Просившие, дождались. Продолжение второй главы романа (?) Три стрельца. По мотивам произведений А. Дюма и не только. Вот тут начало второй главы. А здесь самое начало произведения.
******************************************************************************************
- А здесь ли двор Урускан мурзы? Данияр окинул взглядом молодца. Роста тот был если не великанского, то очень уж к нему близкого.
- Кого ищешь, парень? – явно скучая, ответил ему разряженный, словно на праздник стрелец. Хотя Пасха, надо заметить, прошла уж с неделю как назад, на нём был новый, красный, голландского сукна кафтан, застёгнутый на груди малиновыми шнурками длиною в одну четверть и шапка с бобровой опушкой. Кафтан был подпоясан матерчатым кушаком с золотым шитьём, бахромой и кистями на концах.
- Я смотрю, ты здесь человек нездешний… А ну-ка, назовись, да скажи с чем пожаловал. С этими словами он положил руку в перчатке коричневой кожи на тыльник сабли.
Изо всех сил пытаясь показать безразличие к этому жесту, Данияр всё же с большим неудовольствием отметил про себя свой чуть дрогнувший голос.
- Я Данияр, сын Авдулов. Ищу Урускан мурзу.У меня к нему важное дело. Само собой, получить службу у такого ближнего к царю боярина Данияр считал делом важным. Про то, что бумага, писаная данишмендом Исой со слов отца, потеряна, Данияр, естественно, распространяться не стал.
- Кого? - с неподражаемой интонацией протянул стрелец.
- Боярина Якова Куденетовича - торопливо поправился Данияр - Уж скажи, Не будешь ли ты так добр, и не передашь тому про меня?
- А что за дело?
- Важное - повторился Данияр, и добавил, понизив голос - У меня к нему письмо.
- Так давай свою грамоту сюда - стрелец протянул руку, и, повернув голову во двор, крикнул.
- Эй, Василей. Прими грамоту вот.
С широкого крыльца, задевая локтями снующих просителей и гонцов, спустился ещё один стрелец с бердышом в руках.
- Экий у тебя кушак нарядный, Протас –с таким кушаком прямая дорога в сотники – совершенно не торопясь получить письмо, промолвил он - да и шапка, смотрю, у тебя важная.
- Нужно же куда-то девать отцовское серебро – небрежно ответствовал Протас – а мне всегда нравилось золотое шитьё.
- Так уж и отцовское, скажи лучше какой-нибудь купеческой вдовушки, а то и бери выше –стрелец подмигнул Данияру и вновь обратился к Протасу - Поговаривают, ты зачастил в Новгородскую сотню.
- Нет, нет. Я купил его на Персидском дворе за свои деньги. Да вот и Рамизов подтвердит, он видел меня тогда в Китай-городе.
- Ведь так, Андрей? – спросил Протас у ещё одного подошедшего стрельца. Стрелец этот отличался от него до полной противоположности. Роста он был небольшого, телосложением хрупок. Тёмные глаза его будто бы смотрели куда-то вдаль, мимо собеседника. Говорил он тихо и медленно, улыбаясь какой-то по детски простодушной улыбкой. Если бы не стрелецкий кафтан и сабля, Данияр принял бы его за послушника, живущего на монастырском подворье, коих в городе было немало. На вопрос своего приятеля он кивнул и немного нараспев сказал.
- У Ильинских ворот.
- А что, где грамота? – спохватился спустившийся с крыльца стрелец. Данияр замялся.
- Грамота была, и писана была самым наилучшим образом, но – тут Данияр понял, что рассказать про свои злоключения в Коломне, это выставить себя не в самом лучшем свете, и замолчал. Спросивший некоторое время смотрел на смущенного юношу.
- Э, нет парень, так не пойдёт – наконец произнёс он и, потеряв интерес к просителю, не церемонясь, повернулся спиной и продолжил разговор с приятелями.
- Слышал я, что лекарь царский, Артамон, с Венеделевым бывшим подмастерьем лаялись, чуть не до волос драния. Вот потеха, посмотреть бы, как мужи ученые диспут на кулаках ведут.
- что же они не поделили, свои склянки?- усмехаясь, спросил Протас – так пусть пропишут друг другу кровопускание.
- Может и так – отвечал повернувшийся спиной к Данияру стрелец – А может быть дело совсем в другом. Он многозначительно обвёл взглядом собеседников и продолжал.
- Венеделев подмастерье кричал, что Артамон ему денег должен, а тот ни в какую. Де, ты в соседней комнате был. А тот говорит, порошок красной охры, да белила гишпанские для притираний я составлял.
- А как поняли-то их, они же по-немецки, небось, лаялись, не по-нашему? – удивился Протас.
- Да и по-нашему, и по свойски. Да только был там тогда неподалёку Михей, он несколько лет тому назад Венделия Сабелиста до немецкой границы возил, охраняя по приказу царскому, так он по-немецки, как по-нашему шпарит.
- Постой. А Сабелист этот, кто таков, запутался я в этих дохтурах – озадаченно проговорил Протас.
- Царский врач покойного Михаила Фёдоровича, я же тебе его показывал – вступил в разговор Андрей Рамизов.
- Да столько немцев при дворе развелось, что всех и не упомнить – смутился Протас.
- Этот особенный. Впрочем, разговор не о нём, а о его подмастерье. Его на днях зарезали на Поганом болоте.
- Или в другом месте, а потом принесли туда – продолжил Андрей.
- И что с того? В Москве почитай каждую ночь кого-то режут – хмыкнул Протас.
Данияр невольно поёжился, вспомнив, что жилище его находится совсем неподалёку от того места про которое говорили стрельцы.
- Да только не царских лекарей, кои царских невест смотрели. И не всяких, а дочь воеводы Всеволожского.
Данияр понял, о чём шла речь. В Сасово много было разговоров о том, что царь выбрал в невесты Евфимию, дочь Касимовского воеводы Рафа Родионовича. А так как Касимов был не далее чем в семидесяти верстах от дома его отца, то он знал все подробности. После того, как Евфимия упала в беспамятстве при царе, придворный лекарь объявил, что Евфимия больна падучей и в невесты царю не годна. На самом же деле никто в семье воеводы не болел. Об этом знал весь Касимов и окрестности. А вот то, что всесильный дядька царя боярин Морозов, после того как царь женился на Милославской, женился на её родной сестре, говорило о многом. А тут ещё разговоры про какие-то порошки и лекарей. Мысли эти живо пронеслись в голове юноши.
- Но постойте – говоривший огляделся вокруг, задержав взгляд на Данияре - Разговор этот не для всяких ушей.
Данияр, пожал плечами и вдруг решительно сказал.
- Если разговор этот касается каким-то образом князя Черкасского, то знайте, отец мой приказал служить и слушаться его, как царя или самого себя. Для того и приехал я, поступить на службу к Якову Куденетовичу. А грамота, что ж, была у меня грамота. Да только ограбили меня в Коломне. Лучше бы деньги забрали.
- Ээй, малый!- Вдруг донеслось с высокого крыльца. За разговором стрельцы не сразу увидели вышедшего в окружении дворовых самого князя услышавшего слова Данияра.
- Не из Касимова ли ты случаем пожаловал?
- Если быть точным, из Сасова боярин – Данияр поклонился в пояс.
- Зайди ко мне через часок другой, пропустите его – с этими словами Яков Куденетович отправился в домовую церковь.
продолжение следует...
З.Ы. Судя по статистике продолжают читать 77 человек.
Буду рад комментариям ))) если было интересно ставьте лайк и не забывайте подписаться
Ссылка на статьи по русскому средневековью
Желающие могут посодействовать автору материально 😉
альфа банк 2200 1523 3511 6904 Алексей С
