— Ну и что ты на него уставилась? — Елена, очнись! - Ирка толкнула меня локтем, едва не выбив бокал с шампанским.
— Да ты что? Я просто... — я запнулась, поняв, что краснею, как школьница.
— "Просто", говоришь? А я вижу, как ты на нового айтишника глазеешь уже полчаса!
Чёрт. Неужели это так заметно? Я украдкой бросила взгляд на другой конец зала, где в окружении молодых коллег стоял ОН. Андрей. Высокий, подтянутый, с копной вьющихся тёмных волос и улыбкой, от которой у меня предательски подгибались колени.
— Ир, прекрати. Мне пятьдесят, а ему от силы тридцать пять. Это смешно.
— Ага, особенно то, как ты краснеешь, просто обхохочешься! - хихикнула подруга.
Я попыталась сосредоточиться на музыке, на людях вокруг - на чём угодно, лишь бы не думать о нём. Господи, что со мной? Я же взрослая женщина, успешный маркетолог, мать взрослой дочери. А веду себя как влюблённая девчонка.
Внезапно музыка сменилась на медленную композицию. Танцпол начал заполняться парами.
— Разрешите пригласить вас на танец? — низкий голос заставил меня вздрогнуть. Я обернулась и встретилась взглядом с тёмно-карими глазами Андрея.
— Я... — я растерянно посмотрела на Ирку, но та уже отошла, подмигнув мне. — Да, конечно.
Его рука легла мне на талию, и я почувствовала, как по телу пробежала дрожь. Мы двигались в такт музыке, и с каждым шагом я ощущала, как реальность растворяется, оставляя только нас двоих.
— Вы потрясающе танцуете, Елена, — его шёпот обжёг мне ухо.
— Спасибо, вы тоже, Андрей.
— Может, перейдём на "ты"? Всё-таки коллеги.
—Наверное, ты прав... — я запнулась, чувствуя, как сердце бьётся где-то в горле.
Танец закончился слишком быстро. Мы стояли, всё ещё держась за руки, не в силах разорвать зрительный контакт.
— Елена, я... — Андрей сделал глубокий вдох. — Может, встретимся как-нибудь вне работы? Просто поговорить?
Я застыла, не зная, что ответить. В голове пронеслась тысяча мыслей: "Что скажут люди?", "А как же разница в возрасте?", "Что, если это просто шутка?". Но глядя в его глаза, я поняла, что хочу рискнуть.
— Да, - выдохнула я. — Давай встретимся.
Солнечные лучи играли на поверхности кофе, пока я нервно вертела чашку в руках. Летняя веранда кафе была полна людей, но я их не замечала. Все мои мысли были об Андрее и о том, что я здесь делаю.
— Прости за опоздание! — его голос вырвал меня из раздумий. — Эта пробка просто кошмар.
Он сел напротив, улыбаясь той самой улыбкой, от которой у меня слабели колени. В джинсах и простой футболке он выглядел ещё моложе, чем в офисе.
— Ничего страшного, я сама только пришла, — соврала я, хотя на самом деле сидела тут уже полчаса, изводя себя сомнениями, что он не придет и это была шутка или издевательство.
— Знаешь, я очень рад, что ты согласилась встретиться, — Андрей наклонился ближе. — С того момента, как я увидел тебя в офисе, не мог перестать думать о тебе.
Я почувствовала, как краска заливает щёки. "Боже, Лена, возьми себя в руки! Ты же не школьница на первом свидании!"
— Андрей, я... - я сделала глубокий вдох. - Не думаешь, что это немного странно? Я же старше тебя...
— На сколько? — перебил он меня. — Десять лет? Пятнадцать? Какая разница? Я вижу перед собой красивую, умную женщину, с которой мне интересно. Разве это не главное?
Его слова были как бальзам на душу, но червячок сомнения всё ещё грыз меня изнутри.
— А что скажут люди? Коллеги? - я нервно поправила прядь волос.
— А нам обязательно всем рассказывать? — он хитро подмигнул. — Давай просто узнаем друг друга получше. Без лишних глаз и сплетен.
И мы узнавали. Встреча за встречей, разговор за разговором. Оказалось, что у нас много общего: от любви к итальянской кухне до страсти к путешествиям. С Андреем было легко и интересно, как ни с кем другим за последние годы.
Но чем ближе мы становились, тем труднее было скрывать наши отношения. В офисе начали ходить шепотки, косые взгляды преследовали меня в коридорах.
— Ты видела, как она на него смотрит? — донеслось до меня однажды из-за кофемашины. — Как кошка на сметану.
— Да уж, седина в бороду - бес в ребро, - хихикнула её собеседница.
Я сжала кулаки, чувствуя, как внутри закипает гнев. Хотелось развернуться и высказать им всё, что я думаю об их узколобости. Но вместо этого я молча прошла мимо, высоко подняв голову.
Вечером того же дня я сидела на кухне, бездумно листая ленту в телефоне, когда раздался звонок.
— Мам, это правда? — голос Кати, моей дочери, звучал напряжённо.
— Что правда, милая? — я попыталась придать голосу беззаботность, хотя сердце уже ушло в пятки.
— Что ты встречаешься с каким-то молодым парнем с работы? Мне Ирина позвонила, сказала...
Я будто окаменела, земля начала уходить из-под ног. Ирка. Моя лучшая подруга. Как она могла?
— Катя, послушай...
— Нет, это ты послушай! — в её голосе звенели слёзы. — Как ты можешь? Он же ровесник мне! Ты о чём думаешь? Хочешь стать посмешищем?
Каждое слово било, как пощёчина. Я пыталась что-то сказать, объяснить, но Катя не слушала.
— Мне стыдно за тебя, мам. Просто стыдно, — и она бросила трубку, а в моей голове она будто с треском разбила какое-то важное для меня зеркало, так был резок и пронзителен звук тишины после нашего разговора.
Я сидела в оцепенении, не в силах пошевелиться. Телефон выскользнул из рук и с глухим стуком упал на пол. В голове крутился водоворот мыслей и эмоций. Стыд, обида, гнев - всё смешалось в одну болезненную массу.
Звонок в дверь вырвал меня из оцепенения. На пороге стоял Андрей, с букетом любимых пионов и обеспокоенным выражением лица.
— Лена, что случилось? Я звонил, ты не отвечала...
Я молча впустила его, чувствуя, как предательски дрожат руки.
— Андрей, нам нужно поговорить, — мой голос звучал чужим и далёким.
— Конечно, — он сел рядом, взяв меня за руку. — Я весь внимание.
Я глубоко вздохнула, собираясь с мыслями. И тут до меня донеслись обрывки разговора из-за стены.
— ...да, я у неё... нет, всё нормально... слушай, давай позже обсудим, ладно?
Андрей говорил тихо, явно не желая, чтобы я услышала. Но эти несколько фраз заставили меня похолодеть. С кем он разговаривает? О чём? И почему шепчет?
Когда он вернулся, я постаралась сделать вид, что ничего не слышала. Но червячок сомнения, который я так старательно душила всё это время, вновь поднял голову.
"А что, если Катя права? Что, если я просто удобная игрушка для молодого любовника? Что, если всё это - ошибка?"
— С кем ты разговаривал? - слова вырвались прежде, чем я успела их обдумать.
Андрей замер, удивлённо глядя на меня.
— Что?
— Я слышала, как ты шептался по телефону. С кем?
Его лицо на мгновение исказилось, словно от боли, но он быстро взял себя в руки.
— Лена, это не то, что ты думаешь...
— А что я должна думать? — я почувствовала, как внутри закипает гнев. — Что ты прячешься по углам, шепчешься с кем-то? Может, со своей настоящей девушкой? Или... — меня осенило, — или с друзьями, которым рассказываешь, как заарканил милфу?
— Что?! - Андрей вскочил, его глаза расширились от шока. — Лена, ты с ума сошла? Как ты можешь такое говорить?
— А что мне думать? — я тоже поднялась, чувствуя, как дрожат колени. — Ты молод, красив... Зачем тебе женщина, которая годится тебе в матери?
Андрей схватил меня за плечи, заглядывая в глаза.
— Послушай меня. Я люблю тебя. Понимаешь? Люблю. Не из-за возраста, не назло кому-то, не ради выгоды. Просто люблю.
Его слова должны были обрадовать меня, но вместо этого я почувствовала, как к горлу подступает ком.
— Тогда почему ты прячешься? Почему шепчешься по телефону?
Андрей тяжело вздохнул и опустился на диван.
— Я разговаривал с мамой, — тихо сказал он. — Она... у неё рак. Последняя стадия. Я не хотел тебе говорить, — засорять голову своими проблемами.
Мне стало так гадко на душе, будто я была той самой опухолью и именно меня надо было выжечь. Боже, какая же я идиотка.
— Андрей, я... прости пожалуйста, — я начала судорожно мямлить и села рядом с ним, не зная, куда деть руки, я скрестила их на груди. — Я не знала...
— Всё в порядке, - он слабо улыбнулся. — Это моя вина, стоило рассказать тебе раньше. Просто... это не просто, это как раз тяжело.
Мы сидели молча, держась за руки. В голове крутился водоворот мыслей. Как я могла так ошибиться? Как могла усомниться в нём?
Звонок телефона разрезал тишину. Катя.
— Мам, нам нужно поговорить. Сейчас.
Её голос звучал решительно и холодно. Я почувствовала, как сердце сжимается от страха.
— Хорошо, милая. Я сейчас приеду.
Андрей понимающе кивнул, когда я объяснила ситуацию. Он поцеловал меня на прощание, и я почувствовала, как в груди разливается тепло. Но по дороге к Кате это тепло сменилось холодным страхом.
Квартира дочери встретила меня напряжённой тишиной.
— Мам, так больше продолжаться не может, — Катя стояла, скрестив руки на груди. — Ты понимаешь, что делаешь?
— Катя, милая, послушай...
— Нет, это ты послушай! — она повысила голос. — Ты позоришь себя, меня, память об отце! Ради чего? Ради минутного увлечения?
Её слова били, словно пощёчины. Я чувствовала, как внутри поднимается волна гнева и обиды.
— Катя, ты не понимаешь. Андрей — не увлечение. Он...
— Он что, мам? Любовь всей жизни? — её голос сочился сарказмом. — Очнись! Он использует тебя. Ты для него просто трофей, способ самоутвердиться.
— Ты ошибаешься, — я пыталась говорить спокойно, но голос дрожал. — Ты его совсем не знаешь.
— А ты знаешь? — Катя подошла ближе, глядя мне прямо в глаза. — Мам, пойми, я не хочу, чтобы тебе было больно. Но эти отношения - ошибка. Большая ошибка.
Я смотрела на дочь, и вдруг поняла, что вижу в ней себя. Ту же решительность, ту же заботу, пусть и выраженную так грубо. И тут меня осенило - я могу потерять её, как когда-то потеряла ее отца. Навсегда.
— Катя, - мой голос дрогнул, — а что, если я скажу тебе, что готова всё прекратить?
Она замерла, недоверчиво глядя на меня.
— Правда?
— Правда, — я почувствовала, как к горлу подступают слёзы. - Ты... ты важнее для меня, чем кто-либо другой.
Катя бросилась ко мне, обнимая так крепко, как не обнимала уже много лет.
— Спасибо, мам. Спасибо.
По пути домой, я почувствовала сильнейшее моральное опустошение. Впереди меня ждал один из самых тяжёлых разговоров в моей жизни.
Андрей выслушал меня молча, только глаза выдавали бурю эмоций внутри.
— Значит, вот так? - его голос звучал глухо. —- Всё заканчивается, не успев начаться?
— Прости меня, — я не могла поднять на него глаз. — Я просто не могу...
— Потерять дочь, я понимаю, — он горько усмехнулся. — А меня потерять можно, да?
Его слова ударили больнее, чем пощёчина. Я хотела что-то сказать, но слова крепко зацепились за горло и никак не хотели выходить.
— Знаешь, Лен? — Андрей встал, глядя на меня сверху вниз. — А я ведь правда любил тебя. И мне, в отличие от тебя, всегда было плевать на мнение окружающих.
Он ушёл, тихо закрыв за собой дверь. А я осталась сидеть, чувствуя, как внутри что-то умирает.
Дни потянулись серой вереницей. Я механически ходила на работу, улыбалась коллегам, выполняла задания. Но внутри была пустота.
А потом я узнала, что Андрей уволился. Просто подал заявление и ушёл, не попрощавшись ни с кем.
— Говорят, он в другой город переехал, — шепнула мне Ирка за обедом. — Лен, ты как?
Я пожала плечами, пытаясь сделать безразличное лицо. Но внутри всё кричало от боли и отчаяния.
Вечером я сидела дома, пустая как телевизор, каналы которого я бессмысленно переключала каждые пять секунд. Как вдруг меня облили волной ярости – я злилась на всех: на себя, на дочь, на целый мир. Почему я должна была выбирать? Почему нельзя было просто быть счастливой?
Резким движением я схватила телефон, намереваясь позвонить Кате и высказать ей всё, все свои обиды, все лишения, о которых она даже не задумывалась. Но, глядя на её фото на экране, почувствовала, как злость капитулирует с поднятым вверх белым надорванным флагом, что символизирует прощение и одинокую грусть.
Да, я потеряла Андрея. Вероятно, свой последний шанс на любовь. Но я сохранила дочь. И, как бы больно мне сейчас не было, я знала, что поступила верно.
Я подошла к окну, глядя на вечерний город. Где-то там, в другом городе, Андрей начинал новую жизнь. А я... я буду жить дальше. С болью, с сожалением, но и с надеждой. Может, мы еще встретимся в другой жизни, когда моя любовь поймет меня, ту у которой кроме любви есть обязанности и долг перед дочерью.