Гестаповне повезло больше, чем мне. Немцы уже настолько окосели, что им было не до их с Леонтьевым фикена. Но вот пляски пошли совсем дикие. Нас просили на бис, и отказаться естественно у нас не было никакой возможности. По легенде мы должны были быть веселыми, легкими на подъем, без особых моральных принципов.
От танцев уже болели ноги, кружилась голова, Гестаповна растеряла носки из персей, но никто не обратил на это внимание, кроме Максима. Следователь пялился на ее резко опустевшие маракошки, видимо пытаясь понять эту неожиданную трансформацию.
Когда, наконец, фрицы потухли, мы облегченно выдохнули. Единственным вменяемым оставался полицай, который внимательно наблюдал за происходящим. Конечно, можно было его вырубить, ну а потом что? Нет, так серьёзные дела не делались. Сначала колдуны, а потом уж все остальное.
- Отведи фройлян домой, - пьяненько распорядился Петров, обращаясь к нему. – И смотри, чтобы все было хорошо.
- Не извольте волноваться, герр! – Павел вытянулся в струнку, отложив гармошку. – Доставлю до дома в целости и сохранности!
Петров подмигнул мне и отвернулся.
Как только мы вышли в снежную круговерть, полицай со злой насмешкой сказал:
- Хорошо пристроились, шалашовки… Сразу офицериков себе отхватили… Да только не надейтесь, они вас с собой не возьмут, когда уйдут отсюда. Советую поласковее ко мне быть, гляди и жизнь особо не поменяется. Станете нас с Сидором обслуживать.
Он вдруг схватил Клару сзади и принялся шарить по ее телу жадными руками. Гестаповна сначала офигела от такой наглости, а потом, размахнувшись, ударила полицая затылком прямо в лицо. Тот взвыл, хватаясь за нос, а она накрутила на кулак воротник его рубахи, выглядывающей из тулупа, и прошипела:
- Еще раз и я тебе клешни поломаю, понял, косорылый?
Подруга толкнула Павла в снег, и мы быстро пошли прочь.
Авдотья не спала. Она сразу открыла нам двери и с облегчением выдохнула.
- Вернулись… Живые… слава Богу…
Я испытала огромное удовольствие, смыв с себя косметику и дух немецкого гульбища. Навалилась жуткая усталость, но ложиться спать мы не спешили. Нужно было дождаться следователей.
Мужчины пришли около двух часов ночи. Авдотья и ее свекровь крепко спали, поэтому не услышали тихого стука в окно. Полицейские вытащили мертвеца из погреба и молча, вынесли его из дома. Ну, хоть одна проблема решилась.
Петров и Леонтьев вернулись примерно через час.
- Мы положили его в снег с задней стороны дома, где квартируются офицеры. Будем надеяться, что немцы решат, что их товарищ пьяный уснул на холоде, - сказал Леонтьев, присев на лавку. – У нас реально очень мало времени. Нужно срочно искать способ вернуться обратно в будущее. В деревню могут нагрянуть из штаба и тогда… ну вы все сами понимаете.
- Завтра мы пойдем в лес к ведьме. Разведаем обстановку, - пообещала я и вспомнила о полицае, которого отшила Клара. – Провожавший нас полицай приставал к Кларе. Она его поставила на место. Думаю, Павел станет мстить.
- Нужно было воздержаться. Вы же понимаете, что ходите по острию бритвы! – недовольно высказался Петров. – Теперь он станет наблюдать и это плохо!
- Нужно было позволить, чтобы он лапал меня?! – возмутилась Клара.
- Да что там лапать-то? Носки? – хмыкнул следователь, после чего засунул руку в карман и вытащил оттуда шерстяную сисечную замену. – Ваше?
Заливаясь краской, Гестаповна выхватила у него носки и зло прошипела:
- Грубиян!
- Вы особо у ведьмы тоже не ерепеньтесь. Осторожнее. – Леонтьев не обратил внимания на ее злобный выпад. – Мы же не можем бегать за вами все время. Все. Нам пора.
Полицейские ушли, а мы завалились спать, не чувствуя себя от усталости.
Утром Авдотья ушла к немцам за бельем. Оказалась, что она трудилась прачкой. Галина Акимовна маялась поясницей и громко постанывала на печи, не обращая на нас внимания. Ну а мы, выпив травяного чая, засобирались в лес.
Погода стояла хорошая. Ночной снег прекратился, на чистом небе сияло холодное, белое солнце. Мы шли по деревне и попадающиеся нам на пути немцы многозначительно посмеивались, поглядывая на нас масляными глазами. И хорошо. Пусть думают, что мы штабские бабы и не лезут.
Лес, конечно, изменился за восемьдесят лет, но дом Барыдько найти не составило труда. Он все так же стоял на поляне и был таким же мрачным. Белое покрывало снега лишь подчеркивало его потустороннюю темноту.
- Что-то мне дурно… - прошептала Клара, потирая плечи. – До чего же гадкое место!
- Смотри! – я увидела молодого парня с топором. Он подошел к куче дров и взялся колоть их, укладывая на потемневшую колоду.
- Один из братьев, - догадалась подруга. – Хорошенький… Ну что, пойдем?
Мы вышли из-за деревьев и направились к молодому человеку. Он заметил нас и, бросив топор, застыл в ожидании.
- Доброе утро, - поздоровалась я, отмечая, что парень действительно очень симпатичный. – Мы можем поговорить с твоей матерью?
Парень внимательно посмотрел на нас своими проницательными глазами, а потом сказал:
- Там открыто. Заходите.
- Спасибо, - поблагодарила я. Появилось странное чувство, будто внутри есть что-то инородное. Как будто меня прощупывали на каком-то энергетическом уровне. Может парни уже имеют какую-то силу, но еще не пользуются ею?
- Гриша, кто там? – из-за угла дома появился еще один молодой человек. Такой же подтянутый, симпатичный юноша… Ну вот как так случилось, что они стали уродами?
- К матери это… - проворчал его брат, отворачиваясь от нас. – Давай дрова колоть.
Под пристальным взглядом второго парня мы поднялись на крыльцо и постучали в дверь.
- Входите! – раздался из дома хриплый женский голос. – Кого принесло?!
Клара осторожно приоткрыла дверь, и первая вошла в полумрак.
- Мы из деревни. Нам помощь нужна.
Ей ничего не ответили, и мы осторожно пошли в комнату, с интересом рассматривая обстановку. В будущем дом не особо отличался от того, что предстало перед нашими глазами. Та же мебель, тот же тяжелый запах…
Ведьма сидела за столом спиной к нам. Вся ее фигура, одетая в черное вызывала тяжелое чувство тревоги. Мне хотелось развернуться и бежать как можно дальше от этого места. Но взяв себя в руки, я обратилась к ней:
- Нам помощь ваша нужна. Приворот. Самый сильный.
Ведьма поднялась и медленно повернулась к нам. У нее было красивое лицо с правильными чертами. Несмотря на возраст, женщина казалась очень притягательной. Но изнутри она светилась могильным мраком. Липким и холодным, будто тяжелая кладбищенская земля.
- А вы знаете, чем расплачиваться за приворот придется? – на ее губах заиграла жутковатая улыбка. – Я ведь вам не знахарка с травками. Беру плату серьезную.
- Какую? – Клара по привычке схватила меня за руку.
- Кого приворожить хотите? – ведьма не переставала улыбаться.
- Офицеров немецких. Чтобы они женились и с собой забрали, - выдала подруга. – Тут-то что делать?
- Первым ребенком расплатитесь. Первенца сатане пожертвуете за исполнения желания. Станут ваши немцы убиваться по вам, им белый свет не мил будет, - страшным голосом зашептала ведьма, перебирая в руках какие-то черные веревки. – Так что? Делать будем?
- А подумать можно? До вечера? – я не могла избавиться от дурного предчувствия, которое охватило меня после ее слов.
- Думайте, - ведьма снова отвернулась от нас, усевшись на табурет. – Время есть до завтра. Опоздаете, потом еще месяц ждать будете.
Мы попятились к выходу, и когда оказались на крыльце, не сдержали стона облегчения.
- Как же страшно… - протянула Гестаповна. – Жуткая баба.
Но стоило спуститься вниз, как к нам подошел Гриша. Не поднимая головы, парень прошептал:
- Ждите меня в лесу, на тропинке.
Мы переглянулись и быстро потопали в сторону леса.
