Он устраивал ночи ужасов с Робом Зомби и разбирается в норвежском блэк-метале — Николас Кейдж, звезда фильмов «Мэнди» и «Ренфилд», — самый металлический актер Голливуда.
После смерти великого сэра Кристофера Ли в 2015 году развернулись споры о том, кто же унаследует его титул самого «металлического» актера. Майкл Фассбендер рассказывал о своей юношеской любви к Sepultura и Slayer, а Джим Керри, очарованный грайндкором и дэт-металом, даже пригласил Cannibal Corpse сняться в фильме «Эйс Вентура: Розыск домашних животных». Конечно, нельзя забывать и Джека Блэка, который не скрывает свою преданность року, пусть и с изрядной долей шутовства.
Однако, если говорить об актере, который не только любит этот жанр, но и проецирует его бешеную энергию и оголенную душу на экран, то мало кто сравнится с Николасом Кейджем. В качестве доказательства достаточно вспомнить безумный хоррор «Мэнди» 2018 года. За свою почти 40-летнюю карьеру Кейдж примерял на себя самые разные образы, получая как признание, так и насмешки за свою манерную игру (благодаря которой и появилось выражение «включить Кейджа»). Но роль Рэда Миллера, пожалуй, стала его самой безумной работой. Кейдж играет отчаявшегося и сломленного мужчину, жаждущего кровавой мести за ужасную смерть своей девушки. И в этой роли он, что называется, включает Кейджа на полную.
В эксклюзивном интервью из Вены актер, известный своими ролями безумного террориста в «Без лица», братьев Кауфман в «Адаптации», чокнутого ипохондрика-вампира в «Поцелуе вампира» и, конечно же, оскароносной ролью алкоголика в «Покидая Лас-Вегас», с удовольствием рассказывает о своей последней работе. Он рад, что фильм был принят с таким же восторгом, как и визуальный стиль режиссера Паноса Косматоса. В его размеренных и дружелюбных ответах сквозит некая эксцентричность. Кейдж настолько увлеченно говорит о своем творчестве, что забываешь, что перед тобой актер — его рассуждения скорее напоминают откровения музыкантов.
Особенно интересны его рассуждения о том, как катарсическое высвобождение собственных чувств утраты и горя, выплеснувшихся из «внутреннего котла эмоций», помогло ему передать невообразимую трагедию Рэда. Он рассказывает, как черпает вдохновение у самых ярких представителей музыкального мира, когда сам пускается в безумный путь возмездия. Именно эти откровения и связывают его с некоторыми знаковыми фигурами металла.
«Для меня любое искусство в той или иной степени вдохновлено музыкой. Даже когда я придумываю, как произносить диалог, в этом есть музыкальный замысел», — объясняет Николас тем самым завораживающим голосом, который стал его визитной карточкой. — «Например, в «Мэнди» есть момент, где я говорю: «Это ты порвал мне рубашку?». Я знал, что буду играть с мелодикой и вокализацией, и хотя я «человек кино», а не певец, я все равно слышу некоторые диалоги так, как будто я пою, почти как метал-вокалист. Мне кажется, что здесь есть некое влияние Дэйва Мастейна из Megadeth, а иногда в процессе как бы само собой всплывает вокал Эксла Роуза — видимо, сказывается то, что я его слушал».
Действие фильма «Мэнди» разворачивается в 1983 году, и картина пропитана рок-н-роллом: от гитарных запилов во вступлении до саундтрека King Crimson в начальных титрах, футболок Mötley Crüe и Black Sabbath, которые носит сама Мэнди (ее играет британская актриса Андреа Райзборо), чудовищной байкерской банды, напоминающей мутировавших в монстров-кайдзю Slipknot, берсеркского топора Рэда и, наконец, самого названия фильма, написанного колючим, нечитаемым, максимально «металлическим» шрифтом.
Благодаря роскошному визуальному ряду, насыщенному синтезаторами саундтреку, атакующему чувства, безумным сюжетным поворотам и философским отступлениям, «Мэнди» больше напоминает оживший кошмарный прогрессив-рок альбом, снятый под воздействием адского коктейля из психотропных веществ, где вторая половина фильма — это неизбежный, обжигающий угар жестокой бойни и безумной ярости.
Можно с уверенностью сказать, что это самый «металлический» фильм с участием Николаса Кейджа на сегодняшний день, что весьма символично для человека, который однажды снял фальшивый трейлер к фильму «Оборотни-женщины СС» по режиссурой своего друга Роба Зомби. Как рассказывает Николас, именно любовь к ужасам и познакомила его с Робом Зомби — через еще одну рок-звезду, Джонни Рамона, одного из ближайших друзей Кейджа, который был шафером на его свадьбе с Лизой Марией Пресли.
«Мы с Джонни очень сблизились благодаря нашей общей страсти к фильмам ужасов», — рассказывает Кейдж. — «Джонни был большим поклонником ужастиков. Он приходил ко мне домой, мы рассматривали мои старые комиксы и постеры. А я ходил к нему, и он показывал свою огромную коллекцию фильмов ужасов, которую собирал много лет. Роб [Зомби] был другом Джонни, и он познакомил нас. Так мы с Робом и подружились. Нас объединяла любовь к ужасам и музыке».
Если вам кажется, что Николас Кейдж, Джонни Рамон и Роб Зомби, собравшиеся вместе за обсуждением музыки и кино, — это слишком круто, чтобы быть правдой, то как вам такая компания:
«Моими друзьями были Том Уэйтс и Кирк Хэммет из Metallica. Так что я привел их в нашу компанию, а Джонни привел Эдди Веддера из Pearl Jam», — рассказывает Николас. — «Мы все подружились, этот круг любителей фильмов ужасов и музыки. Это было отличное время. Атмосфера напоминала старые французские салоны, где мы говорили об искусстве, кино и музыке. Эдди и Джонни разыгрывали этот свой номер, который они называли «Менталист»: Эдди начинал читать мысли людей. Не знаю, как у них это получалось, но это была одна из их шуток. А Том спел кавер на песню Ramones. Это был очень творческий, взаимообогащающий опыт, и я горжусь тем, что был его частью».
Дружба с основателями панк-рока, легендами гранжа, гитаристом величайшей метал-группы всех времен и брак с дочерью Элвиса — это, конечно, впечатляющий список. Но настоящим «знаком качества» для металлиста становятся рассуждения Николаса о корнях метала и его признание более экстремальных направлений жанра. Он подчеркивает свою любовь и признательность к самой разной музыке — от рока и блюза до госпела и классики (после нашего интервью он, кстати, собирался в оперу). Но именно его сын Уэстон, игравший в блэк-метал группах Eyes Of Noctum и Arsh Anubis, привил отцу любовь к музыкальным формам, столь же пугающим, как и его любимые фильмы ужасов.
«Уэстон познакомил меня с блэк-металом, который так популярен в Норвегии. К блэк-металу часто относятся предвзято из-за поджогов церквей [в начале 90-х] и всего такого, но ведь эта музыка произошла от классической! Уэстон слушал такие группы, как Dimmu Borgir, и я подумал, что вокалисты у них потрясающие, а музыка имеет классические корни. Думаю, в этом и кроется суть метала, что само по себе интересно, ведь он берет свое начало у Баха, Вагнера и Бетховена. Не о стольких музыкальных направлениях можно сказать то же самое — очень многое выросло из госпела и африканской музыки. Мне кажется, это заслуживает внимания».
Николас Кейдж отлично разбирается в теории метала, учился вокалу у Дэйва Мастейна для роли в «Мэнди» и дружит с королями метала. Николас Кейдж самый «металлический» актер!