В наше неспокойное время людям снова приходится сталкиваться с такими понятиями, как террористический акт, покушение на жизнь. Нынешним сотрудникам ФСБ помогает бороться с этими явлениями опыт тех, кто в начале 90-х впервые столкнулся с ними и вышел победителем, обеспечив своим соотечественникам десятилетия спокойной жизни. Один из тех, на чьих примерах учится молодежь, — бывший оперативный работник Алексей Годяев. Подполковник вынужден был уйти в запас по состоянию здоровья после аварии, случившейся при сопровождении президентского кортежа в Самарской области в 2000 году.
Памятник Устинову
Лихие 90-е были полны трагических происшествий и в жизни страны, и в жизни куйбышевцев. Но еще в конце 70-х в Советском Союзе стали нарастать протестные настроения. Ветеран органов госбезопасности Юрий Богословцев, наставник Годяева в области розыска, рассказывал молодым коллегам о неудавшихся местных террористах. Он вспоминал на занятиях и первый в истории поджог военкомата, дело рук «уклонистов», и попытку подрыва памятника Дмитрию Устинову. Ее осуществили в 1978 году «борцы с режимом» — студенты Куйбышевского политеха, изготовив самодельную взрывчатку. За их задержание другой руководитель Годяева, Юрий Бобков, был награжден ценным подарком — фотоаппаратом Nikon от имени председателя Комитета государственной безопасности СССР Андропова. По раскрываемости преступлений куйбышевские чекисты были на пятом месте в стране.
Алексей Годяев уверен, что если бы молодые люди, которые были почти его ровесниками, также близко, как он сам, видели маршала Устинова, то поняли бы, насколько они ошибались. Ветеран ФСБ не раз участвовал в сопровождении охраны Дмитрия Федоровича, когда тот отдыхал в санатории «Волжский Утес». Очень уж любил Устинов, сын самарского рабочего, Волгу. Он и сам начал трудиться на заводе с десяти лет. Был телефонистом в Красной армии, постоянно учился и стал замечательным конструктором. Делом всей его жизни было развитие оборонной промышленности нашей страны.
— Во время Великой Отечественной Дмитрия Федоровича назначили наркомом вооружений, он руководил эвакуацией промышленных предприятий на восток СССР, в том числе в Куйбышев. Благодаря таким людям, мы и выиграли войну, — заключает Годяев. — Вот почему молодежи надо знать прошлое страны. Как историк по профессии говорю.
Ветеран рассказал: всех, кто встречался с Устиновым, поражали его простота, доступность и деловая хватка. Несмотря на возраст, этот легендарный человек сам любил сесть за руль автомобиля. Шутил с обслуживающим персоналом, с ребятами из сопровождения. Любил, чтобы к нему обращались «товарищ министр обороны СССР». Говорил, что маршалов много, а министр обороны один. Очень высоко ценил мнение партии и народа, доверившего ему свою безопасность. Министром обороны он был с 1976-го по 1984 год. И до сих пор мы пользуемся тем заделом, который оставили нам люди, работавшие под его началом.
Экстрасенс и Чарли Чаплин
Годяев отмечает, что касается его собственной специализации — розыска авторов и исполнителей материалов экстремистского, террористического и иного характера, то ему зачастую приходилось распутывать загадки под стать героям Агаты Кристи. Вот хотя бы дело о листовках, которые неизвестный печатал и расклеивал в Кошках.
— Это были перепечатки из прибалтийской прессы, — рассказывает ветеран ФСБ. — Уже тогда нагнеталась напряженность между республиками. Плюс над текстом поработали: подкудрявили, водичкой разбавили. Никак не могли определить, кто автор этих материалов. А я в то время занимался проблемой незаконного оборота оружия в районе Сергиевска. И пришлось мне повстречаться с так называемым экстрасенсом, который недавно прибыл из ближнего зарубежья в наш регион. Надеюсь, он еще жив, интересный человек. Рассказал ему о случае в Кошках. Говорю, наши ребята там работают, все листовки сняли. А он мне отвечает: «Да, вижу, на автостанции сняли, а у военкомата все еще висит». Я сразу звоню в Кошки, спрашиваю, почему они листовку со стены военкомата не сняли. А мой коллега оправдывается, что больно много какого-то очень крепкого клея злоумышленник на стену нанес. Так я понял, что мой собеседник говорит правду. А потом экстрасенс обрисовал и облик злоумышленника: странного вида человек с походкой, как у Чарли Чаплина. Живет в частном доме с высокой завалинкой. На ней спит большой пушистый кот. Его хозяин гонит самогон, продает потихоньку.
Годяев передал информацию оперативникам в Кошки. И те вскоре приметили нелепого человека, выходившего из книжного магазина. Удивительно, но у него действительно была походка, как у знаменитого комика. Проследили его до дома и увидели кота с пушистым хвостом. Самогонку внутри не обнаружили. А ведь экстрасенс подсказал: он ее под подоконником прячет, в самодельном ящике. Оказалось, что в селе этого человека все знали, считали просто балаболом, и прозвище у него было «румынский шпион». Видимо, за его политические взгляды. Работал он в узле радиосвязи, сочинял в свободное время пасквили, и кто-то печатал ему эти материалы на пишущей машинке. Времени на сбор всех доказательств терять не стали. Поняли, что человек довольно безобидный. Но сделали «Чарли Чаплину» серьезное внушение. Житель Кошек больше не возвращался к своей противоправной деятельности.
Алексей Годяев:
— Вспоминаются слова Филиппа Денисовича Бобкова, заместителя председателя КГБ СССР: «Терроризм и террористические акты шагают наравне с цивилизацией, иногда даже опережая ее». Поэтому все более сложной задачей становится предупреждение и расследование противоправных действий. Раньше анонимщика или автора самодельных листовок можно было определить по особенностям его почерка или шрифта пишущей машинки, которую он использовал. Потом пришло время принтеров. Первоначально их «почерки» тоже отличались. Когда же началась эпоха лазерных устройств, стало невозможно определить, кто изготовил данную продукцию экстремистского толка. Тогда расследователи обратились к психологам и лингвистам, чтобы они описали по тексту психотип заказчика или автора материалов. Редко, но прибегали даже к помощи экстрасенсов.
