Максим уж было задался вопросом, а откуда Петруччио узнал про амстаффа, неужели в мысли к Ивану залез? И если это действительно так, ну, в смысле, амстафф, то почему Иван боится?.. Дальше поразмышлять и пообдумывать не получилось — Томасина, сообщившая информацию, никуда не ушла, все также сидела рядом на подушке и, как только заметила, что человек собирается углубиться в свои думы, а его сон вот-вот улетучится — замурлыкала, запела тихо песенку, и Максим сам не заметил, как уснул. Убедившись, что человек крепко спит, кошка перебралась поближе к Вере, прислушалась к её дыханию и вскоре сама заснула.
Сон, правда, её был чутким: первая половина ночи — её вахта. Как-то уж так сложилось, что они с Петруччио договорились по очереди караулить своих людей. Точнее, не людей, а их сон. Ведь не зря говорят, здоровый сон — залог здоровья. И уж кто-то, а кошки это точно знают. Во сне что угодно к человеку может прицепиться, особенно, если он устал, чем-то встревожен или заболел. Вот кошки и охраняли человеческий сон: Максим Томасине нужен был выспавшимся и здоровым, ведь утром с ним идти на работу, а Макс — не билетики «Спортлото» продает, а ветеринаром работает; Веру же особенно во сне надо охранять, она же дитятко носит — соответственно, двойная опасность и двойной риск.
Здравствуйте, дорогие читатели и подписчики канала «ДиНа»!
Рассказ «Какая из двух собак: выбор Ивана» — это 16 часть новой серии рассказов про странную белую кошку Томасину. Да, да, «Томасина» продолжается )))
Начало, 1-я часть, здесь:
Предыдущая часть здесь:
И Томасина спала, поводя ушами и чутко ко всему прислушиваясь, готовая в любой момент сорваться и отогнать страхи, навязчивые мысли, бредовые идеи и прочую пакость, которая может во сне прилипнуть к людям.
Петруччио, наглый кот, храпел рядом. Впрочем, он имел на это полное право — до начала его вахты было еще почти три с половиной часа.
И, нет, он ни к кому не залезал в мысли — не было нужды: человек сам поделился с ним своими планами. Что хочет взять себе американского стаффордширского терьера, того самого, что сейчас находился в питомнике МВД. При собаке-то, метисе пуделя, которого навещал в клинике, он не стал об этом говорить, не расстраивать же псинку, а то как-то нехорошо выйдет: типа пришел к одной, чтобы погулять и проведать, и начинаешь ей рассказывать, что хотел бы взять, но не можешь. Так как другую собаку решил взять. А ты не расстраивайся, ты хороший пес, маленький, компактный, компанейский, тебя обязательно кто-нибудь возьмет. Кто-нибудь. Но не я.
Поэтому Иван ничего и не говорил, когда общался с этим псом, так похожим на пуделя. Только время от времени вздыхал тяжко. Пес не расстраивался. Возможно, всё понимал, а, может быть, просто радовался тому, где он сейчас находится, ведь здесь ему всяко лучше, чем было раньше. Здесь кормят, лечат, ухаживают. Тепло всегда. А там… Эх… И домой не всегда пускали, и покормить зачастую забывали. Выпускали на улицу — и хорошо: что с ним сделается? — это же собака.
Иван мог только гадать, о чем думает пес, когда его видит. Улыбается, радуется, хвостом виляет. Ждет, когда вылечат и… И что? — приют? Или повезет, новые хозяева найдутся? Хорошо бы, если нашлись.
Ничего этого Иван не говорил псу, не делился с ним своими думами, как не знал и того, о чем думает пес. Который был без имени. Точнее, имя-то у него было — старое. Но его не хотелось использовать. А новое — еще не придумали. Хозяев же пока нет. Пес и пес. Без имени. Пока без имени. Иван очень надеялся, что «пока». Что найдутся новые хозяева. Хорошие добрые люди, которые разглядят в этом мохнатом комочке большое и преданное сердце. И что всё у пса будет хорошо. Маленьких собак ведь проще пристроить?
Иван очень на это надеялся.
И все свои думы и переживания вывалил на Петруччио, как только вышел из стационара — кот же его сопровождал. Очень хотелось с кем-нибудь поделиться своими переживаниями. Пусть с безмолвным и бессловесным. Просто выговориться. А кот — да, он ничего не ответит, не скажет, но выслушает. И очень внимательно.
Вот эти вот все переживания Ивана и услышал Петруччио, стоило им только переступить порог стационара. Мужчина взял кота на руки и — говорил, говорил. А кот — слушал.
— Ну ты пойми, я бы себе и того, и другого взял. Мне не сложно. Один живу. Но пес, не этот, тот, другой, ему же прежний хозяин психику покалечил. Ему реабилитация требуется. И отнюдь не день, не два и не неделя, чтобы все в норму пришло. А вдруг у него в голове что-нибудь щелкнет, и он снова бросится на этого малыша? — я же не все время дома. Может такое быть? — может. А рисковать жизнью и здоровьем этих собак я не хочу. Им и так досталось. А у того крыша окончательно может съехать, если он сорвется. Нет, не хочу я такого. Или я не прав?
Кот молчал и просто слушал. Прав, не прав... — кто он такой, чтобы судить? — его вон, вообще, в переноске в клинике оставили, и, если бы не Макс… Так что Петруччио просто молча слушал. Зато очень внимательно.
Нет, он, конечно, много бы что мог сказать. Например, что не хватает котика. Был бы кот, тогда и с собаками все было бы хорошо. Только вот кот не простой нужен. А как он. Или как Балу. У Балу, кстати, тоже имени сначала не было, потом придумали. Зато какое! Шикарное имя. Настоящее. Для настоящего кота. При таком коте не забалуешь.
А еще лучше, если бы Томасина была рядом. Она бы и мозги в момент поправила, и все разногласия пресекла.
Только где таких котов-кошек взять? — и Петруччио тяжело вздохнул.
— Ну вот, ты меня понимаешь. Поэтому я и решил, что возьму амстаффа. Разрешили бы только…
Петруччио не был бы Петруччио, если бы моментально не просчитал все варианты. Нет, не по поводу того, чтобы Томасину одолжить Ивану на время. Или самому там пожить… Нет, чисто утилитарные варианты просчитывал. Бытовые даже, можно сказать.
Американский стаффордширский терьер — это же большая собака. И ест много. А Ивану же и подстилку-лежанку надо будет ему покупать, и поводки-ошейники всякие. И намордник… И в ветклинику с ним ходить надо будет, прививки ставить, и на дрессировку или куда там еще с ними ходят? И где он на это на все деньги возьмет? У дворника же зарплата-то слезы одни. Нет, понятно, что справится. Но сейчас-то ему сколько расходов предстоит?
Все эти мысли моментально пронеслись в голове кота, и он тут же вспомнил про Николая. Что тот привез корм. И быстренько решил прибрать мешок к своим лапкам. Что добру-то пропадать? — Ивану нужнее.
Вот так пятнадцатикилограммовый мешок корма и оказался в кабинете у Максима.
А Петруччио спал. И сны ему снились хорошие. Ведь он все правильно сделал. Можно было бы, конечно, два мешка корма запасти, но тогда Максим бы не понял. Пришлось бы объяснять. Так что уж как вышло.
Продолжение — «Memoria: чужой портрет. Между Сергеем и Иваном» — см. ссылку ниже: