Этот оглушающий звук должен бы стать торжественной музыкой моей победы. Но он сотрясает меня, прижимает к земле, душит, уничтожает меня. Разбивает меня вдребезги.
Я открываю глаза и вижу кровь. И на этот раз это кровь не Адама.
Все происходит как в замедленной съемке. Глаза Уорнера расширяются, он прижимает руку к своему туловищу, морщится, сгибается, открывает рот. Но я не слышу ни звука. Я не уверена, то ли он действительно безмолвен, то ли звук выстрела оглушил меня. Я не могу сказать. Я не знаю. Я ничего не знаю.
Я так напугана, что не знаю, что мне делать. Я только что выстрелила в человека. Я только что застрелила Уорнера. Я понятия не имею, куда попала пуля. Я не знаю, насколько серьезно его ранение. Я не знаю, что мне делать.
Что я наделала? Господи. Что же я натворила?
Сожаление накатывает резкой волной. Это была непростительная ошибка, но ничего нельзя исправить, переделать. Ничего не получится отменить. Спусковой крючок уже нажат. Выстрел произведен. И цель повержена.
Уорнер поднимает голову, несколько мгновений смотрит на меня затуманенным взглядом в полном неверии, его губы все так же беззвучно шевелятся, он глотает воздух, борясь за кислород, а потом он просто рушится на пол. Складывается, как карточный домик, разрушенный порывом ветра.
Кровь, так много крови. Она хлещет из него нескончаемым потоком. Кажется, что он становится лишь быстрее. Обреченнее.
Я закрываю рот рукой, в ужасе смотря на созданную мной картину. Этюд, написанный кровавыми красками. Должна ли я подойти к нему? Нужно ли мне бежать? Выстрел наверняка привлечет внимание, так что мне нужно убираться отсюда как можно быстрее. И я спешу к выходу, не выпуская очередной его пистолет из своей ладони. Я все равно не смогла бы ему помочь, говорю я себе. Я все равно не знала бы, что делать. Кто-нибудь придет сюда и сделает все необходимое. А мне нужно выбираться отсюда. Но что-то внутри меня заставляет меня остановиться, повернуться.
Я снова вижу его. Кажется, он повернул голову, но я не уверена. Его острый взгляд пронзает меня. Он открывает рот в очередной раз. Он явно пытается мне что-то сказать, пытается выдавить из себя какое-то слово, какие-то буквы, но из этого получается лишь хрип. И кровь начинает литься из его рта.
Это зрелище поражает меня до глубины души. Это настолько чудовищно, что я не могу смириться с этой правдой. Не могу продолжать смотреть на него в таком состоянии. И ноги сами несут меня к двери.
Я все равно не знаю, чем я могу ему помочь. Я не знаю, могу ли я вообще ему как-то помочь. Может ли ему хоть кто-то помочь. Я не знаю, что он хочет мне сказать, и не знаю, должна ли я слушать.
Я убила человека. О боже. Я убила человека.
Он умирает в агонии. Из-за меня.
И я выбегаю на улицу.
Снаружи морозно, холодный ветер освежает, но здесь не становится легче. Бегство не поможет убежать от себя. От того, что ты наделал.
Я шатаясь бреду по пустым улицам, не зная, куда именно идти. Я опустошена, я в абсолютном ужасе. Мои руки дрожат от отдачи пистолета и страха. Но я совсем не плачу.
Я только что убила человека.
Я уже делала это раньше, но на этот раз все совершенно по-другому. В первый раз это была совершенная случайность, у меня не было дурных намерений. Но сейчас… Я сделала это вполне осознанно. Я хотела это сделать. Я угрожала ему сделать это. И я это сделала. Я убила его.
Я не могу понять, как я прошла этот путь от абсолютной ненависти до желания поцелуя и затем убийства. Как это, черт возьми, возможно? Что вообще происходит в моей голове?
Кровь. Повсюду кровь. Я никогда раньше не видела столько крови. Она преследует меня. Застилает мне глаза. Кровь на моих руках. На моем лице. На моей одежде. На земле под моими ногами. Я бегу по кровавому следу. Эта кровь Адама. Я точно знаю, я уверена, что это кровь Адама. И я надеюсь, что эти капли приведут меня к нему. Живому или мертвому.
Это единственная причина, по которой я все еще стою на ногах, а не прижимаюсь к стене, свернувшись калачиком и рыдая.
Это единственное, что ведет меня вперед.
Когда я вышла, скорее пулей вылетела из помещения, в которое завел меня Уорнер, солдат уже не было. Очевидно, у них был приказ оставить нас в покое и действовать по их плану. Вместе с солдатами пропали и машины. Но самое важное – пропал Адам. Наверное, это должно ужасать, но на самом деле это меня радует. Пока я не нашла бездыханное тело Адама, все еще есть надежда, что он жив.
Каким-то невероятным образом мне удается сдержать истерику. Потому что сейчас я должна быть сильной и смелой. Мне нужно попытаться отыскать Адама, Кенджи, Джеймса. Я не знаю, куда могли пойти люди Уорнера. И, судя по положению солнца, у меня не так много времени, прежде чем я полностью лишусь света.
Я надеюсь, что никто как можно дольше не узнает, что Уорнер, возможно, мертв. Вряд ли у него есть сыворотка-трекер. Я уверена, что у него были другие способы связи с его солдатами. Маловероятно, что кто-то вроде Уорнера позволил бы другим отслеживать каждый свой шаг. Сейчас это хорошо для меня, потому что как только они узнают, что он… На этих улицах начнут происходить ужасные вещи.
Хотя я и не заметила никого поблизости, мне все же стоит быть тихой, избегать открытых участков и держаться поближе к зданиям.
Может быть, я трачу время. Возможно, мне стоит вернуться туда, где мы оставили Джеймса и Кенджи. Но я просто не могу бросить Адама. Я никогда не смогу. По-честному, он единственный, кто для меня действительно важен. И как бы страшно и эгоистично это ни звучало, я лучше найду и спасу его, чем его брата и друга.
Конечно, я сразу увидела кровь, как только вышла из здания. Ее было трудно не заметить. И теперь я иду по кровавому следу, но воспринимаю эту картину на удивление легко и равнодушно. Слишком много потрясений, крови и чувства тошноты для меня за один раз. Так что я просто пытаюсь сосредоточиться и понять, какую информацию я могу получить.
Это просто. Адам потерял много крови и продолжал терять ее, пока они тащили его по переулкам. Неизвестно куда. Наверное, я могла бы давно добраться до нужного места, но я слишком опасаюсь быть пойманной солдатами, так как по-прежнему нахожусь недалеко от того места, где только что совершила убийство. Да и свет такой тусклый, что мне приходится наклоняться и всматриваться, чтобы не потерять кровавую дорожку, которая становится все менее заметной с каждым шагом.
В какой-то момент кровавый след обрывается, и мне требуется несколько раз осмотреть место, прежде чем я начинаю понимать, что, возможно, Адама занесли внутрь. Передо мной старое здание со старой ржавой дверью, которая выглядит так, будто ее никогда не открывали. И тем не менее я должна проверить.
Я тяну за ручку, но дверь закрыта. И я с силой ударяю по ней рукой, сама не зная, какого эффекта хочу добиться. Мне не удастся попасть внутрь без инструментов, а Адама, возможно, там вообще нет. Но закрытая дверь выводит меня из себя.
Я видела, как Адам стрелял в замок, и думаю, что могла бы попробовать сделать как он, но я не уверена, что у меня это получится. Что я смогу снова выстрелить из этого пистолета, что звук выстрела не привлечет внимание.
Мне приходится обойти здание вокруг, чтобы попытаться обнаружить дополнительные двери или окна, через которые я могла бы войти, но есть только маленькие окошки, и расположены они слишком высоко. И ни одной дополнительной двери.
Мое разочарование нарастает. Я должна попасть внутрь. Адам наверняка там. Он, возможно, умирает, а я стою снаружи и не могу попасть внутрь. Я хочу кричать, я хочу выплеснуть всю свою боль и отчаяние, страх и гнев, ужас и страдание.
Все не так, как должно быть. Все неправильно. Преступно. Греховно. Все должно было быть совсем по-другому. И я не знаю, на кого мне злиться, потому что я, кажется, убила главный объект для ненависти. Но легче мне от этого не становится.
Мои кулаки сжимаются сами собой, от осознания моей беспомощности, жалкости, бессмысленности. В моих венах жидкая магма вместо крови. Я чувствую себя дикой, безумной. Я больше не здесь. Перед моими глазами Адам в луже крови. Джеймс с огромными перепуганными глазами. Израненный Кенджи. Шаги преследователей, которые могут догнать нас в любой момент. Ужас, боль и страдания. Абсолютное истощение. Руки Уорнера на моем теле. Его губы на моих губах. И кровь, кровь, еще больше крови.
Я снова бью кулаком в дверь с беззвучным криком отчаявшегося зверя. Со всей силой, что во мне есть. Не особо заботясь о том, какой вред это может мне причинить. Я жду, что сталь поранит мою руку, причинит мне боль. Я почти жажду этого. Но это снова я тот, кто все разрушает. Мой кулак пробивает двенадцать дюймов стали, будто это масло. И я бью снова, на этот раз ногой, продирая себе путь сквозь металл.
Я даже не дикое животное. Я монстр. Опасный, ужасный, безумный.
Я понятия не имею, как я это делаю, как я повторяю этот трюк снова, но это меня мало волнует и едва ли вызывает какие-либо эмоции, будь то восхищение, восторг или ужас. Я заряжена, я сконцентрирована. Я молния, поражающая землю. У меня есть цель, и я иду к ней.
Наверное, со мной происходит то же самое, что произошло и в комнате пыток Уорнера. Я подумаю об этом когда-нибудь позже. Когда мы все будем живы и в безопасности. Когда я помогу Адаму сдержать свое обещание перед младшим братом и верну его назад живым.
Дыры, которую я создала, достаточно, чтобы мое худое тело проскользнуло внутрь. Здесь ужасно темно и могильно тихо. Но меня не беспокоит мрачность или тишина. Это все привычно. Единственное, что важно - как найти Адама.
Даже если на полу есть следы крови, я вряд ли смогу различить их при таком освещении. А лучше сказать, при его отсутствии. Я не думаю, что здесь есть электричество, это просто еще один заброшенный склад, оставленный на милость стихии. Но мне нужно двигаться вперед.
Сначала я иду медленно, не зная, куда идти, не будучи уверенной, что здесь нет солдат. Но чем больше шагов я делаю, тем отчаяннее становится мое состояние. Я двигаюсь слишком медленно, а каждая секунда может стоить Адаму жизни. И я бегу, бегу, чтобы спасти человека, которого люблю.
Должно быть, я ошиблась. Это здание слабо похоже на склад, скорее, это была какая-то фабрика. И обойти ее оказывается непростой задачей, с препятствиями на пути и при отсутствии света. Старые станки загромождают стены, конвейерные ленты застыли на месте, тысячи коробок с инвентарем ненадежно сложены в высокие кучи.
Что, если Адама здесь вообще нет? Спрашиваю я себя. Что, если он где-то еще, а я зря трачу время. Я прохожу через двойные двери, сворачиваю на поворотах, пытаюсь обнаружить хоть какие-то признаки Адама. Но все напрасно. И все же я продвигаюсь вперед, останавливаясь лишь только для того, чтобы выбрать, в в каком направлении идти дальше.
Вздох. Тихий, еле слышный. Сдавленный кашель.
Адам.
1 глава | предыдущая глава | следующая глава
Заметки к главе для тех, кто знаком с оригинальной серией книг (могут содержать спойлеры)
Джульетта очень долго искала лужу крови Адама, будто Уорнер увез ее куда-то, а не затащил в здание. Так что я изменила это и кое-что еще.