Весь оставшийся день прошел относительно спокойно. Почему относительно? Да потому что мои мысли все время крутились вокруг Михея. Что меня невероятно злило. Я никак не могла забыть его слова, что он боится за то, что кто-то может причинить мне вред. До сих пор я считала его своим врагом. Во всяком случае злилась я на него гораздо больше, чем на этого колдуна Кирилла. Кирилл изначально четко обозначил свою позицию, в отличие от Михея, который только и делал, что заговаривал мне зубки, а сам привел меня прямиком в логово этого рассадника зла. Единственное, что никак ни могло не радовать меня, это то, что местные жители до сих пор не толпятся у моих дверей, и не пытаются изгнать из моего нового пристанища. Поразмыслив немного, я пришла к выводу, что мне бы не хотелось сейчас покидать этот дом. Потому что надежды, что удастся отомстить за Прасковью во мне не только теплились, это желание разгоралось все сильнее и сильнее.
В общем, когда к вечеру у моих дверей так никто и не появился, я вздохнула с облегчением, но все же оставалась начеку и конечно это не способствовало спокойному, крепкому сну.
Проворочавшись пол ночи в беспокойной дреме, к утру я все же уснула, поэтому внезапное пробуждение было весьма неприятно. Проснулась я от ощущения тревоги, и как только мне удалось скинуть с себя остатки сна, я тут же поняла, что так взбудоражило меня. К моему дому кто-то приближался, осторожным неуверенным шагом. Я быстро поднялась, и расправила на себе платье. К слову сказать, накануне вечером укладываясь в постель, раздеться я поостереглась, и сейчас была рада этому.
Быстро подойдя к зеркалу, я пригладила волосы, подошла к двери и распахнула ее.
Ольга Викторовна, увидев меня в ужасе отшатнулась, а затем робко улыбнулась. Правда в ее улыбке было мало радости, так как на лице отчетливо читался страх.
- А, я, я… - начала было говорить женщина, но тут же смутившись замолчала.
Я выжидающе смотрела на нее, и честно сказать, еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться, такое выражение страха было во взгляде этой женщины.
- А, я, вот… - наконец собравшись с силами и вытянув перед собой руку с сумкой, произнесла Ольга Викторовна, - принесла тебе кое-чего. Яички, свежие, домашние, ну и кое-какая снедь. Ты уж уважь, прими.
- Зачем это, Ольга Викторовна? – удивилась я.
- Да ты возьми, возьми, - настойчиво стала протягивать мне сумку гостья. – Я ведь поговорить пришла.
- О чем же, Ольга Викторовна?
Та снова смутилась и поежилась.
- В деревне болтают, что ты ведьма, самая настоящая ведьма, - с волнением стала говорить женщина, при этом отступив на шаг назад, будто опасаясь, что я сейчас, сию же минуту, схвачу ее и затащу в свое логово. – Да что там болтают, я ведь, и сама ночью, при пожаре, видела, как ты огонь усмирила, будто ласкового котенка. Но ты не подумай, я пришла не для того чтобы тебя как обидеть, - при этих словах Ольги Викторовны, я не сдержавшись усмехнулась, а она конечно заметив это, шагнула еще раз назад.
- Ольга Викторовна, что вы хотите? – не выдержала я, подозревая, что такими темпами разговаривать мы еще будем очень долго.
- Ладушка, - женщина сложила в мольбе ладони, - помоги мне, а? Сын у меня пропал.
- Что значит пропал? – заинтересовалась я.
- А вот пропал и все тут, уже месяц на связь не выходит. – Обрадовалась Ольга Викторовна моей заинтересованности и даже на шаг приблизилась ко мне. – Он у меня знаешь какой? Всегда звонит, интересуется. Приезжает конечно редко, работа у него, но звонит регулярно, для этого даже телефон мне подключил, домашний. Эти, сотовые их, здесь у нас не работают. Да оно и не мудрено, глушь то какая, вот он и подключил мне домашний. У нас такие телефоны почти в каждом доме есть. Он даже оплачивал его сам. И вот уже месяц от него ни одной весточки. Звонила я ему, но он трубку не берет. Уж не знаю, что думать, извелась вся, помоги Ладушка, а?
Я вздохнула и посмотрев на женщину прикрыла глаза, стараясь сосредоточится. Ольга Викторовна считала, что раз я ведьма, значит могу все, но на самом деле, от Прасковьи я рано ушла, потому что еще довольно мало знала о своих способностях. Но Ольге Викторовне помочь хотелось. И не потому что, боялась осуждения, а потому что мне было по-настоящему жаль женщину. Всеми силами я пыталась почувствовать связь этой женщины с неким молодым человеком, чтобы увидеть его, но как не старалась, у меня ничего не получалось. Выходит, я делаю что-то не так. Вот бы знать, что. Простояв так еще пару минут, я открыла глаза. Теперь Ольга Викторовна, смотрела на меня с надеждой, что расстроило меня и заставило собраться с мыслями.
- Ольга Викторовна, - наконец вспомнив один из уроков Прасковья, произнесла я. – А у вас есть фотография вашего сына?
- Конечно, я ее специально прихватила, - Суетливо полезла в карман та, - телевизор то мы смотрим, да и вообще кое-что слышали, знаем, - добавила Ольга Викторовна при этом.
Вскоре в моих руках оказалась фотография молодого мужчины. На вид ему было лет тридцать. Симпатичный мужчина, и что самое главное, от фотографии веяло теплом, что конечно вызвало во мне вздох облегчения. Значит он жив, а это самое главное. Но я не спешила радовать Ольгу Викторовну. Мужчине явно угрожала какая-то опасность, но вот в чем она заключалась, я по-прежнему не видела.
- Ну что ты видишь милая? – Взволнованный голос Ольги Викторовны ворвался в мое сознание, и увлеченная своими предчувствиями, я не сразу поняла, что мне говорят.
- Не переживайте Ольга Викторовна, - я посмотрела на женщину, и кивнула в приглашающем жесте, - пройдите в дом. Ваш сын жив, но что бы сказать что-то большее, мне нужно время.
Ольга Викторовна замялась, а затем, решившись, кивнула в ответ, и шагнула вслед за мной за порог.
- Вы проходите, садитесь, - решила я быть гостеприимной. – Вот сюда, - я указала на стул возле стола, и сама, положив фотографию на стол, заняла стул, напротив. – Ваш сын жив, и вроде даже здоров, - сказала при этом я и тут же пожалела о брошенных словах.
- Что значит вроде? – встрепенулась женщина, а я поморщилась, ругая себя.
- Это значит ваш сын здоров, но ему угрожает опасность, и чтобы сказать больше, мне нужно время, - тут же пояснила я Ольге Викторовне, которая тут же схватилась за сердце, но не произнесла при этом ни слова.
А я тем временем поставила на стол маленькое зеркало, положила перед собой фотографию, и сосредоточившись, принялась за дело. Первое, что мне надлежало сделать, это максимально постараться погрузиться в энергию, что исходила от фотографии. Опыта в этом у меня не было, поэтому и времени такое действие занимало довольно много. Ольга Викторовна хранила молчание, нервно ерзая на стуле, и я была рада, что женщина не отвлекает меня вопросами. Наконец мне удалось полностью погрузиться в свои ощущения. Теперь я уже в подробностях могла описать парня, и даже видела его жизнь, как бы со стороны. Но вот причину опасности, нависшую над ним, по-прежнему разобрать не могла, хоть и ощущала ее очень отчетливо. Взяв в руки зеркало, я поднесла его к своему лицу, и всмотрелась, прокручивая в голове то, что недавно увидела с помощью фотографии. Зеркало вообще очень загадочный предмет, особенно для ведьмы. Оно может показать, то, что скрыто от нас. Самое главное, научится видеть это в холодном стекле. Вот и я сейчас, смотрела в зеркало, но видела не свое отражение в нем. Я видела женщину, и эта женщина была рядом с сыном Ольги Викторовны. Вскоре я смогла узнать, все что мне было нужно, и устало тряхнув головой, попыталась скинуть с себя напряжение.
- Ольга Викторовна, - голос мой внезапно охрип, я подняла глаза на женщину и аккуратно положила зеркало на стол. – Вам нужно как можно скорее поехать к сыну.
- Что случилась, Лада не пугай меня, что ты увидела? – Ольга Викторовна заламывала руки, и в ее взгляде читалась мольба, смешанная с испугом.
- Ваш сын, - чуть помедлив, стараясь обличить в слова, то, что я только что увидела, ответила я, - он встретил женщину. Это она во всем виновата. Он сейчас живет с ней, и привязан к ней достаточно сильной магией. Но она ему не по судьбе. И живет он с ней только из-за этой привязки. Только видимо этой женщине никто не сказал, что такой приворот, погубит вашего сына. Он непременно загонит себя в угол. Приобретет парочку вредных пристрастий, которые и сведут его в могилу. При этом он никогда не узнает, что душа его болит из-за магии, которую использовали на нем. Он не сможет быть счастлив. Эта женщина причина того, что ваш сын не звонит вам. И вы должны знать, что снять эту привязку я смогу только пока она не изменила его личность, пока его душа не повязла в темноте, что окружает его. Времени у вас очень мало. Вы должны поехать к сыну, и привезти мне его вещь, на которой и ворожили, а еще волосы, прядь волос этой женщины. Если вы привезете мне все это, я смогу снять эту привязку.
- Но как… - Ольга Викторовна теперь смотрела на меня таким взглядом, будто ее жизнь сейчас зависела от моего слова. – Как я пойму на какую вещь эта женщина ворожила? Что это может быть за вещь?
- Все что угодно, - пожала я плечами, - главное эта вещь должна быть дорога вашему сыну. Я не могу видеть, что это за вещь, но могу сказать одно, с этой вещью женщина никогда не расстаётся. Так надо по правилам наговора. Эта вещь должна быть всегда с тем человеком, к которому привязывают другого.
Плечи Ольги Викторовны опустились. Сейчас мне казалось, что она за последние десять минут постарела сразу на несколько дней.
- Сколько у меня времени? – Чуть слышно проговорила она.
- Не больше недели, - вновь взглянув на снимок, ответила я ей, и не сдержавшись накрыла своей рукой руки женщины, в надежде хоть немного утешить.
Ольга Викторовна поднялась, и медленно побрела прочь, а потом будто спохватившись снова взглянула на меня.
- Спасибо, - проговорила она мне, - а продукты возьми, не отказывайся, - кивнула она на сумку стоящую у порога, - я больше никак не могу тебя отблагодарить.
Я молча кивнула, и открыв дверь еще долго смотрела женщине вслед. Мне было нестерпимо жаль Ольгу Викторовну, но больше я ничем не могла ей помочь, и оставалось только надеяться, что та привезет мне нужную вещь вовремя.
Друзья, на Бусти можно уже прочесть 51 главу рассказа "Ведьмина дорога"
Продолжение.
