УПК — это учебно-производственные комбинаты, открытые после 1974 года, чаще располагались в отдельном от школы здании. Раз в неделю школьники 9–10-х классов осваивали различные профессии, в конце выпускного класса по ним сдавали экзамен, получая свидетельство об освоении специальности.
Итак, начало 80-х и 9-го класса.
— Ребята, в этом году вводится новый предмет, — объявила "классная".
— Еще один, — заворчали мы.
— А точнее, по четвергам, вместо уроков, будете ездить на учебно-производственный комбинат, осваивать рабочую профессию.
Услышав волшебное "вместо уроков", сразу поднялось настроение.
— Сейчас я раздам листочки. Выберите из перечня, написанного на доске, чем вы хотели бы заниматься. Мест на некоторые специальности мало, пишите несколько вариантов (на всякий случай). Начните с самого желаемого и по нисходящей.
Мы с подружкой хотели попасть вместе, поэтому выбрали одинаковые профессии: машинистка-стенографистка (как разведчики), чертежник (интеллигентно — "белый воротничок"), швея.
Позже это оказалось игрой в демократию. Распределили так: у кого больше пятерок по языкам — в стенографистки, по другим предметам — в чертежники, "по знакомству" — в автослесари с получением прав вождения автомобилем (дети родительского комитета). Были еще вакансии продавца непродовольственных и продовольственных товаров, кулинара, фрезеровщика. Нас с подружкой записали в швеи. Но ее по тканям, а меня по трикотажу — не ожидали такого подвоха! Эх, "развела нас жизнь". Потом я узнала, что самые умные писали только одну специальность — ее им и дали.
В УПК все делились не на классы, а на смешанные группы, состоящие из ребят разных школ района. Благодаря чему расширялся круг общения старшеклассников.
Осмотревшись, я порадовалась, что не попала в стенографистки, но пожалела, что не пошла фрезеровщиком. Вот где кипела настоящая жизнь! На станках увлекательно и весело было работать, там же почти одни мальчишки!
Наш бабский коллектив в начале учебного дня изучал нудную теорию, остальное время сострачивал из полосок трикотажа обтирочные салфетки и перчатки для производства. Работали на оверлоке, который одновременно обрезал, сшивал и обметывал. Торопясь и по неопытности, поначалу делали много брака — редкая рука могла влезть в наши изделия.
— Старайтесь лучше и шейте больше. Пальцы берегите! — наставляла преподавательница. — Завод платит за каждую салфетку и перчатки...
"Платит?.." — мысленно воскликнули мы, потеряв дар речи. — "То есть работаем за бесплатно, покупаем здесь обед по рубль двадцать (а не по 30 копеек, как в школе), так еще на нас зарабатывает эта... "мышь белая"!"
После этого мы шутили, что УПК расшифровывается как "Урожай Поделят Коммунисты".
В конце года моя практика проходила в полуподвальном помещении трикотажной фабрики барачного типа, где работали почти одни инвалиды. Шили "треники" со штрипками. В воздухе висела синяя пыль, оседая на лампах и людях. Унылость не могла разбавить бесплатная газировка из здешнего автомата. Возвращаясь домой, я становилась под струю воды и с меня стекала синяя вода. Как же там годами работали люди? На этот вопрос у меня ответа не было.
В конце каждой смены (у нас, как у несовершеннолетних, она была короткой) учетчица записывала, сколько мы "выработали". Через месяц выдали зарплату, которой могло хватить разве что на кило клубники.
Клубнику, конечно, покупать не стала — глупо получить деньги и сразу их пропить проесть. Отдала свою первую зарплату родителям.
21.08.2024
