Виктор Семенов вышел на работу в неважном настроении. Что-то не ладилось у них с Леной последнее время. Характерами они сошлись, здесь нет вопросов. А вот интересы были настолько разные, что он диву давался: как этого раньше не замечал?
Ее всегда интересовали всякого рода гадания, предсказания, карты Таро и всякие прочие темы, к которым Виктор относился с большим скептицизмом. Лена преподносила ему всю эту информацию таинственным голосом, поднимая глаза кверху и подперев кулачками подбородок.
Вот и вчера она сидела напротив и говорила что-то про «апокалипсис», «конец света», «неминуемую кару». А он смотрел на нее, не вникая в суть, а лишь любуясь ее одухотворенным лицом.
- Да ты не слушаешь меня совсем! – вдруг возмутилась Лена. – А мы, человечество, у последней черты, между прочим.
- Леночка, пошли спать, а? Пока мы ее не перешагнули, эту последнюю черту, давай наслаждаться жизнью.
Тут и понеслось, что он грубый, приземленный, не желающий постигать тайны вселенной. Из-за таких, как он, и все беды на земле. Договорилась до абсурда, короче. Виктор вышел из кухни, включил телевизор, лег на диван, на нем и проспал до утра.
И сегодня на работе выглядел помятым и явно невыспавшимся.
- Семенов, Тимкин! Ко мне в кабинет, срочно! – прозвучал голос шефа.
Виктор переглянулся с коллегой Павлом, оба пожали плечами и отправились к начальству. И как же оба были поражены, когда у него в кабинете лицом к лицу столкнулись с «батюшкой», в рясе, с бородой, с лицом благородным и одухотворенным. Виктору сразу же вспомнилась Лена, но он отогнал эти мысли, шеф начал беседу.
Сначала познакомил с «батюшкой» Никоном, который на самом деле оказался настоятелем мужского монастыря. А потом приступил к делу.
- Вот, заказ у нас необычный, - сказал он, а Никон склонил голову в знак согласия. – К нам обращаются с просьбой установить компьютер в Никольском монастыре, сканер, принтер, в общем, наладить компьютерную технику. Хочу отправить вас двоих на несколько дней.
Тут прозвенела трель мобильного, шеф ответил и тут же, извинившись, вышел из кабинета.
- Это срочный звонок, побеседуйте пока без меня, - сказал он и исчез.
Айтишники переглянулись между собой, и Виктор спросил:
- Заказ необычный. Разрешите полюбопытствовать, а зачем вашему… ну, учреждению компьютер вдруг понадобился? Обходились ведь раньше без него?
Никон расправил складки рясы и ответил:
- Я вам на месте все объясню. Да, раньше мы не пользовались этой техникой, электроникой и прочими новшествами. Но сейчас назрела крайняя необходимость.
- А поподробнее можно, - спросил в свою очередь Паша Тимкин.
- Охотно. Речь идет о проблеме, над которой мы трудимся долгие годы. Нашему монастырю почти три столетия, и основатели его начали писать «Книгу священных знаний». Это своего рода откровение о познании мира, его тайнах и божественных началах. Книга пишется до сих пор. Но со временем многие листы приходят в негодность. А их нужно во что бы ни стало сохранить.
- И все? Так это можно на простом ксероксе сделать? – продолжал беседу Павел.
Настоятель немного замялся, как бы подбирая слова, а потом продолжил:
- Да, но это не все. Мы хотим закончить эту книгу как можно скорее. У нас очень мало времени. И сохранить ее нужно не только на бумажных листах, это не годится. Тут нужны другие носители.
Картина стала проясняться: они хотят загнать всю эту многовековую дребедень на флешку и хранить. Ну что ж, продвинутые, ничего не скажешь.
- У нас есть основания полагать, что в таком виде наша священная книга сохранится на века, и никакие катаклизмы ей будут не помеха. Мы уже придумали, как сохраним эти самые носители, - продолжил свою речь настоятель.
Тут вновь появился шеф. Они все вместе обговорили детали. Техника была уже закуплена и завезена в монастырь. Виктору с Павлом предстояло подключиться к интернету, установить компьютер, ну и все остальное: отсканировать кучу листов, «бесценных», как выразился Никон. Сохранить это все на дисках и флешках.
А интернет им в помощь, мало ли какие вопросы окажутся не до конца ясными или потребуют срочного ответа и разъяснения. «Книга священных знаний» все же, вещь-то серьезная. На Бога надейся, а сам не плошай.
Оформили им командировки и ближе к вечеру они должны были отправиться с Никоном в монастырь. Два часа на сборы и вперед. Монастырь находился за городом, да еще в гору подниматься. Вечера уже короткие, и успеть хотелось до наступления полной темноты.
Виктор застал Лену дома. Она уже хлопотала на кухне. Он наскоро поел, они обменялись извинениями за вчерашнее недоразумение, и тут он рассказал о своей необычной командировке. Лена изменилась в лице.
- Что такое? Не первый же раз я уезжаю, Ленок, - ласково сказал Виктор.
Жена посмотрела на него с тревогой и ответила:
- Я не хочу расставаться, Витя. Особенно сейчас. Ну, понимаешь, все эти разговоры о надвигающемся конце…
- Ты опять за свое! – не сдержался Виктор. – Нет и не предвидится никакого апокалипсиса еще лет миллион с небольшим. Леночка, мне идти нужно.
Он наскоро собрал вещи, расцеловал жену и быстро спустился вниз, где его уже поджидал Павел. Они предвкушали необычное времяпрепровождение в не менее необычном месте. Работа в принципе пустяковая, а деньги неплохие. Не поскупились монахи на обещанный гонорар.
По дороге они расспросили Никона о системе электроснабжения, с этим оказалось все в порядке. С интернет-провайдером договор подписан и основные работы проведены, подведена телефонная линия. Нужно только подключиться, ну и прочие рабочие моменты.
- Меньше чем за неделю должны управиться, - сказал Виктор, но Никон промолчал. Странно…
В гору шли пешком, уже темнело, но стены и ворота монастыря просматривались в сумерках, напоминая таинственный замок и внушая невольное почтение.
Для своего возраста (60+) Никон шагал довольно бодро, объясняя это хорошей физической подготовкой и здоровым образом жизни. Молодец, мужчина! Слегка подуставший Виктор позавидовал ему.
Их разместили в небольшой комнате, из маленького оконца которой где-то внизу и вдалеке просматривался искрящийся яркими огоньками город.
Здесь, уединившись в горной тиши, эти монахи из поколения в поколение трудятся над своим совершенствованием. Но это ладно, а вот написание какой-то «Книги священных знаний» лишено всякого смысла, как решили они с Павлом.
Для этого существует наука, изучаемый космос, грандиозные эксперименты и открытия.
- Есть ли предел людскому безрассудству, чтобы заниматься такой ерундой? – спросил Павел, растянувшись на маленькой узкой кровати.
- Нам нельзя показывать им, что мы обо всем этом думаем. Клиент всегда прав, тебе ли не знать, - ответил Виктор.
Неделя подходила к концу, а работа не кончалась. Огромные кипы бумаги, некоторые листы полуистлевшие, некоторые размытые, тщательно сканировались, сохранялись в архивах и переносились частично на диски, частично на флешки.
Их складывали в металлические контейнеры, похожие на медицинские для кипячения шприцов, и куда-то уносили. До этого все это нумеровалось, составлялись списки готового материала, их тоже хранили, как зеницу ока. А в кабинете всегда присутствовал молчаливый наблюдатель.
Работе, казалось, не видно конца. Кормили их скромно, но вкусно. Гулять по монастырю и общаться с монахами как бы и не запрещалось, но лица у редко появляющихся во дворе мужчин были такие понурые, что к общению как-то не располагали.
- Такое впечатление, что они последний день на свете живут, - сказал как-то перед сном Павел.
- Телефоны, главное, забрали. Это, наверное, чтобы мы не общались с миром и не передали им важную инфу, или не пересняли что-то на телефон, - предположил Виктор. – Еще и наблюдателя посадили.
Хорошо, что он вкратце объяснил Лене, что будет находиться в условиях, где телефон будет недоступен некоторое время. «Интересно, что она обо всем этом думает? Наверняка позвонила шефу, а тот подтвердил, что я в командировке, без связи и…»
Стало тоскливо после этих мыслей, а еще какое-то тревожное чувство не покидало. Точнее, предчувствие.
Виктор лежал в комнате один и думал обо всем этом, когда откуда-то вернулся Павел. Лицо его было бледным, взволнованным.
- Послушай, Семенов, у меня неприятные новости, - заявил он.
- Что такое? Комп сломался?
Это действительно была бы пренеприятная новость, так как пришлось бы задержаться еще на пару дней.
- Нет, хуже. Я только что узнал, для чего они затеяли это всё в такой спешке.
- Что всё, говори толком, - начал злиться Виктор.
- Ну вот эту возню с «Книгой знаний». Сохранить хотят для возможных потомков, прикинь? - слово "возможных" он выделил особо.
- Расскажи что-нибудь поновее. Это я и без тебя понял. Ты чего так раздухарился?
- Знаешь полуслепого старика, который вечно сидит на пороге и в небо смотрит?
- Ну?
- Так вот он мне сказал: они здесь знают, когда осуществится божественное предначертание. Род человеческий завершает свое существование. Скоро, говорит, ничего и никого на земле не останется. Счет идет на дни.
Виктор с трудом переваривал всю эту информацию, которая казалась ему бредом. Сначала Лена несла эту ахинею, теперь слепой старик. Чего же тогда Никон молчит, да и все как в рот воды набрали?
- Я так понял, - продолжил Павел, - как только эта книга для потомков будет закончена и надежно упрятана, все и произойдет. Уходить отсюда надо. Сам понимаю, что все это бред. Но вдруг землетрясение какое ожидается, или еще какой-нибудь катаклизм.
- Завтра все закончим, остался последний цикл. И уйдем, пусть прячут, а потом ждут апокалипсиса, когда нас уже здесь не будет, - ответил Виктор, не веря ни одному слову.
На следующий день работали оживленно, от обеда отказались. Скорее-скорее все закруглить, сдать им последний диск с книгой и архивом данных и уйти. Надоело все до чертиков. Тоска по дому, по Лене, какая-то тревога не отпускала.
- Я вчера этому старику говорю, - шептал Виктору Павел, - неужели прямо конец света наступит? А он отвечает мне: «Какие пустяки вас заботят, юноша. Это не самое страшное, что произойдет».
По спине Виктора пробежали мурашки. Наконец поставлена завершающая точка. Последний диск передан в руки тому, кто должен сохранить его «для потомков». Интересно, где и как? Виктор с Павлом распрощались с Никоном, заметив на его лице необычное просветление.
В руках у них оказались толстенькие конверты и прозвучали слова:
- Это все, чем я могу вас отблагодарить. Но… боюсь, моя благодарность тщетна.
- Не бойтесь, батюшка. А мы спешим, уже темнеет. Нам ведь спуститься еще, а там такси и домой. Прощайте, - быстро проговорил Павел.
Никон перекрестил их перед уходом и проводил долгим немигающим взглядом, прошептав какую-то молитву, в которой Виктор даже на расстоянии уловил слова «Судный день».
Они проворно спускались вниз с горы по пологой тропинке, шли молча, каждый думая о своем. Остановились на пару минут передохнуть.
Виктор посмотрел вверх, отсюда снова открывался этот загадочный вид на монастырь с его стенами и башнями. С горы спустился темно-синий вечер, звездное небо потемнело, ночь почти настигла их.
- Пошли, - дернул его за рукав Павел, но что-то его удерживало. – Еще четверть часа, и мы в городе. Ну, чего ты встал, как вкопанный, Семенов!
Виктор смотрел вверх, на небо и не отвечал. Павел с трудом различал в темноте лицо друга, но видел, как светятся его глаза, отражая какой-то непонятный свет.
- Смотри, - судорожно прошептал Виктор, и Павел тоже обратил свой взор к небесам.
Там, высоко над ними, тихо и бесшумно гасли огромные звезды, одна за другой, делая небо-зловеще темным. А еще исчез из поля зрения монастырь, будто и не было его вовсе. На его месте зияла мерцающая черная пустота.
Мужчины, не чувствуя ног, понеслись вниз, но тут перед ними распростерлась огромная бездна, и не было пути ни вперед, ни назад. Вдруг будто кто-то толкнул их в эту непроглядную тьму.
«Неужели это и правда конец?» - только и успел подумать Виктор, как его охватил ледяной холод, и он потерял ощущение реальности.
***
Вернулся он в нее лишь почти год спустя, выйдя из комы. Возвращался медленно, постепенно узнавая о случившемся с ним и стараясь четко разделить два мира, в которых побывал. Тот и этот.
Тогда, спеша домой, чтобы попрощаться с Леной и собраться в командировку, он шел по мосту через местную реку, торопился. Было холодно и дождливо.
На его беду шедший по мосту грузовик вдруг занесло, он прижал Виктора к перилам моста, они не выдержали, проломились. И он вместе с ними полетел в воду, погрузившись в ее ледяную пучину.
И тот холод, который его сковал, был последним ощущением реальности. Все остальное представлялось ему то ли сном, то ли чем-то иным, существовавшим в параллельном с ним мире. Он прожил ту неделю так отчетливо и ярко, а переживания были столь реальны, что их нельзя отличить от настоящих.
Вот только длилась эта неделя почти год, а каждый день пребывания "там" запомнился ему так же четко, будто это произошло на самом деле, а не во сне или в забытьи.
Его чудом спасли, долго лечили, наблюдали, пока он пребывал в коме. Сейчас прогноз врачей был обнадеживающим. Виктор медленно шел на поправку, Лена была рядом, такая родная, такая задумчивая. Она слушала его рассказы, гладила по руке и говорила:
Все позади, любимый. Ты прошел свое испытание, ты вернулся оттуда. Теперь все будет хорошо. Спасибо тебе, что не оставил меня одну, не дал свершиться непоправимому. И ни в какие концы света я больше не верю. Пока мы с тобой рядом.
- Спасибо за прочтение! Буду признательна за ваши комментарии, отзывы и пожелания, дорогие читатели.