—Интересно, что на этот раз? Успеваемость упала или родители снова чем-то недовольны? – Одна из женщин устало опустилась на стул в приемной, которая потихоньку начала заполняться обессилевшими коллегами.
—Мне кажется, это из-за предстоящих праздников. Снова распоряжение дадут провести тематические классные часы, наделать фото, написать статьи для сайта. – Молоденькая учительница начальных классов сразу начала записывать в блокнот идеи.
—А я думаю, «песочить» нас будут. Я видела, в каком настроении директор прошел в кабинет. К нему делегация родителей утром заходила. Не думаю, что с таким багровым лицом он будет вещать про праздники. – Вставила свои «пять копеек» завуч, которая привыкла готовиться к худшему, чтоб не сидеть в напряженном ожидании.
—Ой, лучше бы вы этого не говорили. Теперь стало действительно страшно.
Срочное совещание никого не оставило равнодушным и каждый надеялся, что тема столь экстренного сбора касается не его.
—Проходите, коллеги! Рад вас видеть. Предупреждаю сразу – беседа будет неприятная. И, как выяснилось, ситуация оказалась куда серьезнее, чем я ожидал. – Директор открыл дверь в кабинет, приглашая коллег.
***
Маша была из тех, кто прекрасно знал свой предмет, любил детей и на работу ходил с удовольствием. Она выросла в семье учителей, поэтому знала некоторые секреты успешной работы. Мама всегда говорила, что учитель обязательно должен отдыхать, иметь хобби и стимул работать больше и лучше.
С отдыхом проблем не было – Маша с детства привыкла распределять нагрузку и находить время на себя. Стимула к работе тоже было хоть отбавляй. А вот с хобби всегда было сложно. Маше нравилось все и сразу. Она быстро загоралась, начинала что-то делать, а потом теряла интерес. Дома пылились коробки с материалами для рукоделия, на полке стоял фотоаппарат рядом с поваренной книгой. Но все это было не то и не могло увлечь настолько, чтоб «гореть» увлечением так же, как она «горела» своей работой.
Однажды, прогуливаясь мимо тренажерного зала, Маша наткнулась на объявление о наборе в группу по обучению восточным танцам.
—Вот это уж точно не то, что стоит попробовать! – Сказала себе девушка, но номер тренера записала и спустя несколько дней пришла на пробное занятие.
Девушки, пришедшие сюда раньше, смотрели на Машу с легкой усмешкой. Мальчишескую фигуру Маши сложно было представить в соблазнительном костюме для восточных танцев, но их пренебрежение только придало девушке уверенность.
Два часа пролетели не просто интересно, а супер увлекательно. Время проходило незаметно. Новые эмоции настолько захватили девушку, что она решила попытать счастье освоить новое хобби. Обычно ей хватало несколько недель на то, чтоб «загореться» и «перегореть».
На этот раз все было иначе. Чем больше девушка посещала танцы, тем больше ей нравилось то, что она делала. Маша с огромным энтузиазмом осваивала новые движения, стараясь тренироваться каждую свободную минуту. И однажды тренер предложила ей попробовать свои силы на небольшом концерте.
—Маш, мне кажется, тебе пора нести свое искусство в массы! Я могу организовать тебе участие в конкурсе для новичков.
—Вы серьезно? Я не думаю, что обладаю достаточным мастерством! – Засомневалась девушка.
—Ну и напрасно! У тебя отлично получается. Честно говоря, я давно не видела такой удивительной пластики и артистизма. А уж о твоем упорстве и говорить нечего. Ты можешь гораздо больше! Главное – не останавливайся. Ну что, попробуем поучаствовать в соревнованиях?
—Хорошо. Попробуем..
***
Первая победа придала уверенности в себе и желания продолжать работать. Несколько фото со своего выступления Маша даже загрузила в социальные сети. Вскоре Маша уже активно готовилась ко второму конкурсу, после которого случилось то, чего девушка не могла даже предположить. Одной из участниц оказалась мамой ученика Маши. Казалось, молодая женщина просто впала в ступор, увидев строгого педагога своего сына в полупрозрачной вуали и поясе с монетками. Маша вежливо поздоровалась и пожелала сопернице удачи. Однако в ответ получила лишь гневное молчание. Все выступление Маши женщина сняла на камеру, стараясь не упускать ни одного движения.
Уже вечером родительский чат гудел, как растревоженный улей. Родители возмущенно комментировали буквально каждое движение молодого педагога.
—Вот это у нас учителя! Похоже, платят в школе мало, решила пойти подработать в ресторан. – Возмущалась одна мамаша.
—Да она же не в ресторане танцует, а на конкурсе! Что такого-то? – Пыталась вставить логичный комментарий другая.
—И что? Она полуголая извивается на глазах огромного количества людей! Как это «что такого»? Это же аморально! Безнравственно! Она позорит гордое звание «учитель», – Не унималась третья.
Если в самом начале часть родителей еще пыталась заступиться за молодого педагога, то к ночи они были вынуждены замолчать и согласиться с мнением большинства – такому педагогу не место рядом с их детьми.
Утром наиболее сознательная часть родительской общественности отправилась в школу – беседовать с директором. Кто-то из родителей даже отправил видео выступления в местный паблик, сопроводив его всевозможными гадкими комментариями. В то время, пока Маша как ни в чем не бывало вела уроки, видео успело набрать несколько сотен просмотров и десятки комментариев. О том, что ее «позор» стал известен общественности, Маша не подозревала, сидя после уроков у кабинета директора. К сожалению, руководитель не вызвал девушку для личной беседы, решив, что публичное порицание перед всем коллективом подействует сильнее.
—Ну что, коллеги! У нас ЧП. Причем довольно крупное. Я даже не представляю, как буду выкручиваться. Решил собрать вас всех, чтоб коллегиально решить, как поступить.
Кабинет зажужжал, как растревоженный улей. Ничего не понимающие педагоги спрашивали друг у друга, что такого страшного могло случиться.
—Ни у кого нет мыслей, что могло произойти? – Казалось, директор специально усиливал напряжение, нагнетая все больше страха на коллектив. Окинув глазами присутствующих, он не добился ответа, поэтому продолжил сам:
—В нашей школе произошло вопиющее событие. Я даже не знаю, как по-другому его назвать. Один из наших педагогов совершил то, что просто не вписывается ни в какие рамки.
В кабинете повисла гнетущая тишина. Каждый из присутствующих судорожно пытался представить, какой его проступок мог стать причиной столь экстренного заседания. Маша была спокойна. Она прекрасно работала, не получала нареканий от руководства, ученики ее любили, успеваемость ее класса была на уровне. Даже с родителями не было никаких проблем. Но странное чувство тревоги и стыда за неизвестный пока поступок уже начинало разрастаться внутри. Она и подумать не могла, что причиной сбора могло быть ее хобби.
Между тем, директор продолжал нагнетать:
—Я давно вас предупреждал – на вас смотрят не только дети, но и родители, общественность. Поэтому так важно «держать марку». Вы не можете вести себя так, как обычные люди! Вы – педагоги! Еще весной я настоятельно рекомендовал вам не выставлять в социальные сети фото, которые могут вызвать неоднозначную реакцию. Большинство педагогов учли мою рекомендацию. Но некоторые ее не просто проигнорировали, но и совершили нечто, просто не вписывающееся ни в какие рамки!
На этот раз некоторые учителя начали аккуратно доставать телефоны, чтоб незаметно открыть свои страницы и в который раз просмотреть – не их ли фото сейчас будет подвергнуто «разносу». Чувство тревоги Маши уже вовсю говорило – пара фото в костюме явно не стоило размещать даже в закрытом профиле, где были только друзья и парочка «надежных» родителей.
—Мария Андреевна! Я смотрю, вы удивительно спокойны. Видимо, вам нечего стыдиться, нечего скрывать, и ваши социальные сети – образец благочестия и нравственности? – Казалось, директор уже не желал сдерживать интригу дольше.
—Виктор Иванович, я не совсем понимаю, какое именно фото вызвало ваше возмущение.
—Мое? Возмущение? Да мне некогда просматривать ваши профили. Хотя сегодня пришлось отложить дела и провести срочный мониторинг. И я пришел в ужас! Хотя мой ужас не шел ни в какое сравнение с тем, что испытали родители вашего класса, увидев ваше, скажем так, неподобающее поведение, запечатленное на видео! – Голос директора с каждой фразой становился выше на одну октаву.
Несколько пар удивленных глаз устремились на Машу, словно по команде.
—Видимо, речь идет о моем выступлении на конкурсе восточного танца? Но я не вполне понимаю, как мои увлечения вне школы могут стать причиной столь бурного негодования? Вместе со мной выступала мама одного из учеников. Ребенок даже сидел в зале и болел за маму…
—Да вы себя вообще слышите? Вы выступали полуголой перед своим учеником и даже не смущаетесь этого? – Потеряв самообладание, директор резко встал из-за стола, едва не опрокинув стул.
—Я выступала в костюме. Если мама ученика посчитала, что ребенок может видеть ее в таком наряде, почему мы обсуждаем меня? Или его чувства оскорбила именно я?
—Я не пойму, вы на самом деле не понимаете масштаб того, что случилось?
—Я не пойму, почему мои увлечения вообще кого-то волнуют? Я прихожу в школу в строгом костюме, почти не пользуюсь макияжем, ношу аккуратный скромный маникюр и прическу. Вне работы я – обычный человек. И могу заниматься тем, что мне интересно. В том числе – танцевать! Учитель – такой же человек! И имеет право на уважение его границ! – Машу искренне возмутили двойные стандарты в отношении увлечений педагогов.
—Границ? О каких границах вы говорите, если устроили это представление и даже похвалились успехами перед широкой аудиторией! Вы – опозорили звание учителя! Независимо от того, чем вы там увлекаетесь, надо всегда помнить о том, что в первую очередь вы – педагог! А это накладывает определенные обязательства.
Коллеги Маши, шокированные криками директора, примолкли и в конфликт не вмешивались. Тем не менее, краем глаза Маша заметила осуждение в глазах некоторых женщин. К счастью, были и те, кто не считал ее поступок достойным столь бурного обсуждения и столь громкого осуждения.
—Моя жизнь вне школы никак не характеризует меня как педагога. Если у вас есть ко мне претензии, связанные с работой, я с удовольствием их выслушаю. Но если вопрос только в моем хобби, прошу не пытаться навязать мне чувство вины.
—Да она еще огрызается! Опозорила школу, коллектив, меня лично и сидит, как ни в чем не бывало! – Директор рухнул на стул, глядя на коллег в поисках поддержки. Однако вопреки его ожиданиям, коллектив отреагировал неожиданно.
—Виктор Иванович, а что такого в ее танце? Молодая девочка, красиво станцевала, благо фигура позволяет. Вернуть бы мне мои двадцать пять, я б попыталась так же сделать. Но сейчас остается только завидовать! – Поддержала юную коллегу учитель истории, сидящая рядом с Машей.
Видео с танцем Маши уже успели посмотреть некоторые из присутствующих и не нашли в нем ничего порочащего.
—Точно! Сколько можно нас загонять в рамки! Мы что же, не люди? Родители при детях себе и не такое позволяют! Но им все можно, а мы ж учителя! – Подала голос учитель музыки, которая была несколькими годами старше Маши.
—Неужели вы не понимаете, на вас смотрят дети. Они у вас учатся, они на вас равняются, а вы позволяете себе эту аморальщину! – Директор не думал сдаваться так легко.
—Дети смотрят на своих родителей! И будут похожими на них, а не на нас. Мы даем знания по предметам. К этому у вас претензий нет, надеюсь? Мы не обязаны воспитывать детей. Этим должны заниматься родители. А у нас привыкли, что учитель весь комплекс должен организовать: научить, воспитать, развивать и высокие нормы морали привить! Не слишком ли много? А родители при этом позволяют себе расслабиться и переложить на нас всю ответственность! – Голос подала самая пожилая учительница, которая до этого молча слушала и не вмешивалась.
—Ольга Ивановна, я вас правильно понял – вы оправдываете поведение Марии Андреевны? Уж от вас-то не ожидал!
—Да, я оправдываю ее поведение. Потому, что нечего оправдывать! Девочка права - к ней нет замечаний по работе. А остальное – ее личное дело. Почему другие люди, уходя с работы, перестают быть специалистами и превращаются в обычных людей, а учитель должен «держать марку» в формате 24/7?
Коллектив снова загудел, поддерживая речь матерого педагога.
Директор решил дать коллегам пару минут высказаться, а затем – продолжил:
—Вы, несомненно, правы – мы такие же люди, как и все! Но в то же время мы не такие! Мы – образец для подражания! Всегда и во всем. Как мы можем нести детям светлое и доброе, если сами не придерживаемся элементарных норм морали?
—Да что же аморального было в танце? Мы видим подобные выступления с экранов телевизора, в социальных сетях. Вывески школы танцев висят по всему городу. В том числе их видят и дети. Почему же родители не возмутились и не потребовали избавиться от огромных стендов?
—Вы переводите разговор на совершенно иную тему! – Раздраженно заметил директор. Он рассчитывал на совершенно другую реакцию коллектива, поэтому не подготовился отбивать атаки коллег.
—Почему же? Насколько я поняла, суть претензии – откровенный наряд Марии Андреевны. Но ведь дети видят девушек в таких нарядах сплошь и рядом. В чем разница? Она же не перед детьми выступала, а на конкурсе. Между прочим, такими танцами занимаются даже дети. Может, подадим коллективную петицию против школы танцев?
Коллектив снова загудел, поддерживая совершенно логичную мысль. Маша готова была провалиться на месте. Но не потому, что сделала что-то неподобающее. Она не привыкла становиться причиной столь жарких дебатов, поэтому решила подождать, когда ей дадут слово. Однако, коллега, которая защищала ее активнее всех, решила, что собрание пора заканчивать ввиду «отсутствия состава преступления». Резко встав с места, она произнесла:
—Виктор Иванович, при всем моем уважении к вам, я не вижу причин сидеть тут дольше и перемывать кости коллеге, которая ничего аморального не сделала. У меня завтра важная контрольная, а мне надо еще стопу тетрадей проверить. Если вы не возражаете, я пойду домой!
Следом за первой, потянулись и остальные, видя, что директор не возражает. Когда кабинет опустел, Маша тоже встала и нерешительно сделала шаг в сторону выхода.
—Вы же понимаете, что эта история так легко не закончится. Только защищать вас я не стану! Если вас завтра вызовут в отдел образования, не надейтесь на подобный исход! – Директор кивнул на дверь, отпуская провинившуюся подчиненную.
Весь вечер Маша не могла прийти в себя, читая комментарии, которые оставили под видео ее танца. Казалось, некоторые родители окончили пансион благородных девиц и не могли удержаться от праведного гнева. Однако были и те, кто поддержал Машу, посоветовав родителям больше смотреть за тем, что они сами демонстрируют своим детям.
Несколько дней ситуацию активно обсуждали ученики и коллеги, но обещанного вызова в отдел образования все не было. Через две недели Маша все же смогла выдохнуть и продолжить спокойно работать, удалив свои страницы из соцсетей и забросив полюбившееся хобби…
Конец. Вы будете в курсе всех событий, если составите нам компанию в телеграмм
Благодарю за лайки, репосты и подписку на канал.