- Первая часть
Деревня разочаровала, но девушка решила зайти к соседям прабабушки. Настроения не было, еще непонятная щемящая тоска в груди не давала покоя. Постаравшись отбросить все мысли, девушка уселась за стол. Она сытно покушала жареной курочки и ей захотелось спать. Еще бы, такая долгая, напрасная дорога. Жена Ивана, пышная и розовощекая женщина Ирина, отвела гостью в комнату, где постелила вышитое вручную белье. Алиса сначала для приличия отказалась, все-таки неудобно чужих людей обременять, но хозяева были непреклонны и она поддалась на их уговоры. Сказалась долгая, сложная дорога и неприятное зрелище умирающей прабабки. Стоило её голове упасть на подушку, как глаза сами собой закрылись, а разум провалился в сон.
Наступил вечер.
На кухне шумели посудой, радио извергало какую-то попсовую песню и был слышен зычный голос Ивана. Алиса позволила себе понежится пять минут, слушая эту размеренную суету на кухне и собираясь с мыслями. Ей снился странный сон, который она почти не запомнила. Зато ощущения от сна остались очень реальными и противными, словно она окунулась в бочку с застоялой, гнилой водой. Будто душа вляпалась в липкую паутину.
Впереди было много дел.
Алиса встала, размялась и пошла на кухню. Хозяйка резала овощи, а её муж точил какую-то палочку, похожую на кол.
- Ну вот и выспалась, солнце. - Улыбка хозяйки светилась искренностью и добротой. - Ужинать будешь? Я как раз сейчас борщец приготовлю.
- Да не, спасибо вам огромное, но как-то уже неудобно. Пойду я, наверное, к прабабушке. Одна она там, помирает, а я все-таки к ней приехала.
Хозяин дома поднялся и загородил выход. В одной его руке был заостренный кол, а в другой большой охотничий нож. Его жена вытерла руки полотенцем и повернулась к Алисе, не выпуская из рук кухонный нож.
- Солнышко, милая. Ты бы не торопилась сильно.
- Правильно. Нечего борщ на старую колдунью менять. - Пробасил Иван, поглаживая живот рукой с колом.
- Ну вы что! Как так можно то? Мне к бабуле надо. - голос Алисы предательски задрожал, а на глазах выступили слезы. Ей было страшно. Надо же, повезло на маньяков каких-то нарваться. А борщ поди с её мясом будет. Почему-то в голове пронеслись картины из фильмов ужасов про всяких деревенских каннибалов.
- Да ты не думай чего, это для тебя же стараемся. - было видно, что самому Ивану неловко от таких слов. - Просто погости у нас эту ночку. Пожалуйста, пойми. По-другому нельзя.
- Что вы со мной сделаете?
- Да ничего, милая. Честно! - Глаза хозяйки светились неподдельным состраданием. - Сядь, золотце. Мы все тебе расскажем.
Алисе не оставалась ничего, кроме как подчиниться.
Она уселась на стул и нервно положила руки на колени. Ей было до дрожи страшно, она никогда раньше не попадала в такие ситуации. Жизнь в городе была безопасной и даже тепличной. Вся эта поездка в деревню была для неё словно лишним мазком на завершенной картине. Ну зачем она вообще сюда поехала? Сидела бы дома или в клуб собиралась, так нет же, поперлась к черту на кулички к умирающей старухе, будь она неладна. Девушка хотела оказаться на улице и бежать без оглядки куда угодно, лишь бы не быть рядом с этими доброжелательными маньяками, больной прабабкой и сумасшедшей деревней.
- Твоя прабабка самая настоящая ведьма и это не игра слов какая.
- Ведьма? Но их же не существует! - Алиса была умной девочкой, начитанной и современной и в это мракобесие не верила. Все это она считала пережитком прошлого, когда люди не могли объяснить все научно и поэтому придумали всяких духов, бабаек и ведьм. Все происходящее казалось ей верхом человеческой глупости и она уже много раз пожалела, что сбежала из города и от отца.
- Ага, не существует. А ты не спрашивала папу, как мама твоя умерла? Я вот расскажу тебе, ведь местная семья твоя, мамка и папка из наших краев. Сколько парней за ней хвостом крутилось, ты не представляешь. А она за папашу твоего выскочила, хоть и городские свататься приезжали. Любовь у них настоящая образовалась, видишь ли. Вот только у папки твоего бабка была. Злющая, вредная, ворчливая. И невзлюбила она матушку твою почему-то. Ну и сжила со света белого.
- Как сжила? - в Алисе загорался неподдельный интерес. Отец никогда не открывал ей семейные тайны о смерти мамы. На все её вопросы он вечно отмалчивался или переводил тему.
- Да легко. Ведьме человека погубить, че тебе до ветру сходить. Мама твоя, стоило с батей твоим сойтись, болеть начала, худеть прямо на глазах, хотя раньше кровь с молоком была. Доктора ничего сделать не могут, лишь руками разводят, но стоит ей подальше от бабки в больнице полежать, так жизнью наливается. А как вернется в деревню, снова хиреть начинает. Ведьма же не успокаивалась, то соли придет просить, то иголку в дверь воткнет, а могла и землицы кладбищенской на порог насыпать. Но самое страшное, коль вещь твоя ей в руки попадет, то все, пиши - пропало. Вот видимо и раздобыла старуха где-то вещь матери твоей, как раз тобой беременной. Папа твой уже тогда понимал, кем бабка на самом деле была, да сделать особо ничего не мог. Схватил беременную жену, да в город умчался, а там и ты родилась. Вот только мама твоя там сразу после родов и померла. Догнало её ведьмино колдовство. Сколько Клавка народу погубила, ты и не представляешь. Сколько слез выпила да боли причинила. Из-за неё-то наша деревня и умерла. Так что зря ты к ней приехала. Нужна ты ей.
- Зачем это? - Рассказ вызвал у Алисы смешанные чувства. С одной стороны во все сказанное не верилось, но с другой... очень многое сходилось. И отцовская ненависть к своей бабке, и странная смерть мамы, и жуткие сны.
- Да кто ж знает, зачем ей девчонка молодая нужна. Так что хоть обижайся, хоть нет, но не пустим тебя до утра никуда. А утром на автобус посадим, да в город отправим.
Старая ведьма чуяла родную кровь, что была близко.
Солнце уверенно катилось за горизонт, уступая место полной луне. Та самая ночь. В углах избы уже начинали сгущаться тени, а на краю слуха появлялся шепот. Ведьма сбросила мокрое от пота и гноя одеяло и, не обращая внимание на жуткую боль, попыталась встать. Вдруг холодная рука, покрытая черной шерстью, резко схватила Клаву прямо за гниющие ноги и попыталась затащить под кровать.
- Пошел на ***! Грязный *** хвост проклятого порося! - голос ведьмы налился силой и властью. Рука поспешила убраться обратно в темноту под кроватью. Кое-как поднявшись с заскрипевшей кровати, ведьма направилась на кухню. Финал уже близко. Зелье готово, а преемница близко. Остались лишь последние нюансы. На печи кипела кастрюля, из-под крышки вырывались зловонные пары. Нечисть притихла по углам и даже смерть сегодня не почтила её своим присутствием, ощущая скорую развязку. Едкий, липкий пар заполнил темную кухню. В этом пару тонули тайные слова, что срывались с губ умирающей ведьмы.
Алисе было страшно.
Хоть она и смогла немного успокоиться, но продолжала сомневаться в благих побуждениях семейной пары, что её приютила. Она молча ела борщ, что казалось, не имел вкуса. На улице наступала тьма, а на небо потихоньку выползала полная луна. За столом напротив дремал Иван, не выпуская из рук заостренный кол. Внезапно девушка почувствовала, что её зовут. Не голосом и не по имени, а беззвучно и без слов. Этот зов манил саму суть, саму душу Алисы. Все окружающие предметы расплылись в зеленоватой дымке, а взгляд сам собой сфокусировался на соседнем доме. Девушка, не отдавая отчета своим действия, молча встала, опрокинув тарелку с борщом, и пошла к двери.
- Оу, ты куда? - сонный голос Ивана раздался как будто вдали. Алиса не могла ответить, она шла на зов. Весь мир был не важен, значение имел лишь голос в голове, что звал её в соседний дом. Дом, где умирает такой родной и нужный человек, человек, ближе которого у Алисы никого нет и не будет. Вдруг что-то тяжёлое навалилось на неё и стало крепко держать.
- Ира! Тащи веревку скорее. - слова доносились до Алисы сквозь липкий зеленый туман. Её руки и ноги обхватили цепкие змеи, что не давали пошевелиться. Бедную девушку куда-то тащили, а она даже не могла понять, что с ней происходит. Весь её мир сузился до зова, что требовательно звал её. Даже захлопнутая дверь и звук защелкиваемого замка прошли мимо её восприятия. Алиса лежала на холодном полу, её ноздри щекотали ароматы чеснока и соленых огурцов. На неё накатила такая тоска и грусть от невозможности откликнуться на зов, такой родной и обещающий. Она пыталась освободиться, дергала руками и ногами, раздирая свою кожу в кровь. Она не чувствовала боли, хоть и ощущала бегущую по запястьям кровь. Плотные веревки не хотели поддаваться, словно в насмешку врезаясь в плоть еще глубже. Алиса вроде кричала, билась головой в закрытую дверь, но ничего не помогало.
Ночь властвовала на улице.
Раздался стук в дверь. Иван от резкого звука дернулся и взялся за крестик на шее.
- Кто это ночью приперся?
- Да мы это, кто ж еще. Давай, открывай. - за дверью раздался знакомый голос. Иван по личному опыту знал, как нечисть может морочить голову, поэтому потребовал, что бы гости подошли к окну. - Во вижу вас. А ну теперь перекреститесь! А то не пущу!
- Да вот те крест! Достал.
- Не бохохульствуй! - за дверью раздался еще один знакомый голос. - Ну все, сын мой, пущай в хату.
Иван видел, как его гости перекрестились и незамедлительно открыл дверь.
Вот теперь можно и побороться с ведьмой.
Зашло трое мужчин. Кум, знакомый охотник с ружьем и батюшка из соседнего села. Поздоровавшись, они сели за стол и стали молча кушать борщ. Хозяюшка суетилась рядом и предлагала то кусок пирога, то рюмочку самогона.
- Ну куда ж ты лезешь в неженское дело! Негоже с пьяных глаза на нечисть идти, упаси тебя Бох! - Зычно пробасил батюшка, стряхивая крошки от пирога со своей бороды.
- Слушай, Вань. А кто это так у тебя раненой волчицей воет-то в чулане?
- Да вот. За этим и собрал вас. Правнучка у неё объявилась.
- У Кузьминичны что ль? Дааа, бяда. - протянул кум.
- Ну ни че. Мы заперли её там, так что не убежит. Жена моя за ней приглядит, пока ведьму упокоим. Этой ночью надо все закончить.
- Твои слова да Боху в уши! - ответил батюшка, перекрестившись. - Эх, че кота за... хвост-то тянуть, начнем, помолясь.
- Да погодь ты. Там щас поди вся нечистая во всего ада хороводы водит.
- Страшно же, это ж не зверь. Ружье-то точно поможет? - впервые подал голос испуганный охотник. Для него все это было впервые.
- Да поможет, поможет. По вере твоей, сын мой.
- А я теперь вообще ничего не боюсь, ни демона, ни черта. Пожил бы кто из вас с моей-то Машкой.
- Тьфу на тебя, Бохохульник.
Мужики немного посмеялись, избавляясь от нервного напряжения и собираясь с духом. Оставив хозяйку сторожить Алису, мужики вышли за порог.
Полная луна овладела небом.
В призрачном, бледном свете луны тени были особенно густыми. Мужики вышли за калитку и заметили вдалеке пятно, что приближалось к ним. Батюшка начал читать молитву и креститься. Охотник прижал приклад к плечу, Иван выставил перед собой кол, а кум был терпелив и спокоен, хватило ему за жизнь приключений, так и нечего бояться.
- Как приблизится, в охапку её и в избу к ней тащим. Главное взгляд её не поймайте, а то мигом заворожит. А там уже и дело сделаем, сама потом нас поблагодарит да перед Сатаной слово замолвит. - Голос кума был уверен.
- Да че ты несешь, нехристь! - Батюшка аж прервал молитву.
- Да то и несу. Все равно рая не видать мне, как тебе ширинку свою из-за пуза не видно. А так хоть в аду поспокойнее будет.
Ведьма остановилась в десяти шагах от мужчин.
На улице было тихо, даже ветер не трепал ни травинку. Вот только редкие, седые волосы ведьмы и грязная, желтоватая ночнушка развивались словно в ураган.
- Клава, слушай. Иди-ка ты домой, подобру-поздорову. - Тихим, но строгим голосом сказал кум. - Ну а мы тебя сопроводим, что б не убилась по дороге.
Ведьма подобралась, словно для рывка. Охотник вскинул ружье.
- Не шали, старая. Мне на тебя одной пули меж глаз хватит и чары твои не помогут.
Противостояние с ведьмой набирало обороты.
Кум почувствовал, что его кто-то схватил за ногу. Но он даже не стал обращать на это внимания и тем более пугаться, не давая нечисти лишней силы. Он лишь сделал шаг навстречу ведьме. Луна своим бледным светом осветила лицо почти мертвой старухи. Зрачков не было, глаза впали, кожа тонкая и бледная, из рта вывалился пухлый язык. Вдруг кто-то звонко заржал прямо из вездесущих теней.
В этот момент Алиса, сквозь беспамятство от бессилия перед зовом, четко ощутила, как множество холодных рук лапают её, попутно развязывая веревки. В этот момент ласковые и нежные, как в детстве, голоса напевали, убаюкивая, колыбельную жене Ивана, что охраняла Алису. Мужики же не знали о происходящем в чулане и сосредоточились на ведьме. Кум прыгнул на бабку, делая ей подсечку и роняя на землю. Охотник хотел выстрелить, но боялся попасть в него, тогда он просто подбежал и со всей силы зарядил старухе прикладом по голове. Удар был настолько сильным, что приклад ружья треснул, но ведьма даже не заметила этого удара, лишь мельком мазнув по охотнику взглядом. Но этого ему хватило, что бы встать как вкопанному. Кум навалился на старуху всем телом, пытаясь упереть лицом в землю. Батюшка продолжал читать молитвы, что делали ведьму слабее, иначе и вся деревня не справилась бы с ней.
- Ну че вы замерли, помогайте едрить вас туды. - Ведьма уже почти вырвалась из цепких объятий кума. Иван бросился к рукам и пытался держать их. Его помощь была как раз вовремя, ведьма почти смогла освободиться. Охотник кое-как пришел в себя и тоже ринулся на помощь. Батюшка же стал еще более рьяно возносить молитвы. Иван прижал кол к шее ведьмы, а охотник еще раз ударил прикладом по голове и удачно попал в висок. В голове ведьмы пронеслись последние мысли перед наступлением темноты: "Наконец-то, избавление. Вот и ты, смертушка, пришла".
Алиса шла по улице и раздевалась. Одежда, как ей казалось, душила её и была лишней, ненужной, мешающей. Она остановилась напротив прабабушкиного дома. В темноте ночи свет из окон горел особенно ярко. Из избы были слышны маты и крики. Судьба старой ведьмы и происходящее внутри было не интересно Алисе и она пошла дальше, к перекрестку, где её уже ждал Он. Девчонка улыбнулась и пошла быстрее. Луна освещала ей путь.
Ведьма была поймана.
Мужики привязали её к кровати, батюшка зажег свечи, которые принес с собой. Иван крепко прижал осиновый кол к старушечьей груди, а остальные принялись разбирать крышу. Работа спорилась и через десять минут в потолке зияла дыра. Стоило лунному свету упасть на тело ведьмы, как та притихла. Священник снял свой крест и положил его на лоб умирающей женщины. Как только холодное серебро коснулось горячей кожи, ведьма завыла пуще прежнего. Её руки и ноги выворачивались так сильно, что для человека было просто невозможным. Широко раскрытые глаза закатились и приобрели красноватый оттенок. В дверь ударил сильный ветер. Батюшка поспешил укрыться в углу, взяв в руки свой нательный крестик и продолжая читать молитвы. Ивана сильным порывом ветра отбросило к стене, а охотник, выстрелив в сторону окна, упал на пол и замер.
Черная молния разрезала небо.
Клавдия соскочила с кровати и бросилась на пол. Её тело билось в агонии. Гной ручьями тек из ног, а из глаз, ушей и носа бежала кровь. Её оглушающий крик был наполнен такой болью и облегчением, что у мужиков заложило уши и появились седые волосы. Ведьма брыкалась на полу и никакие веревки уже не могли её сдержать. Но это была агония умирающего тела. Спустя несколько долгих секунд старуха притихла. Прямо из рта вырвался черный дым, что через дыру в крыше, сделанную мужиками, устремился аккурат к перекрестку.
В это время на перекрестке стоял Хозяин.
Он гладил левой рукой нежные девичьи волосы. Девушка была бледна, но счастлива. Она прижималась своим голым телом к черной шерсти Хозяина и ждала. Она впервые в жизни была понята, была нужна и любима. Вся её жизнь была ради именно этого момента. Сладкий огонь разгорался внизу её живота. Хозяин увидел черную душу умершей ведьмы и ловко поймал её своими козлиными рогами. Душа ведьмы и не думала сопротивляться, летя к Хозяину, как мотылек на огонь. Затем Он левой рукой провел по щеке девушки, пристально заглядывая ей в глаза. Ради Него она была готова на что угодно. Видимо то, что он увидел, удовлетворило его и Он рывком запихнул душу ведьмы прямо девушке в глотку. На Алису накатило такое безграничное счастье и радость, что она в экстазе упала на землю и стала целовать копыта Хозяина.
Старая ведьма умерла.
Молнии перестали терзать небо, а ветер успокоился. Охотника стошнило от пережитого и он на дрожащих ногах прошел к углу, где помог подняться священнику. Тот выглядел не лучше, хоть и старался держаться. После этой ночи в его бороде прибавилось седых волос. Придя в себя, мужики столпились вокруг тела мертвой ведьмы.
Ведьму похоронили этим же утром.
Не успело рассветное солнце напечь землю, как похороны уже были окончены. Могила за забором кладбища была готова заранее, гроб сколотили буквально за сорок минут. Участковый, свой мужик, все знал и понимал, так что со стороны закона проблем не будет. Проводить Клаву собралась вся деревня. Гроб не открывали, что бы люди не видели, что тело старушки лежит не так, как у людей. Покойница лежала лицом вниз, ступни и кисти ей мужики отрезали, а прямо в спину, в районе сердца, был вбит осиновый кол. В ногах у покойницы лежал черный кот со свернутой шеей, её фамильяр остался с хозяйкой даже в смерти. Мужики не хотели, что бы она еще кого-то беспокоила, поэтому подошли к упокоению ведьмы весьма серьезно. Даже крест и то из осины сделали. Мало ли. Все деревенские провожали колдунью с нескрываемой радость. Люди вздохнули свободно.
Алиса нашлась лишь после похорон ведьмы.
Она валялась на обочине дороги у перекрестка. Девушка была без сознания и абсолютно голая. Её быстро привели в чувства, одели и отпоили чаем. Жена Ивана повела её в баню, где долго парила и лупила веником. Девушка пришла в себя. По крайней мере её взгляд обрел осмысленность, а губы перестали дрожать. Алиса жаловалась, что ничего не помнит. Последнее её воспоминание, это как Иван с женой рассказывали девушке про её прабабку. А дальше темнота и какой-то пустой сон. Сон был страшным, но приятным, томным, словно глоток воды для жаждущего. Когда Алиса узнала, что её прабабка умерла, то не проявила никаких эмоций. Да и по сути, она ей чужой человек, которого видела то пару раз в далеком детстве. Этим же днем деревенские отправили Алису обратно в город.
Отец был рад видеть дочь.
А узнав, что Клавдия Кузьминична умерла, обрадовался еще больше. Но радость его была не долгой. Алиса слегла. Заболела основательно. Врачи разводили руками, не в силах помочь. Никакие лекарства не помогали, а девушка ужасно мучилась. Круглыми сутками она билась в бреду, её тело горело и исторгало литры кровавого пота. Казалось, девушка была на грани смерти. Но все проходит, прошли и мучения девушки. Спустя без небольшого сорок дней, Алиса выздоровела. Бедная девчонка за время болезни так исхудала, что была больше похожа на скелета. Придя в себя, она жадно накинулась на еду, чему несказанно был рад отец. Кушает - значит выздоровела. Они сидели на кухне и отец с умилением смотрел, как его дочь кушает. Она ела все: колбасу, хлеб с маслом, печеную курицу. "И куда в неё столько лезет?" - умилялся отец.
Покончив с едой, Алиса подняла взгляд на отца.
Могильный холод пробежал по его спине. Он узнал этот взгляд. Ледяной и жестокий, ненавидящий всех вокруг. Увидев страх в глаза папы, Алиса удовлетворенно хмыкнула и стала собирать вещи.
- Родная, доча. Куда ты?
- Домой поеду. Он ждет меня. - Голос Алисы был равнодушен и надменен. Отец не знал, как ему быть. Он понимал, что теперь не сможет остановить свою дочь, он не хотел её терять, но знал, что уже потерял. Мужчина ушел на кухню, достал из сумочки жены сигарету и закурил, хотя после смерти мамы Алисы бросил и пить, и курить. Его взгляд уперся в одну точку, а в голове носились мысли, как этого всего можно было избежать.
Погруженный в свои мысли, он не слышал, как его дочь, закончив собирать вещи, забрала из ванной расческу мачехи и сунула её к себе в сумку. Она будет первой, кому юная ведьма воздаст по заслугам. Алиса никогда не любила эту женщину, что была не в силах заменить ей маму. Теперь впереди у неё долгий путь, который освещает только лунный свет.
- Следующая часть