В предрассветной темноте по припорошенному искрящимся снегом тротуару близ университета сновали редкие прохожие по своим делам. Начало восьмого — в такое время обычно не видно ни студентов, ни преподавателей, один лишь блюститель порядка — охранник Степаныч неизменно был на вверенном ему посту. Альберту же не спалось...ему не спалось с того дня, с той минуты, когда от него убежала в слезах Акулина. Поэтому ни свет ни заря он явился в университет дабы унять боль, что щемила сердце, и приступить к проверке дипломных работ своих выпускников. В последнее время Альберт работал на износ, хватаясь за любые подработки, чтобы только заглушить душевные терзания. Но в предновогодней суете и круговерти будних дней мужчина не мог перестать думать о ней...о той Молчановой, что разбередила его чувства и молча ушла, оставив наедине с угрызающей совестью в звенящей тишине.
Альберт по инерции проверял дипломные работы, что-то помечая для себя, то и дело с недовольным сопением обращая внимание на закрытую дверь аудитории. Но работа стопорилась и не давала унять непрошенные, колючие, словно морозный ветер, мысли о студентке с завораживающими зелёными глазами, пухлыми губами и русыми волосами. В гневе взглянув на дверь в седьмой раз, мужчина не выдержал и подорвался с места, выругавшись: «Да что там за копошение в коридоре? Я и так не могу сосредоточиться на работе из-за пленившей меня Акулины!».
— Что за мышь завелась в университете?! — рявкнул он и силой толкнул дверь, сбив кого-то с ног.
— Ой, — пискнуло нечто в плохо освещённом коридоре, отлетев в угол.
— Перестаньте шуршать под дверью и мешать мне своими шорохами работать! Вон отсюда! — прикрикнул преподаватель и увидел, как неизвестный отодвинулся от стены, схватившись рукой за голову и задрожав.
— Не судьба, — прохрипело нечто в серых лохмотьях, пытаясь подняться с пола, но не удержалось на ногах и привалилось к стене, оседая.
«Наваждение какое-то! Везде мне она теперь мерещится!», — Альберту показался голос сбитого им человека до боли знакомым, но он лишь покачал головой, как бы отгоняя от себя видение.
— Сейчас-сейчас, сейчас я покину вас, не извольте беспокоиться, — закашлялся с досадой незнакомец в углу и вытянулся во весь рост, качнувшись вперёд, и лицо его озарило пробившееся сквозь пыльное окно утреннее солнце.
— Нет, не может быть! — не поверил своим глазам Альберт и встрепенулся. — Не показалось! Акулина, душенька моя? — опешил мужчина.
— Вы уж определитесь, Альберт Тимурович, мышь я вам или душенька? Что вообще за высокопарности, французских романов перечитали? — возмутилась Акулина и застонала от боли. Удар дверной ручки пришёлся ровно по левому глазу девушки.
— Боже ты мой, — кинулся мужчина к своему видению и ужаснулся, завидев, как наливается разными цветами и заплывает глаз пленившей его студентки, — да что же ты такая бедовая?
— Нет, вы поглядите на него, — вспыхнула Акулина, зажмурив глаз и страдальчески скривив лицо, — сам меня пришиб, намеренно пришиб, прибил, как шуршащую мышь, а теперь изволит недовольства мне высказывать.
— Да я же за тебя переживаю, глупенькая, — заверещал преподаватель, приподняв легко студентку за талию и усадив на подоконник, — красота, ничего не скажешь, — он рассмотрел подбитый глаз поближе в свете окна, — но до свадьбы заживёт. Сейчас, я мигом сбегаю в буфет за льдом. Медсестры пока нет, так что будем лечить тебя по старинке холодом. Прости меня, Акулинушка, красу твою подпортил, боль причинил. «Как тогда…когда Дедушка усадил меня на мешок с подарками...как пушинку. А руки то у Альберта сильные, крепкие!», — восхитилась про себя Акулина, но вслух сказала другое.
— Больно мне надо на вас обижаться, и лёд мне ваш даром не нужен. И, с девушками, к вашему сведению, надо быть аккуратнее, мы создания нежные и хрупкие. А то ишь, как мешок картошки прошлогодней, стащил меня с пола и водрузил тут. — запричитала она и придвинулась к краю подоконника, чтобы слезть. — Пойду я.
— Куда? Ты же только пришла? Сидеть, Молчанова. — Сириусов грозно встал перед студенткой, строго сверля серо-карими глазами сквозь толстые стёкла очков.
— Как пришла, так и уйду. Планы поменялись на ходу. Спешу я, в полицию мне надобно.
— Зачем? На меня заявление написать? — воскликнул Альберт, растерянно потрепав свою волнистую бородку.
— Тьфу на вас, чего вы городите? — закатила глаза Акулина. — Я человека одного разыскать хочу.
— Ааа, — протянул мужчина, — и кого же ты ищешь?
— Деда Мороза, — восторженно ответила девушка.
Альберт пожал плечами, но не удивился, будто искать сказочного волшебника для него дело привычное.
— Я помогу тебе с твоей пропажей, — начал он, — но прежде ты меня выслушаешь. — мужчина умоляюще заглянул девушке в глаза, и она, улыбнувшись, согласилась с ним взглядом. — Я не пошёл тогда к Семёнову обмывать защиту его диссертации и Цоркину сделал выговор! — заявил он отрывисто.
— О, нет, на это я не подписывалась, — перебила его студентка, — я думала, вы мне про изобразительное искусство вещать собираетесь. А до ваших отношений с коллегами мне дела нет.
— Как это нет? Ты не дала мне объясниться в прошлый раз, так будь любезна выслушать сейчас. Я же ночей не спал, о тебе тосковал.
— Да вы поэт, Альберт Тимурович, — прыснула со смеху Акулина, — прям стихами заговорили. Но меня притворными речами и рифмой не пронять, и я не желаю знать о ваших амурных и служебных делах.
— Каких амурных, Молчанова? Тужурных ещё скажи! — горько выдохнул Альберт и наклонился к девушке, прижимая к стеклу. — Если стрела Амура и попала в моё сердце, то из-за тебя. Вон даже в этом мешковатом дымчатом свитере и мышиных спортивных штанах ты выглядишь привлекательно.
Альберт ожидал, что его слова приведут Акулину в замешательство или раззадорят, но она не зарделась, не воспротивилась и вообще никак не отреагировала, явно погрузившись в свои думы. «Вот и признавайся вам в своих чувствах, выворачивай душу наизнанку», — нахмурился преподаватель, и в ту же секунду студентка резко свалилась с подоконника ему в объятья, и они в обнимку упали на пол.
— Нет, а откуда он знает, что я Молчанова? Ежели я для него Снегурочка Марфута! — взвизгнула Акулина, и их губы с Альбертом оказались непозволительно близко.
Сквозь толщу своего вязаного свитера и плотный бежевый пиджак преподавателя, накинутый поверх коричневой рубашки с золотистыми пуговицами, чуть приоткрывшей мужскую грудь, Акулина услышала, как бешено бьётся сердце...то ли его, то ли её. Невольно вспомнились слова из песни: «Два сердца стучат как одно.
Две жизни идут параллельно. Два сердца живут, рядом давно. Два сердца уже нераздельны.». В смятении девушка воззрилась на мужчину, ощутила, как от него исходит...приятное тепло, увидела, как прерывисто он дышит, а шлейф его парфюма и вовсе вскружил ей голову. И Акулина, поддавшись порыву, поцеловала Альберта. Но он не ответил ей на поцелуй и отстранил от себя.
— Эко, я вас, Акулина Михайловна, знатно дверью приложил. Вам бы головушку у доктора проверить, дабы сотрясение исключить. Проедем-ка мы с вами до ближайшего травмпункта. — выдал преподаватель назидательно и холодно, отчего студентка замерла в недоумении.
— Акулина Михайловна? Какая я вам Акулина Михайловна? Вы только что мне признались в любви! Что, струсили и отступаете теперь назад? — обиженно задрожали губы студентки.
«Эх, Акулинушка, знала бы ты, чего мне стоит совладать с собой и сдержать в руках, дабы ты потом не пожалела, что я дал волю своим чувствам к тебе! Да для твоего же блага лучше держаться подальше от меня!», — кричал внутри себя Альберт, обуреваемый одновременно желанием и страхом. А бояться было чего. Однажды он уже через подобное проходил, и ничего, кроме зияющих, плохо заживших ран на сердце, ему это не принесло. Хотя в отношении Акулины мужчина больше боялся навредить ей, чем себе.
— Молчанова, у вас посттравматический шок, такое бывает. Ни о какой любви я вам и в помине не говорил.
— Но как же? А про стрелу Амура? — разволновалась студентка и...устроилась удобнее на преподавателе, скользнув ногой ему на бедро. «Что ж ты творишь, девица окаянная?! Боже, дай мне сил удержаться от соблазнов порочных!», — вихрем пронеслось у Альберта в голове, и он стиснул зубы.
— Так-с, уважаемая, — добавил преподаватель в голос грубости для пущей убедительности, — вы долго разлеживаться на мне собираетесь?
— Откуда вы знаете?! — поразилась чему-то Акулина и подпрыгнула на мужчине, отчего он тихонько застонал. «И чего я правда разлеглась на Сириусе, когда мне другой глянулся?!», — встревожилась девушка, вспомнив ту комично-милую ситуацию, когда она свалилась на Деда Мороза.
— Знаю про что, Молчанова?
— Про Деда Мороза! — таинственно прошептала она.
— Да, дела, — насупился Альберт, — была простуженная, а стала стукнутая.
— Альберт Тимурович, да что же вы на меня наговариваете и обзываетесь? — засопела обиженно девушка и слезла с мужчины. — Вы правы, никаких признаний в любви не было, и разговоры про Амура мне привиделись. И, не потому что я стукнутая, а потому что вы сухарь бездушный и любить вам не дано. И Деда Мороза я найду сама! Без вас!
— Гляньте-ка, голос как прорезался. — ухмыльнулся мужчина. — Не надрывайтесь так, Акулина, вам не к лицу кричать и злиться. Что до поисков Деда Мороза, вы не думали, что не стоит искать того, кто не хочет, чтобы его нашли?
Молчанова замолчала и поникла. Слова Сириусова задели за живое и ранили в самое сердце, поскольку он озвучил ровно то, что она думала, но не хотела признавать и произносить вслух. Гораздо легче жить на свете с надеждой, пусть и призрачной. И Акулина по-девичьи позволила себе помечтать о том, кто в шутку или всерьёз сыграл с ней роль Деда Мороза, и понадеяться на встречу с ним...настоящим.
— Вы когда-нибудь носили линзы? — внезапно спросил преподаватель и сменил тему их разговора.
— Чего? Какие линзы? — не поняла студентка и сбилась с собственных заунывных мыслей. — Ах, вы про это, — указала она на очки Альберта, — нет, мне линзы ни к чему, я хорошо вижу.
— Странно, — загадочно проронил он и пригладил свои тёмные волосы, собранные в хвост.
— Что странно?
— Вы не видите главного, того, что лежит на поверхности. Того, что перед вами, как на ладони.
— Альберт Тимурович, вы решили меня запутать или отвлечь от поисков?
— Да Бога ради ищите, кто ж вам запрещает. Жаль, я сделал всё, что мог. Но вы так ничего и не поняли, и не увидели.
— Вам бы поменьше общаться со Станиславом Олеговичем, — обронила Акулина и отвернулась к окну, почувствовав снова исходящее от Альберта тепло. Он вплотную придвинулся к ней, тяжело дыша ей в спину.
— Тебе же нет никакого дела до моих амурных и служебных дел. Или есть?
— Так вы, — она резко развернулась к нему, — ты? Ты?! Мы говорили про стрелу Амура, а ты меня стукнутой назвал!
— Допустим. Но при чём тут Цоркин? — Альберт опалил шею девушки дыханием. — К твоему сведению, после того, как ты убежала и не дала мне ничего сказать в оправдание, я практически стал отшельником и со Станиславом Олеговичем общаюсь, разве что на совещаниях или в библиотеке.
— Я не заставляла тебя вести затворнический образ жизни, — выпалила девушка и зарделась, — к чему было из меня делать дуру и доказывать, что мне всё померещилось?
— Не всё, а кое-что, Акулина Михайловна. При чём тут Цоркин?
— Не переводи тему с больной на здоровую, Альберт! — неожиданно Акулина стукнула худеньким кулачком в мужественную, точно каменную грудь мужчины, зацепившись взглядом за линию тёмных волос, что виднелись в вырезе рубашки, и облизав губы.
— Я смотрю, тебе понравилось со мной общаться на «ты», — усмехнулся он и приложил ладонь девушки к своей рубашке под пиджаком в области сердца. — Чувствуешь, как бьётся, волнуется...из-за тебя? Но, — Альберт не дождался ответа девушки и убрал руку той от себя, — чего тебе до моих сердечных терзаний, когда ты увлечена неким Дедом Морозом.
— Я не… Ну… Ох! — перешла на междометия Акулина, лишившись возможности соображать здраво и говорить по существу, поскольку ею овладели чувства, затуманившие разум.
— Так что там за Дед Мороз весь такой из себя, что ты его забыть никак не можешь? — мужчина грустно улыбнулся и нежно провёл ладонью по лицу Акулины, погладив подбитый глаз. — И да, я говорил про цветные линзы.
Взгляды серо-карих и зелёных глаз встретились, и в этот миг Акулину с Альбертом точно озарила вспышка. Но у студентки Молчановой некстати или наоборот вовремя зазвонил телефон. На дисплее мобильного высветилось: «Дед Мороз».
===================================
Продолжение следует
===================================