Маргарита Борисова - о бабушкиных нарядах и истории их появления.
Сама себе кутюрье
Расскажу о 1970-х. Модно или не очень, но женщины всегда любили одеваться. Моя молодая мама одевалась модно, а бабушка - стильно. Стиль этот отставал от тогдашней моды лет на десять.
Бабушка в моем детстве была уже крупной, промышленность на такие размеры шила плохо, и она шила себе сама. Бабушка не была портнихой и выбирала простые модели, с которыми могла справиться. Если модель была посложнее, то она ждала приезда своей дочки - моей тети Вали - из Ленинграда. Та ходила на курсы кройки и шитья и безбоязненно кроила любую модель.
Где бабушка брала отрезы, я не помню. Меня к этому не привлекали. Но помню, что выбор всегда был в пользу широкого полотна - 140 см, это было экономичней и удобнее. Шелковые же ткани всегда продавались с шириной 90 сантиметров, и это обходились дороже.
Булавки и обмылок
В выходной день в комнате с обеденного стола снималась скатерть, стол выдвигался на середину и раскладывался. Затем на него клалась ткань и выкройка. Бабушка смотрела на них сверху, как генерал на карту военных действий. Опиралась о стол руками и некоторое время изучала поле предстоящей битвы. Затем приступала. Старым тонким обмылком она обводила на ткани выкройку. Затем подтачивала ножницы об иголку, крестилась и начинала кроить. Во рту у бабушки были зажаты портновские булавки.
Потом скалывала, сметывала, строчила на машинке, подол и рукава подшивала «козликом». Ставила на кухне утюг на газовую плиту и через тряпочку отглаживала новое платье. Все! Вечерний наряд к выходу в свет готов. Правда, в свет мы выходили только утром. Даже в театр - днем.
О пользе рваного капрона
Для хранения стильных вещей нужна была мебель. У бабушки был гардероб. В гардеробе моей бабушки умещалась масса вещей. Хотя он был, в общем, небольшой. Но и не маленький - трехстворчатый, из светлого полированного дерева, с зеркалом посередине. И размер, и внешний вид гардероба намекали на благосостояние владельца. Бабушка его купила, когда переехала из 9-метровой комнаты в 16-метровую, на третий этаж. Так и говорила: гардероб. А не какой-нибудь шкаф.
Приобрела она его в комиссионке - так многие тогда делали. Затем натерла дверцы старым капроновым чулком. Кстати, порванные капроновые чулки - полезная вещь, они еще использовались для хранения лука. Луковицы укладывали в завязанный на узел чулок, получалась эдакая луковая колбаса, которую можно было повесить на гвоздик. Еще старым капроном натирали обувь. Гуталин наносили щеткой, а растирали до глянца именно чулком.
В гардероб бабушка заселила свои вещи. В одно отделение, где были полки, она сложила постельное белье, полотенца, свое белье, отрезы тканей, выкройки и всякие причиндалы для шитья. На нижних полочках бабушка расположила свою обувь. Вместо сапог бабушка зимой носила войлочные короткие ботики, их называли «прощай молодость». Они были теплые, легкие, в них совсем не уставали ноги. Затем на полке разместились туфли - повседневные и выходные. Выходные, конечно, лаковые. Босоножки, новые тапочки и, собственно, все. Туфли мне больше нравилось мамины - моднее и выше каблук.
Нарядные платья - с декольте, розами и сверкающим опалом
В другом отделении, на плечиках - так бабушка назвала вешалки, - разместились платья. Прошло столько лет, а я помню все выходные платья бабушки. Самое красивое было из черного гипюра на голубом чехле. С декольте. В детстве я не понимала, что такое «декольте», думала, что это узоры на ткани. Потому что "с декольте" было только это гипюровое платье.
Белое платье из крепдешина с желтыми розами. Оно мне очень нравилось - бабушка выглядела в нем значительно моложе. Еще было одно платье из шелка - на пурпурном фоне черные розы. Если бы такое платье надеть сейчас, оно бы произвело фурор. Его вырез украшала брошь с опалом .
Ох, уж эта брошь! Откуда она появилась у бабушки, я не знаю, но была она чрезвычайно красивой. На ложе из сплетенных серебряных веточек возлежал круглый крупный опал, искрившийся розовым, белым и голубым. Брошь пришпиливалась к платью острой иглой с замком. Когда бабушка надевала это платье, всегда непроизвольно дотрагивалась до броши рукой - проверить, на месте ли драгоценность.
Шить сарафаны и распарывать папахи
Дальше висели повседневные вещи - платья, блузки, юбки, сарафаны. История их появления часто была такая. У моей бабушки был двоюродный племянник, который служил в авиации. Когда он приезжал в Москву, то привозил с собой «довольствие» - всякие консервы, папиросы, мыло и ткани, которые им выдавали для шитья формы. Отрезы он раздавал своим теткам. Бабушка с сестрами из этих тканей шили себе юбки и сарафаны. Выкройка у них была одна на всех, и в этих сарафанах они, на мой взгляд, были одинаковые, как матрешки. Еще дядя Витя привозил свои папахи из серого каракуля. Бабушка их распарывала и меняла себе воротник на пальто. Иногда она предлагала и мне поменять «опушку» на капюшоне - мой синтетический мех на благородный каракуль. Я орала как резанная. Говорила, что тогда зимой буду ходить в куртке, и мое пальто оставляли в покое .
Самыми последними в шкафу висели демисезонное пальто, модная синтетическая шуба из искусственной норки и макинтош ее последнего мужа Васильича - плащ из какого-то плотного серого материала. Из синтетической шубы, когда она надоест бабушке, я планировала сшить игрушечного мишку.
Машинка до сих пор жива
Под всем этим богатством стояла швейная машинка в чехле, самая большая моя любимица. Бабушка на ней шила свои наряды.. На ней я научилась строчить в пять лет, она живет у меня до сих пор. Сейчас на ней учится строчить моя внучка.
Еще: