Позвольте-позвольте!!! – может воскликнуть иной читатель. А разве фильм «Человек Омега» не был экранизацией романа Ричарда Мэтисона? Именно так. И экранизаций было три. Классическая – «Последний человек на Земле» с мага-звездой «старого кино» Винсентом Прайсом.
Современная – «Я – легенда», в которой есть очень сильная сцена, когда герой Уилла Смита скрывается от ночных кошмаров, укрывшись с ванной в обнимку со своей овчаркой, стараясь не слышать жутких звуков, что доносятся с тёмных ночных улиц из-за бронированных ставней.
И апокрифическая, которая была предпринята в 1970 году. И именно о ней мы будем рассуждать. Дело в том, что в «Человеке Омеге» меньше всего осталось от оригинального литературного произведения, но чувствуется опосредованное воздействие братьев Стругацких, а именно, «Трудно быть Богом».
Не слишком смелая версия, так как повесть была опубликована в 1964 году и о ней знали на Западе. По крайней мере, приблизительно в указанное время она произвела впечатление на немецкого режиссера Петера Фляйшмана, который приступил к работе над этим сюжетом много позже, уже в годы «перестройки».
Нет ничего нереального в том, что некоторые идеи также пришлись по душе Борису Сагалу. По крайней мере, это позволяет понять почему «вампиры» вдруг превратились в апокалипсическую секту, которая объявляет «крестовый поход» на науку. Точнее говоря, то, что от неё осталось в умершем мире.
В данном случае поведение полковника Нэвилла более напоминает Румату Асторского, решившегося вмешаться в дела «чуждого ему мира». Он являет собой не просто «сколок ушедшей цивилизации», но Символ Веры в прогресс, которому противопоставлены прошедшие мутацию сектанты, облаченные в чёрные балахоны.
Они именуют себя «семьей», что есть невольная отсылка к банде Чарли Мэнсона, который забил многофутовый гвоздь в гроб хиппизма. Только учитывая этот аспект сюжета, можно понять, почему полковник, оказавшись в кинотеатре, с тоской смотрит документальный фильм 1970 года «Вудсток».
В любом случае ему противостоят не «инфернальные существа», которые полагают полковника монстром, приходящим с лучами солнца (как это было в оригинальном романе), но луддиты-альбиносы, являющиеся выражением самого радикального Антимодерна. Ибо они проклинают всё, что связано с наукой и техникой.
Выжив в условиях биологического Апокалипсиса и «преобразившись», они полагают себя новыми избранными. Отголоски этой идеи можно было обнаружить во французском фильме «Мальвиль». «Человек Омега» вообще оказал большое воздействие на мировой кинематограф.
Его следы можно отыскать на обширном пространстве: от «Ночи кометы» до отдельных эпизодов «Путешествий в параллельные миры» (именно визуальных особенностей фильма, а не сюжетных поворотов романа).
Опять же надо ответить на вопрос: почему использована греческая буква «Омега»? Это обозначение финала (вспоминайте библейское «Альфа и Омега» - то есть начало и конец). И именно полковник не дает переродиться мутировавшему миру, который преисполнен гордыни и злобы.
