Марина никогда не верила в приметы, пока не вышла замуж за Виктора. В тот день, когда они с Витей впервые переступили порог его родительского дома уже как муж и жена, Марина споткнулась о порог.
Ольга Николаевна, ее новоиспеченная свекровь, тут же всплеснула руками:
— Ох, милая, нехорошая примета! Давай-ка назад выйдем да снова зайдем, чтоб все по-доброму было.
Марина только рассмеялась в ответ:
— Ну что вы, Ольга Николаевна! Какие в наше время приметы? Просто каблук зацепился, с кем не бывает.
Она бросила быстрый взгляд на мужа, ожидая поддержки, но Витя лишь пожал плечами:
— Мам, ну хочешь — пусть выйдет. Нам что, трудно, что ли?
"Господи, неужели он всерьез?" — пронеслось в голове у Марины. Но делать было нечего — под пристальным взглядом свекрови она вышла и снова вошла в дом, на этот раз стараясь ступать как можно осторожнее.
— Вот и славно, — просияла Ольга Николаевна. — Теперь все будет хорошо. Проходите, детки, я вам борщика налью.
За обедом свекровь не переставая щебетала о том, как рада видеть сыночка с молодой женой, как надеется на внуков и как замечательно они заживут все вместе. Марина слушала вполуха, то и дело ловя на себе изучающий взгляд Ольги Николаевны.
— А ты, Мариночка, небось и готовить-то не умеешь? — вдруг спросила свекровь, прерывая свой монолог.
Марина чуть не поперхнулась борщом:
— Почему же, Ольга Николаевна? Умею, конечно. Может, не так хорошо, как вы, но...
— Ну-ну, — покивала свекровь с видом, который ясно говорил: "Знаем мы вас, молодых". — Ничего, научим. Витенька у нас привередливый, его чем попало не накормишь.
Виктор только улыбнулся, продолжая уплетать борщ.
"Боже мой, — подумала Марина, — во что я вляпалась? Куда делся мой решительный Витя, который так красиво ухаживал? Неужели это тот самый парень, который говорил, что готов жить со мной хоть в шалаше?"
После обеда, когда молодые остались одни в выделенной им комнате, Марина не выдержала:
— Витюш, а почему мы не можем жить отдельно? У нас же были такие планы...
Виктор обнял ее за плечи:
— Ну ты чего, Маринка? Мама ведь от чистого сердца. Ей одной тяжело в таком большом доме, да и нам хорошо — ни за что платить не надо, еда всегда готова. Живи да радуйся!
— Но твоя мама... Она как будто контролирует каждый наш шаг. Эти приметы, расспросы...
— Брось, — отмахнулся Виктор. — Ты ее просто плохо знаешь. Она добрая, вот увидишь. Привыкнешь — и все будет отлично.
Марина вздохнула. Что-то подсказывало ей — привыкать придется долго. Очень долго.
Той ночью ей приснился странный сон: Ольга Николаевна в черном балахоне ходит вокруг их кровати, бормоча что-то невнятное и размахивая пучком сухой травы. Проснувшись в холодном поту, Марина долго не могла уснуть, вслушиваясь в тихий скрип половиц за дверью.
"Показалось", — убеждала она себя. Но червячок сомнения уже закрался в душу, и Марина чувствовала — это только начало.
Шли недели, и Марина все острее ощущала, как незримая паутина оплетает их с Виктором жизнь. Ольга Николаевна, поначалу казавшаяся просто суеверной и немного навязчивой, теперь представлялась зловещей фигурой, маячившей за каждым их шагом.
*****
Как-то утром, собираясь на работу, Марина никак не могла найти свою любимую брошь.
— Витенька, ты не видел мою брошку? Ту, с бабочкой? — спросила она мужа, роясь в ящике комода.
— Нет, милая. А зачем она тебе? — рассеянно отозвался Виктор, не отрывая глаз от телефона.
— Как зачем? Я всегда ее на важные встречи надеваю. Она мне удачу приносит.
В комнату неслышно вошла Ольга Николаевна.
— Брошка, говоришь? — прищурилась она. — А ну-ка, дай посмотреть, что там у тебя.
Она бесцеремонно выдвинула ящик и принялась в нем копаться.
— Ольга Николаевна, да не надо, я сама... — начала было Марина, но свекровь уже извлекла брошь.
— Эта, что ли? — она повертела украшение в руках. — И чего в ней хорошего? Дешевка какая-то. Да еще и бабочка — примета плохая. Выбросить бы...
— Отдайте! — Марина едва сдержалась, чтобы не выхватить брошь. — Это подарок моей бабушки. И вообще, при чем тут приметы?
Ольга Николаевна поджала губы:
— Ну-ну, бери. Только потом не говори, что я не предупреждала.
Весь день на работе Марина не могла отделаться от неприятного осадка. "Что за ерунда, — думала она. — Взрослая женщина, а веду себя как девчонка. Подумаешь, свекровь немного странная. Бывает и хуже". Но вечером ее ждал неприятный сюрприз. Виктор встретил ее хмурый и раздраженный.
— Представляешь, — процедил он сквозь зубы, — меня сегодня чуть не уволили. Из-за какой-то дурацкой ошибки в отчете. Еле отбился.
— Ох, Витюша, как же так? — Марина бросилась к мужу. — Ты же всегда такой внимательный...
— А ты еще спрашиваешь! — неожиданно рявкнул Виктор. — Мама ведь предупреждала насчет этой твоей броши! Говорила, что беду принесет!
Марина остолбенела.
— Витя, ты что, серьезно? При чем тут брошь?
Но муж уже не слушал.
— Все, хватит этих глупостей! — Он схватил брошь с туалетного столика и швырнул в мусорное ведро. — Будешь теперь маму слушать, она плохого не посоветует, — процедил он.
С этими словами он вышел из комнаты, оставив Марину в полном недоумении.
Ночью, когда Виктор уже спал, она тихонько достала брошь из мусора и спрятала в потайной кармашек сумки. "Нельзя же так, — думала Марина. — Это уже ни в какие ворота не лезет. Надо с Витей серьезно поговорить".
Но поговорить им не удалось. На следующий день Ольга Николаевна встретила Марину с загадочной улыбкой:
— А у нас сегодня гость будет. Василий Кузьмич зайдет, старый друг семьи. Он немножко того... экстрасенс. Может, посмотрит, что у нас тут в доме творится.
— В каком смысле — посмотрит? — насторожилась Марина.
— Ну как в каком? — удивилась свекровь. — Может, порча какая есть, сглаз. А то, вишь, у Витеньки неприятности начались...
Марина почувствовала, как к горлу подступает комок. "Так, спокойно, — сказала она себе. — Сейчас придет Витя, и мы все обсудим". Но Виктор вернулся с работы мрачнее тучи и сразу же заперся в спальне. А вечером в доме появился Василий Кузьмич — седовласый старик с колючим взглядом из-под кустистых бровей.
— Так-так, — пробормотал он, едва переступив порог. — Чую, чую... Нехорошо тут у вас, ох нехорошо.
Он принялся ходить по комнатам, бормоча что-то себе под нос и время от времени бросая странные взгляды на Марину.
— Вот оно что, — наконец изрек старик. — Порча в доме. И знаю я, откуда она...
Марина почувствовала, как по спине пробежал холодок. Все взгляды устремились на нее.
— Ты, девонька, — ткнул в нее пальцем Василий Кузьмич, — ты чужая здесь. Не твое это место. Уходить тебе надо, пока беды большой не случилось.
— Что за чушь! — не выдержала Марина. — Витя, да скажи ты что-нибудь!
Но Виктор молчал, опустив глаза. А Ольга Николаевна подскочила к старику:
— Василий Кузьмич, миленький, так что же делать-то? Как нам сыночка спасти?
— Не боись, — важно произнес экстрасенс. — Я вам обряд один проведу, очистительный. Только готовьтесь — дело это непростое и небыстрое.
Когда за стариком закрылась дверь, Марина схватила мужа за руку:
— Витя, ну ты-то понимаешь, что все это бред? Давай поговорим!
Но Виктор только устало махнул рукой:
— Не сейчас, Марин. Я спать пойду. Устал как собака.
Оставшись одна в гостиной, Марина опустилась в кресло. В голове крутилась одна мысль: "Что же делать? Как остановить этот кошмар?" Она не знала, что самое страшное еще впереди.
Неделя пролетела как в тумане. Марина чувствовала себя героиней какого-то абсурдного спектакля. Виктор почти не разговаривал с ней, погруженный в свои мысли. Ольга Николаевна суетилась по дому, то и дело бормоча какие-то заговоры и раскладывая по углам странные предметы — пучки трав, камешки, свечи.
В пятницу вечером, когда Марина вернулась с работы, дом встретил ее непривычной тишиной. Внезапно из кухни донесся приглушенный голос свекрови:
— Ты уверен, Василий Кузьмич? Это не опасно?
— Не боись, голубушка, — прошамкал в ответ знакомый голос. — Главное — все в точности исполнить. И избавитесь вы от этой... порчи.
Сердце Марины заколотилось. Она на цыпочках подкралась к двери и прислушалась.
— А Витенька знает? — снова спросила Ольга Николаевна.
— Ни к чему ему знать, — отрезал старик. — Мужики в таких делах без понятия. Наше дело — его защитить, а там уж он сам разберется.
— И что же делать?
— Значит, так. В полночь, когда эта твоя невестушка уснет, берешь вот эту куклу...
Марина не слышала продолжения — в ушах зашумело, к горлу подступила тошнота. Она едва успела добежать до ванной, где ее вывернуло. "Господи, да что же это такое? — думала она, умываясь дрожащими руками. — Они там что, ритуал какой-то готовят? Против меня?" Весь вечер она не находила себе места. Виктор вернулся поздно, от него пахло спиртным.
— Вить, нам надо поговорить, — начала Марина, но муж только отмахнулся:
— Завтра, Марин. Я устал.
Ночью Марина не сомкнула глаз. Она лежала, вслушиваясь в тишину дома, и ждала. В полночь послышался тихий скрип двери. Чьи-то осторожные шаги приблизились к их спальне.
Марина затаила дыхание. Дверь медленно приоткрылась, и в комнату скользнула темная фигура. Это была Ольга Николаевна, одетая в какой-то нелепый балахон. В руках она держала небольшой сверток.
Свекровь подошла к кровати и начала что-то бормотать, размахивая свертком над спящим Виктором. Марина с ужасом поняла — это и есть тот самый ритуал, о котором говорил старик.
Не в силах больше сдерживаться, она резко села на кровати:
— Что вы делаете?!
Ольга Николаевна вскрикнула и отпрыгнула. Сверток выпал из ее рук, и на пол вывалилась тряпичная кукла, утыканная булавками.
— Ты... ты не спишь? — пролепетала свекровь.
— Нет, не сплю, — медленно произнесла Марина, чувствуя, как внутри закипает ярость. — И прекрасно вижу, чем вы тут занимаетесь.
Шум разбудил Виктора. Он сел на кровати, ошалело моргая:
— Что происходит? Мама? Марина?
— А происходит то, — сквозь зубы процедила Марина, — что твоя мать пыталась провести какой-то идиотский ритуал. Против меня!
— Витенька, не слушай ее! — взвизгнула Ольга Николаевна. — Это все для твоего блага! Она тебя погубит!
Виктор переводил растерянный взгляд с жены на мать.
— Мама, это правда? — наконец выдавил он. — Ты правда... это делала?
Ольга Николаевна разрыдалась:
— Сыночек, я же как лучше хотела! Эта твоя... она же чужая! Она тебя у меня отнимает!
Марина почувствовала, что ее терпение лопнуло. Она вскочила с кровати:
— Все, с меня хватит! Я ухожу. Витя, выбирай — или я, или эти средневековые бредни!
Виктор растерянно хлопал глазами, переводя взгляд с рыдающей матери на разъяренную жену.
— Но... но как же... — пролепетал он. — Куда ты пойдешь среди ночи?
— Куда угодно! — отрезала Марина. — Лишь бы подальше из этого дурдома!
Она принялась лихорадочно собирать вещи. Ольга Николаевна вцепилась в рукав сына:
— Витенька, не отпускай ее! Она тебя околдовала!
Но Виктор вдруг стряхнул руку матери и шагнул к жене:
— Подожди, Марина. Я... я с тобой.
— Что?! — в один голос воскликнули Марина и Ольга Николаевна.
— Ты права, — тихо сказал Виктор. — Это какой-то бред. Я... я слишком долго закрывал на все глаза. Прости меня.
Он повернулся к матери:
— Мама, я люблю тебя. Но так больше продолжаться не может. Нам нужно пожить отдельно. И тебе... тебе нужна помощь.
Ольга Николаевна разразилась рыданиями:
— Неблагодарный! Я всю жизнь тебе отдала! А ты меня бросаешь!
— Я не бросаю, мама, — твердо сказал Виктор. — Но мы с Мариной — семья. И нам нужно наше пространство.
Он взял жену за руку:
— Пойдем. Нам есть о чем поговорить.
Марина с изумлением смотрела на мужа. Она не могла поверить, что это происходит на самом деле. Неужели кошмар закончился? И только выходя вместе с Виктором из дома, она позволила себе робкую надежду на то, что все еще может наладиться.
*****
Солнечные лучи пробивались сквозь тонкие занавески, наполняя небольшую съемную квартиру мягким утренним светом. Марина открыла глаза и не сразу поняла, где находится. Потом вспомнила события прошедшей ночи, и на душе стало тревожно.
— Витя? — позвала она, приподнимаясь на локте.
— Я здесь, родная, — отозвался муж из кухни. — Завтрак готовлю.
Марина с облегчением выдохнула. Значит, не приснилось. Они действительно ушли от Ольги Николаевны.
Виктор вошел в комнату с подносом, на котором дымились две чашки кофе и лежали бутерброды.
— С добрым утром, — улыбнулся он, присаживаясь на край кровати. — Как спалось на новом месте?
— Честно? Лучше, чем за все последние месяцы, — призналась Марина. — Витя, мы правильно поступили?
Он вздохнул, отставляя поднос:
— Знаешь, я всю ночь об этом думал. И понял, что да, правильно. Нам давно нужно было это сделать.
— А как же твоя мама? — осторожно спросила Марина.
Виктор нахмурился:
— Я звонил ей утром. Она... не в себе. Кричала, что я неблагодарный сын, что ты меня приворожила. Я договорился с врачом, он ее осмотрит.
Марина сжала руку мужа:
— Мне жаль, что так вышло. Правда.
— Не извиняйся, — покачал головой Виктор. — Это я должен просить прощения. За то, что не видел, как тебе тяжело, за то, что позволил маме вмешиваться в нашу жизнь.
Они долго сидели, обнявшись и потягивая остывающий кофе. Впервые за долгое время Марина чувствовала себя в безопасности. А через неделю позвонил врач. Он сообщил, что Ольге Николаевне нужно пройти курс лечения в специализированной клинике.
— У нее расстройство на фоне депрессии, — объяснил доктор. — Ей нужна помощь специалистов.
Виктор, выслушав новости, долго молчал, глядя в окно.
— Знаешь, — наконец сказал он, повернувшись к Марине, — может, оно и к лучшему. Маме действительно нужна помощь.
Прошло полгода. Ольга Николаевна все еще находилась в клинике, но врачи отмечали значительные улучшения. Виктор навещал ее каждые выходные.
— Она стала спокойнее, — рассказывал он жене после очередного визита. — Даже извинилась перед тобой. Сказала, что была неправа.
Марина улыбнулась:
— Я рада. Может, когда она выйдет, мы все-таки сможем найти общий язык.
Они сидели, глядя на закат, и думали о будущем. О том, что ждет их впереди — светлом и чистом, без чужих предрассудков и суеверий. О том, что они выстояли и стали сильнее. И о том, что настоящая любовь и понимание способны преодолеть любые преграды.
А где-то на дне Марининой сумки, в потайном кармашке, все еще лежала та самая брошь-бабочка. Теперь она и правда приносила удачу — напоминая о том, через что пришлось пройти, чтобы обрести счастье.
Уважаемые читатели, каждый ваш лайк, комментарий или подписка — это не просто клик. Это ваш отзыв о моем творчестве, и он очень важен для меня!
