Суббота, вечереет. Я снова в электричке
Вагон насквозь простреливается солнцем. В вагоне смеются молодые люди и их девушки. Все мы едем в Москву
Напротив меня спит женщина неопределенных лет. Возможно, моя ровесница. Возможно, ей уже под 50. Женщина тихонько храпит. На ней все чёрное и зелёный рабочий жилет. Утеплённые штаны, зимние дутики. Женщина устала. Она, наверное, не думает о всяких глупостях, как я. Она работает и спит. На потребность в любви и нежности намекает только меховой брелок, торчащий из кармана куртки. Просто меховой пумпон; зачем он, если не для того, чтобы изредка прикасаться к чему-то трогательному?
Я выехала утром погулять по лесу. Город мне надоел. Город невыносим своей навязчивостью. Мне тяжело стало выходить в него в одиночестве, мне нужен кто-то, кто закроет меня собой от его бессердечной пустоты.
Ночью со мной случилось что-то непонятное. Я проснулась от дикой головной боли. Осознала, что болят и все мышцы. Вставать не хотелось, но и лежать в этом состоянии было невыносимо. Выползла из-под одеяла, полезла в темноте искать лекарства и градусник (я не могу сразу включать свет после пробуждения). Оказалось, температура под 38. Залила в себя парацетамол, для верности закинулась обезболом.
Легла, постепенно боль отпустила и я уснула.
Проснулась вялая, но как будто вполне здоровая. Поехала в лес.
В лесу вкусно пахло осенью и хвоей. Меня сопровождал случайно увязавшийся местный пёсель, из СНТ. Не хотелось уходить, но я замёрзла и снова почувствовала знакомую ночную боль.
Да и не только ее.
Побрела к электричке. Думала по дороге - зачем я еду домой? Что мне там, дома? И сейчас еду и не знаю, что мне там. Согреюсь, пожалуй. Выпью очередную порцию лекарств. Больше ничего.
Вернусь к тупой работе, наверное
Заполню ею этот пустой, голодный вечер
Порисую, например
Ну это не считая уборки
А может, организм сам уснет, и избавит меня от необходимости искать различные суррогаты смысла
Все
Приехала, пошла
Хорошего всем вечера
