«Нам надо встретиться под лестницей во время обеда», - гласила скорая запись, нацарапанная на клочке бумаги, которую пришлось подобрать и развернуть Раэ. Да уж… еще неизвестно, останется ли охотник в школе на обед, а если и останется, то, выходит, без обеда? Пока он вертел так и эдак оставленную Иръюн записку, думал, что делать дальше, как с треском хлопнула дверь под чьи-то возражающие возгласы.
-Хватит! Это мое свободное время! – послышался голос Лаара, - не смей меня опекать до такой степени!
-Ваше высочество… - голос Дилияра.
-Не смей переступать порог! Уже не знаю, как ты мне надоел!
-Вот обзаведетесь собственным ковеном, тогда…
-Да скорее бы уж! Все, прочь иди!
-Ваше высочество, у вас в запасе только навий час…
Дверь хлопнула, обрывая фразу воспитателя. Раэ выглянул из читальни. Хранилище стремительно пересекал принц Лаар, раскрасневшийся от негодования. Его каблуки стучали так, словно он хотел вбить их в плиты.
-О! Вот что значит делать все самому! – сказал Лаар, - как зашел, так сразу нашел! Вот стоит что-то поручать другим?
Раэ поспешно распахнул дверцу читальни, скорее, для того, чтобы принц ее не снес, нежели ради любезности. Лаар бухнулся за стол среди бумаг.
-Я же сверху видел, как ты побежал в хранилище! Так и знал, что ты тут, и тебя среди трех читален найти не могут!
И Лаар щелкнул пальцами, не глядя, кивком через плечо велел сильфу принести холодный чай. В это время раздался протяжный звук рога, от которого Раэ стало не по себе. Эти звуки теперь несли для него особенную угрозу…
-Я начинаю любить навьи часы. – сказал в это время принц, - это время передышки. Особенно, когда сможешь перед ними куда-нибудь сбежать ото всех…
Сильфы тем временем внесли в читальню в двух высоких бокалах чай на двоих и гору гренков, при виде которых у Раэ подвело живот, а Лаар на них сморщил нос:
-Вечно от завтрака в школе остается всякая гадость! Ну, что ты надумал?
Раэ застыл в замешательстве из-за внезапности вопроса.
-Ну? Что?
-Вы о чем, ваше высочество?
-Как… о чем? Ты должен был придумать, как выудить сведения обо мне! – Лаар аж привстал от возмущения. – кажется, ты понял, что просто пробраться и подслушать недостаточно, значит, надо что-то еще предпринять! Ну – что?
-Но… - Раэ в замешательстве развел руками. Так вот, оказывается, чем он должен был заниматься после того, как Лаар привез его в школу и спустил из портшеза на плиты двора! Может, принц что-то такое говорил перед тем, как распрощаться? А Раэ из-за того, что его нещадно рубило от недосыпа, как-то прослушал? Вроде принц ему ничего не поручал… так чего требует? Почему с ужасом читает растерянность на лице Раэ, будто тот чем-то должен был все это время заниматься? Почему на бледном лице принца начинают цвести красные пятна злости?
-Ну вообще замечательно! – клацнул когтями о стол Лаар, - Я тут с ума схожу, а он бездельничает! Я-то полагал, что ты помчался в читальню думать! А ты… чем ты тут занимался? Географией? Совсем не понимаешь, с кем имеешь дело? Ты так рискуешь утратить мою милость! Мало того, что ты ничего полезного не принес за эти две ночи, так еще и ничего не собираешься делать! Я-то думал, что хотя бы ты можешь принести ценные сведения, так нет же – оказался совершенно никчемен!
-Но если они ничего не говорили в эту ночь о вас, кроме того, что вас нужно беречь… что я мог сделать?
-Прохлопать ушами! Вот что ты мог сделать и сделал! Как это про меня - и мало говорили… ты… ты… либо темнишь, либо ленишься!
-Просто этой ночью речи не зашло, ваше высочество, и это означает, что…
Лаар резко вскочил, зарычал, стукнул кулачонком по столу, от чего наверху испуганно засвистели альвы, принц на них глянул, встретился с осуждающим взором Сардера и в бессилии погрозил ему когтем.
-И эти твои еще… мыши летучие!.. Развлекаешься тут с ними! Как же ты меня раздражаешь своею бесполезностью, Фере! Лучше бы я тебя и впрямь ободрал на гримуар!
-Ну спасибо, ваше высочество, - возмутился Раэ, который все меньше и меньше испытывал к принцу почтения, - я тут ради вас жизнью рискую, в государственные тайны лезу, а вы в ответ вот так? Сначала вы говорите, что я ваш друг, а потом ободрать меня хотите, если что не по вашему?
-Так если ты не можешь быть мне другом!
-А вы сами можете кому-то быть хорошим другом? Прежде чем требовать, сами-то подумали, насколько достойны дружбы?
Лаар недоуменно воззрился на Раэ, словно тот заставил его подумать о таких вещах, которые раньше ему в голову не приходили.
-Ты меня упрекаешь? – нахмурился Лаар, - ты - насекомое – меня?
-Ну да, - Раэ скрестил руки на груди, - я для вас попытался сделать то, что делают для друга, для брата. Я рисковал ради вас жизнью. Знаете, каково это – стоять в двух шагах от Мурони и понимать, что ты обманываешь самого императора? Какова этому цена? А вы? Вы моей дружбы не приняли. Вы ее превратили в службу. Да еще и как службу не оценили! Будто я не жизнью рисковал, а вам не те гренки подал! Так и с последним слугой не обращаются, а уж в тем более с тем, кто ради тебя головой рискует! Насекомое я для вас, значит? После того, что для вас и брат родной не сделает?
Лаар ошалело уставился на Раэ. В его янтарном взгляде кипело возмущение и растерянность. С ним, должно быть, никто так никогда не говорил, и потому Лаар не знал, что отвечать. Наконец, он проговорил:
-Может, Дилияр и прав – у принцев нет друзей… они выше этого…
-Ну, если они всех своих возможных друзей на гримуары пускают, то да, - сказал Раэ, - и если не ценят то, что для них делают.
-Да нет, имеется в виду, что их не должно быть…
-А у того принца, которого в той книге ликаны разорвали, не было друзей, да? И преданных слуг у него тоже не было? Как он с ними обращался? Отправлял на непосильные поручения?
-Ты что – читал волюм? – спросил Лаар, отклонившись от разговора настолько, что как будто подзабыл, о чем ругался, - он же существует только в одном списке – для меня!
-Да уж не читал, раз он только для вас одного. У того принца, которого ликаны разорвали, тоже, небось, всего-всего вдоволь было, и только на одного…и беда, когда настала, оказалась на одного. Так и бывает! Как мне было сложно – об этом вы не подумали! Я же не на прогулку шел, а туда, где решаются судьбы всего мира! То, что я устал и спал здесь – вы не подумали! И то, что я после такой ночи не жрал, и из-за вас не успел, вы не подумали! А я, значит, должен сидеть и думать, что для вас сделать! Не друг вам и не слуга! Насекомое!
-Но я… я…
-Вот только не говорите, что раз вы принц, все вам все должны. Это вы должны. Жить для других. Ладно я, простец и враг-семикняжец. Но кто-то для вас есть, для кого вы живете, или вы только о себе и думаете? А раз вы один о себе думаете, то больше никто о вас думать не захочет и в трудную минуту и пальцем не шевельнет. Вы сейчас сказали, что хорошо делать все самому, ну так что – рискнете? Мазь – у вас. Мел – у вас.
Раэ сел на софу, снял с блюда гренки и принялся их поедать, почти не жуя. И они заняли его больше, чем недовольство взбалмошного принца, который рядом сопел за столом. Как же он надоел! С минуту Лаар сидел, уцепившись руками в столешницу, несколько раз порывался что-то сказать, но сам себя сдерживал. Раэ мог прочесть на его лице борьбу. Вот-вот Лаар собирался что-то такое сказануть, но он по нему было видно, что ссориться с Раэ он не хочет. И только тогда, когда на его лице посветлели пятна гнева, он как-то обмяк и сдержанно заговорил:
-Я… я… а ты знаешь, каково это – быть одному? И жить только для себя одного? Всю жизнь? Мне… мне не о ком больше не надо было думать. Ну, разве что о матери там, в Гландеме, пока она не стала… такой, как сейчас. Я бы жил для нее, не стань она такой, как… Вилма. Может… если у меня будет свой ковен на Остару, что-то переменится, но…пока никто обо мне не заботился…
-Если вам готовят ковен на Остару, это означает, что вас не собираются приносить в жертву на новолуние или на Мабон, - в который раз напомнил Раэ и в который раз подумал о том, что этот довод, сколь разумен бы ни был, все равно оставался бесполезным против страха принца. Тот после этих слов поморщился, как от зубной боли, и Раэ догадался, что Лаар не по разу сам себе это говорил, чтобы обнадежить. Но теперь такая надежда его не держала, а только изводила.
-Знаешь, - проговорил Лаар, - я… так устал, что просто солги ты мне, как будто они там говорили, что никакого жертвоприношения не будет, я бы тебе поверил. Даже зельем правды после этого бы не опаивал, чтобы другой правды не знать.
-А знаете, - задумчиво проговорил Раэ, - а вот случилось бы так, что они бы о вас в эту ночь говорили. И сказали бы что в жертву приносят кого-то другого. Я бы принес вам эту весть. Вы бы мне поверили?
Лаар покачал головой и ответил измученным мычанием, которое означало, что бедолага не знает ответа. Затем рассеянно потянулся к картам. Его ум, как это часто с ним бывало в трудном положении, снова соскочил с тяжелой мысли. Принц коснулся свитка и внезапно спросил:
-Зачем тебе древний атлас?
-Для отвода глаз, ваше высочество.
-Зачем? – капризно повторил вопрос принц.
-А затем. Я и в самом деле тут думал, как снова пробраться в тот дворик и сделать так, чтобы речь зашла о вас. Тогда они точно проговорятся о своих намерениях. Но сейчас я должен определиться, я вам друг или слуга?
-А ты нахал.
-Пусть так. А кто б еще согласился вам помочь? Я вам друг или слуга?
Лаар с минуту молчал, потом проговорил:
-Если ты мне поможешь… то я и впрямь согласен буду назвать тебя своим другом, - сдвинув бровки произнес принц.
-А как мне вас называть? Того, кто меня за спасибо на смерть отправляет?
-Я тебя понял, - хмурясь попросил Лаар, - я должен буду сделать для тебя все, что смогу… но проси в меру… раз ты такой нахал, то нелишне тебе это напомнить…
-Не такой, как вы. Я у вас невыполнимого не попрошу, - сказал Раэ, - хотя кое-что нам будет сделать трудно…
И он сел за стол напротив принца. Тот поднял на него свой измученный взгляд и Раэ почувствовал, как Лаар черпает в нем силу: взгляд прояснялся. Это Раэ уже проходил. Когда тебе трудно или страшно, как в походе на северных колоссов, ты волей-неволей будешь опираться на людей с волей потверже и нравом посильней. Таким взглядом в трудные часы смотрели молодые охотники на Ритатэ в тот миг, когда смерть подступала к отряду… Будь ты трижды принц и сто раз император, все равно в трудную минуту будешь держаться того, кто посильней.
-Что надо делать? – чеканя слова проговорил Лаар.
-За этот день вы должны что-нибудь натворить такое… чтобы о вас был повод завести разговор на подобном совещании…
-Но… что?
Вдруг альвы, до этого настороженно наблюдавшие за разговором, всполошились и маленьким градом свалились на перила читальни… подняли хвостики и зажгли разом фонарики…
-Что-то происходит… а… навья! – сказал Лаар, и, словно в подтверждение его слов по плитам пола скрежетнули коготки, - какая-то необычная…
-Ваше высочество, - тихо прошелестел леденящий кровь голос, - я пришла за своим женихом…
Продолжение следует. Ведьма и охотник. Неомения. Глава 248.