Старая люстра тихонько позвякивала, когда наверху топали соседи. Звук отдавался гулким эхом в просторной гостиной, где собралась вся наша семья. Я сидела в углу потертого дивана, наблюдая, как бабушка Зинаида Петровна в сотый раз переставляла чашки на столе, готовясь к семейному чаепитию.
— Лизонька, подвинься немного, дай дедушке сесть, — проворчала она, кивая в сторону входящего в комнату деда.
Я послушно подвинулась, чувствуя, как проседают пружины под тяжестью его грузного тела. Запах табака и лосьона после бритья окутал меня знакомым облаком.
Наша квартира на Садовом кольце была настоящим памятником советской эпохи. Три комнаты, высокие потолки, лепнина... и три поколения семьи Кузнецовых, пытающихся ужиться на этих драгоценных квадратных метрах.
— Ну что, начнем? — бодро воскликнул папа, потирая руки. — У меня есть потрясающие новости!
Мама нервно теребила край скатерти, явно зная больше, чем хотела показать. Мой брат Димка, развалившись в кресле, лениво постукивал пальцами по экрану смартфона.
— Какие еще новости? — подозрительно прищурилась бабушка. — Опять твои аферы, Виктор?
— Никаких афер, мама, — отмахнулся папа. — Нам выпал шанс... шанс изменить нашу жизнь к лучшему!
Он выдержал театральную паузу, обводя всех торжествующим взглядом.
— Нам предложили обмен квартиры! Представляете? Мы можем разменять нашу старую "трешку" на две отдельные квартиры!
В комнате повисла гробовая тишина. Я почувствовала, как напряглись мышцы деда рядом со мной. Бабушка побледнела, крепче сжимая ручку чайника.
— Что значит "разменять"? — тихо спросила она. — Это же... это же наш дом.
— Именно, мама! — воодушевленно продолжил папа. — Подумай сама: ты с отцом получите отдельную однушку, а мы с Ларисой и детьми — просторную двушку. Всем будет удобно!
— Удобно?! — вдруг взорвалась бабушка. — Ты хочешь разделить семью?!
— Да ладно, бабуль, — подал голос Димка, оторвавшись от телефона. — Сама подумай, как круто будет. Никаких больше очередей в ванную по утрам.
— Дмитрий! — одернула его мама. — Не груби бабушке.
Я молчала, наблюдая, как разгорается спор. Внутри меня боролись противоречивые чувства. С одной стороны, мысль о собственной комнате казалась заманчивой. С другой... эти стены хранили столько воспоминаний.
— А вы что думаете, молодежь? — вдруг обратился ко мне и Димке дедушка. В его глазах мелькнул хитрый огонек.
— Ну... — протянула я, чувствуя на себе взгляды всей семьи. — Может, нам стоит все обсудить спокойно? Взвесить все за и против?
— Вот именно! — подхватил папа. — Давайте обсудим это как цивилизованные люди. У каждого будет возможность высказаться.
— Нечего тут обсуждать! — отрезала бабушка, с грохотом ставя чайник на стол. — Это наш дом, и точка!
— Мам, ну перестань, — вмешалась моя мать. — Виктор прав, нам всем нужно личное пространство. Ты же видишь, как тесно нам здесь.
Я заметила, как дед и Димка обменялись многозначительными взглядами. Что-то подсказывало мне: каждый из них уже строил свои планы на эту ситуацию.
— Знаете что, — вдруг сказал дедушка, поднимаясь с дивана. — Давайте-ка мы с Зиной пойдем, подумаем. А вы тут... чай пейте.
Он взял бабушку под руку и повел к выходу из комнаты. У самой двери она обернулась, смерив нас тяжелым взглядом:
— Не думайте, что это конец разговора. Я еще не сказала своего последнего слова!
Когда за ними закрылась дверь, в комнате повисло напряженное молчание. Каждый из нас понимал: это только начало. Начало войны за квадратные метры, которая грозила разрушить наш семейный мир.
А я... я вдруг почувствовала, что внутри меня зреет план. План, который мог бы помочь сохранить мир в семье. Или окончательно его разрушить.