Удивительное дело: оказывается, главный автор и продюсер The Beach Boys Брайан Уилсон (Brian Wilson) сравнивал звучание одной крайне полюбившейся ему песни с открытием «Теории относительности» Альберта Эйнштейна (Albert Einstein). Да-да, именно так! И это не была его собственная песня, речь шла о творчестве другого человека. Надеюсь, вам интересно будет вам узнать, какой же трек произвёл на Уилсона такое неизгладимое впечатление…
Действительно, Уилсон осмелился сравнить научный прорыв Эйнштейна со звуковым прорывом в популярной музыке, и это сравнение становится более понятным, когда есть возможность приглядеться к аргументации музыканта. Заодно его рассуждения помогают понять значение теории Эйнштейна, что гораздо легче, чем вникать в сложные аспекты самой теории. Так вот, о значении: прорывное открытие ученого привело к новому пониманию проблем гравитации, изобретению технологии GPS, постоянно расширяющимся знаниям о черных дырах и целому ряду других достиженийв мире астрофизики. И это далеко не полный список «точек приложения»…Теория относительности в целом стала как бы первой «костяшкой домино» в длинной цепочке открытий, позволивших человечеству продвинуться вперед по пути прогресса. Она, эта теория, предоставила ученым, изобретателям и визионерам устойчивую платформу для раскрытия их творческого потенциала.
Именно тут Брайан Уилсон и провел прямую параллель между эйнштейновским прорывом и тем эффектом, который смогла осуществить одна единственная песня. Уилсон действительно считал – и считает! - этот трек «примером новаторской силы в мире музыки, которая привела к дальнейшим разработкам и экспериментам». "Точно так же, как Эйнштейн открыл дверь в будущее своими новаторскими открытиями, Фил Спектор (Phil Spector) сделал то же самое в музыке", - утверждает Уилсон.
Речь идёт о песне “Be My Baby” The Ronettes:
Вот как участник The Beach Boys Майк Лав (Mike Love) вспоминает реакцию Уилсона на "Be My Baby" – это цитата из его биографии “Good Vibrations”: «Когда мы пришли к Брайану домой, он стал проигрывать нам эту песню снова и снова, сравнивая её с теорией относительности Эйнштейна. Песня была выпущена в 1963 году, и эффект, который она произвела на Уилсона – а ведь он только-только начинал свою продюсерскую карьеру в The Beach Boys, - был похож на то, как теория Эйнштейна повлияла на других ученых в 1905 году».
The Beach Boys в то время отнюдь не были нулевыми артистами - они уже добились большого успеха благодаря своему искусному многоголосью и песням, воспевающим сёрф-культуру солнечной Калифорнии. Но как только вышел трек "Be My Baby" и его влияние – а, заодно, и продюсера Фила Спектора, - стало очевидным, для Уилсона как бы заново открылся мир музыки. «Именно эта песня показала мне, насколько может быть огромен мир поп-музыки», - говорил Уилсон позже в интервью. – «И она как будто пригласила меня нырять глубже, исследовать невиданные ранее аспекты звучания».
Предыстория появления “Be My Baby” такова: The Ronettes некоторое время работали над альбомом, но, не добившись успеха, были готовы бросить его. Спектор в это же самое время искал «особые вокальные интонации», которые могли бы воплотить его «видение нового поп-звучания». Когда он впервые услышал вокальную группу, он подпрыгнул и закричал: «Вот оно! Это то, что я так долго искал!». Как тут не вспомнить архимедовскую «эврику»!
Песня “Be My Baby” стала первым совместным успехом Спектора и Ronettes, объединив идеальное звучание женского трио, вдохновленное эпохой “doo-wop”, с экспериментальным подходом Спектора. За инструментал на записи отвечала студийная команда Спектора, которая стала известна как "The Wrecking Crew". Эта запись стала началом создания фирменной «звуковой стены» (“Wall Of Sound”) Спектора, превратившей звучание The Ronettes в нечто «грандиозное, кинематографичное и захватывающее».
Уилсон был просто очарован этим звуком. «Я чувствовал, что хочу попробовать сделать что-то столь же значимое, как эта песня, но у меня это так и не получилось», - признавался он позже в интервью The New YorkTimes.
Тут необходимо возразить Уилсону. Да, возможно достойной копии “Be My Baby” у него и не получилось, но такие песни как "God Only Knows" и "Wouldn't It Be Nice" обладают ничуть не меньшим «бронебойным» эффектом. Ну а “Good Vibrations” – это просто шедевр.
Правда, все эти песни появились на пару-тройку лет позже: тут надо вспомнить, что в те времена популярная музыка развивалась просто гигантскими шагами – достаточно назвать тех же The Beatles… Кстати говоря, доля композиторского эксперимента в песнях Брайана Уилсона гораздо выше, чем у Спектора в “Be My Baby”… Но тогда, в 1963 году, Уилсон был просто очарован звучанием “Be My Baby”, что привело к тому, что он стал использовать ту же команду музыкантов The Wrecking Crew, чтобы записывать альбомы The Beach Boys (впоследствии этот факт ставился ему в упрёк – и это понятно!).
Интересный момент: и сегодня Уилсон по-прежнему считает, что он «не смог достичь тех головокружительных высот звучания» "Be My Baby".
«Вы знаете, я давно перестал пытаться воссоздать тот самый звук», - признался он в недавнем интервью, - «потому что это величайшая запись из всех когда-либо созданных. Думаю, что никто и никогда не превзойдет её!».
Ну а вы можете оценить, насколько необычно звучит эта песня на сегодняшнее ухо, а заодно и попробовать представить себе, чем же был так очарован Брайан Уилсон в 1963 году...
