Рассказ о Солнечной богине, который первоначально задумывался в кратком «дзеновском» формате, никак не уместился в одной статье. Более того, у меня никоим образом не получается держаться в разговоре о Сунне какого-то одного стиля повествования (к счастью, очередность прочтения не имеет никакого значения, поэтому ссылки на остальные части я дам в конце).
Хотя, было бы чему удивляться: архетипический образ Светозарной богини столь многообразен! Это отражается даже в ее именах. Не просто эпитетах – таковые есть у всех языческих богов любого пантеона, например, у Аполлона их более сорока: от Целителя до Разносчика чумы, от Мусагета – предводителя муз, до Сминфея – предводителя мышей, но это именно эпитеты, прозвища.
А Светозарная богиня в скандинавской мифологии имеет, по меньшей мере, три имени:
Сунна – это имя дочери великана Мундильфари – Вращателя времени, который души не чаял в своих детях и так гордился ими, что назвал в честь небесных светил. Боги разгневались на йотуна за сверхмерную гордыню и решили, что отныне его сын с дочерью будут возить светила по небу до скончания веков.
К слову, наказание за слишком большую любовь к своим чадам – мотив, время от времени повторяющийся в мифологиях самых разных народов, даже в Ветхом завете таковой имеется.
И фраза «до скончания веков» в скандинавском мифе - отнюдь не фигура речи.
В «Прорицании Вёльвы» далее рассказывается о том, что некие два великана (а это, на самом деле, древнейшие боги, повелители природных стихий, из рода которых происходят и Сунна со своим братом Мани) так возненавидели порядок, навязанный миру богами, где Мундильфари крутит колесо времени, как им вздумается, и ночь чередуется с днем, как угодно именно Асам, что превратились в двух кровожадных волков (Хати и Сколь – Ненавистник и Предатель), вечно преследующих колесницы обоих светил. И когда настанет день гибели богов – Рагнарёк, волки настигнут Солнце и Месяц, поглотят их, и весь мир погрузится во мрак, вместе с ненавистным великанам порядком.
Сунна, даже в большей степени, чем ее брат и отец, мыслилась столпом, основой понятного, обустроенного, здорового и нормально функционирующего мироздания и общества: жизнеспособного и работоспособного мира, мира «на ходу».
Порядок и структура – это то, что отделяет Инангард (inangarð – святилище здоровой общины, огороженная, обжитая людьми территория с домашним очагом – отдельным маленьким солнцем общины/ семьи посередине) от Утгарда («внешнего» по отношению к земному, трансцендентного, мира, мира великанов – стихий, где существуют свои законы, неподчиняющиеся земному порядку, установленному Асами).
Принимая в внимание то, что одним из эпитетов верховных богов являлось древнегерманское слово «Reginn» («силы порядка»), Сунна, Мани и Мундильфари должны были бы занимать в Асгарде важное место. Но, семья йотунов – распорядителей времени, во-первых, в отличии от Асов, и древнегерманскому-то языку никакого отношения не имели, они были древнейшими богами автохтонного населения Северного пути. А, во-вторых, Асы во главе с Одином всегда были довольно ревнивы и нипочем не хотели делиться славой и властью (как, собственно, представители любого правящего дома, да и любой власти во все времена вообще).
Об Асах и Йотунах, об их взаимоотношениях, как в мифологическом, так и в архетипическом понимании, я пишу здесь.
Перейдем же к другим именам Богини…
Богиня Сунна в Северной традиции под именами «Суль» или «Соль» (это всего лишь диалекты: норвежский и готский) олицетворяет целительную и животворящую силу солнца, а еще одно ее имя-титул – «Сигиль», в переводе означает победу: в доблестной ли битве, в любом ли другом достойном начинании.
И вот эти две ипостаси мы тоже рассмотрим по отдельности: дарительница жизни и воительница.
NB: Да позволит мне осведомленный в архетипической психологии читатель оставить в стороне все параллели (да, что уж там, очевидную связь) со светлой ипостасью Великой Матери, и так ведь все ясно.
Итак:
Животворящая сила
Для жителей Северной Европы: и скандинавов, и северо-восточных славян, обитающих в суровом климате, возделывающих отнюдь не самую податливую и плодородную почву, сила солнца означала даже не столько порядок, как для южных народов, сколько выживание в самом прямом смысле слова.
Суль воплощала целебную силу, изобилие, плодотворность земли и плодородие животных.
Неурожай мог погубить всю общину, и такое временами случалось. В самые тяжкие времена всего-то лишь и оставалось, что молить Ньёрда – владыку морей, дальнего родственника Соль, чтобы он выбросил на берег кита.
Как говорил один из моих учителей по Северной традиции, искусство индоевропейского суперэтноса пошло от сытого Юга, технологии – от голодного Севера. Можно поспорить, если очень хочется, но судостроительный и навигационный гений норманнов неопровержим.
«Колумб Америку открыл, великий был моряк». Но, надеюсь, Лейф Эриксон по прозвищу Счастливый – норманн, ступивший на землю континентальной Америки за пять столетий до испанского идальго, встретив сеньора Колумба в иных мирах, поколотил того не слишком сильно за присвоение своего открытия.
Вообще, стереотипное представление о древних скандинавах, как исключительно о викингах – морских разбойниках, беспощадных грабителях и захватчиках, – довольно плоское. Основное население норманнов – «северных людей», состояло из скотоводов и земледельцев, которые дольше южноевропейских народов целиком зависели от расположения Матери-Природы и благоволения Сунны-Соль.
Да и следует учитывать, что эпоха викингов пришлась уже на закат религии предков. Их Рагнарёк пришел вовсе не в виде хтонических чудовищ, как пророчила Одину вещая Вёльва, а в образе «Белого конунга Иисуса Христа».
Поэтому культ Соль относится к более раннему периоду, к до-викинговой Скандинавии, где Рагнар Лодброк и его предки были еще не воинами, а бондами – крестьянами, пасущими скот и возделывающими пашню.
Но, население, как это водится, росло, каждый род становился все более многочисленным племенем, а климат Севера был все также суров. И если просторы славян были практически безграничны, то скандинавы жили действительно на краю Ойкумены, навстречу солнцу идти было некуда, кроме как в завоевательные походы.
И покровительницей воинов, богиней войны являлась все таже Сунна под именем Сигиль.
Конечно, главным богом воинов является Всеотец Один. Все это знают, все привыкли так знать. Но Один бог совсем другой войны. Владыка битвы являлся преимущественно главным богом военной аристократии, дружины конунга, как и славянский Перун. Его война – это война завоевательная, «профессиональная», а порой даже война ради войны.
Война, которой покровительствует Сигиль – это война оборонительная, это защита своих и своего. Это та ярость, с которой мать защищает свое дитя от злоумышленника – реального, а не от злой тётеньки, которая попросила десятилетнее чадушко не швырять в нее песком на пляже или не орать во всю глотку в купе.
Воительница Сигиль никогда не станет убивать без нужды. Как волчица, она отлично знает чувство меры и никогда не отнимет жизней больше, чем нужно для прокорма своих волчат, себя, стаи. Она может нарушить это правило только в том случае, если стае был нанесен ущерб.
Алчность – также не ее черта. Хищная жадность, ненасытная страсть обладания без чувства меры пришла в мир вместе с маскулинными богами, теми же Асами. Об этом рассказывается в саге о Гулльвейг.
Имя Гулльвейг дословно означает силу или путь золота. Эта богиня из рода Ванов была столь же прекрасной и вожделенной, как сам «металл раздора». Богиня, владеющая тайной слова, тайной, даже более ценной для Асов, нежели само золото. Ее сейд (волшба) – слова, сплетенные в песни, могли заставить сдаться без боя, покориться без мыслей об отмщении. Она та, кто познал тайные знаки рун задолго до Одина, та, кто покоряла умы и сердца без крови и принуждения.
Асы, не сумев завладеть дарами и дарованиями Гулльвейг, решили казнить ее. Но, пронзенная копьями, трижды сожженная в палатах Высокого, она стала прекрасней прежнего. Не подумал Один о том, что золото не боится огня и от переплавки в печи становится только краше. С тех пор она зовется Асами Гулльвейг Хейд, то есть, «ведьмой, владеющей силой золота», сокровищем, которого алчут так же страстно, как красоты и любви, которое, как и любовь прекраснейшей женщины способно заставить сдаться без боя, покориться без мыслей об отмщении.
Сама Вёльва сказала Одину, что Гулльвейг доселе живет. Где точно – никто не знает, возможно, в умах и сердцах каждого смертного и бессмертного.
Есть предположение, что Гулльвейг – одно из имен предвечной богини, как, собственно, и Фригг, и Фрейя, и Сунна-Сигиль. Да и огненное мерцание драгоценного металла – это подобие сияния солнца.
* Металл раздора – кеннинг (разновидность метафоры в скандинавской, реже англосаксонской и кельтской поэзии) для золота.
В Богине воительнице нет не только алчности, но и злости. А вот гнев – да, еще как! Он дает решимость. Воительница точно знает, что принадлежит ей по праву. За свою территорию, добычу, племя она будет сражаться ни на жизнь, а на смерть, не сомневаясь ни секунды.
Таковы все языческие воительницы, вспомнить хоть греческую Афину или кельтскую Бригитту. Они также относятся к пантеону богов, властвующих до развитого политеизма с маскулинным воинственным богом во главе. Олимпийцы также подвергли цензу более ранние мифы. Афина была принципом космической мудрости, владела умами военачальников, водила руками ремесленников задолго до того, как Зевс захватил верховную власть и объявил ее своей дочерью, причем рожденной партогенно – из его же головы.
NB: о Бригитте, если что, я пишу здесь.
Имя Воительницы в славянской мифологии мы (официально) потеряли. Но (!!!) Баба Яга когда-то была молода и носила она в те века имя Бури Яги, богатырши Усоньши Виевной. Но это уже совсем другая и очень долгая история. А еще девы-воительницы, которые, несомненно, восходят к Богине, остались в сказках: Василиса Микулишна, Настасья Окульевна, Синеглазка и т.д.
И напоследок: одним из атрибутов Афины, Бригитты и, конечно, самой Сигиль, является щит. На самых древних щитах, найденных археологами, почти всегда изображено солнце (видоизменились по нанесенным узорам и «вытянулись» из круга в овал щиты уже ближе к эпохе викингов). Можно предположить, что и скандинавам, и древним славянам, и германцам солнце представлялось огромным небесным щитом, защищающим мир в нескончаемом сражении с силами хаоса, всего того, что является слишком грубым и опасным для таких хрупких, по сравнению со всеми бессмертными, живых существ.
Этим и отличается война Одина от войны Сунны-Суль-Сигиль. Его атрибут – копье, ее – щит.
Таким образом, к Сунне можно обратиться за помощью, как к богине-защитнице, той, что оградит от болезней, от посягательств врагов и прочего зла, ибо она – не только олицетворение всесильного плодородия и жизни, в конце концов, всегда берущей верх над любыми самодурствами более поздних богов, но она же дарует чувство защищенности и силы. Плата со смертного, обратившегося к ней проста и сложна одновременно (что поделать: с богами-архетипами всегда так) – честность перед самим собой, осознание собственной ответственности, опять же, перед самим собой, близкими, миром, богами.
А сам ритуал почитания Богини я дам вам в следующей статье.
