В небольшой, но довольно активной дискуссии о том, нужно ли было публиковать фото детей из очередного расследования или не нужно, как ни странно, нет противостояния двух принципиально отличных этических подходов. Она идет, на мой взгляд, в рамках одной и той же этики, только с разных временных точек зрения.
Сторонники того, что опубликовать фото все-таки следовало бы, рассуждают с точки зрения настоящего и немного прошлого. Потому что, конечно, сейчас никакого вреда самим детям эта публикация бы не принесла. Они ее, скорее всего, не увидят, ничего о ней не узнают и не услышат – иначе все это было чрезвычайно и досадно пустой тратой наших с вами денег на их безопасность (а это, очевидно, все же не так). А вот польза для текущей борьбы светлых сил со злом налицо.
Эти фото дополнительно верифицировали бы факты, практически голословно перечисленные в расследовании, придали бы ему вес в глазах независимой и непредвзятой третьей стороны, позволили бы связать воедино разрозненные свидетельства из предыдущих расследований. Ведь, в конце концов, важны же не сами лица малышей – их можно закрыть какими-нибудь смайликами – а интерьер, ландшафт, люди, рядом с которыми они на этих фото находятся. Это подтвердило бы или опровергло находки, опубликованные другими расследователями ранее, и довольно нашумевшие находки, скажем прямо.
Тут мы невольно забредаем в темный омут смутных подозрений – а не этого ли и хотели избежать авторы нынешнего расследования, которые, будем откровенны, фактически конкурируют с авторами расследований предыдущих? Если это и так, то факт отказа от публикации косвенно подтверждает, что совпадения-таки там есть (и это хорошо). Но поспешим из этого омута быстрее выйти, чтобы не увязнуть, и выйдем на свет той версии отказа от публикации, которую сами расследователи озвучивают – а именно, версии сугубо этической. И направлена эта версия как раз в будущее.
Да, сегодня и даже через год эти дети ничего об этом расследовании не узнают, и никто не будет их в связи с ним обижать. Но пройдут годы – 5, 7, 10 лет – и само собой, юноши так или иначе будут самостоятельно пользоваться интернетом (если сейчас и нет) и на это расследование они рано или поздно просто наткнутся. Давайте просто представим их шок, потрясение, гнев и боль, которые они испытают, поняв, кто они такие на самом деле, как с ними поступили и как их обманули самые любимые и близкие люди. Не знаю, как вы, а я бы не хотела оказаться на их месте уж точно.
И, переживая настолько чудовищную травму – а она, поверьте, в связи со все новыми и новыми опубликованными расследованиями и неприглядными деталями биографии их отца, будет чудовищной – эти ребята вдруг увидят одну вещь. Они поймут, что несколько лет назад, в далеком 2024 году, когда они были совсем маленькими, какие-то незнакомые им и даже враждебно настроенные против их семьи люди почему-то пожалели их, беспомощных малышей, и не стали выставлять на всеобщее обозрение их тайную, частную, невинную детскую жизнь.
Представьте, каким контрастом это будет выглядеть для них по сравнению с тем, в какой на самом деле кошмар превратил и еще превратит их жизнь их собственный отец, общением с которым они сейчас так дорожат. Как эта забота чужих для них людей будет смотреться на фоне его бесконечного эгоизма, самовлюбленности и полного пренебрежения к подлинным интересам и потребностям детей. Как эта маленькая и, казалось бы, ничего не значащая сегодня доброта, возможно, станет для этих детей тем одним из немногих источников ресурса, за который они ухватятся, чтобы справится со своей колоссальной травмой, и благодаря этому сами не превратятся в чудовищ.
Нужны ли нам эти фотографии сейчас? Да, конечно, нужны и были бы крайне полезны. Но мы и так довольно много уже знаем и без них, и в принципе, вполне можем верить расследователям и на слово. А вот в будущем нынешний отказ от публикации может сослужить этим детям хорошую службу и принести, в конечном итоге, намного больше пользы всем нам.
Именно так и работает фактор времени в этике. То, что нам кажется бесспорно удачным, приемлемым, правильным сейчас, в большой картине времени, в перспективе нескольких лет, возможно, окажется для кого-то болезненным, жестоким и непоправимым. Конечно, публикация фото сегодня вполне этически корректна, и других расследователей, которые это, вероятно, еще сделают, упрекать никак за это нельзя. В конце концов, не они начали эту борьбу, и их точно не в чем обвинять. Да и вряд ли этих детей можно травмировать сильнее, чем их травмируют их собственные родители прямо сейчас.
Но в широком временном поле мы видим, как наши этические выборы могут повлиять на жизнь людей в положительном или отрицательном ключе. Поэтому и вред, и пользу от наших поступков всегда лучше оценивать именно с такой – максимально широкой – временной перспективы.
