Андрей и Маша ждали Карла в городе, он подъехал на поезде.
Они стояли на перроне, Маша волновалась, и тут увидела в толпе выходящих пассажиров немолодого мужчину, с благородной сединой, очень похожего на отца, только старше.
Он безошибочно определил, где стоит внучка, и уверенно пошел к ним.
- Ну, вот и я, долетел. Здравствуй, внучка.
Маша посмотрела, и, повинуясь какому-то порыву, бросилась к деду. Они обнялись, она заплакала, у Карла тоже были слезы на глазах.
- Господи, счастье-то какое, что ты жива, что ты есть у меня, - вздохнул он.
Андрей выждал, когда схлынет поток эмоций и тактично покашлял.
- Ой, это Андрей, мой жених.
Кард цепко глянул на мужчину. Как позднее сказал Андрей, словно препарировал, разложил на молекулы и обратно собрал.
- Здравствуй, Андрей, - протянул он руку.
Андрей уверенно пожал ее в ответ.
До дома они доехали быстро, зашли в дом. Варфоломей плавно перетек из угла, Карл удивленно поднял брови:
- Ого, какое чудо, настоящий хранитель рода. Такая редкость.
- Но это не он приезжал, - вдруг сказал Варфоломей.
- Давайте так, - решительно сказал Маша. – Вы с дороги, есть душ, Андрей баню натопил. Что вы предпочитаете?
- Боже, баня, настоящая, сколько лет я в ней не был. Конечно, баня.
***
на Литрес вышли книги Берегиня -2
***
- Тогда в баню, потом ужинать, и поговорим, Вы расскажете мне все.
- Не смею настаивать, но мне было бы приятно, Маша, если бы ты называла меня дедом и на ТЫ.
Маша прислушалась к себе. Да, так будет правильно.
- Я постараюсь. Буду, конечно, сбиваться. Но постараюсь, так будет правильно.
Вечером, когда сумерки опустились на землю, Маша зажгла бра на стене, верхний свет никто зажигать не хотел, Карл, удобно устроившись на кресле, сказал:
- Андрей в курсе о наших особенностях?
- Они даже дружат с Варфоломеем.
- Да, редкий тип людей, без которых нам было бы трудно. Это счастье, что вы встретились. Но об этом потом. Ты хочешь узнать обо мне и бабушке? Начну сначала. Весь рассказ неразрывно связан со мной, моим родом.
Я родился во Франции, не в Германии. Мама моя была русская, отец – немец, но они расстались сразу после моего рождения. Меня воспитывала мама и мой дед, папин отец. Да, так получилось, что мама и отец расстались, но мама и дед полюбили друг друга. Это были очень странные отношения. Мама была просто человеком, безо всякого дара. Но своим присутствием она усиливала деда, делала его сильнее, чище.
Мы маги крови. Вы о таком не слышали. Я могу управлять кровью, фактически все о ней узнать. Могу сделать так, что кровь станет как кисель, и человек не выживет, или сделать ее жидкой, как проточная вода. По крови можно найти любого. Это дар, и это проклятие нашего рода. Мы не можем не принять и не использовать этот дар, иначе он нас выжжет. И мы погибнем. Неважно, как это произойдет, но 35-летие никто еще не пережил, из отказавшихся пользоваться даром. Я не принимал его долго, и не то, что не хотел. Нет, я все о нем знал, и готов был принять. Просто планировал это сделать позже. Этот дар является одновременно проклятием, меняет качество жизни.
Так что я был обычным парнем, когда тут учился, а твоя бабушка, как я понял позднее, тоже не спешила принимать знания от матери, да и не хватало у нее сил для этого.
Мы полюбили друг друга, стали встречаться. Ко мне приехали дед вместе с отцом. Деду оставалось жить недолго, и он должен был помочь мне принять дар. Я честно сказал Верочке, что у меня родовые особенности, и мне надо уехать. Она видела моего деда, и, когда я вернулся, то узнал, что она перевелась на заочное, и исчезла, отказывалась со мной видеться. Видимо, поняла, что у деда есть дар, который ей не нравится, решила так оградить ребенка от общения с такими как мы, спасти его.
Дар я принял, но потерял любимую. Больше я никогда никого не полюбил, и не встретил. Да и не стремился. Занимался научными изысканиями, особенностями крови, ставил опыты, помогал людям. Ведь такие способности можно направить и во благо.
Отец мой сказал, что у меня есть наследник, сын. И я тогда точно понял, что Вера испугалась, и, возможно, ребёнок родился. Я какой-то период ездить не мог, так уж принято, был уязвим, пока не научился на практике полностью владеть своими способностями. Отец был склонен еще и к некромантии, к экспериментам с умершими. Мне это не нравилось, как-то это неприятно. Мне ближе медицина, и я поступил учиться уже во Франции, после России. Вы спросите, зачем я поехал в Россию? Мама хотела, чтобы я знал ее Родину, знал язык и обычаи. И да, у меня есть гражданство России, я давно его получил.
Отец мой приезжал к твоей прабабушке, искал Веру и внука, но его встреча с твоей прабабушкой прошла неудачно. Он вернулся невероятно злой, и как бы это сказать… обожжённый светом, что ли. А свет для мага крови и некроманта не прошел добром, свет словно выжигал его кровь, его дар и его самого. Мне свет не страшен, но он избрал тьму, причем самые неопрятные ее стороны.
Веру я хотел найти не только потому, что люблю. Сын, мальчик, у него точно был дар, я это чувствовал. Но она, видимо, решила, что если изолирует его от нас, то спасет. Это была ошибка. Дар не ощущается, пока его не примешь. Он, я так понимаю, не пережил 35-летие.
- Да, не пережил. Автомобильная авария.
- Но вот в чем вопрос: у нас в роду никогда не рождались девочки, только мальчики с даром. Один или два, не больше. Обычно один.
Варфоломей мурлыкнул:
- В этом роду – только девочки.
- Какая особенность?
- Видящая правильный путь. Не предсказывающая будущее, а в моменте.
- Ого, это редкость.
Андрей хмуро сказал:
- Я так понял, что дар в крови наследуется мальчиком, спит, и его надо принять. А девочек никогда не было. Как узнать, есть ли дар у Маши? Терять мне ее совсем не хочется.