Зоя сидела на кухне, разглядывая своё отражение в зеркале, которое всегда стояло тут, за чайником. Двадцать лет назад она бы ни за что не оставила зеркало на кухне, боясь каждый раз видеть, как лицо отражает все её вчерашние тортики. А теперь – какая разница? Кухня стала её царством, а зеркало – её спутником в этих долгих беседах с самой собой.
Засвистел чайник. Зоя поднялась, потянув старый халат, который она носила уже несколько лет. Халат был похож на старого друга — немного потертый, но всё ещё уютный. «Когда-нибудь я его выброшу», – подумала она и тут же усмехнулась. Это «когда-нибудь» было где-то между новой жизнью и завтраком.
За окном шёл дождь. Опять. Зоя давно уже заметила, что с дождём и думать проще, и чувствовать как-то глубже. Наверное, поэтому в такие дни все мысли про прошлое казались ещё более живыми. Она вспомнила, как они с Володей двадцать лет назад бегали по этим улицам под дождём, смеялись, как дети, и целыми ночами говорили о будущем, которое обещало быть светлым и полным счастья.
Только вот счастье как-то не торопилось приходить. Оно было, конечно, где-то там, в этих коротких мгновениях: в первых шагах дочери, в летних поездках на дачу, в субботних ужинах. Но так, чтобы навсегда остаться — нет, не вышло. Володи уже десять лет не было. Он ушёл, оставив её с ребёнком, с долгами, с этими кухонными зеркалами и вечным чувством, что где-то что-то пошло не так.
Зоя вытерла глаза, снова посмотрев в зеркало. «Хватит, — сказала она себе. — Ты что, думаешь, что плакать на кухне — это вершина саморазвития? Уж лучше тогда смеяться». И она действительно засмеялась. Сначала тихо, потом всё громче. Смех был какой-то дикий, нервный, но по-настоящему живой.
Она вспомнила, как Володя однажды забыл про день рождения дочери и вместо цветов принёс пакет из ближайшего супермаркета с шампунем и хлебом. Они тогда смеялись до слёз, когда он пытался объяснить, что хотел как лучше: и шампунь для чистоты, и хлеб для душевности. Смешно же? Да, тогда они могли смеяться даже над таким абсурдом.
Звонок в дверь вырвал Зою из этих воспоминаний. Она пошла открывать, слегка приподняв халат, словно это был модный вечерний наряд. «Что, если это Володя?» — мелькнула абсурдная мысль. Но нет, конечно, не он. Это был сосед, дядя Коля. Странный такой тип, который уже несколько месяцев пытался ей что-то рассказать о жизни, любви и идеальных грядках.
– Зоя, – произнёс он, озираясь по сторонам, как будто за ним кто-то гнался. – Я вот тут… ты чай пьёшь? Ну, я просто подумал, что мы давно не общались, а мне тут одна важная мысль пришла!
– Дядя Коля, – Зоя вздохнула. – Какие мысли в семь утра?
– Так вот, – он присел на табурет, не дожидаясь приглашения. – Ты не знаешь, как это – потерять любовь.
– Что? – Зоя чуть не подавилась чаем.
– Да, вот именно! Я утром понял, что я всю жизнь любил не ту женщину! – Он посмотрел на неё серьёзно, как будто обсуждал открытие века.
Зоя рассмеялась. Так громко, так искренне, что даже забыла о своём вчерашнем настроении. Дядя Коля был великолепен в своей нелепости.
– Так ты о чём вообще? – спросила она, утирая слёзы от смеха.
– Да вот, – дядя Коля нахмурился, – всю жизнь грядки выращивал с женой, а понял, что я вообще цветы люблю! А она, знаешь ли, картошку и морковь! Вот она — трагедия.
Зоя не могла остановиться. Смеялась, потому что это всё было таким абсурдным и смешным одновременно. И плакала, потому что где-то в глубине души понимала — их с Володей разрыв был тоже из этой серии. Трагедия, где каждый любил что-то своё, а не друг друга.
Когда дядя Коля ушёл, она снова посмотрела в зеркало. Теперь она улыбалась. Жизнь была такой — с дождями, с шампунями вместо цветов, с грядками и внезапными открытиями. Смешной и грустной одновременно.
Друзья, как вам история? Делитесь в комментариях:)
Читайте также Последний рейс, За шторами на Патриарших