Герцог Бургундский, понимая, что власть окончательно от него ускользает, решился на самое настоящее похищение короля, но и это ему не удалось. Расстроенный Жан Бесстрашный уехал в родную Бургундию, ну а герой нашей истории... Впрочем, лучше предоставим возможность продолжить рассказ автору этой истории - историку, переводчику и писателю и большому другу нашего канала Зои Лионидас.
А пока что в городе наступило временное «безвластье» - когда бургундцы и их приспешники благополучно уехали, а то и сбежали прочь, тогда как арманьяки прибыть еще не успели. Для дофина это было время, чтобы спокойно подумать и постепенно начать выстраивать свою будущую политику, которой он посвятит себя в этот последний период жизни.
Как видно, кабошьенское восстание и всевластие Жана Бесстрашного стали для юноши хорошей школой, раз и навсегда заставившей его понять: время для танцев и развлечений прошло, и если он сам постепенно не возьмет ситуацию в свои руки, не противопоставит собственную волю сменяющим друг друга временщикам, ситуация не улучшится. Ко всему прочему, не следовало забывать об Англии, где в марте все того же 1413 года вместо тяжело больного Генриха IV, у которого не было ни сил ни средств на продолжение войны, на престоле оказался его энергичный сын, полный решимости добыть для себя престол Людовика Святого и наконец-то объединить в одних руках правление над обеими странами.
В подобных условиях внутренний раскол и гражданская война могли привести лишь к окончательному краху, и потому, уже сейчас следовало начать искать возможности для окончательного умиротворения страны, и укрепления власти наследника престола. Конечно, это было делом далеко не одного дня, и в качестве первого шага, юный Людовик постепенно принял меры к налаживанию жизни в столице, которая еще не пришла в себя после кровавого кабошьенского бунта. Итак, 6 августа, в качестве, можно сказать, успокоительной меры, дофин, верхом на коне, со всей неспешностью продефилировал через город, направляясь в Университет – как мы помним, главную религиозную конгрегацию страны.
Седовласые профессора, которым ни один из предшествующих монархов или наследников не оказывал подобной чести, были тронуты буквально до слез, и в то время, когда в честь наследника престола был устроен соответствующий случаю праздник, в своих речах наперебой заклинали его и впредь не обходить Университет своим милостивым вниманием.
Как мы помним, 23 августа Жан Бургундский уже окончательно покинул Париж, напоследок попрощавшись с дочерью, которая обливалась слезами, понимая, что остается без всякой защиты в достаточно враждебном окружении. Неделей позднее, в последний день августа 1413 года в Париж торжественно въехали Карл Орлеанский и Бернар д’Арманьяк. Огромная толпа, запрудившая подходы к воротам Сен-Жак бурной радостью приветствовало орлеанское воинство и его руководителей, вежливости ради облачившихся в подаренное им лиловое платье с золотыми листочками. Отметим, что этот наряд в создании парижан на многие годы станет ассоциироваться именно с этой партией. В толпе, встречавшей победителей, выделялся юный Жан, бастард Орлеанский, как мы помним, спасенный от гибели своей верной воспитательницей и ее подругой, королевской сиделкой Одеттой де Шамдивер.
На короткое время граф Бернар стал кумиром парижан, спасителем от хаоса и террора кабошьенов, однако, воспользоваться этой мимолетной популярностью, графу было, увы не дано, т.к. он по своей натуре был скорее солдатом, чем администратором и любые вопросы, в отличие от сладкоречивого Жана Бургундского, привык решать скорее с помощью приказов или грубой силы. Но все это пока впереди, а пока – 2 сентября 1413 года на заседании Большого королевского совета, Ордонанс Кабошьенов как «ущемляющий королевскую честь» был торжественно отменен и предан забвению.
Впрочем, бургундец не был бы собой, не попытайся он «подготовить почву» для своего возвращения. В качестве первого шага, в Париж из Лилля, где обосновался беглый временщик, тогда же были направлен его посол, а по совместительству соглядатай – Робер де Бальи, с письмом касательно неких денежных сумм, которые король был, якобы, должен бывшему регенту Франции. Конечно же, никаких денег бургундец не ждал, но собирался из первых рук получить исчерпывающие сведение о местном народном настроении.
Как и следовало ожидать, де Бальи получил категорический отказ, и вынужден был покинуть город с весьма печальными для своего сюзерена новостями – народ бурно радуется прибытию арманьяков, и не помышляет ни о чем другом, кроме своей радужной будущности под новой властью, пусть с налогами, зато без кровопролития. Кроме того, бургундский посол получил категорический отказ касательно каких-либо выплат, а для пущего вразумления, ему посоветовали как можно скорее покинуть город, а часть его свиты отправилась в Бастилию; причем, как то обычно полагают, к обоим решениям приложил руку наш герой, не простивший тестю попытки превратить себя в чисто декоративную фигуру при его особе…
Ну а что случилось дальше, вы, дорогие читатели, узнаете в следующей части нашего "текстосериала", поэтому подписывайтесь на мой канал, чтобы не пропустить что-то интересное и гуляйте по свету и по истории вместе со мной. Те же, кто лишь недавно к нам присоединился, смогут найти начало рассказа, а также другие увлекательные истории о героях XV века, здесь:
