Леди Милиниала Коттендейл скучала на площадке самой восточной башни. Церемония бракосочетания вышла более чем скромной, сопровождавшие, за исключением Клерис, разъехались на следующий же день, разъехались и те, кто сопровождал мужа в Ристерсан, так что в самом Ристерсане остались лишь Ронас и его сёстры, сама бывшая принцесса, Клерис да наёмник Брист, которого сразу же после церемонии лорд Коттендейл произвёл в рыцари. Были ещё филины, девушка из любопытства посидела с ними какое-то время, но те быстро ей надоели, так что в голову Милиниалы пришла очередная проказа: на другой день рядом с «серебряными орлами» Коттендейлов везде реяли «большие филины» Клиггенсов, не выше и не ниже, а наравне с ними. Вопиющее нарушение традиций и всех законов геральдики вызвало лишь смех среди оставшихся, а Ронас, вознамерившийся было убрать лишние знамёна, попутно гадая, где жена смогла их раздобыть и в таком количестве, махнул рукой, просмеялся от души и оставил всё как есть.
Ронас. Ронас Коттендейл. Признаться, девушка была несколько удивлена, ведь муж никак не соответствовал её представлениям о «лесниках» и «совиных головах». Поначалу Милиниала подумала, а не обманывают ли её? Но нет — Ронас Коттендейл был самым настоящим, таким, каков он есть, в чём спустя неделю девушка убедилась окончательно, убедилась благодаря своим наблюдениям и тому, что муж так и не прикоснулся к ней. Милиниала решила взять дело в свои руки, вспомнив о своём первоначальном плане соблазнения собственного мужа, вот только Клерис выразила сомнение, заразив этим подругу, так что хоть и спали теперь Ронас и Милиниала в одной постели, дальше этого не пошло. В конце-концов Милиниала не выдержала, вознамерившись прояснить вопрос об отношениях между супругами и узнала немало интересного, тем более что её собственные выводы касательно этого брака полностью совпали с выводами Ронаса. «Эх,» — вздохнул в конце разговора муж, — «кто мы, чтобы тягаться с королём? Милиниала, не стоит нам из кожи вон лезть, чтобы понравиться друг другу. Будем сами собой, а время покажет.»
На площадку опустился чибис, отвлекая девушку от мыслей. Птица смешно семенила туда-сюда в нескольких шагах от Милиниалы, забавно раскрывала клюв и скакала. Девушка засмеялась, чибис остановился, скосив взгляд, а после взлетел и приземлился на столик по правую руку Милиниалы. Стараясь не спугнуть неожиданного гостя, девушка медленно раскрошила часть пшеничного каравая на тарелку и двинула её в сторону птицы. Чибис собирался взлететь, расправил крылья, подозревая недоброе, но крошки на тарелке казались такими соблазнительными, их было так много, так что чибис сложил крылья, важно и неторопливо прошествовал к тарелке и принялся клевать, изредка прерываясь и искоса поглядывая на Милиниалу. Девушка с любопытством наблюдала за осмелевшей птицей, чибис со временем тоже успокоился и отъедался, пользуясь неожиданной возможностью набить пузо покрепче, за что и поплатился: склевал всю тарелку до последней крошки, попытался взмахнуть крыльями, но не удержался и шмякнулся прямиком в тарелку, насмешив Милиниалу.
— Ты, наверное, пить теперь хочешь, — решила Милиниала, которую не смутило то, что за исключением красного вина и тёмного эля в её распоряжении не было ничего.
И то, и другое было налито в пустой уже салатник и придвинуто к птице. Девушке на секунду показалось, что чибис скривился, сунув клюв в жидкость, но затем пернатый распробовал и это угощение, решив, что оно ему по вкусу, предсказуемо захмелев и упав рядом, когда пойло в салатнике закончилось.
Милиниала осторожно протянула руки и взяла в свои ладони птицу. Захмелевший чибис приоткрыл глаз, дёрнул крылом и успокоился, отключившись окончательно, издав перед этим тихий свистящий звук. Конечно, в королевском замке держали для забавы всяческую живность, включая птиц, но вот так самой взять в руки какую-либо птаху никогда не приходило в голову девушке, да и желания такого не возникало, а тут, поддавшись секундному наваждению, леди Коттендейл держала в ладонях невзрачного чибиса, который никак не мог соперничать красотой с заморскими певчими и яркими как все цвета радуги более знаменитыми собратьями, но тепло небольшой тушки, согревающее ладони, и частый перестук маленького сердечка завораживали. Девушка откинулась в кресле, освободила одну руку и погладила птицу, просидев так с четверть часа. Чибис пребывал в забвении, никак не реагируя на Милиниалу, а девушка, решив, что вечно сидеть на площадке и дожидаться, когда птица придёт в себя, она не может, пристроила чибиса на краю стола, принявшись сооружать из пустой посуды нелепую конструкцию, в которую после всех стараний поместила бесчувственную тушку.
— Так тебя не будет жечь солнце, — сказала Милиниала, возвращаясь в своё кресло, — а когда ты проснёшься, несколько крошек и эль будут для тебя не лишними.
Прошла неделя с небольшим со дня свадьбы и отъезда сопровождающих. Муж и Брист, теперь уже сэр Брист Коллен, решили заняться делами, начав с того, что обошли весь замок и проверили кладовые, подсчитывая запасы. Закрома стараниями короля оказались набитыми доверху, мужчины тут же принялись строить планы. А вот сёстры мужа… Тут мнение Милиниалы касательно новообретённых родственниц было неоднозначным. Впрочем, Клерис как-то умудрилась быстро сойтись с девочками, играя с ними и дурачась, однако по давней привычке не выпуская из вида саму леди Коттендейл, что стало раздражать последнюю, что в итоге вынудило девушку присоединиться к компании, тем более что никого другого и не было. Началось с похода к морю, где все бросились плескаться и продолжать дурачиться, потом был лес, были «песочные битвы» в пустыне, потом… потом Милиниала втянулась и оттаяла, расслабилась и почти успокоилась, девочки тоже изменили своё к ней отношение, не став по примеру прочей родни, оставшейся в столице, лезть в душу, леди Коттендейл это оценила, приняв, наконец, новую родню и душой, и сердцем. «Они так беззаботны,» — наблюдая за девочками, думала Милиниала, завидуя им, — «их счастье, что они не росли в королевском замке, а я… А что я? Здесь нет проклятого Джона, нет отца, нет недоумков-братьев и дуры-сестры, но здесь нет и мамы…» Королева Синтия всё чаще стала приходить на ум, девушка скучала по матери и была в том не одинока: сёстры мужа хоть и делали вид, что всё хорошо и они всем довольны, однако всё ж временами проговаривались. У верной Клерис всегда находились нужные слова для каждой, Ниолана, Аласа и Рина души не чаяли в подруге, уделяя ей практически всё свободное время, тем более для Милиниалы стало сюрпризом то, что однажды Аласа вскарабкалась к ней на колени, уткнулась в неё и так и просидела почти весь вечер, не сказав ни слова. Младшая из Клиггенсов, казалось, всё понимала без слов, и ей не нужно было говорить самой, чтобы что-то сказать в отличие от вечно тараторивших сестёр и Клерис, ставшей отчего-то куда словоохотливей обычного. «Только то, что Ристерсаном владеет зять короля, удерживает всяких негодяев от нападения,» — после того вечера сказала Милиниала мужу, по непонятной причине забеспокоившись за девочку, — «вечно так продолжаться не может, Ронас, надо что-то делать.» «Надо,» — согласился муж, — «и я делаю, пусть и незаметно. Наёмники ненадёжны, а потому мы с Бристом смотрим карты и считаем деньги. А когда закончим, я поеду к гномам, а после к эльфам, ну а ежели повезёт, то думаю потолковать и с кочевниками, от этих любителей вольной жизни и сырой конины тоже может быть толк.» Милиниала пожелала узнать подробности, Ронас провёл супругу практически через весь замок в просторный зал, где на столе раскинулись карты их владений. «Где ты их раздобыл?» — поразившись качеству и подробностям карт, спросила девушка. «Купил, а часть уже была в Ристерсане,» — ответил Ронас, — «вот, смотри — у мельницы нет дороги, кто вообще додумался её там строить? А здесь, у реки и моста отчего-то попытались построить заставу, опять же не закончив дорогу. Тут,» — рука мужа ткнулась в окраину леса, — «должен быть ров, но его опять же нет. Милиниала, часть карт действительно карты, а вот другая часть — это то, что хотели сделать все предыдущие лорды Ристерсана, да так и не сделали. А вот тут,» — Ронас кивнул на соседние столы, — «мы с Бристом собираем и рисуем то, что хотим сделать мы.» «Ого!» — поразилась девушка, бегло пролистав пергаменты, — «Ронас, а денег-то хватит?» «Хватит,» — заверил супругу молодой лорд, — «и я заложил в расходы все положенные налоги, так что лет шесть-семь нам не о чем беспокоиться кроме того, что за этот срок следует привести всё в порядок и заселить Ристерсан. Год-другой после придётся поужаться… Король-то, видать, тоже всё посчитал, не зря он пожаловал нам именно столько золота, всё учёл. Ну, и если ты не против, я думаю послать в Рейстергхард двести тысяч золотых отцу, а триста-четыреста припрятать на чёрный день.» «Да уж,» — подумав и признав правоту мужа, огорчилась Милиниала, — «не так-то уж мы и богаты…» «Именно,» — подтвердил Ронас, — «это я понял не так давно, признаться, от такой кучи золота у меня голова перестала соображать.» «Как и у меня,» — сказала девушка, беря под руку мужа, — «Ох, Ронас, что же делать?» «Тебе — ничего,» — лорд Коттендейл положил свою руку поверх её, — «ты только вырвалась, пользуйся моментом, ведь даже если мы умудримся обнищать — мы сами себе хозяева, а это дорогого стоит. Жаль, конечно, что нас не примут в Рейстергхарде…» «Понимаю,» — кивнула супруга, не выпуская рук Ронаса, — «мы Коттендейлы… Но ты-то Клиггенс по рождению, никакой указ короля этого не изменит.» «Тем более,» — вздохнул муж, — «я для них предатель и им всё равно, что я принуждён был исполнить волю короля частично и из-за них тоже.» «Я-то думала, что в Глухолесье с этим проще, как и с прочими предрассудками знати,» — удивилась Милиниала. «Я тоже много чего думал,» — Ронас повёл жену прочь из зала, — «и теперь понимаю, почему отец больше донимал меня книгами и уроками, пусть и про меч не забывал. Для „совиных голов“ мы „проклятые Коттендейлы“, ну а для Коттендейлов „вонючие лесники“, помяни моё слово, так оно и есть.» «Да уж, „удружили“ нам родители,» — прошипела Милиниала, — «а в особенности мой.» «Нет худа без добра,» — подмигнул Ронас, — «так что не волнуйся ни о чём, живи и наслаждайся свободой, а мы с Бристом, то есть с сэром Бристом Колленом, нашим командующим, позаботимся обо всём.» «А я бы бросила всё и уехала бы в Рейстергхард,» — неожиданно заявила девушка, — «прихватила бы казну, тебя и всех остальных, а Ристерсан пусть горит синим пламенем. Там мы были бы под защитой, а с такими деньгами… Но ты прав — нас не примут.» «Выше нос,» — Ронас обнял Милиниалу, — «всё получится. А нет — так нам никогда не поздно сбежать в леса или в пещеры.»
Тот разговор приподнял настроение леди Милиниалы Коттендейл, девушка решила положиться на мужа и к своему удивлению занялась шитьём, чего ранее терпеть не могла. Оказалось, что в этом она не одинока, а со временем к шитью добавилась и стряпня. Всего лишь раз заглянув на кухню и увидев, как Клерис и девочки ловко управляются с готовкой, чего она никак не ожидала от подруги, бывшая принцесса решила попробовать себя и в этом. Получалось скверно, но никто и не думал смеяться над ней, впрочем, когда всего за три дня Милиниала умудрилась суметь приготовить мясной пирог с мягкой и хрустящей корочкой, все обитатели замка насели на неё с просьбой повторить. Девушке понравилось такое внимание и Милиниала ни на секунду не задумалась о том, с какой скоростью стала превращаться из принцессы в жену какого-нибудь небогатого лорда или рыцаря, ведь те в отличие от родовитой знати и столичных жителей обыкновенно не гнушались или откровенно вынуждены были заниматься подобными делами в следствие неимения слуг или малого их количества.
После были гости. Неожиданные гости. Пусть Ронас и упоминал о кочевниках, Милиниала не думала, что муж так быстро сведёт с ними знакомство. Удача ли это или лорд Коттендейл сам приложил к этому руку, однако одним из вечеров в замок нагрянуло целое племя любителей скачать по степи куда глаза глядят. Племя было немногочисленным, вождь, озадаченный тем, что у нынешнего лорда нет слуг, воспринял это на удивление благосклонно, к пиру готовились всем миром, а на самом пиру и вождь Ахрет, и лорд Коттендейл куда-то запропастились и объявились лишь к полуночи, явно довольные друг другом. «Дело пошло,» — шепнул Ронас жене, которая в очередной раз убедилась, что и учёные книги могут допускать неточности: никаких безобразий, диких оргий и повального пьянства не случилось, потому как кочевники вопреки расхожему мнению хмельное не жаловали. Четыре дня племя провело в стенах Ристерсана, ремонтируя свои повозки и приводя в порядок прочий скарб, а когда обитатели замка и племя распрощались, конюшни Ристерсана пополнились дюжиной скакунов, а племя увозило с собой полные четыре повозки каменного угля, ткани и оружие. Ахрет и Ронас обнялись на прощание, пожелав друг другу долгих и счастливых лет жизни, вождь вскочил на коня и был таков, нагоняя уже ушедших соплеменников. «Ну, и?» — осведомилась Милиниала. «Друзья надёжней любых союзников,» — сказал Ронас, — «и один друг теперь у нас точно есть.» «Чем же ты его так подкупил?» — спросила девушка. «Ничем,» — просто ответил супруг, — «просто мы оба не стали лицемерить.»
Солнце опустилось ещё ниже, Милиниала подвинула тарелку над чибисом в сторону, ибо лучи стали освещать птицу, проникнув под углом в несуразную постройку девушки. «Мда,» — леди вернулась к своим мыслям, не забыв съесть очередной кусок пирога и запить его красным вином, — «хорошо, что они понимают и дают мне вот так спокойно посидеть, а дома-то и плюнуть нельзя было без того, чтоб… Хе, дом. И где же он? Признаться, не думала, что так легко окажется променять столицу на это захолустье, где не хватает всего лишь одного… Если папашка отбросит копыта раньше, надо придумать, как привезти сюда маму. Что ей там делать? Проблема: я уже не хочу в столицу, а она может и не поехать сюда. И как быть? Большая Семья, жопы сраные! Я ж почти два пирога сожрала, не говоря уже об остальном! Нет, нет, нет, эдак я так разжирею как свинья и стану как матушкины служанки!» Милиниала, ужаснувшись посетившей её мысли, немедленно провела ревизию того, что ещё оставалось на её столике, твёрдо решив обойтись сегодня без ужина.
Удача благоволила молодому лорду. Иначе как можно было объяснить то, что Ронас сумел сторговаться с гномами и тем более с ушастыми? Не смотря на протесты родни и командующего, Ронас в одиночку посетил леса и пещеры, пропав на целых полторы недели. А когда вернулся, то был не один: за владыкой Ристерсана следовала бесконечная колонна пустых повозок, в которые без промедления стали грузить золото. Сам Ронас и четверо гномов, позже представленных им супруге, деловито шуршали пергаментами, делали записи, вели подсчёты, прочие же горные жители сновали туда-сюда как заведённые, груз тёк из замка рекой. Потратив почти день, гномы откланялись, обещав, что работы начнутся через три дня и ни мгновением позже, отказавшись остаться на ужин. Довольный собой Ронас пригласил всех в тот самый зал, продемонстрировав родне и своему командующему здоровенную карту, которую вешать на стену пришлось всем вместе. Лорд долго объяснял, что есть что, когда и как будет построено, где будут распаханы поля и что будет посеяно в будущем году, потому как в этом время было уже упущено, в общем, молодой человек вовсю хвастался своими успехами, прервавшись лишь тогда, когда Аласа назвала его зазнайкой и без всякого стеснения щёлкнула старшего брата по носу, насмешив его и остальных. В этот момент в душе Милиниалы окрепла уверенность в том, что муж действительно заботится о них, а не разбрасывается умными словами и изречениями, на что был способен всякий, вот только как в таком возрасте у него появляются подобные мысли? «Не такой уж ты и „лесник“, Ронас,» — подумала девушка, — «твой отец мудрый человек, зря ты жалуешься на него, он как знал. Подумаешь, Брист лупит тебя на твоих тренировках каждый раз, мечом помахать кому всегда найдётся, а я… нет, я больше не буду презирать мужчин из тех, кто предпочитает мечу и копью книгу и перо. Мне повезло с тобой, но повезло ли тебе со мной?»
Вот этот самый вопрос, заданный мысленно самой себе Милиниалой, и не давал ей покоя с того самого вечера, продолжая занимать все её мысли среди воспоминаний прошедших недель, потому она и устроилась на восточной башне, прихватив с собой еду и напитки, желая побыть в одиночестве. Рано или поздно новый разговор должен был состояться, вот только девушка не знала, как его начать, не могла по какой-то причине собраться с духом, что-то всегда останавливало, поэтому настроение портилось всё больше.
— Нехорр. р.р.р.р. рошо!
Чей-то скрипучий и резкий голос выдернул Милиниалу из потока размышлений.
— Что? — удивилась девушка и заметила ворона, присевшего на край столика.
— Нехорр. р.р.р. рошо! — повторил ворон, крылом указав на чибиса.
— Что? Ты… разговариваешь?!
— Мне сто трр. р.р.р.р. ридцать лет, — птицу, казалось, так и распирает от гордости при упоминании возраста, — шесть языков знаю, писать и считать умею!
— Правду говорят, что вороны учёные и мудрые птицы, — девушка никак не могла поверить в то, что ворон говорит, да к тому же не повторяет подобно попугаю всё услышанное.
— Брр..р.р.р.р.р. ехня! — не согласился ворон, — Учиться не хотят! Бр. р.р.р. рехня!
— … и филины, — продолжила Милиниала.
Ворон в ответ весьма точно спародировал типичные для сов и филинов звуки.
— … и больше ни «гу-гу», — заключила птица, — Лентяи! Но знают много. Это верр. р.р.р.р. рно.
— Скажи, а как ты тут оказался?
— Перр. р.р.р. редохнуть пр. р. р.р. рисел, у бр. р. р.р. рата в столице был, — ответил ворон, переступив с лапы на лапу, — домой тепер. р.р.р. рь.
— Может быть, и ты чего-нибудь хочешь? — девушка указала на столик.
— Сыт уже, — отказалась птица, — но спасибо. Прр. р.р. росто посижу и в путь!
— Раз ты был в столице, — Милиниала наклонилась в креслу ближе к ворону, — то какие там новости? Есть ли что о маме?
Девушке отчего-то и в голову не пришло, что ворон не обязан знать, кто она такая и кто её мать, чтобы птица могла о чём-то рассказать. Сам ворон, казалось, задумался на несколько секунд, рассматривая девушку, прежде чем прокаркать:
— Говорр. р.р.р.р. рят, что вор..р.р.р. рон беду пр. р. р.р.р. риносит, пррр. р.р.р. ринцесса, — птица сделала шаг назад, — не буду говор. р.р.р.р. рить, сама узнаешь, гонец едет уже.
— Но…, — начало было девушка, однако ворон уже расправил крылья.
— Сестр.р.р.р.р.ру бер. р.р.р. реги, семью защищай! — ворон взмыл в небеса, резко спикировал и исчез где-то у земли.
Что? Как ворон мог узнать её тайну? Это было неважным, раз так, то Клерис может оказаться в опасности, так решила Милиниала, вскочив из кресла и во весь дух устремившись к лестнице. Следовало как можно скорее предупредить девушку, придумать что-нибудь, тем более что в Ристерсан, как сказал ворон, уже едет гонец и везёт он отнюдь не добрые вести. Да и сам гонец… Нет, Клерис следовало спрятать в любом случае и как можно дальше.
Последний участок лестницы Милиниала, желая поскорее найти Клерис, преодолела совсем неподобающим для леди способом, вскочив на перила и съехав по ним. Запыхавшись, девушка добралась до двора, где рассчитывала найти подругу, ведь младшие Клиггенсы и Клерис в это время обыкновенно располагались неподалёку от колодца, где вышивали и обсуждали всё подряд.
— Что случилось? — Клерис отложила пяльца, поняв по лицу Милиниалы, что подруга очень встревожена.
— Есть разговор, — леди Коттендейл подхватила ничего не понимающую подругу под руку, — очень срочный и очень личный.
— Хорошо, — пожав плечами, Клерис положила своё шитьё на сосновую скамью, — Маленькие леди извинят меня?
— Конечно, — ответила за всех Аласа, — мы тебя подождём. А потом на море, ты обещала.
— Вместе пойдём, — пообещала Милиниала.
Объяснить, что же такого случилось, раз внезапно потребовалась такая срочность, Милиниала отказалась, утаскивая Клерис сначала в дальний от девочек конец двора, а после и в ближайшую башню, но и там не последовало никаких разъяснений, леди Коттендейл зажгла взятый со стены факел и устремилась в подвал, в самый его низ, но и там не успокоилась, обшарив буквально каждый уголок. Закончив с этим, девушка медленно-медленно закрыла толстенную обитую железом сосновую дверь, после долго прислушивалась, приложив ухо к замочной скважине, и лишь потом подошла к Клерис, стоящей в центре помещения.
— Беда, — прошептала Милиниала, — беда, Клерис.
— Что случилось?
— Ворон, — выдохнула собеседница, — ворон.
— Ворон? — не поняла Клерис.
— Не считай меня ненормальной, — зашептала Милиниала, — сейчас я всё тебе расскажу.
Тихим шёпотом, временами подходя к двери и прислушиваясь у замочной скважины, Милиниала поведала подруге то, что узнала от своего случайного собеседника-птицы. Клерис зажала рот рукой, чтобы удержаться от возгласа, когда подруга окончила свой рассказ.
— Теперь понимаешь? — продолжала шептать Милиниала, — Может случиться всё, что угодно. Эх, если бы он сразу рассказал, что знает, а так… «Ворон беду приносит.» Не знаю, когда доберётся этот самый гонец и какие вести он принесёт, вот только вряд ли они будут радостными. Клерис, тебя надо спрятать. Гонец вполне может оказаться не один и даже не знать, кто едет с ним.
— И куда я денусь? — развела руками подруга, чувствуя, как холодеет в груди, — Милиниала, ты не хуже меня знаешь, как они могут искать.
— Надо рассказать Ронасу, — решила девушка, — он поможет, Клерис. Не знаю, что может случиться, но тебя надо спрятать не меньше чем на две-три недели.
— А как же ты? Я должна защищать тебя, — не согласилась Клерис.
— Для этого есть муж, к тому же, — продолжила гнуть своё леди Коттендейл, — скоро в замок прибудут ушастые, которых Ронас нанял на средний срок, уж они-то меня не продадут. Главное — уберечь тебя.
— Хм, а гонец точно не будет молчать, — задумалась собеседница, — и если король узнает, что в Ристерсане полно эльфов, то как минимум выразит своё неудовольствие, ты ведь знаешь отношение нашего короля к лесной братии.
— Да и пёс с ним, — отмахнулась Милиниала, — ты важнее.
— Не в этом случае. Я не хочу стать причи…
— Заткнись, — разозлилась подруга, — заткнись, Клерис. Если с тобой что-то случится, мне придётся объявить войну королю. Ты меня знаешь.
— Если бы я не знала, что ты и в самом деле на это способна, — Клерис подошла к стене и сняла с неё начавший нещадно коптить факел, — я бы ещё поупиралась, ну, а поскольку для нашего короля нет разницы между роднёй и любым другим разбойником… Согласна.
Книга закончена, полностью доступна на Ridero (ссылка в инфе о канале) и сайтах их магазинов-партнёров.
Копирование, цитирование и распространение текста запрещено. Все изображения сгенерированы Кандинский
Содержание