Иван Федорович Шультце – талантливый русский художник, чье имя долгое время было незаслуженно забыто. Поэтому в его биографии много неизвестных страниц и тайн. Но благодаря Фонду им. И.Ф. Шультце, созданному Беттиной и Вадимом Гончаренко, постепенно появляется новая информация о судьбе художника.
Как я и обещала в своей статье «Иван Федорович Шультце. 150 лет назад родился «волшебник света», сегодня расскажу всё, что мне удалось найти о личной жизни художника, а также несколько фактов из биографии, которые возможно помогут нам понять, почему так прохладно относились к Шультце в российских художественных кругах.
Напомню, что Иван Шультце родился в очень состоятельной семье. Его родители, обрусевшие немцы: почетный гражданин Санкт-Петербурга Фридрих-Карл Шультце (1834-1900) и богатая наследница рода Кенигов Шарлотта Елизавета-Катерина Шмидт (1846-1875).
Они венчались в 1872 году, и молодой семье был выделен отдельный дом на Васильевском острове, где Кениги владели множеством зданий. Дядя Шарлотты, «сахарный король» России Леопольд Кениг поручил перестроить здание и возвести дополнительные этажи. Руководил строительством архитектор Н.В. Трусов, и даже бабушка Шарлотты – Елизавета Кениг – активно участвовала в создании уютного гнезда для молодых.
Но их счастье оказалось недолгим. Через полгода после рождения сына Ивана, 15 апреля 1875 года, его мать скоропостижно скончалась. Отец уехал руководить сахарным производством Леопольда в Харьковскую губернию. Видимо там, в окрестностях села Тростянец прошло раннее детство будущего художника.
Информации о том, где учился Иван Шультце, я не нашла, но осмелюсь предположить, что это были лучшие гимназии и высшие учебные заведения того времени. Возможно, он, как и его ровесник Николай Рерих, учился в гимназии Карла фон Мая. Но это только МОЁ ПРЕДПОЛОЖЕНИЕ. Точно известно, что он получил техническое образование и стал инженером.
Но надо заметить, что в те годы в гимназиях, где учились дети из аристократических семей большое внимание уделяли их эстетическому развитию, в том числе учили и рисовать. А в доме, где жили Николай Иванович и Шарлотта Шмидт – бабушка и дедушка Ивана по материнской линии, которых он регулярно навещал, с 1882 до 1898 года жил и работал в своей мастерской Иван Шишкин. Здесь же бывало множество художников из Товарищества Передвижников. Поэтому, неудивительно, что юный Шультце начал писать этюды.
Но основным событием, подтолкнувшим Ивана заняться живописью, стала, как ни странно, неудача. В 1900 году, после смерти отца, он решил заняться предпринимательской деятельностью и вложился в крупный проект – строительство гидроэлектростанции на водопаде в Финляндии. Но банкротство фирмы и обман партнеров и подрядчиков привели к тому, что Иван Шультце оставил предпринимательство и занялся живописью. Он не только писал этюды, но и ходил по музеям и выставкам.
И в это же время он познакомился с женщиной, которая стала его музой.
Екатерина Михайловна Урлауб была замужем и уже имела четверых детей: сына и трех дочерей. Её супруг – Константин Францевич Урлауб – принадлежал к семье известного производителя оптики Ивана Яковлевича Урлауб. Они, кстати, также владели доходными домами в Санкт-Петербурге. И, вероятно, Константин являлся племянником Егора Федоровича Урлауб, художника из знаменитого золотого выпуска Академии 1871 года вместе с Репиным и Поленовым.
В результате романа с Иваном Шультце в 1905 году у Екатерины Урлауб родилась дочь, которая фамилию и отчество получила от законного мужа своей матери – Иоанна (Жанна) Константиновна Урлауб. После этого Екатерина быстро получила развод, была изгнана из дома и вычеркнута из генеалогического древа рода Урлаубов. Кроме Жанны она забрала с собой сына Мишу и одну из дочерей, которая позже всё же вернулась к отцу.
Иван Шультце и Екатерина Урлауб стали жить вместе.
Это как раз то время, когда Шультце начал брать уроки живописи у Константина Крыжицкого и познакомился с сестрой императора, Великой княгиней Ольгой Александровной Романовой.
В 1906 году Иван Шультце впервые показал свои работы на выставке в Академии художеств и получил поддержку от своей семьи. Александр Леопольдович Кениг не только скупал картины начинающего художника, но и сделал ему большой заказ – написать полотна для задуманного естествоиспытателем Зоологического музея в Бонне. Для этого он пригласил художника в орнитологическую экспедицию в Арктику.
Большая серия картин с изображением северной природы была выставлена в Академии художеств и большинство из них приобрел дядя художника.
Но несмотря на то, что у него пока лишь один почитатель таланта, Иван продолжал много работать, развивая идеи люминизма, полученные от своего учителя Крыжицкого и Архипа Куинджи, и создавая свои волшебные пейзажи.
Мне очень нравится его ранняя картина, написанная под Петербургом, «Берег озера на закате». Именно с этой работы началось моё знакомство с творчеством Шультце. Каким-то совершенно невероятным образом художнику удалось заставить меня поверить, что я стою у этого озера и наблюдаю заход солнца, последние лучи которого играют на песчаном берегу. Это очень реалистично, даже чувствуешь тепло заходящего солнца.
Картины Шультце стали покупать члены императорской семьи, Карл Фаберже и другие влиятельные люди. Были среди них и государственные деятели, которые оказывали семье художника практическую помощь. Так Владимир Гаврилович Глазов, бывший министр просвещения, помог сыну Екатерины Михаилу учиться в гимназии за казенный счет.
Но счастливая семейная жизнь закончилась вместе с революционными событиями 1917 года, которые перевернули судьбы миллионов людей. Иван Шультце с Екатериной и Жанной уехал из Петербурга в свое имение в Харьковской губернии. На окраине села Тростянец ещё в первой половине девятнадцатого века для князей Голицыных был заложен чудесный парк Нескучное. Здесь художник пытался найти вдохновение и в эти смутные годы.
Но слишком тревожное было время. Михаил, который ещё учась в кадетском корпусе встретил Первую мировую войну, был командиром кавалерийского эскадрона. Когда же началась Гражданская война он вместе со всем эскадроном перешел на сторону Красной армии, с которой и покинул родных при отступлении летом 1919 года. В Тростянец пришли деникинцы. Екатерина отправилась искать сына в Петроград. А Иван Шультце вынужден был ехать в Крым к младшему сыну Леопольда, Юлиусу, чтобы уладить какие-то денежные затруднения. Об этом мы узнаем из дневников Жанны.
Осенью тринадцатилетняя дочка Шультце пишет, что папа уезжает, а её с собой не берет, так как «придется ехать, может быть, на крыше вагона и т.д. Оставил мне пачку денег, обещал вернуться недели через две. Подали лошадей, папа запахнул шубу, обнял меня, поцеловал, и впервые я увидела на его глазах слезы. Таким он и остался в памяти навсегда…».
Понимал ли Иван Шультце, когда он отплывал из Севастополя во Францию, что навсегда покидает семью и родину? Я думаю, нет. Скорей всего, он надеялся, что всё наладится и он сможет вернуться или заберёт семью к себе. Но вышло всё иначе.
Шультце поддерживал переписку с женой и дочерью, тосковал по ним и мечтал о встрече. Подтверждением может служить картина «В парке», написанная в Париже в начале 1920-х годов. Обычно художник писал чистые пейзажи, а в этой работе он изобразил фигуры женщины и двух девочек – Екатерину, Жанну и приемную дочь, как воспоминание об их совместных прогулках.
Иван Шультце умер в 1939 году в Ницце. Не на много его пережила Екатерина Урлауб, она умерла в Ленинграде в первую блокадную зиму.
Михаила Урлауба после Гражданской войны пригласили преподавать в Коммунистический институт журналистов. Он стал видным советским журналистом, но в конце 1930-х был объявлен пособником Тухачевского, под командованием которого служил, и пятнадцать лет (по некоторым сведениям, семнадцать) провел на Колыме.
Семья Жанны также попала под репрессии. Её муж Борис Афанасьев был расстрелян. А Жанна получила восемь лет лагерей, и затем с дочкой Таней отправилась в ссылку в село Красные Баки Нижегородской области.
Жанна Константиновна умерла в 1967 году, а Татьяна Афанасьева, внучка Ивана Шультце, – в 2013-м. Обе они похоронены в селе Красные Баки. У бывшего директора местного краеведческого музея Ирины Кориной сохранились документы семьи, а также дневник Жанны, и несколько небольших работ художника. Эти этюды, написанные в последние годы на родине, вероятно, Жанна и Татьяна хранили у себя все годы, как дорогую память. Теперь они находятся в Краснобаковском историческом музее.
И всё же, почему художника не принимало художественное сообщество, почему его работы не приобретались в российские музеи и почему его имя было так быстро забыто на долгие десятилетия?
Не думаю, что скандальная связь с замужней женщиной тут играла значимую роль. Ведь его продолжали принимать в лучшем аристократическом обществе и с удовольствием брали его работы на выставки. А ведь его картины регулярно появлялись не только в великокняжеском дворце в экспозициях Общества памяти К.Я. Крыжицкого, но и на выставках Товарищества Передвижников.
И, возможно, именно близость к высокопоставленным особам и некоторая зависть художников отворачивала от него коллег. Представьте, что члены царской семьи приходят на выставку исключительно только для того, чтобы купить картины Шульце.
Да, и чисто внешне Иван Федорович сильно отличался от большинства художников того времени: всегда чисто выбрит и опрятно одет, в наглаженной рубашке и начищенных ботинках. К тому же его немецкая педантичность проявлялась и в работах: только качественные материалы, никаких небрежностей, детальная прорисовка всех мелочей и такая же аккуратная подпись.
Кстати, интересный факт: ранние работы художник подписывал И.Ф. Шультце или Iwan Fedorowitsch Schultze, для музея в Бонне – Hans Schultze, а после переезда во Францию – Iw. F. Choultse. До середины 1920-х годов он также аккуратно датировал картины, но после популярность его произведений сильно возросла, они отправлялись на разные выставки, и живописец перестал ставить даты. Поэтому теперь часто указывается приблизительный период создания картин.
/Эта информация вам может пригодиться, если вы вдруг захотите приобрести работу мастера, а они нередко появляются на онлайн-аукционах:)))/
Или вот цитата из статьи 1929 года Н. Н. Брешко-Брешковского «Поэт снега и солнца. Иван Шульце и его творчество»:
«Очередная выставка «Товарищества художников» была устроена во дворце Великого Князя Алексея Александровича. Великолепное царственное помещение, но в глухой части Мойки, далеко от центра.
Надо было выдумать какой-нибудь «трюк», дабы захватить и привлечь пресыщенных петербуржцев. Академик Крачковский, много живший за границей, человек практический, европейской складки, изобрел следующее:
Публика сама будет судьей выставки. Сама скажет свой приговор. Каждый зритель получит билетик, и подсчет этих билетиков выявит, кто из художников «Товарищества» наиболее популярен в широких кругах.
Результат конкурса был ошеломляющий в пользу Шульце. Он получил около 4000 голосов. Вслед за этим — громадный скачок вниз: около 500 голосов получил Крачковский, а уже вслед за ним шли Клевер и Берггольц»
Данная история многое объясняет. Порой так тяжело принять чужой успех.
И на мой взгляд, есть ещё одна причина, по которой к творчеству Ивана Шультце относились довольно холодно в среде российских художников.
Это сам люминизм. Ещё Иван Крамской писал Репину про картину Куинджи «Украинская ночь»: «Свет на белой избе так верен, так верен, что моему глазу так же утомительно смотреть на него, как на живую действительность: через пять минут у меня глазу больно, я отворачиваюсь, закрываю глаза и не хочу больше смотреть. Неужели это творчество? <…> Что хорошего в луне, в этой тарелке? Но мерцание природы под этими лучами – целая симфония, могучая, высокая, настраивающая меня, бедного муравья, на высокий душевный строй <…> Короче, я не совсем понимаю Куинджи». Надо признать, что передвижники в своем творчестве на передний план выдвигали общественно-политические темы и «красивость» пейзажей была им довольно чужда.
А картины Шультце вызывали и продолжают вызывать у публики исключительно радостные чувства.
И в завершение, ещё один любопытный факт. В конце 1920-х годов появилась информация о том, что французские исследователи под впечатлением от работ Шультце решили «провести разыскания, может ли картина быть использована для освещения гостиной в доме. <…> Предыдущие исследования ученых показали, что есть связь между таким светом, который производится электричеством и светом, который создается красками. За исследованиями с большим интересом следят ведущие представители декоративного искусства Франции, которые уверяют, что результат может быть революционным. Если обнаружится, что Шультце наткнулся на процесс, который по сути означает, что возможно, или частично возможно, освещение при помощи картин, мир искусства войдет в новую фазу существования».
Чем завершилось это исследование неизвестно, но однозначно можно сказать, что картины Ивана Федоровича Шульце продолжают дарить нам свой свет, делая нашу жизнь и радостней, и светлей!
А освещать человеческие души значительно важнее, чем гостиную.
С любовью, ваша Света В.
Приглашаю вас в свой Телеграм-канал. Если вы будете на него подписаны, то никогда не пропустите новые публикации и ещё много всего интересного
Подробный рассказ о творчестве Ивана Шультце можно найти в публикации
И напоминаю, что в галерее «Центр Искусств. Москва» проходит выставка «Иван Шультце. Мастер люминизма», приуроченная к 150-летию со дня рождения художника. Выставка продлится до 2 февраля 2025 года.
Галерея работает три дня в неделю: вторник, суббота и воскресенье с 12.00 до 18.00
