Есть книги, которые больше других привлекают режиссёров, и при этом активно сопротивляются экранизациям. Самый известный случай из русской литературы – конечно, «Мастер и Маргарита». Но он – не единственный. Расскажу сегодня про киноприключения «Пиковой дамы».
Первой киноверсией повести Пушкина стал фильм Петра Чердынина 1910 года. Кстати, почти все русские фильмы тех лет – экранизации. Кино пока только сопровождало чтение за кадром и было чем-то вроде видеоиллюстраций к книге. Фильм Чердынина состоял всего из восьми кадров (не шесть, но почти!), а действие перенесли в XVIII век, как в опере Чайковского.
Следующий, пятнадцатиминутный, фильм по «Пиковой даме» снял в 1916 году Яков Протазанов. Это кино считается одним из лучших, вышедших в России до революции. Здесь и смелые операторские эксперименты (движущаяся камера и ночная съёмка!), и продуманное освещение в кадре, и разные виды монтажа, и нетипичная для того времени реалистическая, а не мистическая трактовка пушкинского сюжета. Россия в 1916 году – в предреволюционной горячке, и сошедший с ума герой-авантюрист прекрасно вписался в окружающую зрителя действительность.
Дальше были два фильма русских режиссёров-эмигрантов Александра Разумного (1927) и Фёдора Оцепа (1937). Снимались они в Европе. А потом в истории экранизаций «Пиковой дамы» наступила полоса мистических непреодолимых препятствий.
В 1934 году за повесть взялся будущий автор оттепельного кинохита «Девять дней одного года» и знаменитого документального фильма «Обыкновенный фашизм» Михаил Ромм. Съёмки должны были пройти на «Мосфильме». Композитор Сергей Прокофьев начал писать музыку:
Он взял мотив навязчивой идеи, поэтому все музыкальные фразы повторялись многократно в простейшей форме, напоминающей упражнения на рояле, как бы одна навязчивая идея: три ноты и семь нот повторялись без конца, без конца, и это давало картине необходимую сухость, потому что Сергей Сергеевич считал, что опера очень плохая по вкусу. Во всяком случае, так он мне говорил. (из воспоминаний Ромма «О себе, о людях, о фильмах»)
Всё сорвалось. После резкой ссоры с директором студии Софьей Соколовской Михаилу Ромму было предложено покинуть «Мосфильм».
В своих воспоминаниях режиссёр пишет, что в декабре 1937-го года съёмки начались снова. И опускает при этом жуткую подробность: он смог вернуться к работе после того, как в октябре Соколовскую, бывшую революционерку, арестовали по обвинению в шпионаже. В 1938 году её расстреляли на полигоне «Коммунарка».
Ромм возобновил производство фильма и отснял все натурные сцены. И вдруг, спустя два года работы над фильмом, один из киноначальников постановил прекратить съёмки.
После войны фильм по «Пиковой даме» хотел снимать режиссёр Павел Вейсбрём. Это тоже был не первый его «подход к снаряду». На этот раз Комитет по делам кинематогафии отказал режиссёру на этапе предоставления сценария.
Следующими жертвами стали братья Васильевы – маститые совесткие режиссёры, создатели фильма «Чапаев», которые на самом деле были никакими не братьями, а просто однофамильцами, но взяли творческий псевдоним. Виктор Шкловский уверял, что это он назвал их братьями. Так вот, Васильевы продвинулись дальше Вейсбрёма. Сценарий утвердили, актёров подобрали, но – результат тот же. Картину закрыли после пересмотра плана в 1946 году.
Только в 1960-м году киношникам удалось вновь справиться с «Пиковой дамой»: Роман Тихомиров снял фильм, который, правда, больше похож на кинооперу. Но тут вообще надо сказать, что опера Чайковского «Пиковая дама» стала не менее важным фактом русской культуры, чем повесть Пушкина. Это потом, в 2016 году, подчеркнул Павел Лунгин в своём фильме «Дама Пик». Сюжет у Лунгина закручивается вокруг постановки оперы и борьбы за роли в ней в Москве нашего времени.
Больше всего страданий «Пиковая дама», кажется, принесла Михаилу Козакову – режиссёру «Безымянной звезды» и «Покровских ворот». В своей версии Козаков планировал ХIХ век соединить с ХХ-м, а повесть - с оперой. И снова не сбылось:
При вторичной попытке (первая была в 80-м) экранизировать эту вечно загадочную повесть я сломался и загремел в психушку. Падения, короткие взлеты и вновь падения, сокрушительные обвалы, чудовищные депрессии, страхи, самоанализ и самоуничижение и самоуничтожение. Не дневник – история болезни. В результате я и угодил в ленинградскую Бехтеревку (из мемуаров Михаила Козакова «Актёрская книга»).
До конца неясно, что случилось – были какие-то производственные неурядицы, перерыв в съёмках – но к этому фильму Козаков больше не возвращался.
Кто знает, может, и правда старуха шутит свои жуткие шутки?
Германн сошел с ума. Он сидит в Обуховской больнице в 17-м нумере, не отвечает ни на какие вопросы и бормочет необыкновенно скоро: «Тройка, семерка, туз! Тройка, семерка, дама!..»
Лизавета Ивановна вышла замуж за очень любезного молодого человека; он где-то служит и имеет порядочное состояние: он сын бывшего управителя у старой графини. У Лизаветы Ивановны воспитывается бедная родственница.
Томский произведен в ротмистры и женится на княжне Полине.
Больше текстов о русской литературе – в моём телеграм-канале «Шорох».
