Вечером первого дня занятий за дверью послышался смех, стук, дверь широко распахнулась, и в нее вошла светловолосая девушка с короткой мальчишеской стрижкой.
Девушка обвела взглядом комнату и решительно взяла чемодан у сопровождавшего ее комсорга их курса Тулегена Надирова.
- Благодарю вас. Я остаюсь здесь.
Валя удивленно подняла тонкие брови.
- Почему это?! - осведомилась она, когда Тулеген вышел.
- Потому что здесь есть свободная койка,- ответила девушка, подняв голову, но движением настолько ответным на нерадушный прием, что Валя уже по одному этому почувствовала своеволие вошедшей.
- Мы ждем одну нашу сокурсницу,- солгала Алла, которой тоже не понравилось вторжение девушки.
Та неторопливо повернула к ней голову и, лениво растянув в насмешливой улыбке свои немного полноватые губы, произнесла:
- Во всех комнатах ждут "наших", а пока "ваши" приедут, побуду я...
- Странно...
- Ничего странного, не в коридоре же мне спать...
- Но место занято...
- Я об этом уже слышала...
- Можно найти место и в других комнатах...
- Сделайте одолжение, потому что самой мне это что-то плохо удается...
Девушка разговаривала спокойно, неохотно и, казалось, даже безразлично. Она прошла, раскрыла свой, наполовину заполненный бумагами, чемодан и, не обращая внимания на косые взгляды, принялась хозяйничать. Поставила на общую этажерку Стефана Цвейга, Чехова, Льва Толстого. Поинтересовалась, работает ли литературный кружок, заговорила, засмеялась, и, выяснив, что девушки никого не ждут, дружелюбно попросила:
- Девочки, я останусь в вашей комнате?
Такой оборот несколько примирял с нею и Валя великодушно разрешила:
- Оставайся, только не смейся так много, а то у меня в ушах какой-то звон.
- Вечерний зво-о-он, вечерний зво-о-он, как много ду-у-ум наводит о-о-он...- замурлыкала новенькая, бросив на надменную Валю мгновенный взгляд, и улыбка вновь тронула ее губы.
Передернув плечами, Валя вышла из комнаты, а встретив в коридоре Тулегена, набросилась на него.
- И зачем ты всяких хохотушек в нашу комнату приводишь?
- До сих пор было запрещено приводить к вам только Живанчик,- шутливо оправдался он.
- Еще не известно, какое из двух зол большее...
Их обогнали новенькая и Рая. Новенькая что-то оживленно рассказывала и так заразительно смеялась, что Валя укоризненно покачала головой.
- Ну что? Я не права? Хоть уши затыкай. От нее ведь и выходных не будет...
Тулеген не ответил. Он, улыбаясь, смотрел вслед новенькой. Сопровождая ее, он побывал в нескольких комнатах и, несмотря на то, что ни в одной из них мест уже не было, девушка не отчаивалась.
- Поехали дальше,- говорила она весело. Она спорила, просила потесниться, но разговаривала не огорчаясь, не теряя надежды и вела себя так, словно знала всех давным-давно...
- Чего разулыбался?- одернула его Валя.- Тебе что нравится ее развязность?
- Если веселость принимать за развязность, то в это придется упрекнуть не одну нашу девушку,- заметил Тулеген.
- По обильному смеху узнаются глупые,- напомнила Валя.
Но видя, что на него и это не подействовало, вернулась в комнату.
- Интересно, на каком факультете учится эта хохотушка? - поинтересовалась она.
- На отделении журналистики.
- Неужели все первокурсники такие?!
- А она не на первом, а на втором,- уточнила Рая.- Я ее уже в списках видела, Оленька Беляева.
- Так "Оленька" и написано? - насмешливо переспросила Валя.
- Нет, там написано "Ольга", но это имя ей не подходит. Ольга - имя строгое, а она такая веселая.
- Легкомысленная,- уточнила Валя.- "Подобна ветреной надежде, резва, беспечна, весела"... Надеюсь она хоть в другой группе?
- Нет, в нашей.
- Час от часу не легче,- вздохнула Валя, открывая книгу.
Но в это время в комнату, смеясь, влетела новенькая.
- Девушка, вы слишком много смеетесь,- сказала она, вставая.- Уж не находите ли вы, что чем больше смеха, тем больше извилин в мозгу?
Оля резко повернулась к ней.
- Представьте себе, нахожу. Кроме того считаю смех полезным для здоровья...
Глаза их встретились. Оля смотрела с вызовом.
- Уж не думаете ли вы в целях оздоровления устроить здесь комнату смеха? - поинтересовалась Валя.
- Думаю,- сощурилась Оля.
- А, по-моему, вам думать некогда,- заключила Валя.- Вы же все время смеетесь...
- А вы все пытаетесь сострить...- отпарировала Оля.
И Валя как-то сразу поняла, что эта девушка ей ни в чем не уступит, но странно, это открытие неприятным не было...
Неожиданно потух свет. Сразу стала слышна жизнь всего общежития. Шум в коридоре, голоса за окном.
- Ну как, дипломнички, устроились? - кричали со второго этажа.
Снизу отвечали.
- Прекрасно. Как старые волки советуем в случае неполадок обращаться в студсовет. А то знаете, что проректор по административно-хозяйственной части сказал: "Устройте первокурсников, а дипломники не разбегутся..."
- Значит, нас больше ценят,- задиристо торжествовали первокурсники, осмелевшие в темноте.
- Конечно, с вами им еще столько лет мучиться,- мудро охлаждали их самомнение старшекурсники.
- Эй, беспроволочный телеграф, замолчите, отдохнуть не дадут. Один вечер выдался, когда можно поспать, так они перекличку устроили...
Но ночную тишину продолжали нарушать шутки, смех, пение...
Девушки сходили к швейцару, узнали, что света не будет весь вечер и тоже начали петь. Вдруг из общего хора выделился высокий голос новенькой.
В комнате со стенами, украшенными трепетными тенями листьев, одна мелодия сменялась другой. Взволнованное ими воображение бродило по садам, где расцвела сирень-черемуха, переживало любовь, ярко вспыхнувшую в городе Сормове, разделяло тоску одиночества.
Музыкальная Валя не без удовольствия отметила, что выразительный голос новенькой волнует ее. В сочувствии к кому-то растворилось недовольство, обнаружив свою мелочность, и в мыслях появилась недоступная в другое время высота. "Странная особенность у песни,- думала она, вслушиваясь в тоскливые стенания женщины обреченной одиноко коротать длинную осеннюю ноченьку.- Ведь только новенькая раздражала своим легкомыслием и вот уже растравила душу перевоплотившись через песню в обездоленную женщину."
... Нет ни матушки, нет ни батюшки,
Только есть да есть одна зазнобушка,
Да и та со мной не в любви живет...
Вдруг волнующий голос сорвался. Валя даже вздрогнула. Плакала Оля. Она дрожала, зарывшись лицом в подушку. От неожиданности девушки повскакивали с коек и окружили ее.
- Что с тобой, Оленька! - поднимая ее за плечи, спросила Наташа.
- Ой, не надо! - простонала Оля и, упав, снова забилась в рыданиях. Плакала она откровенно и долго. Когда затихла, Валя приподнялась на руке и посмотрела в ее сторону. Оля спала. Только ровное дыхание время от времени прерывалось глубокими, отрывистыми вздохами. Она так наплакалась, что всхлипывала даже во сне...
Утром Оля встала раньше всех и, как ни в чем ни бывало, начала заниматься гимнастикой. Валя с любопытством посмотрела на нее, но пережитое выдавали только припухшие губы да блеск глаз.
Занималась Оля весело и шумно, разбудила всех, и девушки, лежа в постелях, наблюдали за нею. Ничуть не смущаясь, она привычно выполняла упражнения.
- Никогда не состаришься,- оживленно говорила она, растираясь влажным полотенцем.- Тело становится гладким, упругим, а холодное обтирание укрепляет нервную систему...
Эти давно известные истины в устах Оли звучали как-то особенно убедительно, и Валя, разнежено потягиваясь в постели, усмехнулась.
- Тебя можно использовать вместо рекламы: "В здоровом теле - здоровый дух."
- Если это заставит вас заниматься гимнастикой, пожалуйста.
- У меня лучший метод занятий утренней гимнастикой,- вставила Рая.- В умывальник бегу, там обливаюсь холодной водой и быстро мчусь обратно.
- И никакого эффекта,- сказала Оля, скользнув взглядом по ее сутуловатой фигуре.
- Почему, есть и эффект,- возразила Рая.- Насморк...
Все засмеялись и звонче всех Оля.
Когда вышли из комнаты, она, разбежавшись, скатилась по перилам всех трех поворотов лестницы и уже снизу улыбнулась спускавшимся в вестибюль девушкам.
- Сколько тебе лет? - спросила подошедшая к ней Рая.
- Почти двадцать...
- Выглядишь ты куда моложе!
- Беспечность спасает,- отшутилась Оля.
- Беспечность у тебя показная, а про себя, наверное, и горькие мыслишки имеются...- переходя на шепот, так как приближались девушки, произнесла Рая. - Вот потому-то ты и произвела невыгодное впечатление, особенно на Валю.
- Может быть, но я так мало беспокоюсь о том, какое я произвожу впечатление,- предупреждая всякую интимность, громко объяснила Оля.
- Разве тебе не хочется быть хорошей?
- Быть, но не казаться, а это не одно и то же,- подчеркнуто ответила она.