Получил Игнат Петрович хорошее наследство от отца своего - квартиру двухкомнатную в центральной части города. Батя его, Петр Игнатович, к праотцам скоропостижно отправился по возрасту. А недвижимость единственному своему сыну оставил.
Через полгода наследник наследство продал. И сделался довольно обеспеченным человеком. И денег таких никогда ранее в руках он не держал.
Со мной познакомился бархатный баритон. Влюбилась и трясу копилку.
“Однако, - думал себе Игнат Петрович, - пятьдесят годов мне нынче стукнет. Не мальчик. И даже, можно сказать, вступаю в возраст. Сколько ее, жизни-то, осталось? Мужики у нас в стране чуть за шисят обычно путь оканчивают. А ничего-то я для себя и не сделал еще. Все в семью тянул. То детям надо, то супруге Любе. Помирать стану - а вспомнить чего будет? Пожалуй, распоряжусь-ка я суммой по личному усмотрению. Чего душа пожелает, то и вытворю. Пожелает на Камчатку лететь и пожить там на чистом воздухе пару лет ни в чем себе не отказывая - так и сделаю. Или же автомобиль себе приобрету нормальный - путешествовать по дальним уголкам отчизны. Всю жизнь об этом мечтал”.
Женщины закончились, остались одни цацы. С кем знакомиться-то?
А жена Игната Петровича, Люба, как узнала планы на будущее, так и лицом потемнела.
- Нормальненько, - сказала она, - ты все придумал. Получается, что я и трое детей кувыркайся как хошь. Пока батя на Камчатках крабов откушивает. Или на авто по отчизне катается. У Оли нашей ипотека на четверть века. Неужто и не жаль тебе дочь? Неужто тянуть ей это ярмо чуть не пожизненно? Загасил бы ейную ссуду. И Оля тебе “спасибо” бы сказала. Она тебя, Игнатий, в детстве так уж любила! С рук не сползала. Вспомни-ка.
- А мне, - Игнат Петрович отвечает, - не сильно “спасибо” требуется. На Камчатку хочу. Туда тянет со страшной силой. И могу себе позволить. Я семьянином примерным являлся три десятка лет. И хочу пожить немного для себя родимого. Душа просит. У вас, у семьи, все есть - и крыша, и холодильник с пищей.
- Я, Игнатий, - Люба обижается, - таких раскладов решительно понимать не желаю. И не ожидала от тебя подобного предательства. Коли не хочешь Оле помочь - и как потом в глаз глядеть ребенку будешь! - то хотя бы давай купим дачку себе в садоводстве “Бодрый пенсионер”. Мечтали же о ней. Будем на пенсии вошкаться. Свои овощи потреблять, кур заведем бройлерных. Природа и грядочки. Ох, и чудесно. Что может быть лучше? Или, если не дачку, то среднему Петруше возьмем небольшую студию. Растет ведь Петруша. И скоро пожелает свободной жизни.
- А это мне все нынче чуждо, - Игнат Петрович отвечает, - это все не мои личные пожелания. Камчатку хочу. Снегоходы купить. На рыбалку кататься. Крабов откушивать. Страну нашу огромную поглядеть еще. Такие у меня устремления. Про дачки с Петрушей и слушать не желаю.
И вот после таких бесед и не знает Люба как ей поступать. Ведь чистое предательство от супруга! Как скромно жить - так рядышком. Как деньги упали, так и семейство сделалось ненужное. И как убедить ей Игнатия, как достучаться до него?
Муж не дает денег. Так и говорит: тебе дай - так ты сразу их и профукаешь. Бедствую с детьми