Легендарный певец, автор песен и актёр Крис Кристофферсон рассказал о своей жизни и карьере в откровенном интервью 2006 года.
В 2006 году Крис Кристофферсон выпустил свой новый альбом "This Old Road", который был тепло принят критиками. В интервью писателю Полу Секстону он откровенно рассказал о своей жизни как актёра, кантри-певца и автора песен.
Встреча с этим прямолинейным бунтарём в либеральном оплоте Остина, штат Техас, была чем-то особенным. Кристофферсон вырос на юге штата, который с тех пор превратился в один из самых консервативных регионов США. Всю свою жизнь он бросал вызов устоявшимся представлениям о себе, об Америке и о мире в целом, используя свой талант на сцене, в кино и на музыкальных записях.
В 2013 году вышел альбом "Feeling Mortal", на котором Кристофферсон с бесстрашием и мудростью сталкивается с собственным старением. Семь лет назад, в 2006, будучи таким же красноречивым, увлечённым и невероятно крутым, он стал потрясающим собеседником.
Крис Кристофферсон сиял, проводя прямую связь между своим новым альбомом "This Old Road" и тем духом, который царил в середине 1960-х, когда он впервые приехал в Теннесси.
"Это возвращение к истокам, к тому времени, когда я приехал в Нэшвилл с мечтой стать настоящим автором песен", - сказал он. "Ребята, с которыми я тогда общался, такие же безызвестные музыканты, как и я, были уважаемой компанией андеграунда. Им не нужно было виртуозное владение инструментом или вокал, им было всё равно, звучишь ты как Джордж Джонс или Рэй Чарльз. Они хотели услышать песню и понять её смысл".
"Со времен моего второго альбома "The Silver Tongued Devil And I" у меня не было такого положительного отклика. Думаю, отчасти это связано с тем, что Джонни Кэш проложил дорогу своим аскетичным материалом, который он записывал с Риком Рубином. Я не знаю точно, но это приятно осознавать на закате карьеры".
Имя Кэша ещё не раз всплывало в нашем разговоре. Но сначала мы углубились в раннюю историю Кристофферсона, вспомнив менее известные дни его юности, когда он гнался за успехом в чартах по эту сторону Атлантики.
Изучив творческое письмо в Калифорнии, Крис получил стипендию Родса в Оксфорде в 1958 году. И вот, техасец, читающий Блейка среди "мечтательных шпилей" Оксфорда, внезапно увлёкся поп-музыкой.
"У меня не было никакого музыкального опыта", - говорил он. "Я записал пластинку с другом по колледжу. Парень, работавший в музыкальном магазине, отвел нас в заднюю комнату и записал".
"Потом, когда я приехал в Оксфорд, то увидел объявление в газете: "Просто наберите F-A-M-E", - это был Пол Линкольн, владелец клуба "Two I's", где начинал Томми Стил и другие известные артисты. Я пришел туда, и он решил, что я буду "хорошо продаваться" как "янки в Оксфорде". У меня была куча песен. Оглядываясь назад, я понимаю, что они были не так уж хороши, но достаточно хороши, чтобы он организовал мне сессию на Top Rank Records".
"В газетах писали обо мне, потому что я тогда боксировал против Кембриджа. [Молодой английский автор песен и продюсер] Тони Хэтч, кажется, именно мою сессию продюсировал первой. Потом об этом услышал тот парень, с которым я записывался в Штатах, и пригрозил подать в суд".
"Наверное, они решили, что я не стою того, чтобы из-за меня судиться, поэтому пластинка так и не вышла, что было для меня счастьем, - усмехнулся он, - ведь они уже успели поменять мне имя на Крис Карсон. Думаю, Бог бережет дураков и авторов песен, и он присматривал за мной, когда я сам не знал, что творю".
"Помню, Пол Линкольн говорил: "Кристофферсон - это слишком длинно. У Синатры было три слога, и выше этого не подняться". Я виделся с ним потом. Зашел в паб, которым он владел, уже после того, как добился успеха, и мы смеялись над тем, как далеко я продвинулся. Наверное, он всё равно считал, что я пою из рук вон плохо".
Он вернулся в Штаты и вернул себе настоящее имя. "Когда они не выпустили ту запись, я как-то оставил мысли о музыке", - рассказал он. "Я уже служил в армии, просто во время учёбы в Оксфорде моя служба была отложена. Я прошел школу прыжков с парашютом, лётную школу, школу рейнджеров и три года отслужил в Германии".
"Там я снова увлекся музыкой, собрал небольшую группу и играл по клубам. У моего командира взвода в Нэшвилле жила родственница, автор песен и издатель, и он отправил ей мои записи. Она ответила, что если я буду в тех краях, то могу зайти".
Так он стал ночным уборщиком в студии Columbia Records в Нэшвилле, где впервые встретил Кэша, а также Джорджа Джонса и даже Боба Дилана времен "Blonde On Blonde". Впрочем, первые успехи в написании песен не заставили себя долго ждать: его песня "Viet Nam Blues" в исполнении Дэйва Дадли, плодовитого хитмейкера из Висконсина, прославившегося своими песнями о дальнобойщиках, заняла 12-е место в кантри-чарте в 1966 году.
"Когда я приехал в Нэшвилл, эту музыку ещё называли "деревенщиной", - рассказал он мне. "Я влюбился в эту жизнь, она так отличалась от военной или академической среды! Люди создавали что-то настоящее, сражались друг с другом каждую ночь, не спали по неделе. В те времена это называлось "жить на полную катушку".
И он научился "жить на полную" слишком хорошо. Помимо ночных смен в Columbia, когда Кристофферсон не пытался передать свои записи Кэшу или кому-то ещё, у него была дневная работа в Nashvillе’s Tally Ho Tavern. Годы спустя его коллега по "Дорожным Волкам" Уэйлон Дженнингс опишет это так: "Как будто лису посадили охранять курятник".
В 1967 году Кристофферсон подписал контракт с Epic как исполнитель, но, несмотря на поддержку Кэша и других, до конца десятилетия он оставался более известным как автор песен.
В 1968 и 1969 годах его песни в исполнении таких артистов, как Рой Друски, Билли Уокер и Фарон Янг, пользовались успехом в чартах. К концу десятилетия Роджер Миллер стал первой звездой, попавшей в чарты с песней "Me And Bobby McGee", написанной Крисом в соавторстве с Фредом Фостером.
Это было непростое время, но Кристофферсон вспоминал о нём с теплотой. Мне показалось, что в то время конкуренция в Нэшвилле была более здоровой.
"Так и было", - подтвердил он. "Старички общались с талантливой молодежью, они не были высокомерными. Такие ребята, как Харлан Ховард, всегда были готовы поддержать, а Фарон Янг и Ковбой Джек Клемент с удовольствием тебя послушают".
"Тогда не было такой конкуренции. Было много хороших авторов песен, таких как Том Т. Холл и Харлан, но мы получали удовольствие от творчества друг друга. Услышать хорошую песню было почти так же приятно, как написать свою собственную. И нас совсем не интересовало, как ты играешь или поёшь. Главное - что ты хотел сказать своей песней, и это была хорошая школа".
Кавер-версии помогали ему держаться на плаву. "Даже этот небольшой ручеек был лучше, чем ничего за четыре предыдущих года", - вспоминал он. "Тогда я почувствовал, что у меня получается".
1970 год ознаменовался выходом его первого альбома на Monument, одноименного сборника, который поначалу продавался медленно, но заложил основу для песенного каталога, который будет пользоваться всё большим спросом. Неудивительно, ведь в него вошли "Me And Bobby McGee", "Help Me Make It Through The Night", "For The Good Times" и "Sunday Mornin' Comin' Down".
"Я никогда не писал "Bobby McGee" для женского вокала, - признался он. "Но я не могу петь её, не вспоминая о Дженис [Джоплин]. Всё происходило так стремительно. Я был просто поражён, как быстро одна кавер-версия сменяла другую. "Help Me Make It Through The Night" - её спел Джерри Ли Льюис, и это было потрясающе, а потом и Вилли [Нельсон] записал свою версию".
Но когда он "загорался", температура действительно подскакивала. Почти невероятно, но из пяти песен, номинированных на премию "Грэмми" в категории "Лучшая кантри-песня" в 1972 году, три были написаны Кристофферсоном. Он победил с "Help Me Make It Through The Night" в исполнении Сэмми Смит и был номинирован за "Bobby McGee" Бобби Бэра и "For The Good Times" Рэя Прайса.
Есть ли у него любимая интерпретация среди сотен кавер-версий на его песни?
"Нет, есть разные версии, но это как с детьми - каждая чем-то дорога, - сказал отец восьмерых детей. - Вот, например, Джонни Кэш сделал из "Sunday Mornin' Comin' Down" запись года, а Дженис, к сожалению, уже после смерти, но её версия стала самым продаваемым синглом. Я восхищаюсь теми же людьми, что и раньше: Рэем Чарльзом, Хэнком Уильямсом, Мерлом Хаггардом, Вилли Нельсоном, Бобом Диланом. Думаю, что Боб, пожалуй, больше всех повлиял на то, что я выбрал именно этот путь. Он определенно способствовал росту уважения к кантри-музыке, потому что сам очень уважал Джонни Кэша и записывался в Нэшвилле".
В своём бесстрашно честном подходе, который не имеет равных в кантри-музыке, да и за её пределами, Кристофферсон никогда не уклонялся от острых тем. Даже на пике своей популярности он не боялся говорить о запретном, поднимая в своих песнях такие темы, как алкогольная и наркотическая зависимость ("Sunday Mornin' Comin' Down"), духовные поиски ("Why Me") и физическое влечение ("Help Me Make It Through The Night").
"С тех пор, как я решил зарабатывать на жизнь музыкой, я считал своим долгом говорить правду, какой я её вижу, - заявил он. "Иногда это мешало моей карьере, особенно в кантри-музыке. Но, наверное, если ты достаточно долго продержишься, то тебе позволят говорить то, что думаешь, и, к счастью, именно это я всегда и старался делать".
К тому времени, как его собственная музыкальная карьера пошла на спад, Кристофферсон уже был состоявшимся киноактером. "Я и представить себе не мог, - сказал он, - что через несколько лет буду сниматься с Барброй Стрейзанд ["Звезда родилась"], да ещё и вся моя группа будет задействована в фильме, что буду работать с Мартином Скорсезе и Сэмом Пекинпа - людьми, которыми я восхищался издалека. Это было отличное время".
Бурное время, включавшее в себя рок-н-ролльный брак с его партнершей по сцене Ритой Кулидж и ещё одни близкие отношения - с бутылкой. Нэшвиллский журналист Питер Купер как-то сказал, что Кристофферсон прожил такую жизнь, что может играть роли грешника, мудреца, дурака, пьяницы, хулигана, злодея и мученика, опираясь исключительно на собственный опыт.
"Думаю, я глушил виски свою нервозность перед выходом на сцену, - признался он. "Я всё ещё волнуюсь, как будто выхожу на боксерский ринг, до тех пор, пока не получу первый удар в лицо".
Но кино само нашло его. "Моя актерская карьера привлекала всё больше внимания. К сожалению, звукозаписывающая компания, с которой я сотрудничал, медленно шла ко дну, поэтому моя музыка оставалась в тени, и люди считали меня скорее киноактером, особенно после "Звезды родилась". На самом деле, на протяжении почти 30 лет я либо снимался в кино, либо гастролировал со своей группой".
"Долгое время кино поддерживало музыку, но теперь музыка поддерживает семью, а кино случается всё реже. Некоторые мои поклонники настолько молоды, что знают меня только по фильмам "Блэйд".
"Мне повезло, что я занимался и тем, и другим, потому что с тех пор, как я начал выступать на сцене, я снимался в кино. Первым клубом, где я работал, был "Трубадур", и туда приходило много людей из мира кино. Помню, Гарри Дин Стэнтон принёс мне сценарий в первую же неделю. Я тогда не придал этому значения. Оглядываясь назад, я понимаю, что это были настоящие американские горки, но тогда мы просто наслаждались жизнью".
К 2006 году не стало ни Джонни, ни Уэйлона. Считал ли Кристофферсон себя продолжателем дела "вне закона"?
"Не совсем. Я никогда не сравнивал себя с Джоном - для меня он неповторим, - сказал он. "Я верен тем же идеалам, что и раньше - Вилли, Мерл Хаггард, те ребята, которые серьезно относились к музыке".
"Думаю, есть и другие, кто не может жить иначе. Надеюсь, Джона Прайна всегда будут уважать. Он писал как старик, будучи совсем юнцом. И я чувствую, что сегодня есть спрос на такую музыку, ведь мы всё ещё работаем. Вилли работает каждый день".
Он надеялся на будущее кантри-музыки, одобряя таких исполнителей, как Гретхен Уилсон и Кит Урбан.
"Мне нравятся многие из них, но я настолько далёк от всего этого, что в основном слушаю тех, кого слушал раньше. Я всё ещё слушаю Боба Дилана, потому что он всё ещё пишет новые песни, и Мерла, и Вилли".
"Раньше, если тебя принимали, как Эрнеста Табба или Роя Акаффа, ты мог продолжать бесконечно. Впервые я заметил перемены, когда Columbia избавились от Джонни Кэша. Но посмотрите, какая реакция на Джона после его смерти, он продал больше пластинок сейчас, чем при жизни - он повсюду".
Судя по остросоциальным текстам песен с "This Old Road", Кристофферсон вряд ли стал мягче с годами. Он рассмеялся.
"Нет, ну что вы... ну, может быть, в чем-то я и стал мягче, потому что нельзя же всё время лезть в драку. С возрастом за это приходится расплачиваться".
"Но нет, я всегда слышал, что с возрастом люди становятся консервативнее, а я вот нет. Думаю, я буду продолжать говорить то, что думаю, пока меня не закопают".
Статья была опубликована в Classic Rock Presents Country (выпуск 1, сентябрь 2013). Крис Кристофферсон умер 28 сентября 2024 года.