Понимал ли Децебал, что эта война неизбежна? Ну, разумеется. Децебал являлся не только талантливым полководцем, но был и способным правителем. Он всё видел и, конечно же, всё прекрасно понимал!
Однако Траян был не менее прозорлив и талантлив, и он Децебала опередил. Потому что выступил первым. И он знал, что в любой драке надо не ждать, а всегда бить первым!
Положение складывалось очень тяжёлое.
Траян задействовал против Дакии значительные силы - больше половины имперской армии. Римляне пытались противника взять в клещи и поэтому они наступали со всех сторон. И с Юга, где с несколькими легионами по долине Алитуса продвигался проконсул и наместник провинции Нижняя Мёзия Маний Лаберий Максим, и с Севера, где двигался Сура, и с Запада, где продвигался с ударным кулаком в виде большего количества легионов сам Траян, а даки ещё не полностью подготовились к решающему сражению. Они ещё не все свои отряды собрали в окрестностях столицы.
Ну и уже после того, как выяснилось, что подмога с Севера, со стороны карпов, склавинов и бастарнов задерживается из-за засевших на перевале Орлином римлян, вождь Северных дайесов Пируст получил от Децебала новый приказ: двигаться не к Сармизегетусе, а идти со своими отрядами к этому перевалу, и совместно с князем Драговитом, побратимом дакийского царя, нанести решительное поражение когорте «чёрных духов».
Под рукой у Пируста находилось восемь тысяч воинов. А с учётом северных племён когорте Лузия Квиета уже в ближайшее время будут противостоять свыше сорока тысяч варваров. То есть на одного воина VIII Отдельной Ульпиевой номерной когорты будет приходиться больше сорока карпов, склавинов, бастарнов, костобоков и даков, да ещё они зажмут римлян и с Севера, и с Юга, и сделают это так, что защищающимся будет и вовсе не продохнуть.
Квиет понимал, что долго такого противостояния его когорта уже точно не выдержит, однако и уклониться от сражения с превосходящими силами варваров было невозможно. Приказ Траяна чётко сформулирован: удерживать Орлиный до последнего. И удерживать его как можно дольше. Пока Траян не достигнет столицы даков и у её стен не нанесёт окончательного поражения основным силам Децебала.
И что же тогда было делать? Биться и дальше? И становиться значит смертниками?
Возможно, что уже вскоре так и будет.
***
Неизбежное не пришлось долго ждать. Оно уже вскоре случилось...
На третий день после того, как высланные на Юг разведчики Гиемпсала наткнулись на передовые дозоры приближающихся даков, Пируст со своими отрядами подошёл к Орлиному, и ловушка захлопнулась. И уже через два дня и северные варвары, и даки Пируста предприняли штурм римских укреплений одновременно, и едва при этом не смяли «чёрных духов». В этом сражении потери в когорте Лузия Квиета составили по меньшей мере пятую её часть. Ещё не меньше ста человек были ранены. Но опаснее всего было то, что нападавшим варварам при их последнем и особенно яростном штурме удалось разрушить часть укреплений когорты. Теперь в частоколе зияли внушительные проходы, и их сейчас приходилось спешно чем попало заделывать.
Под вечер к трибуну заявились Орест и Ждан. Квиет их не ждал, но хотя и был задет варварским мечом в плечо и неимоверно устал, в том числе и от слабой, но непрестанно ноющей раны, и от постоянного недосыпания, однако согласился уделить им внимание и переговорить о чём-то важном.
Впрочем, Квиет предполагал о чём у них пойдёт речь. И в своих предположениях он не ошибся.
Орест стал переводить проводника карпа.
- Римлянин, - произнёс Ждан, - ты, наверное, понимаешь, что у нас не всё ладно с обороной? А если откровенно говорить, то всё у нас очень плохо. И разве не понятно, что мы по любому не удержим перевал? Даже если на нашей стороне и будут Перун, покровитель воев, и ваш э-этот, как его? Ну ваш бог войны... А-а! Марс! И это нам уже никак не поможет. Ещё одна-две таких атаки, как только что завершившаяся, и некому будет защищать Орлиный, потому что мы все здесь поляжем костьми! А это нападение повторится… И оно случится уже в ближайшие дни. Можешь не сомневаться.
- Ну и что ты предлагаешь? – после некоторого молчания спросил окончательно помрачневший Лузий.
- Я предлагаю… У меня только одно будет предложение...
- И какое же?
- Уйти. Уйти с этого перевала. Причём уходить надо не затягивая!
- Что-о-о, ты предлагаешь у-уйти?! - брови у Лузия взметнулись вверх.
- Да, уйти!
- О-о, Юпитер Громовержец, но это же невозможно! Ведь я получил приказ от самого императора! - возразил Квиет.
- Так Драговита и всех его союзников твои воины уже задержали... почти на три с половиной недели, римлянин. Разве этого мало?
Квиет задумался. «Ну а что, а ведь действительно, - подумал трибун, - уже совсем скоро закончится июль, второй месяц лета, названный по имени Юлия Цезаря, и по сути задание им и его воинами уже выполнено! Теперь северные варвары вряд ли поспеют к решающему сражению у стен Сармизегетусы! Может действительно попытаться вырваться из этой ловушки на перевале? Устроенной уже для его "чёрных духов". Ведь нет никакого желания попусту погибать самому и жертвовать всеми своими людьми!»
- Я подумаю над твоим предложением, карп… - произнёс Квиет.
- Только не слишком долго думай, - произнёс в ответ Ждан. – А то поздно будет. Нам всё же лучше уйти. Я в этом просто уверен!
- Ну мо-о-ожет быть, а ты знаешь, как незаметно из Орлиного нам уйти? – спросил трибун.
- Я подскажу… - обнадёжил Ждан. – Только знай римлянин: уходить мы будем глубокой ночью. По другому у нас уже никак не получится.
***
У Эмилия Павла Савлея по-прежнему не выходила из головы, и он лихорадочно обдумывал как же всё-таки ему овладеть строптивой роксоланкой. По-хорошему у него ничего не получилось с Савлеей, и тогда он стал обдумывать другие варианты. И тут он вспомнил про наследника Фарзона. Ведь можно было попытаться действовать и через него.
Римлянин предложил старшему сыну Верховного вождя роксоланов встретиться.
Они на конях выехали за пределы становища и остановились на высоком берегу Борисфена. Вокруг расстилалась ровная как стол степь. Сейчас степь была жёлтой от ковыля. Такая картина была непривычна для глаз Эмилия Павла.
Тагасий первым заговорил:
- Что ты меня позвал? Ты что-то хочешь от меня, римлянин?
- Я хочу тебе помочь…- ответил старшему сыну Верховного вождя Эмилий Павел.
Тагасий недоверчиво хмыкнул и покосился на римского купца:
- И в чём ты хочешь мне помочь?
Эмилий Павел загадочно заулыбался:
- Ты рано или поздно собираешься занять место своего отца, ведь так?
- Ну-у, ну, допустим. И что?
- Но у тебя есть серьёзный соперник на это место… И я надеюсь, ты понимаешь, что этим соперником является твоя сестра. И она вполне может претендовать на роксоланский трон.
- Ха-а-а! - рассмеялся в ответ Тагасий.- Мне смешно!
- Почему?
- Но она не перейдёт мне дорогу! Она же уже замужем за Воиславом, сыном Драговита… - возразил Тагасий.
Эмилий Павел усмехнулся в ответ:
- Э-э-э… это ничего не значит! Единственная дочь твоего отца вьёт из него верёвки, и если она захочет вернуться домой и наследовать роксоланский трон, то тогда ты, Тагасий, вряд ли этому помешаешь…Ты окажешься не у дел. Ты об этом подумал?
Наследник Фарзона вынужден был согласиться с римлянином-пронырой, и поэтому переспросил:
- Ну и что ты всё-таки предлагаешь?
- Я предлагаю её каким-нибудь образом вывезти из Тамасидавы и…
- Я вред сестре не буду наносить! – перебил Эмилия Павла старший сын Фарзона. – И тем более ни за что не стану её убивать…
- Что ты, что ты…- замотал головой римский купец, - ты меня не так понял, Тагасий! Никакого вреда ей не стоит наносить! Я ведь хочу Савлею сделать своей супругой. Ну и если ты её выкрадешь для меня, то я тебе за это заплачу. Моя благодарность будет очень значимой!
Тагасий на какое-то время задумался. Было видно, что старший сын Фарзона обдумывал предложение римлянина и при этом явно колебался.
Эмилий Павел не торопил Тагасия и терпеливо ждал его решения. Римский купец и разведчик Траяна был почти что уверен, что варвар обязательно клюнет на его предложение. И он не ошибся.
В заключении римский купец произнёс:
- Но учти, Тагасий, о нашем с тобой соглашении Фарзон ничего не должен знать!
- Я понял тебя, римлянин, - кивнул головой Тагасий. – И клянусь священным огнём, и нашей Матерью-прародительницей, всемогущей охранительницей нашего рода, богиней Табити, отец про наш разговор ничего не узнает!
Эмилий Павел и Тагасий ударили по рукам.
***
Пол дела было сделано. Теперь предстояло сделать вторую половину. И причём не менее важную.
В тот же день Эмилий Павел встретился с Верховным вождём роксоланов Фарзоном в его шатре.
- Ну что, - спросил Павел Фарзона, - ты надумал действовать, Великий вождь? А то я долго не могу ждать…Ведь скоро наступит сезон осенних бурь, а мне до него необходимо отплыть домой.
- И сколько ты мне обещаешь дать золота за нападение на Тамасидаву? – глаза Фарзона забегали. – Напомни, Павел. У меня память что-то ослабла. Я вот что-то уже немного подзабыл…
- Обещаю это золото тебе не я, Фарзон, а сам повелитель империи! Божественный Марк Ульпий Нерва Траян! - поправил Фарзона Эмилий Павел.
- Ну-у, да... Ну, ну, да... И-и-и…
- Божественный обещает предостаточно! Десять раз по сто тысяч ауреусов! – произнёс Павел (как я уже упоминал, именно в таком порядке древние римляне называли миллион). - Согласись, что тебе таких денег ещё не предлагали. Это действительно, Великий вождь, деньги огромные!
Фарзон мялся, морщил лоб, закусывал губу и прикрывал рукой глаза, и затем наконец-то поднял их на римлянина и со вздохом произнёс:
- А-а-а! Ла-а-адно! Но меня одно смущает, благородный Эмилий Павел…
- Что именно?
- Я боюсь за свою Савлею. Она же теперь в Тамасидаве…
- Ну придумай тогда что-нибудь…- произнёс римлянин. – Я уверен, Фарзон, что ты всё-таки что-то да сумеешь в этом случае предусмотреть. И с её головы не упадёт ни один волос.
Эмилий Павел был доволен тем, как у него всё складывалось. Если Тагасию удастся выкрасть сестру, то Фарзон придёт в ярость от её исчезновения, и тогда уж он точно направит роксоланскую конницу на Тамасидаву. Ведь он без всяких сомнений обвинит в пропаже Савлеи Воислава, её мужа.
А тем временем старший сын Верховного вождя роксоланов уже приступил к реализации своего плана, и для этого он надумал задействовать своего лучшего друга.
***
Чтобы их никто не подслушал, Тагасий предложил Скилу, который являлся телохранителем старшего сына Фарзона и сопровождал его почти повсюду, и с которым они росли вместе, рано по утру совершить прогулку в степь. И вот когда они удалились от становища, Тагасий завёл этот разговор:
- Послушай, Скил, мы же с тобой дружим с самого детства… - не глядя на Скила произнёс старший сын Верховного вождя.
- Я не спорю, мы с тобой, Тагасий, давние друзья…Можно сказать: не разлей вода! А что такое?
Старший сын Фарзона на это ничего не ответил.
Тагасий и Скил ещё проехали какое-то расстояние, прежде чем сын Верховного вождя продолжил:
- Мы всегда друг за друга стояли горой. Ведь так?
- Ты прав.
- А однажды… ты помнишь? Я тебя спас... Когда ты ещё провалился зимою под лёд.
- Да, Тагасий. Я это, конечно же, помню. Э-эх, это была неудачная охота. Мы толком тогда ничего не подстрелили.
Тагасий вновь замолчал.
Они проехали ещё некоторое расстояние, и остановились у небольшой рощи, где спешились. Старший сын Верховного вождя продолжил заговорщицки:
- Скил, ты мне должен помочь…
- Я весь в внимании! – откликнулся Скил. - Что ты хочешь?
И Тагасий рассказал другу, что задумал выкрасть сестру из Тамасидавы. Услышав это, Скил пришёл в замешательство и захотел даже отказаться от того, что собирался поручить ему Тагасий, но, в конце концов, сдался.
***
Старейшина рода Дулёб в последние дни редко куда выезжал и ещё реже кого-то принимал, и потому изрядно удивился, когда к нему в гости пожаловал старший сын Верховного вождя роксоланов. Ещё удивительнее было то, что он прибыл в сопровождении всего лишь одного телохранителя.
Они сели за стол в светлице и Хвалимир предложил гостю не медовуху из своих запасов, а вино.
Тагасий от вина не отказался и при этом лишь спросил:
- А чьё оно?
- У меня вино не какое-то там дешёвое дакийское, а настоящее греческое…Оно из Херсонеса. А есть и ольвийское. Потому что я всё предпочитаю приобретать из Рима, так как считаю, что там всё гораздо лучше, - с многозначительным видом изрёк Хвалимир.
После четвёртой чарки Хвалимир перешёл на привычную ему медовуху и у него совсем развязался язык. Но вот, наконец-то, Тагасий приступил к делу и спросил старейшину рода Дулёб:
- Хвалимир, ты ведь по-прежнему настроен против князя Драговита?
- Ну, разумеется, - откликнулся Хвалимир. – Я не желаю ему ни в чём подчиняться! Он – мой враг! Ненавижу Драговита! А всё потому, что он пренебрёг нашими стародавними обычаями и слишком много прибрал к рукам власти, и теперь старейшинами и прочими лучшими людьми нашего народа помыкает, как своими слугами. Нашёлся на нашу голову выскочка! Ха-а-а, князь! Хо-о-озяин! Чего доброго, он скоро захочет стать таким же самодержцем, как и его побратим… царь даков Децебал. И зачем нам на свою шею это ярмо?!
- Тогда, Хвалимир, ты мне должен помочь… - удовлетворённо произнёс Тагасий. – И если у меня всё задуманное получится, то этим самым ты сильно навредишь своему заклятому врагу, князю Драговиту…
- Что надо сделать? – тут же уточнился Хвалимир. От выпитых вина и медовухи он раскраснелся.
Тагасий приблизился вплотную к Хвалимиру и произнёс:
-Мне надо выкрасть из Тамасидавы мою сестру… Поможешь мне в этом, Хвалимир?
Старейшина рода Дулёб от услышанного предложения даже поперхнулся, и Тагасию пришлось его несколько раз похлопать по спине. Но вот старейшина рода Дулёб пришёл в себя.
- Укра-а-асть Савлею?.. Хм-м-м…
- Да, украсть мою сестру... - подтвердил Тагасий.
Хвалимир свёл брови и несколько раз погладил свою куцую бородку.
– Э-э-э, это совсем не просто будет сделать… - заключил Хвалимир.
(Продолжение следует)
