Борис всю жизнь старался законы не нарушать. Даже в водительском деле был правильным, дотошным и исполнительным. А сейчас чувствовал себя не в своей тарелке.
Когда Петрович пропал, Борис запаниковал. Даже от злости на всю эту ситуацию резко ударил по рулю. Кира испугалась, вжалась в сиденье.
– Прости, дитё. Не бойся, это я так...
Он поразмыслил. Девочке – девять. Пожалуй, можно быть с ней и откровенным, а не сюсюкать. Тем более, что всё уж она поняла. Поняла, что дядя Дима ее куда-то пропал, поняла, что Борис совсем не знает, что предпринять.
– Кир, – Борис хлопнул себя по коленям, – Честно тебе скажу: правильнее всего сейчас позвонить в полицию, объяснить ситуацию, подъехать, куда они скажут. Расскажешь, что в доме бабки тебе угрожали, я подтвержу. Тебя заберут, наверное, в приют какой-нибудь... А потом уж дядя Дима найдется. Я не знаю, что с ним случилось, но он приедет за тобой...
– Нет! – покачала головой Кира, – Я в приют не поеду. Я была там и сбежала. Меня опять отдали бабе Мане.
– Была? А чего сбежала?
Кира смотрела в одну точку, молчала, а потом отвернулась и бросилась, уткнувшись в плед.
– Там...там..., – она плакала.
Борис ничего не понял, начал успокаивать девочку.
– Хорошо. К бабке ты не хочешь, в приют не хочешь. А куда хочешь-то? Ведь дядя Дима сейчас не может нам помочь.
Кира тут же вытерла глаза, привстала и с надеждой спросила:
– А к тете Вере можно?
– К тете Вере? А кто это? И где живёт?
– Я не знаю, – Кира изменилась в лице, сдвинула брови. Но вдруг что-то вспомнила и затараторила, – Она жена дяди Димы, а Лиза – его дочка. Но она замужем уже, только в гости приезжает к маме своей ...
Борис задумался... В семейные отношения начальства он не вникал, имён не знал. Но сейчас было похоже, что Кира говорит о первой семье Дмитрия Петровича.
Вроде сына Вячеслав зовут. Компании их сотрудничали, и Борис слышал как-то имя.
– А сын Вячеслав, Слава, у тети Веры есть? Взрослый...
– Кажется, – Кира хлопала глазами.
– Ты что у них была?
– У тети Веры я жила, когда была маленькая. А с Лизой мы в парке гуляли. Она ребёночка ждала. Но это давно было, мне тогда лет пять, наверное, было, а может и шесть...
Борис ничего не понял. С ребенком второй жены нянчилась первая жена Дмитрия? Но разобраться без директора с этим было невозможно, да и стоило ли разбираться?
Тут надо было поразмыслить над сложившейся ситуацией.
Борис боялся даже выехать на трассу. Если его с девочкой остановят, неприятностей не оберешься. Лучше уж сразу звонить.
Но Кира через некоторое время уснула, и Борис решил не спешить. Он набирал и набирал номер Дмитрия, телефон того был не доступен. Пришлось врать жене, сочинять про задержку в рейсе, изменение маршрута начальством. Галина нервничала, обижалась, вероятно, считала, что бежит он от семейных проблем.
Он уже держал телефон в руках, решая набирать ближайшее отделение полиции, как вдруг тот загудел. Номер не знаком.
В трубке – голос Дмитрия.
– Борис, это я, – Дмитрий говорил быстро, почти шептал.
– Ооо, – вырвалось у Бори, – Ну, слава Богу! Я уж и не знал...
– Борис, послушай, – нетерпеливо перебил его Дмитрий, – Слушай и запоминай. Только пообещай, что выполнишь, несмотря ни на что. Пожалуйста, пообещай...
– Я..., – но Дмитрий сказать не дал, продолжил.
– Я не могу сейчас увезти Киру, а ты можешь. Делай, как собирались: КамАЗ бросай и побыстрее, телефон тоже оставь там. Слышишь, обязательно оставь. Такси бери и через Екатериновку шуруй. Я тебе все восполню вдесятеро. Выручай, брат. Адрес запомни: Тула, улица...дом... Вера Дементьевна Шестакова. Ей Киру вручишь и обязательно скажешь, чтоб сразу, слышишь, сразу ехали они на холмы. Она поймет... А лучше сам их туда и отвези. Я надеюсь на тебя, Борь. Думаю, что меня скоро отпустят...
– Отпустят? Так где Вы?
– В полиции. Но... В общем, давай, Борь. Надеюсь на тебя, – и он отключился.
Борис несколько секунд сидел ошарашенный.
Первая мысль – "да пошел он!" Лучше уволиться, чем влезать в такое. Но он поразмыслил... теща эта... Галка сейчас на взводе, и он ещё объявит, что такую работу потерял...
Но самое главное – рядом спала маленькая девчушка, которая тоже очень хотела к этой самой тете Вере. И теперь он знает ее адрес. Все на него надеются. И что тут особенного? Начальник попросил отвезти ребенка. Он ведь мог и не знать, что девочка ему не дочка. Он вообще мог ничего не знать.
Хотя, глядя на спящую Киру, на ее расцарапанную щеку, на босые ноги, понимал, что в таком виде детей перевозить не поручают. Этому уж точно никто не поверит. Да и деньги... Всего скорей денег на его карточке на такси до Тулы не хватит, а если ещё и одёжку прикупить...
Легко Дмитрию рассуждать... восполню вдесятеро... А сейчас-то где деньги брать?
Но ведь, если это бремя досталось ему, значит, оно ему по плечу.
***
На старой своей пятнашке следователь Виктор Горячев ехал в Стахановку. По дороге обнаружил – пропала связь, черт ее подери. Ехать сюда из Липецка он не хотел, пытался доказать, что делать этого не нужно, что все уж сделал участковый... Но начальство советов не терпело, в результате, только получил он нагоняй.
Машина тоже мотала нервы, пыталась закипеть от зноя, глохла и долго не заводилась на стоянках. В общем, приехал старший лейтенант Горячев к участковому Корчикову в соседнее село уже жутко раздосанный и усталый. Была надежда – пока едет, девочку найдут. Там все налицо: имя, фамилия, телефон и адрес подозреваемого, куча свидетелей.
Кабинет участкового находился в здании почты. Крупная надпись на черном фоне – "Почта России", и меленькая сбоку от двери – "Участковый пункт полиции..."
Корчиков был на голову выше следователя и раза в три шире в груди. Не иначе – местный богатырь.
Богатырь ел. И не просто ел – на столе стояла кастрюлька, тарелка с холодцом и ещё масса всего высококалорийного и источающего ароматы... Небольшого ростом парня в полосатой футболке и джинсах участковый принял за посетителя, рыкнул.. А когда тот представился, смутился, начал объяснять, что весь день ничего не ел, и вот жена только принесла.
Пригласил присоединиться, и, когда следователь отказался, суетливо начал всё убирать со стола. Они должны были вместе направиться в Стахановку для опроса пострадавших и свидетелей.
– Так Шестакова же задержали, – сказал участковый, распихивая кастрюльки.
– Задержали? А девочка?
– Говорит – не брал...
Корчиков, убирая посуду, расставляя ее куда придется: на подоконник, в шкаф, в холодильник, рассказал подробности: Шестакова задержали. Но девочки с ним не было, поэтому, возможно, и не сообщили в район. Или сообщили... но сведения опоздали, Горячев уехал, а связь тут "доблестная".
– По существу? А что по существу? – отвечал участковый, – По существу, будь я на месте кого бы то ни было, я б тоже девчонку увез. Там такая семейка! Подумайте...одни судимости. Бабка судимая за мордобой, мать – отсидевшая за недогляд. В деревне вообще говорят, что она сама малого ребенка в лес зимой отвела. Вот так вот...
– Это как?
– Сами всё услышите.
Они позвонили в район. Да, Шестакова взяли совершенно случайно. ГИБДД начала проверять КамАЗы, поговорили с водителями, сказали, что ищут Дмитрия Шестакова. И вот какой-то водила, ранее работающий у Шестакова, и расставшийся с ним, видимо, не очень дружелюбно, увидел его на остановке, и тут же позвонил куда следует.
Но Шестаков уверял, что едет из командировки, и никакой кражи ребенка не совершал. Его задержали, но до поры до времени. Он уже пригласил адвоката. И не абы кого, а Леонида Юрьевича Свиридова – известного в кругу юристов деятеля.
Тем не менее, ребенка так и не нашли. И это было сделать нужно, как можно скорей.
В Стахановку поехали на мотоцикле участкового. Виктора и не видно было за могучей спиной водителя. Был он небольшого роста, коренастый и, когда сел за Корчикова, пожалел, что согласился ехать на мотоцикле – он и так-то комплексовал по поводу своего небольшого роста, а тут вообще почувствовал себя лилипутом.
Но его машине требовалась передышка.
– Нашли? – выкрикнула тетка, когда зашли они в неказистую хату.
– Нет, – ответил участковый, – К вам следователь из Липецка, на вопросы требуется ответить.
Корчиков вертел головой, думал, где лучше им присесть. Стол грязный, липкий даже с виду. Виктор сел на табурет, положил документы на колени. Начал задавать протокольные вопросы.
– А в доме с кем проживаете?
– С внучкой...с Кирочкой же и проживаю, – роль безутешной бабушки давалась плохо, тетка Маня была выпивши. Понятно – горе же у людей.
– А это кто? – махнул рукой Горячев.
На кровати в комнате под одеялом лежал мужик.
– А это родственник. Да. В гости приехал, но он уедет на днях.
– Документы родственника, пожалуйста.
– Документы? Так зачем вам? Он же уедет скоро...
– Предъявите документы, пожалуйста, – твердо попросил следователь.
Тетка подскочила начала спящего будить.
– Вень, Вень... Паспорт твой где? Вень, проснись, у нас тут из милиции.
– Из полиции, – поправил участковый, но тетка как будто не услышала.
– Вень, милиция, Вень...
И тут Веня резко сел на постели, сбросив несвежее одеяло на пол, опершись руками в колени, захрипел.
– Ууубью... менты поганые...
– Вень, ты чего? Они Киру ищут. Паспорт где твой?
Веня попытался сфокусировать взгляд на гостей, но удалось ему это плохо, и он опять повалился на постель.
С грехом пополам тетка паспорт его нашла, данные зафиксировали.
– Скажите, а Вы правда считаете, что этот Шестаков причинит девочке вред? Он как к ней относился, когда жил с Вашей дочерью? – уходя уже спросил уставший от этой истории Горячев.
– Не знаю я. Но он хитрющий! Сволочь еще та! Оксанку мою на улицу с детьми без копейки выгнал, ирод.
– А у нас есть сведения, что он Вам деньги присылал, когда уж сын его умер и дочь Ваша.
– Вину замаливал. А мне не нужны его деньги. Пусть внучку вернёт! Пусть заплатит за всё...
– За что за всё?
Вопрос остался без ответа. Вернее ответ был, но состоял он из описания каких-то обрывочных картинок, сумбурных воспоминаний, вымыслов и обид, и не понять было толком, что хотела сказать женщина.
Зачем нужно было ехать сюда? Горячев злился. Вот абсолютно ничего нового. Номер КАМАЗа пытались запомнить двое свидетелей: пожилой мужчина и женщина помоложе. Но оба называли цифры разные и оба сомневались в их правильности. Водителя описали банально – среднего роста, среднего телосложения, может тридцати пяти, а может и сорока пяти лет, футболка серая, штаны – темные.
Соседи с обеих сторон дома были дачниками, и здесь находились далеко не всегда. Говорили, что Кира бежала чуть ли не впереди ее увозивших, потому что жилось девчонке с бабкой плохо. Временами бабка исправлялась, старалась казаться образцовой, но когда уходила в загулы, девочку привечали и подкармливали соседи. Жаловаться не жаловались. Не принято это – не по-соседски.
– Так ведь своя Манька-то! Сколько лет уж тут вместе живем, как это на человека жаловаться? Да и отходчивая она, не злая...И внучку по-своему любит, – рассуждала старушка с клюкой.
– А я вообще решила, что отец забирает. Думаю – слава Богу, – добавляла другая жительница.
Уж к вечеру Горячев направился назад, ругая всех и все про себя. Вот только где же девочка? Искать придется ему. Надо будет узнать все про этого Шестакова, проверить его связи. Куда он ребенка дел? Тетка, хоть и пьющая, но о том, что был это именно Дмитрий Шестаков, бывший зять, говорила уверенно.
И что за люди!
***
Борис и не заметил, как начал обдумывать план, предложенный Дмитрием. Он так разнервничался, что нашел у себя в бардачке сигареты сменщика, выпрыгнул из кабины и закурил, хотя не курил уже три года.
Что же делать? И как быть без телефона? Ведь даже такси не оплатишь с карточки...
В общем, Борис совсем растерялся. Но пока он был с сотовым, решительно полез в интернет. Магазины... Ему нужны магазины с детской одеждой. Ага "Две принцессы", "Кидс", вот и Детский мир... Но это все далеко.
А если рискнуть и проехать на машине ещё километров пять, то тут, на окраине Екатериновки, есть рынок. Борис как-то заезжал туда. Рынок обширный, там есть все. Вот только Киру нужно будет оставить в машине.
И Борис решился, он вытер вспотевшие ладони о штаны, прикрыл пледом спящую девочку, повернул ключ зажигания и выехал на трассу.
– Ээх! Где наша не пропадала!
Преграды созданы для тех, кто не умеет летать – вспомнил он фразу.
Дорога привела в чувство. Стало не столь тревожно, Борис немного расслабился. Вдохнул полной грудью.
Он повернул, покрутил по улочкам и нашел место отдаленное от людских глаз. Машину решил оставить в частном секторе.
– Кира-а! Кир! Проснись...
Девочка открыла глаза, быстро села.
– Слушай, Кира, мы едем к тете Вере. Но нам придется ехать на такси. Тебе одежда нужна. Вот тут, в конце той улицы, видишь высотки? За ними – рынок. Тебе придется одной тут остаться. Не побоишься?
– А Вы вернётесь?
– Спрашиваешь? Тут машина моя вообще-то, – улыбнулся, хоть было и не до шуток, – Не переживай, вернусь точно. Давай время засечем. Дай мне...ну...дай мне один час десять минут. Ты в часах разбираешься?
Они договорились, Борис оставил открытым окно. Шел, оглядывался, сомневался в своих действиях. Но Кира была молодцом – нисколько не робела, соглашалась и, казалось, приняла эту их игру содружества беглецов.
Только вот Борису было не до игры. На рынке он опять немного отвлекся. Вещи детям выбирать он любил. В последнее время жена "подсела" на известные интернет магазины, и они отвыкли от шопинга, а когда дети были поменьше, такие рынки очень выручали – цены ниже.
Вот и сейчас, чуток поторговавшись, Борис вдруг увидел точного такой же зелёный спортивный костюм, какой был когда-то у Ксюшки, не задумываясь взял его, а еще футболку и чуток белья. Дольше выбирал обувь. Все сомневался в размере, в результате взял две пары: недорогие кеды и летние шлепки. Пойдет...
Он смотрел на часы – время поджимало. Как там Кира?
На выходе с рынка взял воды, фруктов, несколько помидор, палку копчёной колбасы и хлеба. Самому было не до еды, но девочка...
Он уже прилично прошел, когда клацнул телефон. Борис заглянул и обомлел – ему на счёт прилетело сто тысяч рублей.
Дмитрий...
Борис вернулся на рынок и прихватил кепку и детский рюкзак. Продавщица сунула ему связку девчачьих резинок. Теперь Кира будет похожа на путешествующего ребенка, а кепка прикроет ее щеку. Обратного пути уже нет, девочку надо доставить в Тулу.
Он немного опоздал, но Кира махнула рукой.
– Я знала, что Вы вернётесь. И никто сюда не подходил. А Вас как зовут?
– Ох ты! Да мы и не познакомились ещё. Я – дядя Боря.
– Дядя Борь, я очень в туалет хочу.
– Иди вон. Стой...держи-ка, – он вытряхнул ей на голые коленки синие шлепанцы, она натянула, чуть великоваты, но пойдет, – Не сбежишь, как тогда? А то я тут много чего тебе набрал.
– Нет, не сбегу...
– Дай пять, – Борис вспомнил, как лихо они договаривались с дочкой, протянул ладонь.
Кира уже спускалась, осторожно протянула руку и несмело дотронулась до его большой ладони.
– Ладно, иди. Потом научу...
Не сбежит – уже понял.
И дальше они уже действовали, как сообщники. Борис выписал несколько номеров с телефона, отправил смс жене, что телефон барахлит, отключил его и спрятал в потайное место. Кира в новом спортивном костюме, с рюкзаком, куда сложили чуток лекарств и провизии, и Борис – с сумкой через плечо, казались папой с дочкой.
Они вышли на трассу. Чуть прошли в сторону центра. Спросили, где ближайший банкомат и направились на его поиски. Кире – то ль прогулка пошла на пользу, то ль костюмчик зелёный шел, но она разрумянилась, повеселела.
– Вон! Вон! Сбер! – увидела первая.
Денег сняли сорок тысяч. Больше не вышло. Но этого должно было хватить. У Бориса настолько сейчас уже было на душе легко, что он подумывал, а не отправиться ли им в Тулу на общественном транспорте? Экономия...
Но все же решил действовать, как велено начальством. Такси – значит такси.
Группа ребят откликнулась помочь сразу – протянули телефон, подсказали номер такси. Правда, присвистнули: "Ничего себе! До Тулы!"
– Иногда затраты оправданы, – сказал фразой Дмитрия Борис.
Таксист попался болтливый, сразу определил их, как папу и дочь, и Борис, сидящий рядом с Кирой, жал ей ладошку, чтоб не проговорилась. Но, похоже, что Кира все понимала. Исключительно умный ребенок.
– Где расцарапалась-то, красотка? – спрашивал водитель, глядя на пассажиров в зеркало.
– Запнулась, и – лицом...
– Ааа, вечно вы... Ёк- макарёк... Моего внука угораздило ногу сломать в развлекательном детском центре. И как... просто с горки съезжал...
Потом они перешли на разговоры водительские: о дорогах, о зарплатах, о машинах и о начальстве ...
Борис поругать начальство любил, но в этот раз что-то не получилось. Да не такой уж и грозный их Дмитрий Петрович.
– Дядь Борь...,– проговорилась Кира.
– Не дочка что ли? А я думал, Вы – отец.
– Отчим, – соврал Борис.
– Эх, ёк- макарёк...
Ехать часа четыре. За это время совместного пути можно было стать и друзьями. Пока ехали, дружно пришли к выводу, что хоть работа водителя и тяжела, но жизнь в дороге — лучшая из возможных жизней.
На заправке перекусили, сводил Борис Киру в туалет, купил ей какую-то электронную игрушку, чтоб не скучала в дороге. Она вертела ее в руках, а потом опять уснула. Видно, не привыкла ездить на столь дальние расстояния, в машинах ее укачивало.
Задремал и Борис. Устал он очень.
– Ээх...Ёк- макарёк... ГИБДД не дремлет, – вдруг начал сворачивать на обочину водитель.
Борис открыл глаза, полицейский махал жезлом. Они остановились на обочине. Проверив документы болтающего без умолку водителя, обратился к Борису:
– Ваши документы, пожалуйста.
Руки Бориса мигом стали мокрыми, он нашел паспорт, подал полицейскому. Возможно тот и не заметил бы спящего ребенка, но Кира тоже проснулась и села. Хлопая ресницами, она смотрела на окружающих.
– Спи, спи, дочка, сейчас поедем, – проговорил Борис, протягивая паспорт. Документов на Киру у него не было. Свидетельство Дмитрий тогда нашел, но оно уехало вместе с ним в портфеле.
– Документы на девочку, пожалуйста, – вернул ему паспорт полицейский.
– На дочку? Ну что Вы, какие документы. От бабушки везу, мы и не брали ее свидетельство, потеряют в деревне-то..., – Борис и не наблюдал в себе раньше таких актерских качеств, сейчас он оправдывался вполне правдоподобно.
– Оно было, – вдруг вставила Кира, – Оно было у бабушки. Мы его забыли, наверное...
– Было? Как же мы могли! Ты чего не напомнила? – Борис просто перебивал ее, чтоб Кира не сболтнула лишнего. Он так и не понял – она в игру включилась или просто говорит правду.
– Я забыла. Мама ругаться будет! Я забыла, пап! – плаксиво запела Кира.
Борис выдохнул. Кирка – молодец!
– О да. Ещё как будет! Ну вышлет бабушка по почте, ничего страшного, – резюмировал он, – Не расстраивайся, не беда.
– С документами нужно аккуратнее! – полицейский поднес руку к кепке, он отпускал их.
Борис закрыл глаза. О-ох... А потом обхватил Кирюху, прижал к себе, шепнул ей на ухо, что молодец.
– Ну вот... так-то лучше, а то дядь Борь, дядь Борь...Ёк- макарёк..., – кивал водитель.
А минут через десять опять услышал.
– Дядь Борь, а долго нам ехать ещё?
Он ничего не сказал, лишь покосился на Бориса.
А Борису уже и не спалось, он все думал – как же сейчас названивает ему Галина, переживает, надеется, что телефон заработает. Они привычно созванивались часто.
Телефон водителя лежал рядом с ним.
– А Вы не разрешите звонок один сделать, а то у меня сломался телефон.
– Без проблем, – таксист протянул свой.
Борис поговорил совсем недолго. Просил, чтоб не волновалась, сказал, что скоро будут дома и отключился. Фуры, стоящие на обочине, проверяли сотрудники ДПС. Борис оглянулся, казалось, что ищут именно Киру.
В Тулу приехали уже к вечеру. Попали в час пик, долго стояли в пробке, но все же выбрались из ее клешней. Навигатор вёл исправно, а Борис делал вид, что знает, куда ехать. Типа, домой.
Такси приехало к четырехэтажному респектабельному дому с закрытым двором. Железная калитка открывалась ключом, которого, конечно, у Бориса быть не могло.
Да ещё и таксист побежал в ларек, а показывать ему, что они не могут попасть к себе домой, совсем не хотелось. Но тот все же увидел издали, как Борис объясняется с заходящей в калитку женщиной.
– Вы к кому? – спросила она.
– Я к Вере Дементьевне Шестаковой. Дмитрий Петрович просил...
– А, к Верочке? Заходите, – женщина пропустила их вперёд, – А разве она вернулась? – спросила в спину.
– Вернулась? Она что уезжала?
– Ну, да. На даче она летом чаще, чем тут.
– На даче? А далеко это? – они ещё шли к подъезду.
– Я вообще не знаю. Вроде в сторону Белёва.
На домофон никто не ответил, но соседка помогла открыть дверь подъезда, позвонили в квартиру – хозяйки дома не было.
Борису ничего не оставалось, как, взяв Киру за руку, покинуть двор. Уже смеркалось, таксист уехал, а Кира смотрела на него из-под козырька кепки усталым взглядом огромных шоколадных глаз. На ее расцарапанную щеку падал свет фонаря.
Эх... ребенок. Ребенок со взрослым взглядом. Ей бы сейчас теплую ванну и мягкую постель... Ей бы маму...
Они оба очень устали. Девчушке так вообще не прописаны такие приключения и страсти.
И в конце концов, он сделал всё, что мог. Можно, конечно, найти адрес сына Дмитрия в конторе, можно найти его самого, но...
Девочка очень устала, да и он. И дома ждут...
– Ко мне поедем, Кир. С дочкой тебя познакомлю, с женой. У нас праздник завтра – Ксюхе одиннадцать лет, – он махнул рукой, – Вон там остановка. Пошли.
Но на остановке они опять сели в такси. Сил добираться общественным транспортом уже не было.
Как встретят их дома? Объясняться придется...
***
Доброго чтения...