Как-то в ковидные времена, командировали меня в этот отдаленный арктический район. После «дел своих в поте лица», осталось чуть-чуть свободного времени, и я апрельским утром, в аккурат перед вылетом, прогуливаясь по белоснежным просторам тундры, там вдалеке, на сопках увидел деревья. Они выделялись на белых пустынных склонах, точно тонкие чернильные иероглифы на бумаге. Это выглядело довольно интересно, ведь в тундре представителей леса на раз, два и обчелся, там, как правило, растут карликовые деревца. И я решил, если когда-нибудь вновь приеду сюда, то обязательно надо посетить это место. Много воды утекло с тех пор, но это желание в августе 2024 года я всё-таки осуществил.
Путь-дорога к этой точке не так далека, примерно четыре километра от посёлка. Иди нужно в резиновых сапогах по влажному ковру изо мхов, чуть заболоченным местам, перешагивать через кочку и забираться на сопки. Словом, ходить по северным пустошам, это не променад по городским проспектам. Погода стояла не самая благоприятная для пеших прогулок. Над горизонтом раскинулось бескрайнее небо, облупленное серыми гуашевыми облаками. +3 по Цельсию. И без того короткое северное лето сидело на чемоданах, торопилось подать в отставку и сдать полномочия сестре осени. Дул самый холодный в этих местах северно-западный ветер, окропляя меня лёгким бусом. Норд-вест приходил сюда из Тикси, неся на себе холод и свежесть Северного Ледовитого океана. Бррр. После Якутска, после его невыносимой, пыльной, удушающей жары, этот пронизывающий, бодрящий воздух был как оазис среди пустыни. Я шёл не спеша. Обитатели тундры замерли, не было видно вездесущих леммингов и звонких чечеток, лишь утки нагулявшие за короткое лето жир крякали и ныряли на лайде.
Я прошёл мимо заброшенного стрельбища погранвойск КГБ СССР.
Спустился в распадок, в распадке было тепло, безветренно и абсолютно спокойно, и ни намека на непогоду, лишь мелкие капли дождя беззвучно капали на водную гладь. В хвосте протоке с чистейшей водой, я посохом нащупал брод, аккуратно перешел его и стал забираться на противоположную сопку. Склон сопки был обсыпан голубикой.
Я поднялся по сопке, на горизонте начала вырисовываться цель моего визита.
Осмотрев местность, я принялся ловить удачные кадры. Листвяк небольшими группками растянулся на склоне. Эх, как жаль, что у меня нет достойной фототехники передать красоты пейзажа.
Редкий читатель моего блога в сердцах воскликнет: что необычного в этих деревьях и зачем про это писать? Дело в том, что на территории Аллайховского района экспедицией Красноярского института Леса Имени В.И. Сукачева в конце 90-х были открыты самые древние лиственницы нашей страны, их возраст насчитывал чуть более 800 лет. То есть они уже росли здесь в сложнейших условиях арктического безлесья, во времена Османской Империи, Чингисхана и Колумба.
Северные саха (якуты) называют местность, где прорастают эти самые старые лиственницы России «Куha5ан мастаах», что переводится как «плохие деревья». Скорее всего, можно это интерпретировать и как «страшные деревья». Ветра на этой земле дуют 24/7 почти 365 дней в году, изгибая ствол дерева, как неопытный гончар глину. И поэтому, деревья вырастают такими: кривыми, несуразными и вселяющие в суеверного путника некий страх перед ними. А в дикой природе любое выходящее из рамок живое и не живое внушает что-то, хочешь, не хочешь, но возьмёшь да и задумаешься.
Лиственницы на этих фото, конечно, не те, что нашли красноярские исследователи, но это их соплеменники точно, и по возрасту младше возможно на пару, тройку веков. Кто знает. А к оригинальному лиственничнику открытию красноярских специалистов от сюда далеко, надо добираться на моторной лодке вверх по Индигирке.
В виду суровых климатических условий здешние возрастные деревья не отличаются огромными размерами стволов и густой кроной. Средняя величина радиального прироста зависит от погодных условий, если лето теплее – шире, холоднее – уже. Я не дендролог, так нахватался по верхам, и всё, что сказано выше всего лишь мои личные предположения.
Погода ухудшалась на глазах. Одежда вымокла, стало зябко, аккумулятор на телефоне почти сел, и я пошел обратно в посёлок. Я шел и думал, что как всё-таки здорово осуществлять задуманное. Я был счастлив. Преодолев половину обратного пути, я наткнулся на чей-то помет. Так это же Хозяин, косолапый отметился.
Я огляделся вкруговую. Хотя какой в этом смысл? Ружья у меня нет. Всё зависит от моего положения и направления ветра. Если Топтыгин где-то рядом и я оказался не с наветренной стороны, то мне не сдобровать. Глядя на эту кучу, а чуть сам кирпичный завод не построил, драпать пришлось, сломя голову и не жалея ног. А то ведь могло получится почти как в том анекдоте:
Михайло Иванович: нет, это я турист, а ты завтрак туриста.
Медведь для местных жителей тотемное животное, охота на него негласно категорически запрещена.
Благо всё обошлось и через несколько часов я был дома, ел горячий гусиный суп с юколой, и радовался своей маленькой победе.
