Облако.
Лариса никогда не испытывала особого удовольствия от походов в лес с родителями. Особенно когда речь шла о сборе грибов. Однако, после того как она позавчера вернулась домой слегка в нетрезвом состоянии, отец с матерью, будто в наказание, решили не оставлять её одну и взяли с собой. Но в этот раз что-то было не так.
Они не особо глубоко зашли в лес, Туда, где в основном часто ходили люди. Девушка шла впереди, скучающе разглядывая мох, грибы и ягоды, даже не пытаясь собирать что-либо. Родители, будто конвоиры, как всегда, какое-то время шли за ней, переговариваясь о чём-то своём. Но вдруг она остановилась, заметив перед собой странное белое облако, которое опускалось прямо на землю. Оно словно дышало, подрагивало, как живое существо.
— Мама, папа, смотрите, какое странное… — позвала она, одновременно пытаясь подобрать название для увиденного.
Девушка обернулась, но родителей за её спиной уже не было. Лес внезапно стал густым и тёмным, деревья, казалось, сблизились друг с другом, образуя непроходимую стену.
— Только заблудиться мне ещё не хватало.
«И когда я успела от них оторваться?»
Она почувствовала, как холодный пот прошиб её. Вокруг стояла мёртвая тишина. Лариса замерла, не зная, что делать дальше. Странное облако, размером не больше пары метров, манило своей загадочностью.
«Что это такое?» — пронеслось в голове.
Страх сковывал движения, но любопытство толкало вперёд. Она сделала неуверенный шаг, затем остановилась.
«А вдруг это опасно?» — мелькнула мысль, но желание узнать, что скрывается за этим необычным явлением, было гораздо сильнее.
Дрожащей рукой девушка потянулась к облаку, борясь с внутренним страхом. Её пальцы замерли в сантиметре от странной субстанции.
«Прикоснуться или нет?» — последняя секунда сомнения.
Решившись, Лариса коснулась облака и тут же ощутила, как всё её тело пробрало космическим холодом до костей. Она не могла пошевелиться, ноги словно приросли к земле. Время вокруг неё закрутилось в диком вихре, и мир стал расплываться. На мгновение девушка закрыла глаза, а когда открыла, то аномалия уже исчезла. Но что-то изменилось. Она чувствовала это каждой клеткой своего молодого тела.
Минут тридцать спустя Виктор и Надежда, родители Ларисы, кружили вокруг того места, где в последний раз видели дочь. Голос матери уже начал срываться на хрип, а мысли обращались к дурному. В конце концов, здесь не редкость и дикий зверь.
— Лариса! Ларочка, отзовись!
«Может она вернулась домой?» — думала мать.
Виктор, молча сжав зубы, обыскивал кусты и углублялся всё дальше, надеясь увидеть знакомую фигуру дочери. Но ничего. В какой-то момент Надежда схватила его за руку, указав куда-то вдаль:
— Витя, смотри! Там кто-то есть!
Они оба поспешили туда. В кромешной тени деревьев, на камне, сидела старуха. Её волосы были седыми, слегка спутавшимися, кожа дряблой и морщинистой, а взор затуманенный, как у стариков. Виктор замер, не веря своим глазам.
— Лариса? — спросила шёпотом мать, узнавая одежду дочери, заколку в волосах и родинку на подбородке в виде маленькой звёздочки.
голос Надежды дрожал. Она неуверенно сделала шаг вперёд, но супруг удержал её, кладя тяжёлую ладонь на плечо.
— Это не может быть она… — прошептал отец, глядя на человека перед собой.
Старуха подняла голову, взглянула на них подслеповато, и в её глазах мелькнуло что-то знакомое. Да и сами черты лица…
— Ма… — с трудом выговорила она, и голос её оказался таким же хриплым и старческим, как и внешний вид. — Па…
— Боже мой… — Надежда схватилась за голову, и слёзы принялись катиться по её щекам. Поверить во всё происходящее оказалось слишком трудно, почти нереально.
— Лариса, господи, это ты? Что с тобой случилось?
— Я…
старческая дрожащая рука дочери поднялась, указывая на место, где недавно было белое облако, но теперь от него не осталось и следа.
— Я коснулась тумана… Этого облако… и… И…
Она замолчала. Её лицо исказилось в гримасе невыносимой боли.
— И постарела… — закончила она, словно выдавливая из себя последние слова.
Виктор стоял как громом поражённый, не зная, что сказать. В голове вертелись мысли о всевозможных объяснениях, но ни одно из них не могло дать ответ тому, что случилось на самом деле. Его дочь, красивая семнадцатилетняя девочка, превратилась в дряхлую старуху за каких-то тридцать минут. Как это вообще возможно?
— Мы должны срочно вернуться, — наконец произнёс Виктор. — Мы обязаны найти помощь.
Но Лариса покачала головой.
— Слишком поздно, па… — прошептала она. — Я чувствую… как уходит из меня жизнь…
Надежда упала на колени перед дочерью, крепко обняв её, словно бы стараясь вернуть ту прежнюю, молодую и жизнерадостную девчонку. Поделиться частичкой своей силы. Тщетно.
Лариса сидела на камне, её дыхание становилось всё более прерывистым, словно с каждым вздохом она теряла остатки сил. Мать, не отпуская её, рыдала, чувствуя, как энергия любимой девочки уходит. Как её тело становится всё холоднее.
— Ларочка, держись… — умоляла она, сжимая руки дочери, теперь уже такие же морщинистые и слабые, как у столетней старухи. — Мы обязательно что-нибудь придумаем. Мы найдём помощь…
Но дочка лишь покачала головой. В её глазах, несмотря на весь ужас происходящего, была какая-то странная смиренность.
— Я не боюсь, мама… — прошептала она, прикрывая глаза. — Я просто… устала… очень устала…
Виктор по-прежнему стоял рядом, ощущая, как внутри него всё сжимается от боли. Он чувствовал свою беспомощность и ненависть к этому лесу, к этому странному облаку, которое отняло у них молодую дочь. Но что он мог сделать? Все его знания, сила, опыт — всё оказалось бесполезно перед лицом этой необъяснимой аномалии. Откуда то вообще взялось, из космоса, из лаборатории, он сказать не мог.
Лариса вдруг тяжело закашлялась, её тело содрогнулось, и Виктор опустился на колени рядом с женой, обняв обеих. Он чувствовал, как жизнь уходит из дочери, как сердце её бьётся всё реже и реже.
— Папа… — с трудом выговорили сухие губы. — Мама…- Я люблю вас… Простите меня…
— Нет, Ларочка, не уходи! Не оставляй нас! Пожалуйста!
Надежда кричала, захлёбываясь слезами, но слова её тонули в глухой тишине леса, словно сами деревья поглощали их, не давая им разлететься дальше.
Лариса слабо улыбнулась, её глаза закрылись, и в последнем выдохе она тихо произнесла:
— Прощайте…
Тело обмякло, голова склонилась на плечо матери, и Виктор почувствовал, как сердце его разрывается от боли. Это был конец. Их дочь ушла. Ушла не просто из жизни, а словно растворилась в этом странном лесу, который забрал её молодость и жизнь.
Мать ещё долго держала Ларису в своих объятиях, не желая отпускать, не веря до конца в произошедшее. Виктор же, стиснув зубы, поднялся, осматриваясь вокруг. Лес по-прежнему был спокойным, тихим, словно ничего не произошло. Но его тишина теперь казалась зловещей, как будто сама природа замерла в ожидании новой жертвы. Не было слышно пения птиц, стрекота насекомых…
— Нам нужно идти, Надя… — наконец произнёс он.
Голос его был хриплым, словно он проглотил горсть песка.
— Мы должны вернуться… и похоронить её…
Надежда медленно подняла глаза на мужа, полные слёз и отчаяния, но всё же кивнула. Она знала, что он прав. Они должны были вернуться домой, чтобы проводить свою доченьку в последний путь по-людски.
Когда Виктор и Надежда наконец решились подняться и унести Ларису, они заметили нечто ужасающее. Тело их дочери начало быстро разрушаться прямо у них на глазах. Морщинистая кожа, уже утратившая свою прежнюю эластичность, принялась осыпаться, как сухие листья осенью. Она не просто старела — она стремительно превращалась в нечто ужасное глазу, словно время, которое её догнало, теперь пожирало её с удвоенной силой, не желая оставлять даже мёртвой.
— Витя! — закричала Надежда, вцепившись в руку мужа. — Что происходит?! Господи!
Её глаза были полны первобытного ужаса.
— Я… Я… Не знаю…
Но мужчина не мог ответить. Он только молча смотрел, как тело их девочки становится всё более истощённым. Как кости начинают проступать сквозь иссушённую кожу, а затем и вовсе превращаются в пыль.
— Нет, нет, нет… — бормотала Надежда.
Её голос дрожал. Она не могла поверить в то, что происходит в данный момент. Просто не укладывалось в голове.
Волосы, некогда густые и светлые, обратились в прах. Вскоре всё её тело превратилось в серую сухую массу, которая через несколько секунд рассыпалась на мелкую, едва уловимую пыль. Она осталась лишь горсткой на земле, но уже через мгновение ветер разнёс её по лесу, рассыпав миллиардами частиц. Одежда, что была на ней, осталась лежать на жухлой траве, как пустая оболочка, сброшенная кожа. Среди неё блестела лишь заколка, купленная Ларисой на прошлой неделе.
Виктор и Надежда стояли, не в силах что-либо сказать. Одновременно в ужасе и горе они осознавали, их дочь уже не вернуть. Мир окончательно рухнул и уже никогда не станет прежним.
— Её не стало… — прошептал мужчина, не в силах оторвать взгляд от заколки, которая теперь была единственной вещью, оставшейся в память о жутком событии.
Надежда опустилась на колени, осторожно подняв эту самую заколку, которая холодила её пальцы. Слёзы текли по её щекам, и она тихо всхлипывала, сжимая в руках последний кусочек прошлой жизни.
— Как же так…
Её голос был полон боли и отчаяния.
— Как мы могли потерять её… Господи! Если бы только мы не взяли её с собой…
Виктор молчал, глядя на пустое место, где ещё недавно лежало тело. Он ощущал, как внутри него нарастает чувство бессилия и беспомощности. Лес всё ещё казался пугающе тихим, будто он впитал в себя все их крики и слёзы, оставив после себя лишь гнетущую пустоту.
Мужчина медленно поднял голову, его взгляд был тяжелым и безжизненным. Он долго молчал, собираясь с силами, прежде чем произнести:
— Мы должны вернуться домой, Надя…
Эти слова дались тяжело. Его голос, низкий и хриплый, казалось, царапал воздух.
— Нечего больше здесь делать…
Женщина медленно поднялась, всё ещё сжимая в дрожащих пальцах заколку. Единственное, что осталось от их Ларисы. Тишина, окружавшая со всех сторон, была оглушительной, нарушаемой лишь шелестом опавших листьев под ногами. А спустя минуту, или целую вечность, они молча собрали остатки одежды. Каждое прикосновение к ткани отзывалось невыносимой болью в сердце.
Путь обратно казался бесконечным. Шаги давались тяжело, словно они брели сквозь липкий туман, но только туман скорби и отчаяния. Воздух вокруг них становился тяжелее, наполняясь зловещим неясным предчувствием.
Когда они приблизились к городу, то замерли в суеверном ужасе. Их глаза, расширенные от шока, увидели пустые улицы с остановившимися автомобилями. Невольные свидетели катастрофы, стояли, как памятники ушедшей жизни. На тротуарах валялись груды пустой одежды — всё, что осталось от людей, некогда населявших этот город. Ветер, словно насмехаясь над их горем, лениво разносил пепел, кружа его в воздухе подобно снежинкам в зимнюю пору.
А над домами, поднимаясь вверх к равнодушным небесам, возвышалось колоссальных размеров облако. Оно было зловещим, неестественным, словно само воплощение апокалипсиса. Через несколько секунд, будто повинуясь какому-то неведомому замыслу, оно медленно двинулось в сторону столицы края.
Виктор и Надежда стояли, держась за руки, парализованные ужасом, осознавая, что мир, который они знали, исчез навсегда. Впереди их ждало лишь одиночество неизвестность, а надежда на лучшее будущее растворилась в этом мрачном, безжалостном небе.
