19 августа в 1991 году диктор Центрального телевидения Евгений Кочергин прочитал информацию о создании ГКЧП. И тут же попал в немилость...
- В те дни я работал в Кишинёве на благотворительном телемарафоне, - вспоминает в разговоре со мной Евгений Александрович. - Позвонили из ЦК КПСС: «Бросайте всё и срочно прилетайте в Москву». И вот ранним утром девятнадцатого августа сижу дома, готовлюсь к предстоящему эфиру. А вечером мы с женой хотели отметить годовщину свадьбы, она у нас тоже девятнадцатого. Смотрю в окно – танки едут. Ничего понять не могу: что случилось? Вдруг звонят из программы «Время»: «Приезжай!» Прибегаю в телецентр, мне дают бумагу, и мы с Верой Шебеко читаем с листа в прямом эфире информацию о ГКЧП. Сами ничего не понимаем, но ведь это наша работа! Ну а потом на нас же и свалили: «Да им хоть смертный приговор дай прочитать, они всё сделают». Такую чушь несли! Мне звонили домой с какими-то угрозами. В телецентре корреспонденты программы «Время» потом лебезили перед начальством: дескать, а мы не такие, мы с самого начала знали, что происходит. Но всё это ерунда, в первый день путча никто не понимал, что же на самом деле творится. После пресловутого августа 1991 года генеральный директор ОРТ Влад Листьев решил уволить всех дикторов.
- Помню свой последний рабочий день. Как обычно, зашёл в студию программы «Время». Переоделся в костюм, меня загримировали. Сел за стол дикторов перед телекамерами, начал просматривать тексты, которые предстояло читать в эфире. Вдруг на всю студию по громкой связи раздался визгливый голос режиссёра программы Татьяны Петровской: «Так, Евгений, вставай, ты сегодня не работаешь. Ты вообще больше не работаешь. Вести сегодняшнюю программу будет Шахноза Ганиева».
Что я тогда испытал – словами не передать. Удивление, стыд, позор… Это было дикое унижение: со мной вот так поступили при всех, прямо перед эфиром. В конце концов, могли вызвать в кабинет и объяснить: «Евгений, политическая ситуация в стране изменилась, мы теперь делаем ставку не на дикторов, а на журналистов, которые могут писать себе тексты». Хотя это ерунда, всё равно им тексты писали редакторы, и в итоге они стали такими же дикторами, только плохими – с плохой дикцией и плохим русским языком. А наш отдел, в котором насчитывалось более тридцати профессионалов, любимцев зрителей в один день расформировали и всех уволили. Таким образом, мы, которые отдали телевидению всю жизнь, оказались на улице. Я не держу обиды на Листьева. Он заплатил за свои реформы слишком большую цену…
Подписывайтесь на канал "Пераново перо", ставьте лайки и оставляйте комментарии, потому что любое мнение интересно для нас.
Олег Перанов
