Досталась старшему сыну Сидоровых квартира от бабы Мани в наследство. Перед смертью баба Маня дарственную написала. Мол, дарю свою квартиру внучеку Мишеньке. Он у меня самый любименький на свете человек. На дедушку своего такой похожий. Кудри у него дедушкины. И лоб он так же гармошкой морщит. А внучке машинку швейную завещаю. Пущай шьет себе наряды и пододеяльники. Хорошее это для женщины подспорье.
Написала документы. И померла себе спокойно.
А Миша, конечно, квартире обрадовался страшно. Окончил школу - и жить туда отправился.
А чуть позже женился он на девушке Свете. И привел ее к себе жить. А Свете квартира не сильно нравилась - дом старый, кухня крохотная. На стене портрет бабки Мани висит. И лучше бы им, семье молодой, поинтереснее квартиру приобрести. А это жилье сдавать - расположение у квартиры крайне выгодное.
И начали эти Света с Мишей на новое жилье зарабатывать. Миша по всяким вахтам северным катался. А Света ждала его преданно у окна. Ипотеку взяли и быстро с ней покончили. И так повезло - две квартиры сразу в собственности оказались.
- Вторую, - Света мечтала, - ребеночку оставим. Вот родим его, вырастим. А потом и подарим площадь. Пусть он живет получше нас. На ипотеку пусть не горбатится по северным вахтам.
А Миша очень идею поддерживал - и про ребеночка, и про подарок. Ему вахты надоели страшно. Захотелось нормальной жизни семейной.
А у Миши сестра имелась младшая. Манечка. И вот эта сестра тоже повзрослела и замуж выскочила. И уже в положении она заметном. А жить молодожены где будут? Швейная машинка с таким вопросом не поможет.
- Бабка Маня, - сестра родне говорила, - мне тоже не посторонний человек. Мне и имя дали в честь бабки этой. Помню, как пирожки она мне пекла и в цирк водила. Потому имею я право тоже на ее квартиру. Зачем Мише две сразу? Нечестно этак все вышло. Небось, не сообразила бабушка, что за бесквартирного юношу замуж выйду. Желаю в квартиру ту поселиться, которая бабкина. Миша сдает ее квартирантам - и как только лицо у него не треснет.
А Света, конечно, против была. Она квартиру эту уже ребеночку дарить планировала. Хоть и нет его пока в природе. И отказала Манечке. Даже живот семимесячный ее не смутил.
“Ишь, - Света сказала, - умные какие. Мы, значит, горбатились. А эти на все готовое заехать хотят. Не позволю! Забирайте машинку швейную - и шейте на здоровье”.
Не общаются брат с сестрой по сей день. Не желает Манечка этого общения.
“Живут будто бирюки, - так она про брата говорит, - на два стула уселись. Ребеночка у них уж пятнадцать лет не выходит. А у меня целых трое родилось. Сами мы, конечно, вопрос жилищный утрясли. Но обидно. Меня, юную и с животом на носу, по углам съемным Миша кочевать вынудил. А бабка Маня - она общая наша была”.