Кот совсем не хотел жить и безучастно лежал на столе — делайте, мол, со мной, что хотите, жить все равно не буду, я так решил. И Макс ломал голову, как же растормошить этого хвостатого пациента, как пробудить в нем интерес к жизни, а то ведь даже не ест. И не потому, что не может, а сознательно отказывается. Отворачивает морду и, всё тут.
Нет, конечно, помереть этому котяре никто не даст. Тем более, что показатели у него все более-менее в норме и никаких предпосылок для «помирать» у этого кота нет. Только и исключительно его решение.
Сейчас кот лежал под капельницей, получал смесь физраствора и витаминов, а Макс смотрел на кота и вспоминал. Вспоминал, как почти год назад также бился со своим котом, теперь уже со своим, а тогда…, тогда брошенным и преданным людьми. Его Петруччио тоже тогда жить не хотел, не видел в этом смысла. Но, появилась Вера со своей удивительной кошкой и…
И кошка такого знатного мысленного и морального пинка коту дала, что Барсик, тогда еще Барсик, и есть захотел, и жить — тоже.
Год прошел, и все повторилось. Только кот другой. Да и случай с ним более наглый что ли, вопиющий своей наглостью и нахальством. И произошло это пять дней назад.
Максим тогда только приехал на работу, во вторую у него в тот день смена была. Зашел в клинику и сразу в холле под одним из стульев увидел переноску. От входных дверей хорошо видно.
Что за переноска, откуда? — да еще и не пустая, с котом.
Стал расспрашивать персонал — никто ничего не видел, не слышал. Просмотрели записи с камер и увидели.
Утром, в самый час пик, когда в клинике народу полно, кто на плановую вакцинацию или операцию пришел, кто анализы сдавать, в общем, и людей, и животных хватает, вот в это самое время в клинику зашла девушка. С переноской в руках. С вот этой самой, в которой кот обнаружился. Прошла в холл, к администратору подходить не стала, села на один из стульев, переноску сначала рядом поставила, потом под стул задвинула. Посидела еще какое-то время и, когда на неё никто не обращал внимания, взяла и вышла. И больше не вернулась.
Вот так вот просто, без лишних заморочек: просто пришла, просто оставила кота. И кот, получается, с самого утра до середины дня так и сидел в переноске. И никто его не видел. Это Максиму так повезло: вошел в клинику, когда народу практически не было, поэтому и заметил сразу. Переноску под стулом.
И, самое-то обидное даже не то, что кота оставили, бросили, ветврачам и не с таким приходится сталкиваться, а что Максим ничего не знал о коте. Кроме того, что смог получить в результате осмотра и анализов. А что с ним случилось, почему его принесли в клинику и оставили — неизвестно.
Максим бы еще понял, если бы у кота обнаружилась опухоль или какое другое тяжелое и неизлечимое заболевание, но, нет — кот был клинически здоров. Если не считать того, что не ел, отказывался.
Ой, ой, вот только не надо думать, что, наверно, котику корм не тот дали или, вообще, он к натуралке привык, вот и не ест — за пять дней, что прошли с того момента, как Макс обнаружил кота, он уже все перепробовал. И корма самые разнообразные, и натуральную пищу, и даже (вот ужас!) еду стола — а чем черт не шутит, вдруг кота в прежней жизни именно только со стола и кормили? Но, нет — кот не ел ничего. От всего отказывался. Поэтому уже третий день подряд и ставили ему капельницы.
Капельницы, конечно, вещь, но всю жизнь на них не протянешь. Потому Максим и хотел растормошить кота, расшевелить, чтобы тот хоть немного, но начал есть сам. Усатая морда, однако, была против.
— Тебе бы такую волю к жизни, с каким упорством ты от еды отказываешься! — ворчал Максим, глядя на кота и наблюдая, как питательный раствор капля за каплей попадает в организм животного, — Будешь выпендриваться, стому тебе поставлю. И через неё буду кормить.
Но кот не среагировал даже на эту угрозу.
А сегодня, как назло, с ним в клинику не Томасина поехала, а Петруччио. С утра вообще цирк устроили — жребий кидали, кому с Максимом на работу ехать. Выпало, что поедет Петруччио.
Не надо было их слушать, надо было Томасину брать. Уж она бы заставила этого кота поесть, — ругал сам себя Максим за то, что пошел на поводу у собственных кошки и кота.
Петруччио, кот сиамской породы, сидел рядом и скромно отводил взгляд. Нет, он, конечно, старался, пытался разговорить кота, который сейчас лежал под капельницей, но, пока безуспешно. Кот на контакт не шел.
И что делать? — за Томасиной ехать? — кто меня еще отпустит! — через полчаса плановая операция. Была бы Вера дома, её попросил бы привезти кошку. Но, Вера на работе. Томасина, конечно, умная кошка и, дай я ей знать, что помощь нужна, она бы помогла. Но, квартира-то закрыта… Ладно, после смены скатаюсь домой, возьму Томасину и вернусь обратно.
Капельница как раз закончилась, Максим всё отсоединил, убрал и уже собрался было сходить перекусить немного, пока есть время, как запиликал смартфон — звонила администратор Леночка.
— Максим Юрьевич, тут к вам посетитель. Нет, не по записи. Как зовут? — Эдуард Тимофеевич Савельев. Сказать, чтобы к вашему кабинету проходил? Хорошо.
Когда Максим подошел к кабинету, Эдуард уже стоял там и подпирал стену.
Друзья поздоровались, но, кабинет Макс не стал открывать, позвал Эдуарда вместе с собой то ли в ординаторскую, то ли в комнату отдыха, в общем, в небольшую, но уютную комнатушку, где врачи в свободную минутку могли и пообщаться, и отдохнуть, и перекусить. Там даже холодильник небольшой был. Ну, и микроволновка, естественно.
Макс достал пару контейнеров из холодильника, поставил разогреваться и спросил у Эдуарда:
— Будешь? — могу поделиться.
— Не, я из дома. А вот от кофе не откажусь.
— Что приехал-то? — с собаками поди что?
— Нет. Если бы собаками что, т-т-т, не бай бог, я бы с собаками и приехал. Ехал мимо, да решил завернуть, позвонил в клинику, мне и сказали, что у тебя как раз окно небольшое.
— А…
— Но, так-то ты прав, из-за собак приехал. Точнее, из-за Дари. Но это не срочно. Как-то бы на этой неделе или на следующей к тебе попасть, чтобы ты позвоночник у неё посмотрел. Может, всё уже нормально, и корсет можно не носить.
— Так позвонил бы в регистратуру, тебя бы и записали.
— Ха! Думаешь, я не звонил? — я честно, как и положено, позвонил, только мне сказали, что у тебя все часы расписаны на две недели вперед. Ты у нас, оказывается, востребованный специалист.
— Да? Даже не знал, что все уже расписано. Тогда давай так, сейчас доем, да подойдем к регистратуре, посмотрим мое расписание, найду, куда вас «воткнуть».
— Ну и ладненько, ну и хорошо. Все-таки блат — великая вещь.
— Ой, тоже мне, нашелся блатной. Все бы такие блатные были, что часть счетов за лечение бездомышей оплачивают, — и тут Макс вспомнил про кота, того самого, которого в переноске подбросили и который есть отказывался. И сразу погрустнел. Эдуард это, конечно, заметил.
— А ты что такой квелый? По работе что? Или кто из пациентов сложный?
— Да, понимаешь, кот один есть…, — и Максим рассказал приятелю историю кота. Как его просто в переноске тихонечко под стул задвинули и там оставили.
— Кот возрастной, не старый, но, в возрасте уже. Лет восемь ему примерно. Самый обычный. Серый, полосатый. И не ест. Отказывается от еды.
— Может, болеет чем?
— Не, я уже все проверил. Здоров. Просто не ест. Уже пятый день не ест.
— А твои хвостатые помощники его что, разговорить не могут?
— Да…, — Макс от усталости и какой-то безнадеги в отношении кота потер руками лицо и только потом продолжил, — У Петруччио не получается, а Томасина дома… После смены, наверно, за ней скатаюсь. Не ставить же стому, в самом деле, этому коту.
— Стому?
— Ну, если по-простому, такая трубочка, которая вшивается в пищевод, и кормление через неё идет. Обычно делают, когда животное пасть по той или иной причине открыть не может, а кормить надо. Вот, через трубочку эту пищу и дают.
— Даже так… Слушай, доедай давай, да сходим, на твоего кота посмотрю. Может, и получится.
— Хм, а это мысль. Сейчас, подожди, дожую и пойдем.
— Да не торопись ты особо, ешь спокойно, думаю, пять минут погоды не сделают, если этот кот, как ты говоришь, пять дней уже не ест. Тем более, что ты его уже прокапал.
— И то верно.
Максим доел, и друзья отправились к коту. Петруччио, естественно, бесшумной тенью следовал за ними.
Спасение кота
Кот все также лежал и на появление каких-то людей никак не среагировал. Нет, одного человека он узнал сразу — врач. Который никак не отстает от него, грозится еще какую-то стому ему вставить, знать бы еще, что это такое. А вот второй коту был абсолютно не знаком, кот его раньше никогда не видел.
— Слушай, у тебя ведь операция скоро?
— Угу.
— И долго?
— Нет. Там ничего сложного, обычная кастрация. Просто я когда-то у них кота с того света, можно сказать, вытянул, вот и ходят теперь только ко мне. Даже, когда обычное дефабержирование надо сделать.
— А не поздновато ли?
— Что?
— Ну, дефабержирование делать. Вроде как молоденьких стараются этому подвергать обычно.
— А, нет, это уже другой кот. Тот спокойно живет и поживает, а этого они не так давно котенком подобрали. Теперь вот подрос, пора.
— Понятно, — Эдуард замолчал на какое-то время, стоял и смотрел на кота, который все также лежал безучастно. Даже катетер не пытался из лапы вытащить, хотя воротника на нем не было, — Слушай, давай тогда так сделаем: сейчас этого кота к тебе в кабинет перенесем. Я там с ним и пообщаюсь. К тебе-то никто не зайдет, пока ты на операции, а сюда — могут. Еще скажут, что я ку-ку, с котом разговариваю.
— Не скажут. Но, ты прав, в кабинете удобнее будет. Никто не помешает.
Кота со всем возможным удобством перенесли в кабинет, Максим ушел, а Эдуард остался.
И у каждого началась своя «операция». У одного — реальная, а у другого — по спасению кота.
Петруччио остался с Эдуардом, во-первых, и в операционную его бы не пустили, а во-вторых — интересно же, получится или нет у этого человека растормошить, расшевелить этого кота.
Эдуард уже битых десять минут разливался соловьем, пытаясь достучаться до серой усатой морды. Кот не реагировал, смотрел куда-то в одну точку и — всё. И Эдуард уже готов был отказаться, ну, не получилось, не получилось, бывает. Но он старался. Честно. И тут ему в голову пришла одна мысль.
— А знаешь, усатый, если ты считаешь себя самым умным и думаешь, что все повидал — ты ошибаешься. Нет, ты, конечно, можешь оставаться при своем мнении, но, вот что я тебе скажу: ты когда-нибудь видал людей, которые понимают кошек? Думаешь, нет таких? А вот скажи что-нибудь и проверим, есть или нет. Пойму я тебя или нет.
У кота была лишь одна мысль, чтобы от него отстали, а то стоит тут, балаболит не пойми о чем — люди, понимающие кошек, ха! Нашел дурачка, да кто в эти сказки поверит, нет таких людей. Вывелись все давным-давно. А он стоит тут, болтает. Поэтому кот и сказал лишь одно слово: отвали!
— «Отвали», как же! Не дождешься. Я сейчас тебе такое расскажу…
Кот заинтересованно поднял морду.
Когда Максим вернулся после операции в кабинет, то застал удивительную картину: кот, еще недавно не желавший жить, уплетал паштет.
— Как у тебя это получилось?
— Угостишь кофе, расскажу, а то что-то аж в горле пересохло.
Продолжение — «Как он, не ветеринар, смог помочь коту?» — см. ссылку ниже: