Мать вывезла из квартиры все, что дарила дочери, включая занавески на окнах
Три недели без малого Бэла провела в больнице. С перитонитом шутки плохи! Сама виновата, терпела до последнего. А ведь давно побаливало в правом боку. Думало, обойдется. Не обошлось. Хирург сказал, еще бы два часа, и вряд ли вытащили ее с того света.
А мамин телефон все не отвечает. Она симкарту поменяла на местную. Предупреждала об этом. Но сама-то что ни разу не позвонила? Настолько уверена, что с ними всё в порядке? Или ей дела нет ни до Сашки, ни до Бэлы, которую она в бесплатную няньку превратила?
Бэла даже себе стеснялась признаться, что ей нравится в больнице. Странно, что и по братику как будто не скучала. Убедила себя, что раз забрали его люди из соцзащиты, значит, присмотрен мальчик, все с ним хорошо. Устала Бэла. Очень-очень устала. Теперь хоть отоспалась за все последние годы. У нее даже бока не болели от долгого лежания на больничной койке.
Боли отступили, температура спала, спи да ешь себе. Сама себе удивилась Бэла – вот нисколечко ей не страшно было умереть! Покоя хотелось – и всё.
Другое дело – теперь…Теперь она с Димкой познакомилась. Дмитрий, Дима, Митенька… Студент медучилища, на фельдшера учится. В больнице санитаром подрабатывает. Ночные смены берет. Когда ему днем? Заниматься надо.
Дима приезжий. В Апрелевке живет. Есть, оказывается, такой городок в Подмосковье. Поступил на бюджет, поэтому в общежитии живет. А так ездил бы каждый день электричкой, туда-сюда, не ближний свет. Митя навещает родителей раз в две недели. Бэла называет Дмитрия Митей, так ласковей. Парень, кажется, не против. Они болтают вечерами, когда у студента-санитара свободное время есть.
Митя младше Бэлы. На целых пять лет! Но он об этом не знает. И не надо ему знать! Митя уже предложил Бэле в Архангельское вместе съездить, когда она поправится, конечно. Бэла аж замерла…Это он ей свидание, значит, назначил?...
Лишь бы не забыл! Бэла снова стала проявлять интерес к своей внешности. Видок у нее, конечно, еще тот! Кожа да кости, темные круги под глазами…Только в больнице девушка осознала, что друзей-то у нее совсем нет!
От своих, детдомовских, она отреклась сразу, как только жилье свое получила. Не нужны ей общие воспоминания! Забыть бы вообще этот кусок жизни. На фабрике тоже ни с кем из молодых работниц не сошлась. Лимитчицы! А она, как никак, москвичка. Такое отношение стало к приезжим, когда переехала в собственную квартиру. А уж, когда маму свою отыскала, Бэле вообще никто не нужен стал. Свет в окошке – мамочка родная!
Мамы, конечно, разные бывают. Но у нее зато красивая. И веселая, когда у нее настроение хорошее. Бэла принимает Людмилу Петровну такой, какая она есть. Во всем ее оправдывает. Это счастье, что ей удалось найти маму. Трудно жить на свете, когда ты никому-никому не нужен… Она, Бэла, нужна матери. Она вообще ей опора и главная помощница.
А теперь у Бэлы, кроме Сашика и мамы, есть еще и Митя. Ведь если бы Бэла не нравилась парню, разве стал бы он угощать ее домашней выпечкой? Его мама такие печенья печет, что неделями не черствеют! И вкусные. Праздником пахнут… Бэла тоже научится. Когда Митя познакомит ее со своей мамой. Ой, опять она вперед раньше времени забегает!
А что и помечтать что ли нельзя? Бэла москвичка. Значит, невеста завидная, с квартирой. Мама скоро достроит свою, они с Сашиком переедут. Поскорее бы! А то, что Бэла старше Дмитрия,не заметно ничуть. Главное, речи об этом не заводить, чтобы не отпугнуть парня. Своей семьи очень хочется… Ребеночка родить… Бэла его непременно грудью кормить станет. И любить. Очень-очень!
А Наде все-таки надо позвонить. Сообщить, что Сашика забрали. Они с Антоном что-нибудь придумают, может быть, маму сумеют отыскать.
Звонок от племянницы очень расстроил Надежду. Людка, Людка, ничуть не меняется! Уехала и связь обрубила. Совсем о детях своих не думает что ли! А Надя еще радовалась, что сестра перестала фото присылать. Хоть какой-то передых. Устала, видно, изображать из себя примерную мамашу.
Антон охладил пыл Надежды, собравшейся было в Москву ехать.
-С ума сошла! Куда тебе в таком состоянии по чужим делать бегать! Ты думаешь, легко по инстанциям ноги бить? Не маленькая Бэла. Выйдет из больницы, поправится окончательно, сама своего братика разыщет. Я тоже не поеду. И не проси даже. У твоих племянников есть мать, в конце концов! Пока что ее не лишили прав на детей. Но судя по поведению Людмилы, это не за горами. Вот тогда, возможно, наше вмешательство потребуется. Помощь, то есть.
Не понравились Наде последние слова мужа. Но смолчала, ничего не спросила, ничего не сказала. Лучше не затевать опасный разговор. Опять Антон начнет планы про семейный детский дом строить. А у них уже своих скоро двое будет.
Беременность проходила спокойно. Надежда очень береглась. Вот только после звонка Бэлы переволновалась. Даже давление поднялось. Антон решил забрать у жены телефон. Но скинул смс Бэле. " К сведению приняли. Поможем деньгами на лекарства. Наде не звони. Мне – только в крайнем случае."
Перевел небольшую сумму. Как-никак в больнице человек, пригодится.
Через несколько дней Людмила позвонила, разразилась бранью.
-Откупились, значит, Антон Иванович? Подачку кинули родной племяннице жены?! А я тут расхлебывай одна, что без меня наворотили! Зла на вас не хватает!
Антон нажал отбой и внес номер Милы в черный список. Совсем женщина совесть потеряла. Не думает, что несет. Шаталась неизвестно где, а кто-то должен был о ее детях заботиться?
Петр Егорович вообще оказался не в курсе перипетий в семье Людмилы. Пошаливать сердечко стало. Надя не решилась огорчать отца и Антона попросила ничего не говорить ему о московских внуках.
Петр Егорович все узнал от Людмилы. Рассказала старшая дочь обо всех неприятностях, красочно и подробно. Денег, естественно, попросила. На сестру младшую и муженька ее пожаловалась. Выслал Петр Егорович деньги в Москву. О звонке Милы никому не сказал.
Бэла, уже несколько дней пребывавшая дома, получила такой нагоняй от матери, что, оторопев поначалу, тоже высказала ей чего и не ожидала от себя.
Одни претензии от мамы и ни малейшего сочувствия!Почему не кинулась сразу брата выручать? Почему в постели валяешься среди бела дня? Как ты могла допустить, чтобы Сашку забрали?
Не было Людмиле никакого дела до того, что Бэлу «скорая» увезла уже без сознания. Что перенесла она тяжелейшую операцию. Что с ней, матерью, никакой связи не имелось. А почему?
На этот вопрос Людмиле пришлось много раз отвечать в разных кабинетах. И на другие тоже. Сына отдали, но поставили семью на учет. Как неблагополучную. И это при том, что старшая дочь, Бэла, выгораживала горе-мамашу как могла. Врала на чистом глазу о дивных качествах заботливой мамочки.
Дома же обе продолжали ругаться вдрызг. К счастью, дом, в котором Мила квартиру купила, достроился. Коммуникации подключили. Бэла пригрозила, что, если мать не переедет в самое ближайшее время, она напишет заявление куда следует, и люди узнают правду о Людмиле Петровне.
Разозлилась же Бэла из-за того, что мать подвела ее. Митя купил билеты в кино, назначил девушке встречу у метро. А мать не явилась домой вовремя. Не с Сашкой же Бэле на свидание идти! Тем более, что капризничал он, хныкал, на руки просился. Бэла и так уже натаскалась пацана, что шов едва не разошелся. Медсестра на перевязке сильно ругалась. Митя тоже бранился, когда Бэла рассказала ему об этом. Она просто как у будущего медика поинтересовалась у парня последствиями.
… Однажды девушка вернулась домой и остолбенела. Окна голые, стены голые, полы голые. Их обокрали? И взяли только то, что при матери покупалось?
Мама переехала? Какое счастье!
Продолжение следует