– Это катастрофа! – писал Арсений своему бизнес-партнеру Антону. – У нас выпал куб!
Последние полгода они занимались сооружением нового экспоната для выставки современных искусств, но выпавший из самого центра куб являлся крахом для экспоната. Без него он не продержится и пары дней. Уже сейчас видно, как наклоняются его стороны, словно Пизанская башня, готовая в любой момент рухнуть.
– Нет, говорил же ему, надо было брать суперклей подороже, – говорил самому себе Арсений. – Так нет же, этот уперся, что нам надо сэкономить средства. А я ведь художник – я так вижу!
Арсения трясло. Нога, казалось, не могла находиться в покое, продолжая дергаться сама по себе. Телефон завибрировал, а экран осветился от пришедшего уведомления. Арсений провел пальцем по телефону и уставился в маленькое окошко с фотографией Антона под его именем и маленьким сообщением «Сходи к стоматологу».
– А это тут вообще причем? – из-за нахмуренных бровей Арсений стал похож на красную птичку из Angry birds, готовую в любой момент ударить ненавистную свинью.
Он ещё раз посмотрел на пришедшее сообщение, но решил воздержаться от ответов, предполагая, что может выразить что-нибудь гневное на эмоциях.
Арсений отложил телефон в сторону, затем облокачиваясь ладонями о край стола, встал из-за него, направляясь на кухню.
– Мне надо заварить себе мяты. Литр мяты, – немного подумал, прикидывая ситуацию. – Нет, лучше два литра, чтобы уж то подействовало.
Из крайнего левого шкафчика, отыскав среди обширных запасов трав, которым позавидовала бы любая бабушка-лекарь, он достал пачку с измельченной травой и надписью «мята». Закинув ее в заварник, он залил все это обилием кипяченной воды и оставил настаиваться под полотенцем.
Арсений уселся на стул, включив радио, по которому сейчас крутили инди-группу, ныне снискавшую популярность в широких кругах, и откинулся на спинку стула, закрыв глаза. Тонким шлейфом по комнате разошелся запах мяты, успокаивающий и клонящий в сон.
В соседней комнате что-то зашуршало. Донёсся звук падающего о пол стекла.
– Ничего, это кот, – пронеслось в голове у Арсения, и он продолжил попытки заснуть. Но пару мгновений спустя его глаза резко раскрылись, уставившись в люстру на потолке. – У меня же нет кота! – наконец пришло к нему осознание.
Сон сняло как рукой. Арсений вооружился скалкой, которая торчала из шкафа почти у самого входа. Если бы он не торопился так сильно, то, несомненно, взял бы нож или, как бравые девицы в мультфильмах, сковороду.
Заглянув в ту комнату, он обнаружил тучную бабульку в синем платье, с накладными крыльями. Бабулька эта пыталась что-то найти у него под подушкой, поднимая то одну, то вторую. В итоге совсем скинула их с кровати на пол и провела ладонью по постели.
– Женщина, Вы кто? – совсем осмелев, Арсений вышел из-за угла, все еще держа поднятой на уровни груди скалку.
Женщина повернулась, от неожиданности закричала и плюхнулась на ту саму постель. Арсений закричал в ответ.
– Мужчина, что Вы себе позволяете? – первой завопила бабулька.
– Это я что себе позволяю? – негодованию Арсения не было предела. – Нет, серьезно? Это Вы пробрались в мой дом, – он посмотрел на открытое окно и, скорее с удивлением, продолжил. – Через окно?
– А что вас так удивляет? – бабулька поправила свой костюмчик, и казалось, была крайне оскорблена подобным отношением. – Я, между прочим, заслуженная зубная фея в третьем поколении!
– Кто, простите? – парень захлопал в ответ глазами, надеясь, что ему просто послышалось.
– Фея, – повторила свои слова бабулька. Нет, все-таки не послышалось.
– Хорошо, пусть так, – не стал он спорить с бабушкой, мало ли что у нее творится в голове. – Но что Вы делаете в моем доме? – он особенно выделил слово «моем», намекая на то, что не ждал никаких гостей.
– Я тут ищу маленького Арсюшу, у него сегодня выпал зубик.
Глаза Арсения еще больше округлились. История принимает все более сложные повороты.
– Какой еще зуб?
– Сегодня, в 21:35 поступило сообщение «Это катастрофа! У нас выпал зуб». Я, как благовоспитанная фея, не стала допивать свой чай и на всех парах помчалась сюда забирать зубик, – говоря это, Фея была мечтательно-воодушевленной, витая где-то в облаках, но затем спустилась с них, увидев перед собой Арсения. – А тут Вы, без грамма уважения.
– Да не писал я такого! – Арсений стал проверять свой телефон, желая победить в этом споре.
– Вы, может быть, и не писали, но Арсюшенька написал.
Он, как раз, открыл свое сообщение, воскликнул «Ну вот, видите!», но осекся на полуслове. На экране, черным по белому было написано «У нас выпал зуб». Арсений закрыл свой телефон, убирая его в карман. Осознание, что он был не прав, немного подпортило его настроение, и он, более спокойно, обратился к все еще возмущенной бабушке.
– Уважаемая…Фея, здесь нет никакого мальчика. Здесь только я.
– Нет, я уверена. Посмотрите сюда, – она достала планшет, показывая на нем его старое фото со всеми данными. – Видите, Арсений Портов.
– Да, это я.
– Нет, Вы меня, конечно, извините, но выглядите Вы гораздо старше.
– Извиняю, этой фотографии уже больше двадцати лет.
Бабулька раздосадовано вздохнула, убирая планшет в свою почтальонскую сумочку фиолетового цвета, и направилась к окну.
– Вот знала же, что надо обновить базы данных, но все как-то памяти не хватало, – бубнила она себе под нос.
– Вы куда? – воскликнул Арсений.
– Домой, у меня там чай стынет, – она окинула взглядом комнату. – А здесь, как я понимаю, работы уже нет.
– Что, вот так просто?
– Прощай. Обещать вернуться не буду, – сказала она, залезая на подоконник, попутно роняя вещи. – Я, все-таки, специализирую на молочных зубах, а их тут уже не будет.
Сказав это, она прыгнула в окно и взлетела на своих тоненьких крыльях, порхая над засыпающим городом.
***
Старушка в отглаженном сиреневом костюме мирно пила свой травяной сбор, заблаговременно собранный прошлым летом. Она поправила свои начинающие блекнуть русые волосы. Убирать, правда, было нечего, потому что из тугой шишки не могла выбиться ни единая волосинка. Ее миндалевидные глаза сиреневого цвета, глядящие с веселого лица, совершенно не изменились за эти годы. Женщина была так же доброжелательна и полна жизни. Она выглядела гораздо моложе своих лет. Лишь мелкие морщинки у внешнего края глаза выдавали ее истинный возраст.
Три тысячи лет для феи считается почетом и приносит всеобщее уважение. Многие после трех тысяч уходят на заслуженный отдых, перебираясь в глубь леса, наслаждаться единением с природой. Так поступают другие, но не наша Гера, для нее долгие годы главной целью жизни остается помогать другим. Иногда во вред себе.
Именно поэтому она осталась работать здесь, в отделе молочных зубов, где раньше работала ее мама, и мамина мама, и мама маминой мамы. С самого детства маленькую Геру приводили в эти стены. Департамент Помощи Людям заменил ей садик, а первыми друзьями стали. Полная дама любила играть с ней в прятки, но Гера так хорошо пряталась за колонной с плетенной поверх лозой, что женщина не могла найти ее, сдавалась и шла работать дальше.
Старушка вздохнула, потянулась к песочному печенью, кучкой лежавшему на небольшой тарелке, по бортику которой был аккуратно разложен мармелад всех цветов, от красного до синего с переливами в зеленый.
– Что было дальше? – не терпелось узнать подробности ее коллеге.
– Тут я и понимаю, что что-то не так. Смотрю на фото – ребенок, поднимаю глаза – мужчина не первой свежести, явно средних лет.
– А потом, а потом? – коллега приблизилась к ней, словно от этого сможет на секунду раньше услышать какой-то секрет. Крылышки ее сомкнулись на спине, также замерев в ожидании.
– Да ничего, – Гера захлопала ресницами, выпрямляя спину, не желая выдать своего смущения. – Извинялся передо мной. Долго и упорно. А потому что нечего было отвлекать меня от важных дел!
– Нечего-нечего! – кивнула она в согласии. – Мы тут важными делами заняты, а они, видите ли, ошибаются!
– Да, Полечка, - Гера убрала свой взгляд на кружку, которую все еще держала в руках. Признаваться своей коллеге, что в инциденте была и ее вина, она совсем не хотела. Кто мог подумать, что базы данных надо так часто обновлять? Она и так обновила их двадцать лет назад. Ее вины в том, что люди так быстро растут, нет и в помине.
Поля, услышав все, что хотела, и, утолив тем самым свое любопытство, теперь с удовольствием пила ромашковый чай, причмокивая от удовольствия. Гера посмотрела на ее сияющие серо-зеленые глаза и хотела было улыбнуться в ответ, но не могла, погрузившись в свои мысли. Единственное, что у нее получилось – поднять уголки своих губ, глаза же остались нетронутыми.
Поля совершенно не обращала на это никакого внимания, допив свой чай, она поставила кружечку на небольшое блюдце и отодвинула в сторону. Затем поднялась, подбирая волосы цвета молочного шоколада в тугой хвост, затем расправила свой серый костюм, стряхнула повисший на воротнике волосок, и тот медленно полетел вниз.
– Пора за работу? – Поля работала в отделе измерений погоды. Измерений – громко сказано. Все, что они делали – измеряли погоду в данный момент и вписывали ее в толстую тетрадку, ведя тем самым статистику осадков, ветров и колебаний температуры. Исследованием всего этого занимались в специальных институтах ученые мужи и девы.
Не успели они покинуть комнату, как в дверь постучали, но прямо скажем, сделано это было лишь для соблюдения приличия, потому что не прошло и минуты, как из-за двери показалась головка с растрепанными темными волосами.
– Простите, я ищу Гер… – парень запинался, останавливаясь после каждого слова, а голос его дрожал, как травинка на ветру.
– Да, это я, - отозвалась Гера. – Что-то случилось?
– Вас вызывают к Пеларгонии.
– Хорошо, сейчас приду.
Парень тут же удалился, хлопнув за собой дверью. Гера и Поля вновь остались в комнате одни. Улыбка сошла с лица Поли, оставив после себя лишь поджатые губы. Неловкое молчание повисло в воздухе и Гера, смутившись, перевела взгляд на окно. За ним неторопливо садилось солнце. Длинные косые лучи его красновато блестели на водной глади пруда. Среди неподвижных огоньков на темных досках плавали сотни желтых бабочек. Сейчас они были похожи на маленькие тусклые огоньки, порхающие над поверхностью воды.
– Думаю, мне пора, – сказала Гера и отправилась туда, где быть ей совсем не хотелось, потому что ничего хорошего оттуда ждать не приходилось.
Кабинет был открыт, но Гера, на всякий случай, постучала.
– Можно? – сказала она, уже заходя в кабинет.
– Да, конечно. Присаживайся, – женщина с вытянутым лицом отложила бумаги, которые читала и скрестила пальцы, уставившись на гостью и ожидая, пока она займет свое место.
– Герань, я, как друг, хочу с тобой поговорить.
«Ну конечно, как друг… И давно мы стали друзьями?» - пронеслось в голове у Геры, но вслух озвучить это она не решалась. Неверное слово и полетят если не шашки, то она со своего места – точно. А свое место, как мы знает, она берегла.
– Ты уже не молода… – продолжала Пелагония.
«Знакомые нотки, именно так все и начинается. Так и увольняют добропорядочных людей вроде меня».
– Тем более, я тут услышала о твоем инциденте, - на слове «инцидент» она поморщилась, словно представила что-то невероятно омерзительное и ужасное, отчего невозможно сдержать своего отвращения.
«И кто же этот добрый человек, шепнувший все на ушко? Точно Валерия из отдела по выведению насекомых. Она давно метила на мое место».
– Так вот, – Пелагория кашлянула в ладонь, оставив на той красный след от помады. – Я приняла решение, о…
«Пиши пропало. Так вот и закончится моя служба на благо людям».
– О переводе тебя в отдел последнего зуба, – продолжила она.
– Последнего зуба? – с неподдельным ужасом сказала Гера.
«Или не заканчивается»
Пеларгония поправила свои поднятые, словно башня, волосы пепельного цвета, ставя их еще выше. «Если она продолжит так делать, ее волосы скоро смогут коснуться потолка. Если не выпадут раньше» - подумала Гера, а потом опешила, вспомнив о последней новости, сказанной начальницей.
– Мне сейчас послышалось? – начало, было, фея. – Вы сказали, что переводите…
– Именно так, – оборвала Пеларгония ее на полуслове. – С завтрашнего дня вас переводят в отдел последнего зуба.
Ярость подкатила к горлу Геры. Нет, ну как так можно! Ее, столь уважаемую фею бросать в какой-то там отдел последнего зуба! Да оттуда ведь все бегут, как крысы с тонущего корабля. Лишь совсем юные феечки, только-только пришедшие в министерство берутся за эту работу. Для остальных это все равно, что личное оскорбление.
– Да как вы…как ты смеешь со мной так поступать?! – Гера взлетела со стула, становясь рядом со столом. Она старалась успокоиться, но учащенное сердцебиение никак не хотело замедляться. Гера выглядела сейчас как разъяренный бык, готовый в любую минуту броситься на матадора. Пеларгонии повезло, что на ней сейчас фиолетовый костюм, а не красная тряпка.
– Соблюдай субординацию, – она выпрямила спину, задрав свой острый подбородок кверху. – Лучше в отдел последнего зуба, чем на улицу.
Ужас смешался с растерянностью. Гера замерла на месте, распахнув свои большие глаза-блюдца, да так и осела в кресло, чтобы не свалиться на пол. Взгляд ее был потерян, руки начинали дрожать, а глаза преступно защипало из-за предательски подступающих слез.
Гера хотела было что-то сказать, выразить свое недовольство, но понимала, что это не даст желаемых результатов. Она просто кивнула головой, выражая свое согласие, и смотрела на пальцы, которыми перебирала, чтобы скрыть свою тревогу.
Наступила пауза, во время которой всем Гере не оставалось ничего иного, как сидеть и ждать дальнейшего развития событий. Перед тем как Пеларгония открыла рот, случилось нечто такое, что спутало все ее планы. В кабинет вошел полный мужчина с легкой проседью волос. На вид он был старше Геры, по меньшей мере на 200 лет. Пиджак болотного цвета натянулся на двух пуговках, которые из последних сил держали его скрепленным.
– Вы пришли, – сказала Пеларгония пришедшему мужчине. – Славно, - она указала на соседнее от Геры кресло. – Садитесь.
Мужчина сел в кресло, заполнив его собой до краев, и уложил руки на подлокотник. Он смотрел Пеларгонии прямо в глаза, иногда поглядывая на сидящую рядом Геру, улыбаясь и поигрывая пальцами в такт неведомой музыке, которая, казалось, играла в его голове.
– Познакомьтесь, это Тис, – представляла начальница мужчину. – А это Герань, я говорила вам о ней.
– Да-да, - протараторил он. – Очень рад с вами познакомиться.
Тис протянул ладонь в знак доброжелательного настроя на дальнейшие взаимоотношения. Герань без особой охоты протянула свою руку в ответ. Полностью скрыть свое пренебрежение не получилось, и уголки ее губ скривились во что-то среднее между улыбкой и отвращением.
– Это взаимно, – наконец выдавила она из себя.
Тиса это нисколько не смутило. Он будто вовсе не заметил подобной ответной реакции, и продолжил улыбаться своими поросячьими глазами цвета свежеспиленного дуба. Он усиленно хлопал ресницами, словно фотограф, желающий запечатлеть каждый кадр.
– Тис глава отдела последнего зуба, и именно он и введет вас в курс дела, – сказала Пеларгония, обращаясь уже к Гере.
«Примерно так я и представляла себе работников этого места. Это бесчеловечно так поступать с такими опытными людьми, как я, и отправлять их в подобное место. Просто бес-че-ло-веч-но» – озлобленно высказывался внутренний голос Герани.
Автор: Alien Fallen
Источник: https://litclubbs.ru/articles/58353-zubnaja-feja-menjaet-rabotu.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Подписывайтесь на канал с детским творчеством - Слонёнок.
Откройте для себя удивительные истории, рисунки и поделки, созданные маленькими творцами!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также:
