Люську утащил овертун.
Натэла сразу смекнула, что им повстречался оборотень, бывший когда-то человеком. И появился он не по своей воле – о том свидетельствовали связкой болтающиеся на шее лягушачьи тельца.
Кто-то из знающих и очень сильных вернул ему давно позабытое обличье и специально направил за подругами.
И теперь, чтобы вызволить Люську, Натэле важно было понять - какие цели преследовал истинный похититель.
В нынешнем своём состоянии Натэла мало что могла. Намечтала на свою голову "быть такой же, как все" – и получила желаемое.
И, конечно же, немедленно пожалела об этом.
Если бы Марина не купила очередную уродливую брошь, если бы Люська смогла удержаться от критики, если бы задетая сестра не решила их проучить - всё могло сложиться совсем иначе.
Могло, но не сложилось. И без толку теперь роптать...
Натэла не злилась на сестру. Разве можно злиться на стихийное бедствие?
На ураган или шторм? Нужно научиться избегать их по возможности или хотя бы вовремя отступать в сторонку, чтобы не задели.
Она сама виновата, что допустила этот инцидент, но разве уследишь за Люськой? Натэла хоть и осуждала её бесцеремонность и прямоту, но в тайне восхищалась бесшабашностью и безудержным оптимизмом подруги. К сожалению, эти качества частенько ввергали Люську в водоворот небезопасных событий. И нынешнее её исчезновение было как раз из таких.
В иное время Натэла могла бы с лёгкостью отыскать подружку. Но теперь, по воле сестры лишившись умений и возможностей, она сделалась беспомощной и неумелой.
Заслон, выставленный Мариной, оказался очень прочным, хотя видеть истинное Натэла всё же могла. Поэтому она собралась «прощупать» место, в которое их занесло по воле сестры. И хотя после подобных «погружений» в чужое и чуждое сознание она чувствовала себя как выжатая тряпка, всё же решилась попробовать. Ведь иным способом Люську не найти.
Мужичонка-овертун настойчиво зазывал их в деревню. Даже название приводил... Довольно забавное...
Малое Жабье!
«Нашенская деревня... Топтунов Лог...»
Значит, там есть и другие. Другие овертуны, а может кто и пострашнее, поопаснее их. Топтуны, например. Поднявшиеся утопленники.
Люську утащило именно в Малое Жабье. Натэла была в этом уверена.
В подобные деревеньки дорога всегда перекрыта, без провожатого туда не попасть. И поскольку такового у неё не имелось, Натэла решила рискнуть и попросить подсказку у леса.
Опершись спиной на крепкий ствол, она закрыла глаза и попыталась отринуть от себя все мысли. Не вспоминать Марину, не волноваться о Люське, забыть об усталости и обо всём, что раздражало... Не думать ни о чём. Расслабиться. Почувствовать себя корой... деревом... лесом...
Дождь усилился, но она не заметила этого. Вдыхала медленно и глубоко холодеющий воздух и представляла, что перед ней расстилается белое бесконечное полотно...
Не думать.
Отключиться от звуков.
Почувствовать пустоту. Окунуться в неё... слиться с ней... И бережно... осторожно нащупать ниточку... связь с местом, куда её занесло...
Натэла простояла довольно долго, и постепенно на белом полотне начал проявляться рисунок – всё те же деревья, тропинка, убегающая вперёд...
Натэла стремительно скользила над ней, огибая стволы, а лес всё не кончался... Он лишь постепенно редел, всё чаще стали попадаться широкие проплешины полян. Когда же вдалеке спичечными коробками слабо проявились убогие домишки деревни, что-то мягко толкнуло Натэлу в грудь, не давая приблизиться и рассмотреть их как следует, мешая понять, что это за место...
После неудачного сеанса Натэле потребовалось присесть. И она опустилась прямо на мокрый мох, ковром поросший вокруг пня со спящей змеёй.
Всё же, откуда она здесь? Почему не спряталась в нору? Не ушла глубоко под землю?
Розовые косички , украшающие голову рептилии, наводили на определенные мысли, и Натэла решилась на ещё один, совсем лёгкий эксперимент.
Подышав на ладони, она медленно поводила ими над змеёй, пытаясь почувствовать заключённого в ней человека. Но все усилия оказались бесполезными. Было ясно, что в теле змеи заключена женщина и только. Никакой другой информации «считать» Натэла не смогла.
Спала змея крепко и не проснулась даже тогда, когда Натэла потянула за косицу, обвивавшую шею. Убрать её не получилось, косица словно срослась с кожей.
Значит, не только превращенка, но к тому же и омороченная. Под насланным сном.
Снять его может лишь специальный, довольно сложный обряд. И в том случае, если известна причина, из-за которой с бедняжкой сотворили такое.
Не обертиха ли это?
Хотя вряд ли. Ведьма, умеющая оборачиваться, умна и осторожна. Она ни за что не станет спать в ином обличье да еще посреди леса. Значит - подневольная, обращенная силой.
Это не навод. Тот действует иначе. Здесь применили более сильное колдовство.
Кто же постарался – ведьма или колдун?
Лучше бы колдун. С ним проще договориться. А ведьма и слушать не станет, сразу почует соперницу, а уж если поймет, что утратила силу...
Дождь заметно усилился. Темнота растворила деревья.
Нужно было что-то решать — или искать, где переждать ночь или выдвигаться на поиски деревни оборотней.
Натэла склонялась ко второму варианту, собиралась довериться внутреннему чутью и опыту, но прежде решила позаботиться о змее.
Оставлять её здесь было опасно. Но взять с собой – невозможно. Натэла знала, что тревожить погруженных в насланный сон людей нельзя. Оставалось лишь набросать поверх спящей сухие листья и уложить мох. И навертеть что-нибудь вроде знака, по которому можно будет её найти.
В кармане жакета лежал любимый шёлковый платок, и Натэла повязала его на торчащий сбоку сучок, крепко затянув несколько узлов.
За этим занятием и застал её бравый дедок, вынырнувший из тьмы и волочащий за собой тележку с овощами.
- Гляди-ка, красавица ходить! – дедок даже присел от удивления. – Ты откеда же взялася здесь, девка?
- Я заблудилась, - коротко ответила Натэла ничуть не испугавшись.
Дедок был самый обычный - невысокий и щуплый, с растрёпанной сивой бородой.
- Заблукала? А не брешешь? В такой одёже да с такой цацкой по лесу не шорохаются.
– Зуб даю – не брешу, - в тон ему ответила Натэла. – Вы не подскажите мне про одну деревню? Малое Жабье называется.
- Малое Жабье? – вытаращился на неё дедок. – Сколько годочков про неё не слыхал. На кой оно тебе сдалося? Лучше до Ермолаево пойдём. Сейчас брательнику овощи сгружу и отправимся. Давай и ты со мной за компанию. Соглашайся, девка.
- А брательник ваш здесь? В лесу живёт?
- Тута. – дед поскреб в бороде и снова взялся за тачку. – Ты вот что, девка, дождись меня. Я мигом обернуся. Разгружу прицеп и назад.
- Я с вами пройду...
- Ну, пошли. Я мигом. Обещаю. Передачку передам - и в Ермолаево. Здеся места особливые. Разломы. Переходы. Аномалии всякие. Но Ермолаево наше основательное. На месте стоит. Никуда не девается. Нормальная деревня. И люди хорошие. Вот, скажем, взять хотя бы девчат...
- Давайте их позже возьмем, - попросила Натэла. – Пока я окончательно не промокла. Мне бы высушиться и согреться. И выпить чего-нибудь теплого.
- Прости, девка! Люблю языком почесать. Сейчас брательнику скину передачку и пойдём. Он тут близко дожидает, у границы.
Дед шустро просеменил вперёд и негромко присвистнул. Почти сразу раздалась ответная трель, и из темноты выскользнул неприметный мужик, как показалось Натэле - много моложе дедка.
Обнявшись с дедом, он перевалил овощи в корзину, а взамен вручил небольшой потёртый мешочек. И не сказав ни слова, снова скрылся в ночи. На Натэлу брательник лишь покосился мельком, не проявив никакого интереса. И она была этому рада - не хотелось ни перед кем объясняться и придумывать причину своего появления.
- Вишь, как мы быстро. Брательник табачку передал. До того крепкий у него табачок! Столько до него охочих! Ты, слышь, не соврала мне про Жабье-то? Не уж и вправду туда собираешься?
- Собираюсь. – не стала обманывать Натэла. – Только не знаю дороги.
- Не пропустит тебя. Гнилое место.
- Отчего – гнилое?
- Да как сказать... – дед легко трусил по тропинке, прекрасно ориентируясь среди темноты. Натэла старалась от него не отставать, и даже немного согрелась.
- Я мальцом пыль гонял... – начал рассказывать дед. – Лазил где ни попадя. Ну и подслушал один разговор... Всего уже не упомню... Только про Жабье речь велася. Вроде староверы там обреталися. Давным-давно. Они тогда от власти в леса уходили, по своим законам и обычаям жизнь вели. И вроде ведьма к ним прибилася... Так говорили...
Дед сделал паузу, явно ожидая вопросов, но Натэла молчала, и он даже рассердился немного.
- Я туточки тебе такие страсти расписываю, про ведьму поминаю, а ты хоть бы вздрогнула что ль!
- Я и дрожу. От холода. Вы не отвлекайтесь. Рассказывайте дальше.
- Рассказывайте... – передразнил дед. – Всё ж таки подозрительно мне твоё появление! Ночью. В лесу. На разломе! Но с тем пусть девчата разбираются. Вот доставлю тебе к ним и объясняйся.
- Вы говорили о ведьме... – напомнила ему Натэла.
- Помню. Нет у меня склероза. Ведьма в деревеньку к ним пришла. Хотя утверждать не возьмуся. Может, она с самого начала среди них была? Только скрывалась до времени. А потом осмелела, в силу вошла, но не заладилось чтой-то... Ополчился на неё народ... Погнал прочь. А она им возьми и отомсти. Чары навела. Обернула всех в жаб да лягух!
Дедок примолк, ожидая реакции на свое сенсационное сообщение, но Натэла его удивила, сообщив, что у ведьм это общепринятая практика.
- Им еще повезло, что в лягушек. Могла бы в деревья обратить. Или в дым... Очень специфические ощущения. Поверьте.
- Чегой-то? - дедок покосился с опаской и на всякий случай сдал чуть в сторону. Натэла усмехнулась про себя, но сделала вид, что ничего не заметила.
- И что же ведьма? – спокойно поинтересовалась она.
- Дак что ж... Их обратила, и сама, слышь-ка, сгинула! Больше не видал её никто. Тогда что-то еще говорили, да я позабыл. Заглохла память с годами... – дед виновато развел руками и вздохнул.
- А в ту деревню кто-нибудь потом наведывался? После того, как всё произошло?
- Не-е-е. Она ж сокрытая. Не каждому покажется... – дед кашлянул и вдруг тоненько вскрикнул. – Вспомнил! Вспомнил! Сказывали бабки, будто ведьма не всех обратила. Кто-то из мужиков на охоте был. Бабы ягоды, грибы собирали... Вернулися – а родни и нету. Они – искать, за дома, в огороды подались... А там болото... Ну, и того... все как один потопли... Вот!
С тех пор деревня и заглохла. Сами-то жители обернуться обратно не могут. Тута особенное слово нужно. Ну, и колдовство какое. Куда ж без колдовства...
- Точно... – вздохнула Натэла. – Без колдовства никуда...
Неправильно истолковав её настроение, дед припустил ещё быстрее и подбодрил на бегу:
- Ничё, девка. Почти пришли. Сейчас Ермолаево родное покажется. Сдам тебя на руки бабе Оне. И накормит тебя, и отогреет, и спать положит. Всё как полагается.
Дождь разошёлся во всю силу, и когда вдалеке показались тёплые огоньки деревенских домишек, промокшая насквозь Натэла обрадовалась им как самому желанному подарку. Она надеялась, что незнакомая баба Оня тоже знает о деревне оборотней и сможет дополнить деталями скудный рассказ деда.
