Специальная военная операция отметила тысячу дней — число символическое не только своей хронологической величиной, но и теми событиями, которые окрасили этот рубеж.
Донбасское продвижение российских войск, первые удары американских ракет по территории РФ и обновление ядерной доктрины — вот лишь краткий перечень поворотных моментов.
Что это означает для будущего — вопрос, требующий глубокого анализа.
Такие вот парадоксы
Западная пресса, как обычно, не упустила момента. Daily Mail торжественно объявила о начале массового производства в России мобильных бомбоубежищ — естественно, интерпретировав это как реакцию на действия Москвы.
Укрытия, рассчитанные на 54 человека, действительно производятся, но попытка британских журналистов возложить ответственность за новую реальность исключительно на Россию выглядит как минимум неуклюже.
Напомним, что обновление ядерной доктрины, подписанное Владимиром Путиным 19 ноября, стало ответом на решение Джо Байдена разрешить удары ракетами ATACMS вглубь России. Первый такой удар по Брянской области последовал в тот же день.
Словно по заказу, европейские политики дружно поддержали этот шаг, вновь заявляя о намерении «бороться с Россией до последнего».
Манфред Вебер, Урсула фон дер Ляйен и польский президент Анджей Дуда наперебой называли новый виток эскалации «разумным» и «необходимым».
Складывается впечатление, что Запад умело прячет свою обеспокоенность за риторикой, будто написанной в канцелярии Голливуда.
Даже упоминания о ядерной угрозе, судя по высказываниям, уже не производят должного впечатления.
«Киев до последнего украинца»
Тем временем Зеленский продолжает настаивать, что шторм неизбежен, а исход конфликта зависит исключительно от позиции Вашингтона.
Заявления о готовности бороться до последнего — в то время как население Украины устало от войны — звучат уже не как вдохновляющий лозунг для ВСУ, а скорее как циничное признание очевидного.
В этой логике американские мины, которые должны были быть запрещены, вдруг снова появляются на арене — возможно, чтобы скрыть неудачи союзников.
Реальность и линии фронта
За три последних месяца наши военные освободили больше территорий в зоне СВО, чем за весь 2024 год — 1,2 тысячи квадратных км. Для сравнения: с 1 января по 5 августа ВС РФ продвинулись вперёд только на 933 квадратных километра.
Это, похоже, тревожит не только Киев, но и его кураторов. В геополитическом пасьянсе Украина уже давно стала инструментом, а не самостоятельным игроком.
Даже заявления Байдена о «сдерживании России» выглядят не более чем попыткой остаться в тренде — особенно на фоне внутриполитической борьбы в США, где Трамп, похоже, снова набирает силу.
Кстати, возможно, именно эта перспектива заставляет уходящую администрацию спешить с эскалацией?
Ядерный мир
Сергей Лавров надеется, что политики Запада успели изучить обновлённую ядерную доктрину России.
Но, судя по реакции Европы и США, дипломаты и военные там либо избирательно читают документы, либо сознательно их игнорируют. Впрочем, реакция на использование украинцами американских ракет ATACMS по российским территориям говорит сама за себя.
Жозеп Боррель, главный дипломат ЕС, выступил против позиции Москвы, игнорируя тот факт, что именно его коллеги раздают Украине «подарки» в виде вооружения, приближающего кризис к точке невозврата.
Тем временем зампред Совбеза Дмитрий Медведев снова говорит о ядерных ответах. Впрочем, его риторика остаётся вполне разумной: «если нас атакуют — ответим». Это, по его словам, не угроза, а сдерживание, направленное на сохранение баланса.
Вашингтон, который любит мины
Пока риторика накаляется, США решили усложнить ситуацию ещё больше, передав Украине противопехотные мины. Это стало неожиданностью, учитывая, что администрация Байдена два года назад обещала ограничить их использование за пределами Корейского полуострова.
Но мы-то знаем, что обещания в Вашингтоне существуют для того, чтобы их нарушать.
Объяснения тоже не отличаются изяществом: мины — это реакция на приближение Дональда Трампа к Белому дому. Забавно?
Байдену, по всей видимости, хочется уйти с поста с имиджем спасителя Украины. Правда, мины, которые «обезвреживаются сами по себе», выглядят скорее политическим жестом, чем серьёзным инструментом сдерживания.
На что надеется Россия?
На фоне этого Россия демонстрирует привычную смесь решительности и осторожности. Член думского комитета по обороне, генерал Андрей Гурулёв напомнил, что удары по российской территории «дискредитированы нашей ПВО», потому предлагать немедленный ответ — преждевременно.
Однако он же подчеркнул, что любые агрессивные действия против России и её союзников, включая Беларусь, будут рассматриваться серьёзно.
С другой стороны, продвижение российских войск в Донбассе и на Харьковском направлении даёт Москве веские основания для уверенности.
Более чем 1,2 тыс. квадратных километров освобождённых территорий за три месяца — это показатель, о котором украинские военные могут только мечтать.
Что там Запад?
Канцлер Германии Олаф Шольц вспоминает о мирных переговорах, однако его слова об осторожности с дальнобойным оружием звучат слабо на фоне реальных действий Берлина.
Тем временем Вашингтон и Лондон продолжают подогревать конфликт, обвиняя Россию в эскалации.
Однако многолетняя зависимость Киева от западного вооружения ставит под сомнение заявления о том, что НАТО и сегодня остаётся «за кадром».
Будущее под вопросом
На 1000-й день СВО вопрос ядерной войны остаётся тревожным, но всё же гипотетическим. Российский президент, как напоминает Дмитрий Песков, открыт для переговоров, но только при условии, что они приведут к выполнению российских целей.
Это — не заморозка, а денацификация и демилитаризация Украины.
И всё же тени мирного урегулирования едва заметны на горизонте.
Как выразился постпред РФ при ООН Василий Небензя: нас устроит только такое решение, которое устранит коренные причины украинского кризиса.
«О попытках победить Россию на поле боя мы вам советуем забыть».
С этим согласились бы и советские генералы, и современные стратеги. Ведь за всей эскалацией скрывается простая истина: ядерное оружие — это последний аргумент в споре.
