— Что случилось, Ангелина Ивановна? — спросил Алексей, когда они устроились на деревянной скамейке под навесом. — На вас лица нет.
— Сейчас, Алексей Павлович, — Геля провела рукой по лбу, прикрыла глаза.
Романов, пользуясь случаем, рассматривал загадочную собеседницу. Сегодня она была в джинсовом комбинезоне и в белой футболке, а длинные светлые волосы собрала в «хвост». Кожа светло-смуглая, и загар прилипает хорошо, становится похожим на южный.
— Сегодня днём, — решившись, заговорила Ангелина и выпрямилась, — мы с Фёдором Иннокентьевичем принимали пациента. Вроде, обычного, и в то же время, меня он беспокоит. Точнее, сама ситуация. Правда, на уровне интуиции.
Фёдора Иннокентьевича Алексей знал. Знал и о том, что тот работал ветеринаром ещё во времена существования колхозов и совхозов. Тогда Фёдор Иннокентьевич занимался, в основном, лечением крупного рогатого скота и в течение долгого времени был единственным ветеринаром в районе. В кусте, как тогда говорили.
Потом вышел было на заслуженный отдых, но в это время в Озёрном открылась первая частная ветеринарная клиника. Клиника располагалась на торце кирпичного четырёхэтажного здания в самом центре Озёрного.
— К нам в клинику привезли немецкую овчарку, только не чепрачного окраса, как чаще всего бывает, а совсем чёрную. Точнее, чёрного.
Когда Ангелина говорила о собаке, лицо её оживилось, в нём появилась одухотворённость, глаза засияли. Алексей понял, что в ветеринары Ангелина Ивановна пошла не зря: животных она обожает.
— Так вот, Ник что-то съел и отравился. В принципе, такое часто бывает, но тут случай выдался особый: собаке становилось хуже прямо на глазах. Ему нужны были срочная госпитализация и препараты, которых у нас нет. К счастью, Фёдор Иннокентьевич был на машине, потому сразу увёз собаку в Пермь, в специализированную клинику со стационаром.
— И как сейчас дела у Ника? — почему-то для Алексея это было очень важно.
— Я звонила двадцать минут назад, узнавала. Сообщили, что стабилизировали состояние, сделали промывание.
— Вот и славно, — кивнул Алексей. — Скорее бы поправился! Только... Почему вы решили рассказать об этом случае именно мне? И что именно вас насторожило?
— Дело в том... — Геля понизила голос. — Я считаю, что Ника нарочно кто-то отравил, преследуя личные цели. Я уверена в том, что нужно непременно узнать, кто это сделал и зачем. Это очень важно.
—Ангелина Ивановна, — усмехнулся Алексей, — а я чем могу помочь? Разве что по-своему помолиться о скорейшем выздоровлении Ника.
Геля в течение нескольких секунд внимательно смотрела на Алексея, а потом встала со скамейки и начала прощаться.
— Да погодите вы! Что же вы такая обидчивая-то?! — Алексей схватил Гелю за руку.
Мозг и так сбивался с размеренного ритма работы, не мог выхватить какую-то важную информацию, а тут ещё она со своими обидами.
— А кто хозяин собаки?
— Зыковы, — пояснила Геля. — Простите, что пришлось вас побеспокоить. Меня бы в полиции и слушать не стали, тем более, после моего предыдущего «триумфального» появления там. А вы, я уверена, сможете и выслушать внимательно, и разобраться в деле.
— Так, — наконец-то Алексей ухватил важное. — Мне нужно кое о чём спросить у моего отца.
Вопросы нужно было задать так, чтобы не встревожить ни маму, ни Серёжу, потому Алексей набрал сообщение отцу в одном из мессенджеров. Вскоре из-за угла дома вышел Александр Петрович, направился к веранде.
— Пап, ты можешь вспомнить максимально точно, в какое время Эля Зыкова и её муж пригоняли автомобиль в сервис?
— Могу, конечно, потому что они появились сразу после открытия, в девять часов утра, а уехали уже часа через три.
— Спасибо, папа, — кивнул Алексей и повернулся к Геле. — В какое время привезли Ника?
— Днём, в половине второго.
— Как раз. Кто-то действует довольно топорно. Возможно, это происходит из-за износа мозга, но вероятнее всего, из-за дефицита времени. Ангелина, — Алексей опять повернулся к женщине. — Вы сейчас идёте в дом, и там с моей мамой и с Серёжей пьёте чай. Только у меня огромная просьба, почти приказ, если позволите, — никому и ничего.
— Поняла, — кивнула женщина, и Алексей удивился её собранности и спокойствию. — А вы далеко поедете?
— Я пока останусь здесь, не тянет в чужие места. К Вениамину Васильевичу схожу. Почему-то чутьё мне подсказывает, что без участия полиции тут не обойтись. Слишком много совпадений.
— Я пойду с тобой, — решительно заявил Александр Петрович.
Алексей, который именно на это и надеялся, согласно кивнул.
Мира Айрон
Продолжение: