружения стали приписывать мне.
Цезарь старался часто приезжать на виллу и эти визиты не прошли даром. Я сразу поняла, что во мне снова зародилась жизнь, но теперь не стала скрывать от него свое состояние. Цезарь был счастлив.
-Теа! -говорил он мне, - Это невероятно! У меня было три жены, и лишь одна из них родила мне ребенка - дочь! А ты, едва снова оказалась в моих объятиях, готова подарить мне еще одного ребенка! Я уверен, что будет мальчик! Такая женщина, как ты, не может родить мне дочь! Ты истинная царица, во всем!
Через четыре месяца я начала задавать вопросы: "Когда же я смогу вернуться в Египет?" Я волновалась, скучала по своей земле. Каждую весть из Александрии я ждала со смесью нетерпения и страха. Я понимала, что каждый день моего отсутствия ослабляет мой, и без того, некрепкий авторитет. Цезарь просил меня потерпеть еще не много.
Если бы я знала, чем завершится мое пребывание здесь, то не побоялась бы гнева своего покровителя, и немедленно уплыла бы прочь, или вовсе не приезжала бы в Рим, осталась бы в Египте. Но боги не желают приоткрывать перед нами завесу будущего, если хотят, чтобы исполнилась их воля. Наверное мне надо было пережить все, что предначертано судьбой. Те последние дни, проведенные мной в Риме, я помню настолько четко, словно все было вчера...
Дорогие подписчики! Если вам нравится канал, расскажите о нем друзьям и знакомым! Это поможет каналу развиваться и держаться на плаву!
или
Юмани карта: 2204120116170354